Любовь в спектре. Как строят романтические отношения люди с синдромом Аспергера

Антон Казанцев,

28 лет, IT-специалист, Москва

В детстве я был одиночкой. Дома мог часами зависать на каком-нибудь занятии: собирал конструкторы, выжигал по дереву, вырезал оригами, плел из бисера. В 22 года я стал жить отдельно от родителей, потом начались отношения с девушкой. Именно благодаря ей я узнал свой диагноз.

Как-то она по ошибке положила мою футболку на полку для носков. Я на нее наорал и выбросил вещи в окно. Потом подобные истории повторялись еще несколько раз. Несмотря на то что бывшая девушка очень эмпатичный человек и старалась не реагировать на мои срывы, в какой-то момент ее терпению пришел конец, и она чуть ли не за руку отвела меня к психиатру.

Мы беседовали часа три. Я рассказывал о своих отношениях, о безумной любви к порядку, о повышенной чувствительности к запахам, звукам и освещению. Под конец консультации она меня спросила: «А вы смотрели „Теорию большого взрыва“? Помните Шелдона?» Я говорю: «Помню, конечно! Но у него, вроде, ОКР…» А она: «Да нет, синдром Аспергера». Я о таком раньше даже не слышал. Доктор прописала мне антидепрессанты и нейролептики, чтобы снизить тревожность и частоту мелтдаунов, а также посоветовала посещать психотерапевта.

Последние пару лет я много работал над собой и добился определенных результатов. Но некоторые особенности со мной, наверное, уже навсегда. Например, я до сих пор не понимаю шуток и сарказма.

Если девушка, разозлившись, скажет: «Ну и делай, что хочешь», я воспринимаю ее слова буквально и могу уйти с друзьями в бар. Также людей смущает моя прямолинейность. Иногда ее принимают за грубость, хотя я просто говорю честно, не желая кого-то обидеть.

Еще я очень внимателен к деталям, веду гугл-календарь и все дела расписываю по часам. Это очень помогает в работе тестировщика: я всегда вижу двойные пробелы, опечатки и неровные пиксели. Но в жизни моя дотошность многих раздражает. Близкие просят сконцентрироваться на работе и прекратить до них «докапываться».

Когда я сообщил новой подруге, что у меня синдром Аспергера, она ответила: «Ааа, ну теперь понятно, почему ты такой». До этого я объяснял свои странности социопатией и интровертностью, а она считала это отмазками. Друзья называют меня «человеком с приколяхой» и Шелдоном. Меня это не обижает: мой телеграм-канал называется «Записки Шелдона», и на аватарке стоит фото этого героя.

Я довольно влюбчивый и, если есть возможность продолжить общение с девушкой, мне сложно от этого отказаться. Поэтому сейчас мне больше подходит формат полиаморных отношений. Когда я жил в Москве, то часто посещал каддл-пати. Концепция таких вечеринок: можно всё, кроме секса, с активного согласия партнера. Вообще-то, я не очень тактильный человек и могу занервничать, если девушка неожиданно обнимает меня сзади. Но там мне всегда было комфортно и легко с людьми. Моя девушка знает, что я полиамор, и принимает это.

Синдром Аспергера — это одно из расстройств аутистического спектра. Его симптомы проявляются в более легкой форме, чем симптомы аутизма. Причины синдрома Аспергера точно неизвестны, но предполагается, что, как и в случае с аутизмом, они кроются в генетической предрасположенности и влиянии внешних факторов на пренатальное развитие человека.

Основные симптомы расстройств аутистического спектра — это проблемы в социальном взаимодействии с окружающими, нежелание идти на контакт, отсутствие эмпатии и неадекватное восприятие общепринятых норм и понятий. Однако при синдроме Аспергера человек значительно лучше функционирует в обществе, чем при аутизме. Люди с синдромом Аспергера могут неправильно реагировать на социальные взаимодействия и часто создавать впечатление бесчувственных. Они способны теоретически понимать эмоции других людей и научиться сопереживанию, но обычно им сложно реализовать свои знания на практике.

Часто аспи проявляют ограниченные интересы в очень конкретных областях, не видя и не понимая более широкий контекст. Они также могут фокусироваться на каких-то узких темах, например, смотреть только определенную передачу по телевизору или играть только в одну игрушку. У этой особенности может быть и положительная сторона. Ребенок с синдромом Аспергера может преуспеть в занятиях, которые требуют внимания к деталям, например в математике, музыке или рисовании.

Анастасия Смирнова,

31 год, бренд-менеджер, Москва

Первый тест на синдром Аспергера я прошла ради шутки. Но, когда получила положительный результат, прошла еще один расширенный тест, а потом заинтересовалась этой темой: стала читать о СА, посмотрела фильм «Темпл Грандин» об аутистке, которая добилась выдающихся результатов в сельскохозяйственной промышленности. Наблюдая за героиней фильма, я думала: «О-о-о, так это же я!»

Я могу так сконцентрироваться на чем-то, что даже забываю глотать или моргать. У меня всегда были проблемы с коммуникацией. В частности, потому что я избегаю прямого зрительного контакта, а мое выражение лица часто противоречит эмоциям. Даже если человек мне очень нравится, я могу сморщиться — просто потому, что отсидела ногу.

Как и многие аутичные люди, я занимаюсь стиммингом: сжимаю и разжимаю пальцы ног. Прошлой зимой я была на встрече аутистов. Во время обсуждения какой-то темы каждый начал по-своему стиммить, и эта цепочка расходилась по залу кругом: один качался из стороны в сторону, другой — дергал ногой, я — сжимала пальцы ног, а девушка рядом — крутила кольцо на пальце. Так что, стимминг для нас так же заразителен, как смех для нормотипичных людей.

Я до сих пор часто не понимаю, когда мужчина со мной флиртует. Как-то коллега, заканчивая разговор, сказал: «Такая хорошая погода. Было бы здорово прогуляться!» Я ответила что-то вроде «да, точно» и пошла к метро. Только потом я догадалась, что он хотел предложить нам пройтись.

Чтобы научиться общаться, я полтора года просидела на дейтинговых сайтах. На подготовку к свиданию специально выделяла себе целый день и старалась провести встречу в формате прогулки: тогда не обязательно всё время смотреть на человека и разговаривать. После каждой встречи мне нужно было еще несколько часов на отдых: почитать книгу или посмотреть фильм в одиночестве.

Такой опыт помог мне понять правила взаимоотношений и научил маскингу. Теперь я четко проговариваю свои желания и планы, чтобы не ошибиться и не ввести мужчину в заблуждение. Раньше я довольно быстро переходила к физической близости, а потом оказывалось, что я еще не готова к отношениям эмоционально, и тогда приходилось отступать. Сейчас мне нравится, когда всё развивается постепенно.

У меня были короткие романы с людьми с РАС, но мне кажется, что лучше отношения получаются между аутистом и нормотипиком. Один в паре отвечает за эмоции, а другой — за рациональную составляющую.

Нормотипичным людям проще: они скорее соглашаются на полумеры, на партнера, который не дотягивает до их идеала. А нам нужно выстроить систему взаимоотношений «от и до», и только тогда она заработает.

Сейчас я задумываюсь о семье, но пока боюсь заводить ребенка. Физические перегрузки решаются с помощью няни, яслей, бабушки. Но что, если я не смогу правильно выразить свои эмоции и этим его травмирую? Рождение ребенка требует максимально серьезной подготовки, понимания всех своих особенностей. И, конечно, нужен надежный партнер, который поддержит и подменит меня в случае необходимости.

Тимур Юркин,

32 года, преподаватель физики в техническом вузе, Москва

Я преподаю физику в университете и как преподаватель чувствую себя уверенно: студенты говорят, что я умею хорошо объяснить и подать материал. Но вот фамилии и лица многочисленных студентов я запоминаю с трудом. К тому же меня сильно утомляет необходимость быстро принимать ответственные решения, а во время лабораторных работ такие ситуации не редкость. Ну, и вишенка на торте — слабые коммуникативные навыки, которые усложняют общение с коллегами.

Отношения в целом для меня загадка. Скажем, романтические отношения. Что это такое? Чем они отличаются от дружеских, сексуальных и FWB? Несмотря на то что я шесть лет был в браке, а до этого был знаком с бывшей женой три года, для меня это словосочетание не несет никакой смысловой нагрузки. Одной из сложностей в отношениях с ней был стиль общения. Она привыкла говорить намеками, а я их вообще не понимаю и все ее слова воспринимал буквально. Еще Марианна (бывшая супруга. — Прим. «Ножа») не хотела обсуждать причины ссоры и просила «закрыть тему», поэтому в следующий раз конфликт повторялся по тому же сценарию. Разногласия вызывало и несовпадение сексуальных желаний.

Для нее секс был жизненно необходим, а я отношу себя к грейсексуалам. Для меня это — приятное, но необязательное времяпровождение, как сходить в кино или на прогулку. Я говорил ей, что она может попросить меня о сексе, но Марианна ждала инициативы от меня. Чтобы найти компромисс, я хотел ввести расписание, но ее это не устраивало — хотелось спонтанности. Тогда я предложил ей завести любовника.

Она замяла тему. Правда потом я узнал, что моим предложением Марианна всё же воспользовалась. Я так и не понял, почему она со мной этим не поделилась, я бы за нее только порадовался.

Сейчас я выбираю анархию отношений — когда нет эксклюзивности и ограничений в общении с другими людьми. Я считаю, что важно не только проговорить «на берегу», что каждый из участников ждет от отношений и что готов дать, но и периодически делать апдейт: ведь желания и потребности могут со временем меняться. Если разложить всё «по полочкам» и найти формат, который всех устроит, можно избежать многих разочарований.

На woman.ru и asdforum.ru пользователи обсуждают, возможна ли жизнь с человеком с планеты Аспи. Некоторые советуют «закрывать глаза» на странности и ценить положительные качества: не пьет, не гуляет, не врет, всегда приходит вовремя. Другие в открытую называют мужчин с СА «эмоциональными трупами» и уговаривают менее опытных женщин бросать таких партнеров как можно скорее и ни в коем случае не рожать от них детей. Есть, конечно, и позитивные истории. Но большинство сходится на том, что отношения с аспи — тяжелый и одинокий труд.

Сообщения с форума woman.ru: «Хотелось бы пообщаться именно с теми, кто страдает от недостатка любви с мужем Аспиком. Как справляетесь? Я уже устала в подушку рыдать». «У меня ваша ситуация… пока не поняла, какая проблема у мужа, тоже рыдала в подушку, пыталась поговорить, а сейчас уже знаю о проблеме и чуть легче…. сложно это всё».

Марианна,

бывшая жена Тимура Юркина, 39 лет, художник, Москва

Наши отношения с Тимуром продлились девять лет. Знакомые с самого начала обращали мое внимание на его странности, но меня это не смущало. Я была в восторге от его эрудиции и доброжелательной манеры общения, а некоторые привычки, например, петь в общественных местах и везде садиться на пол, даже казались милыми. Еще меня впечатлило, что Тимур знает невероятное количество языков программирования и играет на фортепиано, хотя нигде этому не учился.

У нас были настолько хорошие отношения, что думать о проблемах, нарастающих как снежный ком, совсем не хотелось. Например, Тимур не стремился, как среднестатистический мужчина, заработать на квартиру-машину и полностью игнорировал домашние дела. Если что-то ломалось, я вызывала мастера или звонила братьям.

Доходило до комичных ситуаций. Как-то я попросила его подогреть пиццу, и Тимур отправил ее в духовку прямо в полиэтиленовой упаковке. А сколько нервов было потрачено на то, чтобы научить его варить макароны!

Честно говоря, поначалу мне нравилось быть хозяйкой положения, но потом я почувствовала, что слишком много на себя взвалила. Как творческому человеку, мне было непросто нести свою ношу бытовых проблем, а приходилось тащить еще и его. Например, каждый вечер я готовила два разных меню — для него и для себя, потому что он очень избирателен в пище.

Также меня напрягало, что Тимуру было всё равно, как он выглядит. Например, уйти на работу в разных ботинках было для него обычным делом. Приходилось объяснять, почему не стоит появляться на улице в пижамной футболке или заправлять брюки в носки. Но были и более серьезные разногласия. Тимур в основном дружил с девушками и очень любил с ними обниматься, а я ревновала. Так одна девица мне прямо в лицо заявила: «Мне наплевать, что это твой муж. Я хочу и буду с ним обниматься и выкладывать в интернет совместные фотографии!»

О том, что у Тимура синдром Аспергера, мы узнали уже ближе к концу брака, когда пошли на прием к семейному психологу. После этого Тимур стал изучать тему более подробно, мы искали решение наших проблем, даже были на мероприятиях для людей с РАС. На одной из таких встреч ко мне подошла женщина и сказала: «Вам лучше расстаться. Вы его всё равно не потянете». Ее слова тогда сильно меня задели: получается, наши проблемы были видны даже совершенно посторонним людям! Вскоре после этого мы разошлись, тем не менее прошли курс семейной психотерапии. Это помогло нам завершить отношения без негатива и с чувством благодарности друг другу.

Сейчас я встречаюсь с нормотипичным мужчиной, и это совершенно другой опыт. Например, он часто смотрит на меня с удивлением, потому что у меня осталась привычка всё повторять по несколько раз и подробно объяснять бытовые вещи. Иногда я скучаю по тому времени, когда мы с Тимуром были вместе. Он во всем поддерживал меня и способствовал моему интеллектуальному развитию. С ним никогда не бывало скучно. Я спокойно отношусь к людям с разными особенностями и понимаю теперь, что при желании всё можно решить. Если бы мне понравился мужчина с СА, я бы рискнула еще раз.

Мария-Елизавета Конофальская,

24 года, психолог с расстройством аутистического спектра, Санкт-Петербург

Когда мне было девятнадцать лет, я обратилась к психологу из-за проблем с социализацией и повышенной тревожности. В результате специалист заподозрил у меня синдром Аспергера, впоследствии переквалифицированный на РАС — более общий спектр состояний. Тогда я ничего не знала об аутизме, но всё равно испытала облегчение: всё как будто встало на свои места.

Например, я плохо различаю и запоминаю лица. Уже давно хожу к одному стоматологу, но часто путаю ее с администратором, так как у обеих женщин светлые волосы. То же самое происходит и во время просмотра фильмов: как только меняется одежда героев и декорации я перестаю их узнавать. Хотя с возрастом научилась механически сопоставлять реплики и персонажей.

Родственники и знакомые считают меня бестактной, потому что, когда они приходят в гости, я сразу их спрашиваю: «Когда вы планируете уходить?» Но это совсем не значит, что я не рада их видеть — просто весь мой день подчинен строгому распорядку и мне необходимо запланировать дела.

Для меня общение строится по принципу: входящая и исходящая информация, а лавировать между подтекстами, намеками и смыслами бывает очень тяжело.

Я училась на кафедре теологии РХГА, а на четвертом курсе заинтересовалась психологией, прошла курсы профессиональной переподготовки и поступила в магистратуру. У меня никогда не было идеи консультировать аутистов из чувства солидарности. Тем не менее среди моих клиентов много людей с шизоидным расстройством и аутизмом, но без интеллектуальных нарушений. Часто они обращаются именно по поводу проблем в личной жизни.

Грамотный специалист может довольно легко помочь человеку сократить количество стресса, возникшего от разных раздражителей, наладить режим сна и отдыха, научиться меньше выгорать на работе. Но подсказать, как работают отношения, очень сложно. Для начала я всегда пытаюсь разобраться, что на самом деле нужно человеку. В обществе существуют определенные представления о норме, и тот, кто живет с ними врозь, начинает чувствовать себя неполноценным.

Я считаю, что нельзя «дотягивать» человека до «нормы». Психолог работает не с диагнозом, не с симптомом, а с живым человеком. Лучше помочь ему создать максимально комфортную для него жизнь. Многие аутичные люди вообще не нуждаются в отношениях.

К тому же аутисты более склонны к гомосексуальности, что создает дополнительные психологические сложности — человек чувствует себя аутсайдером в квадрате.

Отношения аутичного человека с нормотипичным — настоящий челлендж. Необходимо научиться понимать друг друга, это можно сравнить с изучением иностранного языка. Нередки случаи, когда клиент приносит на консультацию распечатку диалога в мессенджере, и мы целый час разбираемся, что имел в виду его партнер. Часто аутичный мужчина не выдерживает эмоциональности партнерши.

Я люблю работать с аутичными людьми потому, что они мыслят структурно и, как правило, понимают, что с ними не так. К тому же они очень прямолинейны, и это значительно упрощает работу. Но их негибкость в восприятии мира эту же работу замедляет. Поэтому мы пробуем превратить черно-белое мышление в тональное, сделать его более адаптивным. Для этого я в основном использую медитативные упражнения и АСТ-терапию. Например, упражнение на когнитивное разделение «экран телевизора». Поскольку аутичные люди хорошо визуализируют, я предлагаю им представить, что они сидят в кинотеатре и наблюдают за собой со стороны. Такой метод позволяет абстрагироваться от ситуации и осмыслить ее более полно, не поддаваясь тревоге или фрустрации. Еще мы развиваем навыки эмпатии и поддержки, учимся задавать вопросы: «Что ты сейчас чувствуешь?» и «Чем я могу помочь? Что я могу для тебя сделать?»

Согласно исследованию, посвященному выбору партнера, аутичные женщины чаще хотят встречаться с нейротипичными мужчинами, так как считают их более успешными и состоявшимися. А аутичные мужчины предпочитают более понятных и предсказуемых партнеров из спектра. Но на практике всё гораздо сложнее и разнообразнее: есть невыносимые аутичные люди, и есть не менее невыносимые нейротипичные. Не говоря уже о том, что помимо этих особенностей существуют различия в воспитании и образовании, социальном статусе, политических и религиозных убеждениях, в представлениях о морали. Думаю, в любых отношениях главное — желание быть с человеком и принимать его индивидуальность.