Космические мусорщики, матрешки-убийцы и футуризм Вонга Кар-Вая: краткий путеводитель по азиатской кинофантастике
Азиатская кинофантастика колоритна и зачастую очень необычна для российской аудитории. Фильмы разных стран сильно отличаются — как и их культура, социальный строй и кинематографические традиции. Например, в Южной Корее и Китае дети появляются в фантастических картинах с той же целью, что и симпатичные зверюшки: чтобы умилить зрителя. В японской кинофантастике школьники появляются еще чаще, но с совсем другой целью — чтобы быть жестоко убитыми! Елена Кушнир рассказывает об особенностях кинофантастики Южной Кореи, Китая и Японии.
Киноиндустрия в Южной Корее процветает, а собственный кинематограф в стране популярнее западного. Жанр фантастики не очень развит, но в нем немало удач. Как и всему локальному кинематографу, южнокорейскому сай-фаю свойственна мультижанровость. Как правило, авторы стараются вставить в фантастические фильмы элементы других жанров — комедии, боевика, триллера — и желательно еще какой-нибудь социальный комментарий.
Один из примеров жанрового микса — триллер «Воскрешение» (2017), в котором фантастика становится завязкой для детектива. У студента юридического во время уличного ограбления убивают мать. Семь лет спустя, когда он уже славится на всю страну как беспощадный прокурор, мама вдруг возвращается с того света и бросается на сына с ножом. Оказывается, по всему миру возвращаются из мертвых жертвы нераскрытых преступлений, в основном пострадавшие от мужчин женщины (тема абьюза часто поднимается в корейском кино). Тут-то и выясняется, что сын получил страховку за погибшую мать. Но цепочка преступлений только начинает раскручиваться.
На выходе нас встречает строгая черно-белая мораль — корейский сай-фай редко различает полутона и старается пропеть гимны справедливости и правосудию.
Корейская фантастика плотно взаимодействует с реальностью, а не пытается от нее сбежать, и зачастую обретает черты социальной сатиры. Режиссер «Паразитов» Пон Чжун Хо не устает обращаться к лефтистской повестке, критикуя капитализм и классовое неравенство. В постапокалипсисе «Сквозь снег» (2013) современное общество символически представлено в виде пассажиров поезда, где низы буквально жрут дерьмо, верхи под управлением карикатуры на Маргарет Тэтчер (Тильда Суинтон) объедаются черной икрой, а главные мучения выпадают на долю маленьких деток, чьи жизни опять же буквально сгорают в топке механизмов. В другом фантастическом фильме режиссера «Окча» (2017) всё зло мира воплощают в себе жадные корпорации, которые вновь возглавляет Тильда Суинтон. Тут и о борьбе за права животных, и вездесущая экологическая повестка, и страшилки о генетически модифицированных продуктах.
Первый корейский космический блокбастер «Космические чистильщики» (2021) посылает то же проклятие капитализму. В 2092 году Земля переживает экологическую катастрофу и уже непригодна для жизни. Суперкорпорация строит на околоземной орбите зеленый рай для богачей. Беднякам остается ловить космический мусор, чем и занимается команда главных героев. На борт к «отбросам общества» попадает непростая маленькая девочка, которую ищет корпорация и мафия. Сходство с культовым сериалом «Светлячок» и «Стражами Галактики» очевидно. Но при всей вторичности, авторы насыщают фантастический мир массой интересных деталей, а герои харизматичны. Например, в команде «чистильщиков» есть ехидный боевой робот, покончивший с милитаристским прошлым; теперь его хобби — делать макияж. Очарование юной артистки Пак Е-рин, играющей ту самую супердевочку, можно считать главным спецэффектом картины, но и остальные вполне неплохи, хотя уступают голливудским.
Корейские режиссеры активно осваивают такую обязательную для фантастики тему, как временные парадоксы, в том числе в «переводе» на родной язык «Дня сурка». В триллере «Один день» (2017) нет голливудской миловидности: чтобы перевоспитаться, главному герою придется снова и снова переживать гибель его маленькой дочери.
Самый сложный жанр для любой неамериканской фантастики — супергероика. Кто способен тягаться с титанами Marvel и DC? Можно либо снимать с них кальку, как российские киноделы в «Защитниках», либо разрабатывать что-то свое, деконструируя жанр комикса. Получаются редкие, но великолепные образцы жанра вроде итальянского фильма «Меня зовут Джиг Робот» — взрослой черной комедии, в которой сверхспособности достались римскому вору, искупавшемуся в токсичной реке. Корейцы пошли европейским путем, представив свой первый супергеройский фильм «Телекинез» (2018). Когда-то бросивший жену и ребенка лузер, работающий охранником в банке, приобретает способность управлять предметами на расстоянии.
Смешная, остросоциальная, местами по-корейски жестокая история взросления великовозрастного раздолбая легко заткнет за пояс штампованные аттракционы американских титанов последних лет.
Очень удачное начало в супергеройском жанре.
Китай: оптимизм и блокбастеры
Во всех странах, где действует цензура, фантастика стремится к эскапизму и чистой развлекательности, да и сам жанр развит слабо. Почти все китайские фантастические фильмы — это блокбастеры и боевики с обилием экшена и минимум идей. Будущее всегда выглядит светлым, но без каких-либо связей с современностью. Катастрофы возможны, но по нереалистичным причинам. Например, в фантастическом боевике «Земля. Перезагрузка» (2021) войну человечеству объявляют плотоядные растения-мутанты (в западном фильме причиной апокалипсиса была бы техногенная катастрофа).
Образцом полностью оторванного от реальности фантастического экшена можно назвать самый успешный китайский блокбастер «Блуждающая земля» (2019). Занять режиссерское кресло для работы над картиной зазывали многих западных режиссеров, от Люка Бессона до Альфонса Куарона, но те отказались. Бюджет фильма составил огромную для Китая сумму — 50 млн долларов.
Когда-то мы смеялись над «Армагеддоном», где команда бравых бурильщиков спасала Землю от метеорита, — у китайцев идея еще более нелепая. В далеком будущем из-за разрушения Солнечной системы нашу планету пытаются сдвинуть с места с помощью огромных двигателей. Человеческую цивилизацию патриотично спасает строго китайская команда (в «Армагеддоне» был хоть какой-то интернационал в лице русского космонавта, чинившего приборную панель молотком).
Два часа на фоне спецэффектов в героических позах застывают преисполненные пафоса люди, произносящие фразы вроде: «Мы должны действовать ради будущего наших детей». В Америке фильм с треском провалился, но на родине стал суперхитом.
Супергеройский жанр существует в Китае в его классическом понимании: идеализированные хорошие парни на страже правосудия без этой вашей модной деконструкции. Джет Ли демонстрировал кунг-фу еще в далекие девяностые в супергеройском боевике «Черная маска», когда-то ставшем хитом российского видеопроката. Не менее звездная Мишель Йео боролась с преступностью в образе супергероини Серебряный Ястреб в одноименном приключенческом фильме ранних нулевых. Из более поздних представителей жанра можно назвать историческую фантастику «Ледяная комета» (2014), в которой спустя 400 лет в современном мире просыпается засыпанная снегом императорская гвардия времен династии Мин.
От традиционных для китайской фантастики оптимизма и антинаучности не отказываются даже в меланхоличном постапокалипсисе «Последний рассвет» (2019). В мире будущего погасло солнце, и депрессивная героиня вместе с новым знакомым (романтические отношения скрашивают даже конец света) пытается приспособиться к новому существованию во мгле. В последние полминуты авторы зачеркивают успешно созданное драматическое настроение, сообщая за кадром, что ученые быстро строят убежища, а Земля летит в новую галактику, где у нее будет целых три солнца.
Особняком от мейнстрима стоит мелодрама великого Вонга Кар-Вая «2046» (2004), которая считается сиквелом прогремевшего на весь мир «Любовного настроения». В визионерском сай-фае писатель возвращается из Сингапура в Гонконг, грезя о любви, встреченной в прошлом. Он заселяется в отель «2047» и пишет фантастический роман о будущем, где в 2046 году всю землю охватывает огромная транспортная сеть, по которой можно перемещаться в любое время и место.
В хрупкой футуристической фантазии о жизни без границ нашлось место прозрачному политическому намеку: 2046-й — последний год свободы Гонконга, в котором Кар-Вай провел всю жизнь.
После этой даты гонконгские режиссеры, вероятно, начнут маршировать в светлое коммунистическое будущее вместе со всеми.
Япония: школьники и монстры
Атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки отразились на всей культуре Японии. После окончания Второй мировой войны режиссер Исиро Хонда был поражен руинами Хиросимы. Увиденное вдохновило его на создание самого известного вымышленного монстра в кинематографе, который стал метафорой национальной травмы японцев.
«Я ненавижу ядерное оружие. Ужасно, что такие бомбы производят, используют их на одном городе, а потом на другом. Эти события сподвигли меня снять „Годзиллу“».
Гигантскую рептилию, которая миллионы лет спала на дне Тихого океана, разбудили испытания США водородной бомбы. Монстр пробуждается, приобретает способность излучать радиацию и нападает на Токио. Военные бессильны, и победить Годзиллу удается только благодаря изобретению ученого.
Классический фильм «Годзилла» (1954) стал началом колоссальной франшизы (последний на сегодняшний день фильм был снят в 2021 году). Этот монстр сражался с Кинг-Конгом, стал персонажем комиксом и обзавелся собственной звездой на голливудской «Аллее славы». Отчасти Годзиллу можно считать праотцом многочисленных монстров японской кинофантастики. Хотя персонажи кайдзю («странные звери») первоначально относятся к древним легендам, это название впоследствии получили фильмы о гигантских чудовищах, обычно атакующих большие города. В основе кайдзю может лежать как мифология, так и фантастика.
Например, летающее чудище из фильма Исиро Хонды «Гидора, трехголовый монстр» (1964) многие восприняли как метафору угрозы, исходящей от Китая, заявившего на момент создания персонажа о разработке ядерного оружия. Но режиссер возразил, что монстр был всего лишь современной версией фольклорного дракона, напоминающего русского народного Змея Горыныча.
Япония — высокотехнологичная страна, поэтому достижения науки играют в сай-фае значительную роль. Еще в 1966 году классик Хироси Тэсигахара снял «Чужое лицо» — экранизацию одноименного романа Кобо Абэ об ученом, которому в недалеком будущем врачи предлагают скрыть обезображенное лицо под маской, полностью имитирующей человеческие черты. Перемещаемся в наше время, и вот уже японцы отправляют генетически модифицированных людей, вооруженных передовыми технологиями, осваивать Марс в блокбастере «Терраформирование» (2016). Но не успели ребята заявить: «Марс наш!», как подгребли наши старые друзья — монстры! То есть не друзья, а мерзкие кровожадные твари, напоминающие тараканов-мутантов. По счастью, на помощь приходят другие инсектоиды. Фильм интересен тем, что очень по-японски сочетает пафос с трешем, не стесняясь ни того ни другого.
Японские супергерои часто напоминают об эротических фетишах, поэтому фильмы о них представляют собой недетское зрелище. Героиня фильма «Восхитительная маска» (1991) бегает с нунчаками в одних красных трусах, сапожках и игривой маске с кроличьими ушками. Но этот секс-символ уступает старшекласснику, известному как супергерой Трусонюх. Суперспособности персонаж «Извратной маски» (2013) — экранизации юмористической манги — приобретает, натягивая на голову девичьи трусики. Фильм получил продолжение, в котором юноша совершает подвиги уже в колледже.
Оба персонажа, вместе взятые, не сравнятся по степени извращенности с супергероиней из фильма «Девочка-пулемет» (2008). Пулемет у нее не только вместо руки, как на постере фильма. Сначала она останавливает плохих парней, показав им свои трусы под короткой школьной юбкой, а затем появляется пулемет…
К школьникам в японской фантастике вообще особое отношение: чем больше их умрет, тем лучше! Начиная с кровавого шедевра «Королевская битва» (2000) от киноклассика Киндзи Фукасаку и заканчивая «Страшной волей богов» (2014) культового режиссера Такаси Миике, школьников ожидает изобретательная смерть на радость зрителями. Причем если в первом фильме смертельные игры для подростков санкционировало правительство, благодаря чему «Битва» удостоилась звания антитоталитарного высказывания, то «Воля» косит школьников «руками» злобных игрушек, в числе которых — родные нам матрешки. Неудивительно, что фильмы возмущают многих своей жестокостью: они же дети!
Нет, не любит японская фантастика школоту, что подтверждает экранизация одноименной манги «Инуясики» (2019). Заброшенный равнодушной семьей добросердечный пенсионер случайно попадает под космический корабль пришельцев. Пожалев о содеянном, инопланетяне воскрешают дедушку, наделив его суперспособностями. Пока он творит добро направо и налево, выясняется, что пришельцы возродили еще и жесткого старшеклассника, ставшего суперзлодеем. Теперь спасти Землю от разбушевавшегося молодчика может только дед. Интересно, что нам пытаются всем этим сказать? Не иначе как визуализировать Хармса: «Травить детей — это жестоко. Но что-нибудь ведь надо же с ними делать!»
