Золотой век Дягилевского фестиваля: что дальше?

За время существования фестиваля постановки театра не раз получали «Золотую маску». В этом году программа вновь поразила охватом представленных эпох, а кулуарные разговоры о возможном уходе Курентзиса из театра электризовали атмосферу чувством уходящего золотого века. Театр потерял своего лучшего художественного руководителя — теперь это озвученный факт. И последний сезон под управлением маэстро так или иначе стал завершающей точкой большого периода. Будет ли конец новым началом?

Хотя критики пророчили, что программа этого года будет в большей степени концертной, на деле мы получили настоящий античный симбиоз всех искусств: каждая концертная программа была наполнена неожиданной театральностью, а театральные постановки были построены на оси музыки.

Важнейшей компонентой в этом году стало духовное искусство, представленное на новом уровне и новым ансамблем византийских певчих ByzantiAeterna.

Старинная и современная музыка, театр — как все эти черты переплетаются и создают характерное лицо фестиваля?

Дягилевский — это вихрь сменяющихся событий и цейтнот: посетить все мероприятия под силу только выносливому. Впрочем, даже целеустремленный человек сталкивается с трудностями, ведь многие концерты заканчиваются позднее заявленного и на следующее мероприятие нужно бежать вприпрыжку. Насыщенная программа не предполагает наличие желающих посетить все концерты, хотя среди приезжих их оказывается немало. Но можно ли жаловаться на слишком большое количество хорошей музыки?

Она встречает прямо в аэропорту: сойдя с трапа, вы попадаете в автобус-шаттл с рекламой фестиваля, а заходя в здание аэропорта, слышите пианистку, которая исполняет произведения китайских композиторов XX века. Жанна Чебыкина учится в музыкальном колледже города Перми, ей уже не первый год выпадает честь встречать гостей фестиваля музыкой. Именно таким должно быть масштабное культурное мероприятие — оно консолидирует всю культурную жизнь города и в первую очередь творческую молодежь.

Центр Перми эклектизмом напоминает прежнюю лужковскую Москву: конструктивистские доминанты с прилегающими улочками из фабричных двухэтажек, новостройки и советская архитектура разных периодов.

Еще недавно весь город опутывала тайнопись стрит-арта, добавляя пестрой нефтяной столице нотку культурной изысканности.

На сегодняшний день из наследия фестиваля «Белые ночи» осталось не так уж много, хотя следы былого величия всё еще регулярно попадаются на глаза.

Оперный театр, Органный зал, «Триумф» и художественная галерея — главные площадки фестиваля находятся в пешей доступности друг от друга. Тем не менее, когда с одного знакового события нужно добраться на другое, «Убер» показывает «большой спрос», а до завода Шпагина — нового культурного кластера, отданного фестивалю, — путь не такой уж близкий.

Попасть в программу Дягилевского очень непросто, и, хотя высокий уровень исполнителей доказывает оправданность такого отбора, всё же не обходится и без неудач. Среди событий «второго класса» оказался спектакль-променад испанского театра Kamchatka, который не раскритиковал только ленивый. Абьюз, психологическое насилие и ретравматизация зрителей — только общие слова, которыми можно было описать действие. Кажется, что российские кураторы не успели ввести иностранный коллектив в российский контекст, из-за чего вместо еврейского побега зрители оказались в ситуации, больше напоминающей заключение. Наверное, не так уж просто объяснить европейским друзьям, что в России изъятие телефонов и паспортов ассоциируется только с беспределом силовиков, а воспроизведение ситуации заключения не самая удачная идея для страны, в которой немалый процент интеллигенции уже побывал в СИЗО и спецприемниках.

Еще одна незначительная мелочь — проведение театральной прогулки сквозь магазин сети «Экспедиция», которую бойкотируют многие представители ЛГБТ+ из-за скандала на почве гомофобии владельцев. Можно было бы счесть, что фестивалю нет дела до личных подробностей биографии Дягилева, но, кажется, всё совсем наоборот.

Ведь на концерте Гориболя и Павловой звучит адажиетто Малера с кадрами из фильма Висконти «Смерть в Венеции» — одной из самых значительных картин гей-кинематографа.

Возможно, вместо иностранного театра, который ставит однотипные променады в России уже не первый год, стоило всё же взять свежий отечественный продукт Виктора Вилисова, гораздо более известного аудитории Дягилевского фестиваля.

И всё же эти незначительные неприятности не могут испортить общей картины. Новое духовное искусство, представленное маэстро в окуренном ладаном зале, неожиданные аранжировки старинной музыки в исполнении лучшего российского ансамбля современной музыки МАСМ и даже индустриальный перформанс от пионера сцены FM Einheit — и это только основная программа.

Отдельной похвалы заслуживает программа образовательная и, в частности, репертуар Михаила Мордвинова. Пропагандисты современной музыки нередко сетуют по поводу избитости «золотых репертуаров» и потакания общественным вкусам. Действительно, топовые пианисты предпочитают заигрывать со слушателем непритязательными джазовыми импровизациями, а не включать в свои программы сложные современные произведения.

Однако Михаил Мордвинов не из таких: на выездных концертах в небольших районных центрах он исполнил стилистически широкую программу, включив в нее произведение Филановского, написанное специально для него.

Михаил Мордвинов в Оханске

Культурная жизнь Перми получила первый удар после закрытия «Белых ночей», а уход Курентзиса становится еще одним вызовом — сможет ли Пермский оперный театр удержать уровень? Для большинства критиков этот вопрос не стоит. Но хоронить фестиваль с такой историей не стоит: заложенная Курентзисом база — это серьезный культурный капитал, который в правильных руках будет только расти.