«Поиск необычных вещей — это наша природа». Создатели российского бренда Atelier de Ratons — о том, где искать вдохновение и какие скиллы нужны для апсайклинга одежды

Этот бренд — основное занятие, штука для души или что-то еще? Чем вы занимаетесь по жизни и что вами движет?

Соня: Atelier de ratons — наш проект по превращению разных предметов в одежду. Это основное занятие, приятное на каждом этапе, так что душа тоже участвует. Вид, форма и детали одежды зачастую продиктованы самим материалом, а его поиск — непредсказуемый и каждый раз удивляющий процесс. Для меня это проект про переосмысление старого и трансформацию его в новое, про второй шанс для забытого, про возможность поменяться и стать круче.

Артемий: Поиск необычных вещей — это наша природа. Это то, что нас объединяет, то, что отражается во всех наших проектах. Бренд сейчас наше основное занятие, но также у нас есть магазин винтажной одежды и предметов, кастомная линейка и галерея картин с помоек (мы бы дали ссылки на проекты в Instagram, но соцсеть запрещена в России, так что вы можете найти их самостоятельно в профиле Atelier de ratons — прим. ред.). Еще я занимаюсь съемками в качестве стилиста и сет-дизайнера, а Соня рисует очень классные картины. Нас двигают фетиши, у меня — к технической педантичности, у Сони — к утонченному мультяшно-декадансному миру.

Где и как вы научились так круто шить?

С.: Сейчас в основном все шью я. Каждая новая вещь требует индивидуального подхода и решения особенных задач, практически для каждой лекала создаются заново или корректируются, поэтому швеям отдается малая часть — повторы кроя из несложных материалов.

Тёма больше придумывает, мне очень нравится, как работает его мозг. Кастом мы делаем оба, а поиск винтажной одежды в основном на Тёме. Мне ближе поиски предметов.

А.: Соня дизайнер по образованию, я нет, но всякие технические штуки мне даются легко. У нас сошлись взгляды на все — от ширины швов до общей концепции, поэтому результат полностью отражает нас обоих.

Вижу ваш коллаб с Пашей Кашлем. А с кем еще вы делаете что-то совместное и дружите, на кого еще стоит подписаться тем, кому понравятся ваши вещи и наше интервью?

А: Да, с Пашей мы делали серию кастомных вещей, он очень интересный персонаж с необычными связями в голове. А наша первая и важная для нас коллаборация была с брендом Codered. Тогда мы сделали вещи из остатков производства.

@wisdom.parlour — очень классные сумки в тактическом стиле в сочетании с авангардом. Кружок — мощное объединение творческих людей с общей эстетической идеологией. @grademoscow — глубокий ресерч важных для современной культуры явлений. Мы любим андерграундных дизайнеров и художников. У нас было желание сделать много разовых коллабораций с художниками в кастомном проекте, но пока мы отложили эту идею из-за нехватки времени.

Теперь давайте поговорим про Ratons vintage objects — как возникло это увлечение и где вы берете такие прекрасные вещи, как, например, противопехотный и противокавалерийский шип «чеснок»? По какому принципу вы их подбираете?

С.: В основном мы ищем вещи на блошиных рынках, на разных сайтах и в целом вообще везде. У меня принцип такой: я должна удивиться. Обычно это какие-то редкие локальные или старинные штуки, что-то такое, что я когда-то видела и забыла или никогда не видела, а значит, это расширит мой кругозор. Вообще для поиска вещей очень важна осведомленность обо всем, иначе можно просто не распознать интересный предмет и пройти мимо. Поэтому винтажные проекты в большой степени отражают нашу сферу интересов. В аккаунте с одеждой, например, нет конкретной стилистики, но, как мне кажется, складывается образ и ощущение того, что нам нравится. А в аккаунте с предметами видны прям характеры.

Тёма знает про одежду просто все и очень много знает про предметы. Иногда он находит вещь и рассказывает, что это, кто ее создал и когда, при каких условиях, и так далее. Этот шип — из числа таких вещей.

Мы оба из творческих семей и выросли в обстановке всяких интересных предметов, картин и вещей с историей.

Для меня дом и его обстановка — это калька с характера и внутреннего мира человека. Есть вещи, которые ты видишь и понимаешь: «это — я», а есть вещи, которые не «я», но кто-то очень классный. Потом этот классный человек находится и покупает эту вещь.

А.: Это то, что прям наше. Я занимаюсь антиквариатом и винтажом полжизни, всегда тащил все необычное домой. У Сони то же самое, только я стремился к брутализму, а Соня — к более утонченным вещам. Я долго собирал бытовые предметы Первой и Второй мировых войн, а у Сони очень крутая коллекция фигурок и старых игрушек.

Насколько востребована кастомизированная одежда вроде пиджака с листьями adr_custom_line, которую большинство людей назвали бы «смелой», «необычной» и прочими подобными словами, которые употребляют боящиеся такое носить? Кто ваши покупатели, как они узнают о вас? Что из своих вещей вы сами носите, что самое любимое и почему?

А.: У нас почти всегда нет в наличии кастомных или перешитых вещей. Во-первых, потому что практически все вещи изготавливаются в единственном экземпляре, во-вторых, потому что они довольно выразительно выглядят в кадре, на сцене и в любом месте и ситуации, где человек хочет оказаться в центре внимания. Поэтому нашими клиентами часто становятся селебрити (ведущие, музыканты и т.д.). Про нас узнают с помощью стилистов, которые берут наши вещи на съемки и выступления.

Наши вещи мы редко носим из-за того, что все время работаем, а для такого образа жизни больше подходит утилитарный стиль.

Насколько вы зависите от поставок из других стран, что поменялось сейчас? Насколько часто материал с крутым потенциалом апсайкла можно встретить в России? Вообще, по вашему опыту, у таких вещей есть коммерческий потенциал, если ими постоянно заниматься, или это скорее для души?

А.: В основном мы находим материал там, где находимся сами, поэтому мы не зависим от поставок. Чаще всего мы случайно находим что-то необычное, или материал сам находит нас, а где он сделан и откуда привезен — не важно. Я думаю, что интересный материал для апсайклинга можно найти где угодно.

Мы не шьем тираж и не шьем из тканей, но все же есть материалы, которых у нас нет и с которыми хотелось бы поработать.

С: Сейчас есть некоторые модели, которые можно повторять, например гавайские рубашки с рисунками, сшитые из простыней или винтажных тканей. Я думаю, что в перспективе будет разделение на базовую линейку и единичные сложные вещи. Если говорить о коммерческом потенциале, то это скорее вещи с возможностью повтора, но интереснее делать что-то новое каждый раз.

А: Перешитые вещи скорее производят впечатление и тем самым помогают продажам в винтажном магазине.

Предположим, я хочу делать апсайкл и вещи ручной работы, представляю в голове, что должно получиться, но не имею никакого опыта, кроме кройки фартука на уроках труда. Понятно, что все есть в ютубе, но все же, что посоветуете, кроме гугления, есть ли какие-нибудь каналы, сайты, курсы, где можно научиться полезному? Как научиться видеть новую вещь в старых? Какие ресурсы про классный апсайкл и одежду в целом вы читаете и смотрите?

А: За проектами других мы следим, но в основном вдохновляемся вещами и явлениями, далекими от одежды. Можно сказать, что мы создаем вещи по наитию, потому что каждый раз работаем с новым материалом и ищем новые подходы.

Если начинать, то лучше с чего-нибудь простого, без паттерна и сложной обработки.

С: Мне нравится, когда первоисточник очень далек по функции от одежды. Поэтому, на мой взгляд, вдохновляться лучше чем-то максимально далеким, не связанным с одеждой и тем более с другими апсайклинг-брендами. На выходе получится более эффектная по концепции и уникальная вещь.

Мне нравятся апсайклинг-вещи в нативном стиле, с кучей застрочек, ручными стежками и торчащими нитками. Такое может делать человек с желанием, но без опыта шитья, и это завораживающий процесс — создание новых фактур. А если хочется делать ровные строчки и сложные карманы, то придется этому обучаться, и это тоже интересно.

Какие техники вы используете, чтобы преображать вещи, и на каком оборудовании работаете?

С.: Мы делаем в основном ироничные вещи, поэтому качество должно быть серьезным. Не хочется, чтобы получилось смешно, поэтому соблюдаем такой баланс.

Пиджаки для нас — классный способ самовыражения, который можно быстро реализовать. Какое настроение — такой и пиджак получится. Просто нужна привычка: когда думаешь о чем-то другом, примерять это на пиджак. Их мы красим специальной краской, она хороша в носке — не трескается и не размывается водой.

Вещи мы особо не состариваем, потому что используем винтажные. Я вообще считаю, что это самый элитный вид кастома — другой человек за тебя носил вещь годами, чтобы она вытерлась, искусственным способом это сложно повторить. Варим, красим красителями для ткани.

Я шью на промышленной машинке, она довольно сильная. Сшивает даже газон в четыре слоя, не говоря уж о полиэтилене. Иногда приходится делать что-то вручную, но скорее когда технически невозможно подлезть на машинке. В промышленных масштабах такие конструкции делать не стоит, но если разово, тогда можно. Вышивку мы делаем на вышивальной машине, каждое изображение предварительно отрисовываем в специальной программе.

С помощью чего начинающий дизайнер может рассказать о себе миру?

А: Для нас это в первую очередь, конечно же, соцсети, но также помогает то, что много известных людей появляются в наших вещах, то есть работает сарафанное радио.

Наверное, чтобы сообщить о себе миру, нужно чаще выходить в свет и рассказывать о себе.

Есть ли у вас коллаборации с брендами из других отраслей, интересно движение в этом направлении?

А: Да, это очень интересный для нас путь. Недавно мы сделали коллаборацию с брендом mezha.studio, занимающимся изделиями из дерева. Результатом стали блокноты с необычной винтажной бумагой, а обложки мы делали из парашютной ткани и кожи (остатков производства). Хотелось бы двигаться дальше в этом направлении, это очень расширяет сферу возможностей для высказывания.

С.: Мы оба любим работать руками, и, конечно, хочется попробовать все: от мебели до ювелирных украшений.

В какую сторону планируете развиваться, какие вещи делать, из чего, для кого и ради чего?

А.: Сейчас у нас, как и у многих, близкий горизонт планирования. Мы находимся в разных странах, но продолжаем развивать проекты и надеяться на лучшее. Бренд для нас — в первую очередь способ самовыражения. Мне нравится, что на данном этапе мы можем себе позволить менять траекторию движения бренда, поэтому мы сами не знаем что нас ждет, но я уверен, что что-то классное.