Индийская музыка под диско-бит. Как болливудский сессионщик Чаранджит Сингх придумал эйсид-хаус раньше западных диджеев

С чего официально начинается история эйсид-хауса?

В 1977 году Джорджо Мородер спродюсировал для Донны Саммер песню I Feel Love — это была первая песня в жанре электро-диско, в которой вся музыка сделана на электронных инструментах. После этого электронная музыка, которая ранее была уделом авангардных композиторов, стала танцевальной и пробилась в мейнстрим.

Начало 1980-х. В диско-клубах Чикаго зреет революция. Диджеи осваивают новые технологии и ремиксуют готовый материал. Песни становятся длиннее, в них присутствуют драм-машины, звучание становится более механистичным и повторяющимся. Так появляется хаус, для которого прямая бочка из диско — основа звучания.

1985 год, Чикаго, Эрл Смит, Натаниэль Пьер Джонс и Герберт Джексон, ставшие известными как группа Phuture. Три парня купили басовый японский синтезатор Roland TB-303, который был выпущен в массовое производство в 1981 году, но успехом не пользовался, а потому продавался за копейки на барахолках. Смит пытался записать стандартный хаус-трек и выстроил линию ударных, но с басом у него не получалось найти общий язык. Roland звучал очень странно, нетипично для хауса: его звучание было ядовитым, хищным и кислотным.

Парням понравилось, они начали ожесточенно крутить ручки, в итоге записав то ли 30, то ли 40 минут кислотного соло на басу. Позже они сократили этот электронный джем до 11-минутного трека, который сначала назывался In Your Mind, но посетители клуба Music Box прозвали его Acid Tracks. Эта песня — 11 минут одного бита и бесконечных вариаций басовой линии: свистящей, булькающей, гудящей.

Acid Tracks, выпущенная официально в 1987-м, считается первой песней в истории эйсид-хауса — главного жанра рейв-движения во второй половине 1980-х. В 1988–1989 годах в Британии была второе лето любви, когда тысячи подростков собирались в клубах, закидывались экстази и танцевали, и делали они это преимущественно под эйсид-хаус.

Так гласит официальная историография электронной музыки, но реальность несколько хитрее.

Еще в 1982 году вышел альбом, основанный на Roland TB-303, по звучанию очень близкий к тому, чем в итоге стал эйсид-хаус. Однако альбом прошел незамеченным — хотя бы потому, что вышел не в США и даже не в Англии, а в Индии.

Его записал болливудский сессионщик Чаранджит Сингх. На альбоме Synthesizing: Ten Ragas to a Disco Beat Сингх сыграл десять классических раг — произведений индийской традиционной музыки.

Кто такой Чаранджит Сингх?

Уроженец Мумбая, а тогда еще Бомбея, начал карьеру в 1960-е. Правда, Чаранджит Сингх практически не занимался музыкой «для себя». Он был известен как один из самых востребованных сессионщиков в киноиндустрии Болливуда и участников саундтрековых оркестров. Сын Чаранджита Раджу вспоминал, что главные композиторы Болливуда, такие как Рахул Дев Бурман, охотились за отцом, отменяли или переносили сеансы, чтобы записаться именно с Сингхом. Если он не был в студии, то гастролировал с группой певца Кишора Кумара или с собственным оркестром, выступал на свадьбах и исполнял хиты того времени на хинди.

Вот примеры знаменитых саундтреков, в которых присутствует Сингх. В песне Mere Umar Ke Naujawano из фильма «Долг чести» клавишное соло в начале принадлежит ему, а в Dum Maro Dum из «Брата и сестры» Сингх, помимо прочего, сыграл вступление на трансикорде — одно из самых узнаваемых в Болливуде.

Сингх был с детства связан с музыкой, поскольку его семья управляла компанией Singh Musical Instruments. Ему были доступны все инструменты, поэтому интровертный Сингх научился играть на гитаре, бас-гитаре, гавайской стальной гитаре, мандолине, синтезаторе, трансикорде и клавиолине. Часто он тренировался по 15–16 часов в день. Когда в Болливуде кому-то нужно было купить новый инструмент, то люди обычно обращались к Чаранджиту. Он покупал за границей новейшие инструменты, к которым никто в Индии не имел доступа.

Также Чаранджит выпускал альбомы под своим именем. Ему принадлежат девять пластинок. Восемь из них — это каверы известных песен, но и их Сингх использовал как площадку для экспериментов. Например, на альбоме 1974 года One Man Show он играл популярные болливудские мелодии с помощью трансикорда и драм-машины. Но Ten Ragas to a Disco Beat — это всё равно центр дискографии Сингха, и он сам считает так же. В интервью The Guardian композитор сказал:

«Честно говоря, Ten Ragas to a Disco Beat было лучшим, что я сделал. Все остальные альбомы — это песни из фильмов, которые я только что записал. Но на том альбоме были мои собственные композиции. Сделайте что-нибудь свое, и у вас получится что-то по-настоящему необычное».

Диско-хаус-рага

Альбом Ten Ragas to a Disco Beat был для Сингха отдушиной. Он устал от того, что ему постоянно нужно договариваться с боссами Болливуда и сессионными музыкантами для создания саундтрека. Поэтому Чаранджит решил записать альбом для себя и без посторонней помощи. В Сингапуре он купил три электронных инструмента, произведенных Roland Corporation: синтезатор Jupiter-8, драм-машину Roland TR-808 и басовый синтезатор Roland TB-303. Это была одна из первых пластинок, в которой использовалась модель TB-303, ставшая синонимом эйсид-хауса, ведь на тот момент синтезатор мало кто покупал.

Сингх использовал новую технику, чтобы сыграть традиционные индийские раги. Можно сказать, что Сингх снова ничего не создал, а исполнил чужие песни, но это не так.

В индийской традиции раги — это не жанр как таковой, а скорее форма музыкального мышления, дающая основу для импровизации.

Каждая конкретная рага включает заданную последовательность нот, которую нельзя менять, но при этом можно варьировать произведение иначе, в фиксированных границах лада и заданных ритмических рисунках на основе особой микротональной системы. Если в западной музыке октава делится на 12 равных полутонов, то в Индии на 22 неравных интервала длиной менее полутона.

Особенность раги в том, что в классической традиции существует всего около сотни сочинений, но при этом они дают огромное количество вариаций в зависимости от того, как их играет музыкант. Так что альбом Сингха был самостоятельным произведением, а такого взгляда на традиционную музыку Индии еще не было ни у кого.

Знаменитый ситарист Рави Шанкар играет рагу Ahir Bhairav

На момент покупки Сингх мало что знал о новой технике, поэтому разбирался с нуля и в итоге смог синхронизировать драм-машину и бас-синт с клавиатурой Jupiter-8. Хотя TB-303 изначально разработали для замены бас-гитары, с ним было неудобно воспроизводить обычные басовые партии, поэтому Сингх использовал функцию глиссандо, которая сделала 303-й пригодным для мелодий индийской раги.

Помимо индийской раги он также черпал вдохновение из современной музыки Болливуда — туда уже вовсю проникло европейское диско, почти целиком построенное на синтезаторах. Суперхит тех лет — Yaad Aa Raha Hai Баппи Лахири из фильма «Танцор диско», очень быстрый трек, в основе бита которого лежит пульсирующий синтезатор. Под влиянием подобных песен Сингх решил записать рага-песни без использования таблы — индийского парного барабана.

Песни Сингха по скорости зачастую были такими же, что отличает их от будущего эйсид-хауса, который писали медленнее. Из диско Сингх взял и другой узнаваемый прием: в первом треке Raga Bhairav присутствует синтезированный голос, который через вокодер произносит: «Om Namah Shivaya».

Сингх записал альбом в 1982 году в Мумбае: разные источники указывают срок от двух до четырех дней. Главной сложностью было переложить скользящие гаммы раги на диско-биты размером 4/4.

Традиционные инструменты, такие как духовой шенай и щипковая вина, пропущенные через оборудование Roland, превратились в дикий футуристический электронный шум. Ударные в песнях практически не меняются, а всё решают басовая линия и синтезатор, воспроизводящий ноты классических раг. Как отметила критик Гита Дайал, «Roland 303 идеально подходят для глиссандо в индийской музыке, плавного скольжения между одной нотой и другой», поскольку они разделены более короткими интервалами, чем в западной музыке.

Главное, что заставило западных критиков сравнивать диско-раги с эйсид-хаусом, — это использование Roland TB-303. Его свистящий и квакающий звук отличает жанр от всех других. Однако Сингх и западные продюсеры использовали инструмент по-разному. Классический эйсид-хаус зачастую был музыкой, где саунд-дизайн доминировал над мелодикой. Это можно услышать и в Acid Tracks, и во многих других песнях — например, I’ve Lost Control от Sleezy D. На всю песню здесь есть только один ритмический рисунок, поверх которого продюсер накручивает ручки синтезатора и изменяет булькающий звук по высоте, а также накидывает сторонние звуки.

Сингх же ориентировался на классические правила исполнения раг, где есть свои принципы построения мелодий. В этом плане его песни имеют больше общего с появившимся в начале 1990-х трансом, в котором продюсеры под прямую бочку изощрялись в том, кто завихрит мелодии посложнее.

Сам Сингх западной электронной сценой не интересовался. В 2011 году журналист The Guardian Стюарт Айткен встретился с Сингхом и включил ему эйсид-хаус, с которым композитор не был знаком. Айткен хотел услышать про сходство между диско-рагами и музыкой из Чикаго, но Сингх не был впечатлен. После прослушивания Acid Tracks он заявил:

«Это довольно просто. Эта музыка очень проста. То, что я играл, — это раги, здесь много вариаций».

Чуть больше его заинтересовала Flow Coma коллектива 808 State, но в целом странные клубные шумы смущали композитора.

Судьба альбома после выпуска

Альбом Ten Ragas to a Disco Beat выпустило индийское подразделение крупного британского лейбла EMI, но успеха пластинка не имела. Песни иногда крутили на Индийском национальном радио, но продажи не шли, так что о пластинке вскоре забыли. Сингх вспоминал, что лейбл никак не продвигал альбом.

Диско-раги могли так и остаться на пыльных полках, но всё изменилось благодаря счастливой случайности. В 2002 году нидерландский диджей и коллекционер пластинок Эдо Боуман приехал в магазин в Старом Дели и нашел экземпляр Ten Ragas to a Disco Beat.

В беседе с The Guardian Боуман сказал:

«Вернувшись в свой отель, я включил альбом на своем портативном плеере и был потрясен. Это звучало как эйсид-хаус или как ультраминималистичный Kraftwerk».

Особенно Боумана удивила дата выпуска.

На следующий день Боуман посетил концерт классической музыки Шивкумара Шармы и разговорился там с саксофонистом Луи Бэнксом. Саксофонист рассказал, что Чаранджит Сингх — его сосед.

Вскоре Эдо лично познакомился с композитором и понял, что тот не осознавал новаторский характер своей музыки.

В 2010 году Эдо Боуман перевыпустил Ten Ragas to a Disco Beat на собственном лейбле Bombay Connection. Пресса и слушатели реагировали удивленно: не верили, что альбом действительно вышел в 1982-м, или считали его работой мистификатора-шутника, который выдает новую запись за древнюю. Ходили слухи, что альбом записал Aphex Twin, известный тролль и создатель многих сторонних проектов.

После этого Сингха захотели к себе в лайнапы крупные электронные фестивали, где он делил сцену с Карлом Коксом, Caribou, Lindstrøm и другими топовыми диджеями.

До своей смерти в 2015 году он успел съездить в туры по Европе и всему миру и выступить перед слушателями на полвека моложе него, которые тусовались в местах вроде заброшенного склада в Лионе — там под диско-раги танцевало 8000 человек.

На выступлении он использовал оригинальные машины Roland 303 и 808, а не ноутбуки, как многие диджеи. Эти сеты стали первыми публичными исполнениями альбома Сингха вживую.