Удар по самомнению: как самооценка (не) влияет на ваш успех

Самооценка или чувство собственной важности?

Мы живем в удивительное время, когда низкая самооценка считается именно недостатком.

Человек, заметив у себя что-то вроде смирения и какой-то сомнительной скромности, рвется повышать самооценку.

Забота о себе, внимание к психологическим состояниям и внутренний комфорт стоят во главе угла у современного землянина. Всё это не только позволяет радоваться жизни, но и дает право на гедонизм. В наши дни такой подход превратился во что-то вроде помогающего святого. Помолись, соверши некие манипуляции — и он одним своим присутствием (механика его действий всегда туманна) улучшит все сферы твоей жизни: образование, карьеру, личные отношения.

В культуре этот феномен пришел на смену консервативной модели. Столетиями иудеохристианская традиция относила чувство собственной значимости к тревожным приобретениям: оно мешает духовному росту и смахивает на гордыню, ясно обозначенную как смертный грех, а значит, всё это от дьявола. С тщеславием боролись изобретательно. Поощрялось и практиковалось самоуничижение, в ходу были культ непривлекательной внешности (отсутствие греховных украшений, простая одежда, аскетизм), попрошайничество, самобичевание, словесные формулы, сообщающие о том, что произносящий их — раб, тлен и пыль.

В Новейшее время в западных культурах гуманистические ценности переплавились в понятную и красивую идею: чувство собственного достоинства — основа индивидуального успеха. В XX веке в России такой подход не успел сформироваться.

Советская литература и идеология воспевала скромного паренька в тужурке, со значком ГТО, который спас кого-то из горящего дома и тут же смешался с толпой.

Человек, отметивший свои достижения, превращался в отрицательного персонажа: это другие должны выделить твой подвиг, а роль героя — носить значок и, чуть что, растворяться в толпе. Чем гордиться? Если завтра война, все совершат подвиг, у нас тут каждый такой — в тужурке и всегда готов.

Теперь массовое помешательство на самооценке — мировой тренд. На «Амазонe» есть целый раздел с таким названием — тысячи научно-популярных книг. Заголовки обещают выработать уверенность, привить «здоровый эгоизм» или хотя бы познакомить с парой приемов НЛП, помогающих поверить в свою избранность. Авторы разнообразных психокурсов идут еще дальше.

Встречаются даже православные тренинги — что странно — по повышению самооценки, а не по понижению с самобичеванием.

В общем, современные установки, связывающие успешность с самомнением («Ты этого достойна!»), оборачиваются другой крайностью: всякий стремится хоть как-то да подтянуть свисающее ЧСВ — не сбалансировать, не понизить, а именно поднять. Подразумевается, что человечество en masse испытывает острую его нехватку.

Хотя исследования не подтверждают, что современная публика, озабоченная хорошим отношением к себе, хоть как-то страдает от ущербной самооценки.

Интересно, в какой момент человек, окинув беспристрастным взглядом бездну своих достоинств, приходит к выводу, что у него недостаточно высокая самооценка? «Я слишком красив для того, чтобы думать о себе так плохо»? «Я слишком профессионален для такой жалкой зарплаты, которая кончилась вчера»?

Нарциссизм быстрого приготовления

Причины подобного культа с нарциссическим уклоном можно обнаружить в целом ряде явлений.

Во-первых, социальные сети и доступные кредиты позволяют людям выглядеть более успешными, чем они есть.

Во-вторых, стиль поведения знаменитостей, вся работа которых — демонстрировать блеск и величие, стали копировать блогеры и ребята, просто зарегистрировавшие аккаунт в инстаграме.

В-третьих, рекламные стратегии продвижения товаров и услуг косвенно влияют на мышление: повышать уровень потребления — значит заботиться о себе, это хорошо и правильно.

В-четвертых, постоянные изменения на рынке труда заставляют человека наших дней демонстрировать успехи и всё время продавать себя под разными соусами, но неизменно — уверенным, достигающим вершин и лучезарным. Теперь важны не только профессиональные качества, но и психологическая устойчивость, способность ладить с другими, быть оптимистом и иметь достойный профиль в сети. Продвижение личного бренда невозможно без работы над самооценкой.

В-пятых, удовлетворив свою потребность в базовом удобстве (иначе почему все вокруг ходят в кроссовках?), люди хотят, чтобы и в душе царил комфорт. Самолюбование, как социально одобряемое действие, дает эту замечательную возможность.

И наконец, в-шестых, широко распространившаяся потребность в психологическом просвещении заставляет серьезно упрощать здравые идеи. Так, максима «высокая самооценка — источник высоких достижений» оборачивается попсовым фантиком и перерождается в другие утверждения, например что низкое ЧСВ лежит в основе не только жизненных неудач, но и социальных дисфункций.

В чем разница между самооценкой и уверенностью в себе

Специалисты разделяют эти два понятия, настаивая на том, что на самооценку довольно трудно повлиять внешними достижениями: она формируется с рождения в первые годы жизни, когда никому в голову не приходит беспокоиться по таким «пустякам». Это личностная черта, показывающая, как вы на самом деле к себе относитесь, ответ на вопрос: «Кто я — тварь дрожащая или в пальто?»

А самоуважение формируется в результате ваших побед и триумфов («Что я вообще могу в этой жизни?») и связано с количеством дипломов, успешных проектов, любовников и т. д.

Растить самооценку вам предлагает каждый второй колумнист в лайфстайл-изданиях. А потом те же специалисты, на которых эти авторы ссылаются, уверяют: ни списки достоинств, приклеенные на холодильник, ни слова мамы, что вы «всё равно красивая», ни ваша реальная победа в конкурсе «Мисс Ставрополь» не помогают!

Здесь читателю журнала уже можно бы и насторожиться. Но сомнения отступают ввиду другой опасности: оказывается, низкая самооценка грозит ее обладателю депрессией, отказом от своего потенциала и заставляет его терпеть оскорбления или даже деструктивные отношения.

Противоположная крайность — нарциссическое расстройство — на фоне этих проблем смотрится блекло. Для него характерны грандиозное самомнение, вера в свою исключительность, потребность в восхвалении и даже неумение сочувствовать. Нарциссам свойствен непропорционально радостный взгляд на самих себя.

Так, стремясь совершенствоваться, мы балансируем между Сциллой и Харибдой, пытаемся нехитрыми упражнениями «прокачать» то, что сформировано в младенчестве, и продолжаем твердить как мантру: «Я не получил приглашения на свидание в прошлом месяце, потому что глубоко внутри не верил, что достоин этого!»

Правда ли, что заниженная самооценка ломает карьеру?

Журнал Elle в типичной манере угрожает своим читателям: «Это не преувеличение: именно недостаточно высокая самооценка часто скрывается за нереализованными мечтами, неудачно сложившейся карьерой и отсутствием счастья в любви». По принципу «от противного» логично было бы поставить знак следования, а то и равенства между высокой самооценкой и высокими достижениями. Но ЧСВ — это наше восприятие, а вовсе не реальная характеристика. Кто-то считает себя потрясающе красивым человеком неслабого ума, а в реальности и то и другое совсем иного свойства. Чтобы доказать, что самооценка влияет на разные сферы жизни, для чистоты эксперимента нужно вынести за скобки все побочные факторы и выяснить, как связаны между собой «голые» убеждения и успешность человека.

И как это ни прискорбно, наука опровергает популярные воодушевляющие утверждения, которыми так любят вдохновлять читателей авторы тех самых лайфстайл-журналов.

Исследователь Джон Рейнольдс с коллегами из Университета Флориды собрал данные о самооценке студентов с 1976 по 2000 год. Выяснилось, что учащиеся становятся всё более и более амбициозными.

Однако с ростом амбиций утрачивается и связь с реальностью — возникает «инфляция ожиданий», когда люди верят, что совершат нечто великое, — и чаще всего заблуждаются.

Эта тенденция тем более опасна, чем шире наши возможности демонстрировать свои ожидания от себя: давать в сети обещание пробежать марафон, быть самым бодипозитивным или просто человеком, который на аватаре раз в неделю держит грамоту и вымпел.

Американские социологи, авторы книги об эпидемии нарциссизма Дж. Твенге и В. Кэмпбелл, уверяют, что причина растущего самомнения в обществе — воспитание детей: родители всеми силами стараются внушить своим чадам, что они особенные и прекрасные.

Даже тому, кто занял последнее место на конкурсе пластилиновых поделок, вешают на шею медаль.

Из детей, уверенных в своей уникальной ценности, считают Твенге и Кэмпбелл, вырастают взрослые, которые ожидают немеркнущей славы и горы денег, причем и то и другое должно явиться быстро и без титанических усилий с их стороны. В комплекте с такими нездоровыми амбициями идет склонность обижаться в ответ на малейшие попытки оспорить предполагаемое превосходство.

Кстати, Твенге и Кэмпбелл известны и другим своим исследованием: они проанализировали употребление личных местоимений в сотнях тысяч американских книг с 1960 по 2008 год. Выяснилось, что форма множественного числа первого лица («мы», «нам») за это время в литературе стала встречаться на 10 % реже, а единственного («я», «мне», «меня») — на 42 % чаще. На основании полученных данных Кэмпбелл и Твенге заключают, что коллективистские настроения угасают, а индивидуалистические, наоборот, усиливаются, и пропаганда командной работы, идущая в каждом офисе, на самом деле не затрагивает наших сердец.

Но возможно, высокое мнение о себе будет положительно влиять на успеваемость современных школьников? Рой Баумайстер изучил десятки исследований, посвященных самооценке, и выяснил, что корреляция в этом случае до обидного скромная.

Есть все основания полагать, что задранная самооценка не мотивирует ребенка лучше учиться.

Усилия, направленные на повышение самооценки школьников, не дали положительного эффекта, а в отдельных случаях подобные меры и вовсе оказались медвежьей услугой. Контрпродуктивность аффирмаций объяснима. Можно говорить себе, что ты силен и знаешь столицу Пакистана, и даже усилием воли поверить в это, но гораздо проще пойти и попробовать запомнить ее.

Многие приемы, которые так рекламируют вдохновляющие коучи, из той же серии. В 2010 году вышло сенсационное исследование: его авторы выяснили, что в определенной позе у человека прибавляется уверенности, исчезают признаки стресса и даже меняется гормональный фон. Как и любой легкий рецепт, этот «лайфхак» радостно подхватили все кому не лень. В 2015 году ученые из США, Швейцарии и Швеции перепроверили результат на большем числе добровольцев. Возможно, участники второго эксперимента были более скептически настроены, но в этот раз никаких изменений ни в уровне гормонов, ни в поведении человека выявлено не было. «Позы силы» тоже способ поднять самооценку, причем буквально, прямо руками.

В уже упомянутой работе Баумайстера говорится о том, что положительная корреляция между самооценкой и продуктивностью на работе кое-где обнаружилась, однако причинно-следственная связь тут вызывает серьезные вопросы: у людей всё получилось, потому что они хорошо о себе думали, или они стали хорошо о себе думать, потому что успешно справились с поставленной задачей?

Или вообще решающим стал какой-нибудь третий фактор? Например, работники, которые родились в благополучной семье и получили неплохое образование, будут справляться с карьерными обязанностями лучше, чем те, кому на долю выпало множество испытаний и тревог. Самооценка в таком случае просто одна из «сопутствующих» характеристик, а вовсе не источник благ.

Неужели от самооценки нет никакой пользы?

Есть, но вовсе не там, где ее обычно ищут. Например, у больных астмой и ревматоидным артритом уровень стресса и тяжесть симптомов отрицательно коррелируют с самооценкой: чем лучше к себе относится пациент, тем легче он переносит заболевания.

Нам вообще свойственно всё время развиваться и что-то улучшать в себе. Однако можно предположить, что большая «самооценочная» концепция распадется на много маленьких «само-»: самоконтроль, самоэффективность, самосострадание…

Так, Баумайстер, подводя итог, замечает в своей работе: «Самоконтроль гораздо более эффективен… как причина личного успеха». А ученые из Беркли Дж. Брайнс и С. Чен, демонстрируя результаты экспериментов, уверяют, что к совершенствованию нас заставляет двигаться «самосострадание».