Safe space: 8 фильмов, позволяющих напрочь забыть о реальности
Наша жизнь полна тревог и забот, поэтому иногда просто необходимо взять тайм-аут. Существуют разные способы релаксировать, в их число входит просмотр фильмов и сериалов, но у большинства эскапистских зрелищ есть один недостаток: они вызывают раздражение. Чужой красивый отдых на экране заставляет вспомнить, что давно не было своего, чужая романтика — что ты один, чужие путешествия, богатства, успех... ну вы поняли. Поэтому мы сделали подборку необычного развлекательного кино, которое не пересекается с нашей проблемной реальностью, а погружает в свою, помогая расслабиться, повеселиться и выдохнуть. Джонни Депп в образе Элвиса играет рокабилли, Джоди Фостер поет для гангстеров, дерущихся тортами, а Даниель Отой проваливается в 1970-е — фальшивые или настоящие, кто знает?
1929 год, Нью-Йорк, времена сухого закона и гангстерских войн. Босс мафии Толстый Сэм отправляет своего бесстрашного помощника Багси Мэлоуна (Скотт Байо) раздобыть новое супероружие, стреляющее взбитыми сливками. Полицейские на хвосте, начинающая актриса нуждается в помощи, а роковая певица из ночного клуба Таллула (тринадцатилетняя Джоди Фостер) ведет свою игру.
Спустя годы на фоне других шедевров Алана Паркера (антивоенной драмы «Птаха» с лучшей ролью Николаса Кейджа, главного фильма о рок-музыке «Пинк Флойд: стена» и философского нуара «Сердце ангела») полнометражный дебют режиссера как-то потерялся, перекочевав на Бродвей. Но фильм до сих пор остается одним из самых необычных в истории кино: пародия на гангстерские саги, в которой «убивают» тортами, будущая суперзвезда Фостер произносит реплики со всей серьезностью детских утренников, а за роялем в ночном клубе сидит маленький Майкл Джексон. «Багси Мэлоун» — это карманная вселенная, в которой нет ни смерти, ни горя, а есть лишь затаенное желание, чтобы все войны на свете велись с помощью тортов и взбитых сливок.
«Улицы в огне» (1984)
Streets of Fire
Звездную певицу Эллен (Дайан Лэйн) берет в заложники банда байкеров во главе с Уиллемом Дефо. Спасти рок-диву менеджер уговаривает ее бывшего бойфренда (один из главных круто сваренных парней 1980-х Майкл Паре), который неохотно соглашается объявить войну ревущим мотоциклам.
Представляем вам лучший фильм, о котором вы никогда не слышали. Вообще, режиссер Уолтер Хилл вроде как возродил жанр вестерна до того, как его ревизию провели в XXI веке, и где-то там, в одном из многочисленных слоев «Улиц огня», вестерн тоже есть. Но прилепить жанровый ярлык к фильму не представляется возможным. Неоновый нуар встречается с мюзиклом? Ромком сталкивается с ретрофутуризмом? Даже нарисованный в фильме мир ни на что не похож: синти-поп 1980-х, когда всё было большим, от подплечников до чувств, миксуют с ретроспективной музыкой «сердитых молодых людей», во главе которых должен был бы стоять Джеймс Дин, если бы не разбился в автокатастрофе сто лет назад. Немыслимое, абсурдное, уникальное зрелище.
«Дежа вю» (1989)
В конце 1920-х в Одессе-маме с теплохода на берег сходит поэт Маяковский, который достает из широких штанин… а вслед за ним — русскоговорящий американский киллер Джонни Поллак (Ежи Штур), посланный итальянской «семьей» из Чикаго убить предателя Мика Нича, который продал их полиции, сволочь, а сам открыл в Совдепии подпольный бизнес по изготовлению самогона.
После билингвистического вступления, где действие происходит в Чикаго, всё американское кончается и начинается советская реальность с отголосками Ильфа и Петрова и «Одесских рассказов» Бабеля. За американцем с трапа увязывается делегация от «Русфлота», журналисты местных газет, группа юных ленинцев («Привет товарищу Чарли Чаплину от одесских пионеров!») и миллион других людей, из-за которых решительно невозможно совершить заказное убийство. Истерически смешной исторический фарс, нечто среднее между коммунистической утопией в духе Atomic Heart и бытовым советским кошмаром («Доллары? Это не деньги, рубли давайте!»), проект стал последним лучом света в царстве перестроечной чернухи.
«Ваш сотрудник американца обидел. Напомнил ему идеалы Французской революции, а тот взбесился!»
Уэйд Уокер по прозвищу Плакса (Джонни Депп), роняющий в момент переживаний одну-единственную скупую мужскую слезу, возглавляет музыкальную банду белого отребья и чернокожих. Правильная красотка Эллисон (Эми Локейн), воспитанная в духе консерватизма, носит New Look в пастельных тонах, но в душе готова взбунтоваться, надеть штаны и усесться на мотоцикл. The Chordettes и бедра Элвиса должны быть вместе.
Сегодня, когда Джонни Депп возвращается на большой экран, самое время вспомнить его первую главную роль — у короля кэмпа Джона Уотерса, который несколько раз поднимал голову из андеграунда (кроме «Плаксы» был еще замечательный «Лак для волос») со своей обычной идеей: лузеры и аутсайдеры — лучшие люди на свете. Депп мечтал стать рок-музыкантом, но не сложилось. В первый и последний раз он отрывается в музыкальном фильме, саундтрек которого наравне с композицией Love Shack группы B-52’s остается прекраснейшим воспоминанием о бриолиновых 1950-х.
«Моя ужасная няня» (2005)
Nanny McPhee
Погруженный в себя отец-одиночка (Колин Фёрт) не в состоянии справиться с семью детьми, выгоняющими из дома уже семнадцатую няню. Когда у бедолаги опускаются руки, на пороге появляется нечеловечески уродливая нянька (прекрасная, как заря, Эмма Томпсон в уродливом гриме), которая задает незадачливому отцу пару наводящих вопросов тоном старины Мюллера. Юные дьяволята зловеще потирают ручонки, но они не знают, с кем связались.
Снятая как очень черная комедия («Они не ели ребенка, это был цыпленок»), экранизация серии книжек английской писательницы Кристианны Брэнд интонационно больше похожа на «Монти Пайтон», чем на «Мэри Поппинс». Крупные планы снизу, как у Тарантино, размазанное по пухлым детским мордашкам варенье напоминает кровь, а старший ребенок (лучший актер своего поколения Томас Сэнгстер) мог бы преподать пару уроков, как быть Чистым Злом, многим взрослым злодеям. У фильма единственный недостаток: камера невольно тычет во все больные места современности, когда понятие «детская сказка» прочно ассоциируется с адом Disney+, лайв-экшн-ремейками, которых никто не просил, или Михаилом Галустяном в «Артеке».
«Остинленд» (2013)
Austenland
Джейн (Кери Рассел), фанатеющая от романов Джейн Остин американка, у которой дома стоит бумажный мистер Дарси в полный рост, тратит кучу денег, чтобы поехать в Англию, где в историческом поместье устраивают косплей в стиле эпохи Регентства. На месте выясняется, что Джейн заплатила по нижайшему тарифу, и к ней относятся как к бедной родственнице без наследства, пока ее новая знакомая Элизабет (великая Дженнифер Кулидж) поселяется в роскошных апартаментах и носит бриллианты. Кроме того, местный мистер Дарси (Джей Джей Филд) оказывается на редкость противным типом. Единственным утешением для девушки становится общение с таким же скромным конюхом (Брэт Маккензи), которого тоже бесит фальшивый XIX век.
Участием Кулидж и интересным флером, который придает Остин любой лавстори, достоинства фильма не исчерпываются. Корни истории прорастают в «Шоу Трумана», где герой не понимает, когда происходящее реально, а когда это сценарий. Авторы обходятся без морализаторства на тему опасности эскапизма: Джейн получает свою романтическую сказку, как и хотела. Просто так вышло, что изначально сказку придумали профессионалы, но это последнее, на что имеет смысл жаловаться зрителю ромкомов.
«Как разговаривать с девушками на вечеринках» (2016)
How to Talk to Girls at Parties
В Лондоне 1977 года бушует панк-революция, пока обыватели отмечают четвертьвековой юбилей правления королевы. Старшеклассник Энн (Алекс Шарп) рисует интересные комиксы, тоскует по бросившему семью отцу и ходит с друзьями на концерты. По ошибке забредя в особняк, где, как они думали, будет афтепати, подростки видят очень странных людей в цветном латексе, устраивающих авангардный проторейв. Чудаки оказываются инопланетянами с групповым сознанием. От них отделяется гений чистой красоты Зэн (Эль Фэннинг), которая хватает Энна под руку и убегает познавать незнакомый мир. У девушки есть всего 48 часов, по истечении которых «отцы-основатели» съедят всю молодежь.
«Нелепо, смешно, безрассудно, безумно, волшебно», как пели в другой истории любви. Абсолютно уникальный режиссер Джон Кэмерон Митчелл (создатель экзистенциальной порнографии «Клуб Shortbus» и квир-мюзикла «Хедвиг и злосчастный дюйм») любит отталкиваться от греческой философии и мифологии, посыпая ее блестками, затягивая в латекс, выдумывая новые виды сексуальности, которых еще не существует в природе, и переводя метафизику на поп-культурный язык. «Хедвиг» про берлинского кроссдрессера отчасти был ретеллингом платоновского «Пира». В «Девушках» режиссер высказывает идею, что в основе человеческой цивилизации лежит миф о Кроносе, отце-разрушителе, пожирающем своих детей: молодость, природные ресурсы, саму планету. Митчелл не лукавит, будто знает, как нам освободиться от коллективного патриарха. Но подростковая любовь и панк в его нежном фильме способны сотворить настоящие чудеса.
«Прекрасная эпоха» (2019)
La Belle Époque
Ворчливый, давно безработный художник Виктор (Даниэль Отой) не в ладах с XXI веком. Его раздражают технологии, газета, в которой публиковали его карикатуры, закрылась, а работать на сына, владеющего стриминговой платформой, он не хочет, потому что ненавидит сериалы. Его жена (Фанни Ардан), напротив, идет в ногу со временем, добрую половину которого проводит в очках виртуальной реальности. Окончательно рассорившись с мужем-консерватором, она выставляет его за дверь и немедленно съезжается с его лучшим другом.
Чтобы утешить отца, сын делает Виктору необычный подарок. Сценарист (Гийом Кане) основал фирму, работающую как машина времени. Клиент может заказать погружение в любую эпоху. Строятся декорации, приглашаются актеры и разыгрывают для тебя спектакль по вкусу. Ты можешь напиться с Хемингуэем, дать по морде Гитлеру или встретиться с собственным покойным отцом. Виктор заказывает погружение в дождливый вечер 1974 года, когда он встретил в бистро любовь всей своей жизни.
Существует немало фильмов об играх с реальностью, но в желчной и одновременно романтичной французской драмеди авторы разрушают четвертую стену, а потом и все остальные. Погружение в хипповые 1970-е получается таким настоящим, что сначала для героя, а затем и для зрителя перестает иметь значение, что это всего лишь постановка. Удивительно в фильме и отношение к ностальгии, которую принято критиковать: мол, нельзя жить прошлым. В «Прекрасной эпохе» прошлое оказывается не только островком безопасности в бушующем мире, но и источником новых сил.
Виктор немного путается, в кого он влюблен: в девушку из воспоминаний, в играющую ее актрису (Дория Тилье), в собственную жену, которой однажды и станет прекрасная незнакомка из 1974-го? Вероятно, это одна и та же женщина, как и вся жизнь — это и память, и иллюзия, и фантазии, и реальность. В тонком и мудром фильме с нетиповой романтической схемой между ними не заставляют выбирать.
