Одинокое детство, потерянная любовь и проблемы с психикой. История Ивана Грозного, который мог стать образцовым правителем, а стал символом русского тоталитаризма

Народная память — лучшая трактовка важных событий, имевших судьбоносное значение для страны. Что может знать об истории или политике полуграмотный крестьянин Вятской губернии? Ничего, кроме хаотичного набора имен и понятий, оформленных в легенду. Но именно это сказание об Иване Грозном лучше всего раскрывает суть персонажа.

К началу правления Ивана IV, больше известного под своим колоритным прозвищем, Российское государство находилось в отличной форме.

Стараниями его деда Ивана III и отца Василия III Москва из влиятельного княжества превратилась в полноправную столицу огромной территории: ее зона влияния простиралась от современной границы с Белоруссией до Волги и от районов Орла и Воронежа до Кольского полуострова. В XVI веке это было одно из крупнейших государств мира. Самые настойчивые внешние враги, Литва и Орда, практически истощены; внутренние противоречия в стране улажены путем построения «жесткой вертикали власти». Правда, огромную роль в ней играло боярство, которое, впрочем, при прежних правителях вело себя в высшей степени прилично: сильный князь не давал подчиненным воли.

В большинстве драм проблемы главного героя начинаются после внезапной и трагической смерти отца. Биография Ивана Грозного не стала исключением: его родитель скончался, когда будущему царю было три года, причем случилось это действительно внезапно.

Поехал государь на богомолье, но что-то пошло не так, и через несколько дней он отправился в лучший из миров. Ситуация нестандартная: князь Василий прежде не жаловался на здоровье, но вдруг на ноге возник странный нарыв, который спровоцировал заражение крови. Возможно, дало о себе знать какое-то давно развивавшееся заболевание — или постарался кто-то из близких.

Перед смертью Василий III успел, как и полагается в таком случае, постричься в монахи и дать распоряжения, касающиеся будущего страны: престол, конечно же, достается сыну, но, поскольку он пока мало на что способен в силу возраста, регентами должны стать семь специально отобранных бояр, доверенных лиц царя.

Сановники, которых доселе сдерживал авторитет князя, внезапно получили прямой доступ к власти — и мы ясно себе представляем, к чему это могло бы привести. Но появляется новое действующее лицо — мать малолетнего правителя Елена Глинская.

Она виртуозно отстраняет всех назначенных покойным мужем регентов и сама начинает исполнять эту роль. Ситуация уникальная: впервые почти за 700 лет на русском престоле фактически оказывается женщина.

Дело осложнялось тем, что при дворе Елену Глинскую откровенно не любили, причем, кажется, все. Бояре иногда едва ли не открыто демонстрировали царице свою неприязнь, а родной дядя даже получил от нее персональный тюремный срок за то, что слишком много лез в дела государства, и умер за решеткой.

В глазах народа эта женщина тоже была персонажем скорее отрицательным: из литовской семьи, то есть «чужая», высокомерная (возможно, просто свободная от условностей), а то и вовсе «ведьма».

«Демоничности» Глинской придавала внезапная смерть мужа и жесткое обращение с боярами-регентами. В общем, ситуация в стране резко осложнилась, а супруга почившего Василия III стремилась к личной власти от имени сына (спустя сотню лет похожий трюк попытается исполнить другая известная дама у престола — царевна Софья).

Все боярство, прежде стоявшее у руководства государством, методично отстраняется, а царица и несколько ее помощников инициируют весьма разумные политические изменения. Заключается ряд договоров с соседями, благодаря чему удается снять напряженность у государственных границ; проводится финансовая реформа, укрепившая национальную валюту.

Но правление Елены Глинской было недолгим — в 1538 году она внезапно умирает. Сам Грозный впоследствии открыто заявлял, что его мать отравили.

Как показывает экспертиза ее останков, ртути и мышьяка в них до сих пор, действительно, не просто много, а очень много.

Впрочем, в ту пору эти яды использовались не только когда имелась потребность отправить в мир иной неугодного человека, но и для повседневных нужд — например, они входили в состав нескольких красителей для ткани, косметических средств и даже лекарств.

Грозный остается один. Будущему тирану восемь лет.

Его окружают бояре, которые после смерти Василия III рвались к власти — и получали отпор от матери Ивана. Но ее больше нет — значит, путь открыт.

Ключевую роль в придворной возне играл древний род Шуйских. Они и прежде занимали видное место на политической арене, но были оттеснены покойной царицей.

Взаимоотношения новоявленных регентов и малолетнего царя тоже описаны в ярких красках: Ивана воспитывали как бедняка, иногда лишая одежды и пищи.

То есть фактически он был предоставлен самому себе и присутствовал едва ли не «для вида», Шуйские использовали его, чтобы завуалировать свое самоуправство и облечь его в рамки закона. Так продолжалось еще несколько лет.

Лишиться родителей в раннем детстве, подвергаться всяческим притеснениям и быть при этом царем — чем не сюжет для сказки? Спустя пять долгих и безрадостных лет в жизни молодого монарха появляется еще одно действующее лицо, причем крайне важное, — глава русской церкви митрополит Макарий. Для Ивана он фактически становится воспитателем и, возможно, единственным, кому царь небезразличен.

Занимая высокий пост руководителя церкви, Макарий, помимо этого, придерживался двух идеологических установок, которые он и внушил, сознательно или нет, Ивану. Первая — позаимствованная из Византии идея богоизбранности правителя.

Мысль банальная: царь рождается царем по Промыслу Господа, и все его действия становятся трансляцией Божьей воли. Вторая — появившаяся за полсотни лет до этого концепция «Москва — третий Рим», в рамках которой Московскому княжеству как государству свыше дано особое, исключительное предназначение. Два Рима, настоящий и восточный, Константинополь, два вечных и богоизбранных города уже пали из-за внешних и внутренних противоречий, и теперь Москва как крупный религиозный центр «несет их крест». После третьего Рима не будет ничего, потому благополучие российской столицы — это отсрочка конца света.

А теперь можно ненадолго включить фантазию и представить себя на месте Ивана.

Вам двенадцать лет, вы сирота, но знаете о своем высоком статусе, при этом, однако, регулярно сталкиваетесь с пренебрежительным отношением к себе — до тех пор, пока приближенный монах не сообщает, что вы на самом деле носитель Божьей воли, а вверенный вам город тоже богоизбранный.

Это вселяет в вас уверенность.

Но как только ваш духовный наставник уходит — от нее не остается и следа, возвращаются пренебрежение, обиды и непонимание. И так раз за разом. Кто от этого не сойдет с ума?

Некоторые источники утверждают, что уже тогда начали проявляться патологические наклонности царя — в будущем они станут его «визитной карточкой». Так, в тринадцать лет по его вине погиб один из Шуйских. Версий несколько: по одной, царь приказал его казнить, по другой — ударил посохом, после чего тот умер, по третьей — столкнул с лестницы.

Конечно же, все прекрасно понимали, что нахождение Шуйских у власти не может длиться вечно.

Обычно любое регентство заканчивалось с наступлением совершеннолетия настоящего князя, а совершеннолетие в старой Руси — понятие растяжимое. Женился — значит, всё, пора. Лучше это сделать где-нибудь в промежутке между пятнадцатью и восемнадцатью годами.

И вскоре после своего шестнадцатилетия Иван заявляет, что намерен вступить в брак. Шуйские были готовы к такому повороту и начинают искать для царя достойную невесту — конечно же, «достойную» в их понимании. Но жених решительно отказывается от услуг сановитых сватов: супругу он выберет сам и доверять в этом вопросе может только Макарию.

Избранницей царя стала Анастасия Захарьина — девушка из древнего и уважаемого рода, но влиятельным или даже знатным назвать его сложно — предки ее, хоть и были придворными, крупных должностей никогда не занимали. Все источники сходятся в одном: юноша выбрал жену исключительно по личным качествам, а стало быть, это брак по любви.

В тот же период происходит еще одно значимое событие в жизни Ивана. Он становится самостоятельным правителем — причем уже более высоким по статусу, чем его предки, поскольку коронуется по византийскому обычаю и гордо именует себя не только «великим князем», но и «царем».

Для Российского государства титул «царь» не был новым — иногда его использовал в деловой переписке и дед Грозного Иван III, однако впервые он становится официальным. Причины такой перемены кроются в идеологии, носителем которой был Макарий. Он же и провел церемонию.

Разумеется, сразу после вступления на престол Иван первым делом отстраняет Шуйских, повышая статус своих родственников по матери Глинских. Вместе с этим он производит крупные перестановки во власти, фактически окружая себя небольшим кругом доверенных лиц, получивших в дальнейшем название «Избранной Рады», куда входили достаточно молодые люди, представители малознатных семей, которые никак не могли быть связаны с обидчиками царя. Конечно же, нашлось в ней место и Макарию.

Именно с деятельностью «Избранной Рады» связан ряд эффективных и системных реформ, проведенных в начале правления Грозного, создание стрелецкого войска, присоединение новых территорий.

Но не все было так гладко: вскоре после венчания Ивана на царство в Москве произошел страшный пожар. Он длился несколько дней и уничтожил едва ли не полгорода.

Утверждали, что возгорание началось в храме во время прославления царя на церковной службе. Случившееся немедленно было истолковано как крайне дурное знамение и, что еще важнее, спровоцировало восстание в городе. Паника и хаотичные погромы постепенно вылились в неприязнь к родственникам царя Глинским, в адрес которых неожиданно посыпались обвинения, прежде всего — в колдовстве.

Немедленно нашлись те, кто заявляли, что видели, как бабка царя лично летала над городом и разбрасывала огонь, а его дяди устраивали человеческие жертвоприношения для усиления своего влияния на государя.

Разъяренная толпа убила нескольких родственников молодого монарха. Все случившееся произвело на Ивана неизгладимое впечатление: во-первых, он понял, какие настроения господствуют в народе, во-вторых — задумался над изменением ситуации в стране и радикальными реформами, которые и проводил в дальнейшем. А еще за этим погромом царь увидел бледный боярский след, что только усилило его неприязнь к придворной аристократии.

Месть подают холодной, да, помним. Так и Иван, судя по всему, делал для себя пометки, но пока правил мудро и грамотно: реформы проводил, Казань и Астрахань взял и задумался над тем, как обеспечить России выход к морю, что могло бы полностью изменить будущее страны.

Впрочем, период политической продуктивности Грозного был относительно недолог: виной всему стал целый ряд драматических событий.

Сначала вскоре после овладения Казанью царь серьезно заболел, и несколько лекарей даже говорили о скорой его смерти. Иван подозревает приближенных в сговоре (дескать, те хотели его отравить), а в народе появляются слухи о проклятье за взятие Казани. Остро встает вопрос о наследнике, и кандидатов находится сразу двое. Первый — новорожденный сын Ивана Дмитрий. Второй — его двоюродный брат князь Владимир Старицкий. Грозный, что логично, настаивает на передаче престола отпрыску, но бояре отговаривают царя, напоминая тому о его собственном детстве. А больной государь видит в этом корыстную волю своего родственника.

Но вопреки прогнозам лекарей, Иван выздоровел. И чтобы отметить это событие, отправился на богомолье. Здесь его ждала новая беда. Часть пути пролегала по озеру, и при сходе на берег нянька, что несла на руках сына царя, упала в воду. Сама она смогла выбраться, а младенец — нет. Царь лишился наследника. Конечно же, был большой скандал и расследование, все сошлись во мнении, что это просто несчастный случай: штормовая погода, скользкий помост, ребенок не может плавать…

Но царь и в этом увидел происки врагов. Ведь если бы не утонувший ребенок — наследником был бы его двоюродный брат. Пока Иван не предпринял никаких шагов, но, судя по всему, список грехов его недругов пополнился новыми пунктами.

Царь становится более набожным, а его психика все сильнее расшатывается. Периодически у него возникают приступы неконтролируемой ярости, сменяющиеся паническим страхом.

Только царица Анастасия может сдерживать их и усмирять царя, возвращая его к продуктивной деятельности.

Время идет, Иван крайне активен на внешнеполитической арене: воюет со Швецией (весьма успешно), с Ливонским орденом, присматривается к Крыму — который, впрочем, был менее ценен стратегически, хотя бы по причине союза с Турцией, обладавшей значительными силами, а также из-за изолированности от остальных морей. Зато это могло избавить от неприятного соседства с Крымским ханством, регулярно опустошавшим южные границы Русского государства.

Все меняется в 1560 году.

Царица Анастасия начинает болеть и спустя несколько месяцев умирает. Реакцию Ивана можно представить — если верить описаниям современников, он буквально потерял лицо от горя.

И вместе с тем Грозный практически сразу заявляет, что царица была отравлена кем-то из его ближайших сторонников.

Сложившемуся вокруг Ивана объединению пришел конец — молниеносно последовали отставки и ссылки. Еще одним аргументом в пользу кадровых перестановок в окружении царя стали и начавшиеся неудачи в войне — царь обвиняет приближенных в излишней самодеятельности. Фактически гонениям не подверглись только два человека — уже престарелый Макарий и особо приближенный к Грозному политик Андрей Курбский.

После недели откровенной и отчаянной скорби Иван шокирует подчиненных, объявляя о своем намерении жениться второй раз. Решение исключительно прагматическое: у него осталось двое сыновей, которым нужна мать, да и сам он слишком молод. А еще уровень детской смертности чрезвычайно высок, и неизвестно, сколько проживут наследники, поэтому их должно быть как можно больше. Аргументация оказывается достаточно благочестивой, и Макарий дает благословение на второй брак.

Такие быстрые поиски жены спустя всего неделю после смерти Анастасии могут несколько озадачить, и тем не менее отношение царя к первой супруге не изменилось и было совершенно искренним: даже спустя десятки лет он отзывался о ней по-доброму и с глубокой тоской.

Другие его спутницы жизни таких почестей не удостоились.

Впрочем, выбор новой царицы оказывается крайне неоднозначным. Едва получив благословение, Иван отправляет послов в Польшу, где надеется сосватать сестру короля Сигизмунда Екатерину. Такой брак сулил интересные политические перспективы, однако долгие переговоры закончились ничем, и тогда Грозный начинает поиски в России. Немедленно на него обрушивается целый поток предложений и вариантов — едва ли не каждый из бояр стремится породниться с царем и оценивает свои шансы достаточно высоко, ведь его первая супруга была из незнатной семьи.

Но Грозный шокирует всех — выбирает себе в жены дочь черкесского князя. Гордая и, по описаниям современников, безумно красивая, но с какой-то «зловещинкой», девушка свела царя с ума. Во всех смыслах.

Придворная знать в панике — никто не понимает до конца, чем грозит такой семейный союз, но все сходятся во мнении, что добра от него не будет. Опасения оказались ненапрасными.

События, последовавшие вскоре после второго брака Грозного, фактически поделили историю страны на «до» и «после». Ивана словно подменили. Да, он и до этого бывал агрессивен и психически неустойчив. Да, иногда политика государства зависела исключительно от его воли, а логика принимаемых решений была понятна ему одному — и все же самодержец, по статусу положено. Но теперь…

От былого благочестия царя не остается и следа — развлечения становятся все более зловещими, а описания иностранцев пестрят подробностями разной степени гнусности.

Новая царица Мария Темрюковна оказалась полной противоположностью кроткой и набожной Анастасии. Она не только не пытается утихомирить царя, но и поддерживает его в самых нечестивых развлечениях.

Придворные оргии становятся обычным делом, а в стране постепенно начинается политический террор — теперь Иван переходит к борьбе со своими реальными или мнимыми врагами и изощряется в способах.

Так, одного из дьяков (на тот момент это была исключительно светская должность), заподозренного в воровстве из казны, он приказывает зашить в медвежью шкуру, затравить собаками — и не без удовольствия наблюдает за происходящим. Современники утверждали, что царица испытывала от этой расправы едва ли не большую радость. Кроме того, в описаниях придворного быта все чаще встречаются осторожные упоминания об оргиях, инициаторами которых становятся государь, Мария Темрюковна или несколько его новых приближенных — прежде всего молодые бояре Басмановы.

При этом появляются пикантные подробности: то царица якобы участвовала в придворных мероприятиях совершенно голая, то в Кремле вдруг откуда-то взялись тридцать любовников, которые поочередно используются для развлечений ею и венценосным супругом.

Возможно, единственным человеком, кто способен хоть как-то контролировать царя, остается престарелый митрополит Макарий, но в 1563 году он умирает.

Вот уже пятый год продолжается война с Ливонией. Начавшееся с больших надежд и планов, вызванных, возможно, переоценкой своих сил после удачных походов против Казани и Астрахани, это противостояние приобретает затяжной характер. Поражения случаются всё чаще, и Иван приходит в ярость.

Поток обвинений в адрес бояр и приближенных нарастает — теперь к старым обидам добавляются новые и вполне конкретные: царь видит их личную вину в затягивании войны. Ему пытаются возразить — дескать, отчасти ответственность за неудачи лежит и на самом монархе, ведь он почти устранился из политики и все больше тонет в пучине разврата. Но такие объяснения его не удовлетворяют: как самодержец, Иван имеет полное право.

Постоянная угроза столкнуться с гневом царя вынуждает многих придворных аристократов бежать из страны в Ливонию — ту самую, с которой продолжается война, к вящей ярости Грозного.

В 1564 году Иван пережил еще одну потерю — последний из приближенных времен «Избранной Рады» и человек, судя по всему пользовавшийся безграничным доверием государя, Андрей Курбский сбегает в Литву. Его мотивация проста: большинство специалистов сходится во мнении, что, испытывая страх за свое будущее в условиях начинающегося террора в стране, князь еще и получил сообщения о грозящей ему лично опале со всеми вытекающими последствиями.

Царь и его бывший фаворит вступили в словесную дуэль, уложившуюся в десяток довольно объемных писем. Иван упрекает Курбского в государственной измене, заявляет, что тот стал играть хоть какую-то роль в политике исключительно потому, что Грозный разглядел в нем талант, и если бы не это, то сгнил бы Андрей в грязном хлеву. А он взял и переметнулся к врагам, неблагодарная скотина.

Беглый князь, в свою очередь, грамотно и детально анализирует поведение царя, обвиняет его и в нелогичной политике, и в том, что Иван фактически полностью подчинился своим порокам и воле супруги, которая даже и не христианка на самом деле. Не скупится собеседник Грозного и на нелестные характеристики в адрес его нынешних приближенных.

Особенно досталось от Курбского одному из Басмановых: «Я служил тебе верой и правдой, а Басманов служит лишь задом и гнусной содомией».

Это не единственное упоминание о гомосексуальных наклонностях Грозного — если прямых обвинений мало, то намеков и иносказаний предостаточно.

Вся эта эпистолярная драма, представляющая собой ценный источник исторических сведений, демонстрирует еще и довольно высокий уровень владения языком у обоих участников. Ассоциации с современными интернет-холиварами напрашиваются сами собой, а обилие крайне изощренных оскорблений, лучшим из которых становится «пес, сын собаки», делает текст просто восхитительным.

В конце того же года Грозный с семьей внезапно уезжает из Москвы. О причинах своего решения он никому не сообщает — все выглядит так, будто царь просто сбежал.

Иван посещает несколько монастырей и делает беспрецедентные по масштабам вклады за упокой большого количества людей, часть из которых на тот момент еще была жива.

После чего останавливается в местечке Александрова слобода, где немедленно начинается грандиозное строительство. А в начале 1565 года бояре наконец-то получают от царя объяснение его действий. И оно шокирует всех.

Грозный мотивирует свои поступки «обидой на бояр» и заявляет, что в Москве находиться больше не намерен, ему все противно и, вообще, его хотят убить, скорее всего — каждый, доверять он не может никому и поэтому страну теперь делит на две части. Одна получает название «земщина» и остается в полном ведении Земского собора — созданного в начале его правления представительного органа. А вторая — опричнина — становится личным уделом царя.

Граница между этими частями проводится не очень логично, и регион, где до сих пор идут боевые действия, оказывается в подчинении земщины (и, соответственно, война тоже остается целиком на совести бояр), а земли «врагов» царя — на территории опричнины.

Кроме того, Иван вообще отрекается от власти в пользу своего старшего сына (тоже Ивана), однако вскоре заявляет, что теперь будет править сам. Подобные манипуляции с престолом не поддаются никакому объяснению — некоторые трактуют их как попытку Грозного снять с себя ответственность за происходящее в стране.

На этом чудачества не заканчиваются. Якобы для обеспечения собственной безопасности царь создает опричное войско — малочисленное и представляющее собой скорее что-то среднее между сектой и орденом крестоносцев, чем правоохранительный орган. Изначально оно насчитывало меньше тысячи человек, и образ жизни опричников был крайне странным: несколько часов в день (иногда бо́льшую часть суток) длились богослужения, и вел их лично царь.

Строжайшие посты сменяются неуместными оргиями, а государь в публичных актах именует себя «убогой вдовицей», которую все норовят обидеть (до конца не понятно, метафора это или реальная самоидентификация).

Иной раз царь представляется игуменом (настоятелем монастыря) земли Русской. Численность опричного войска стремительно увеличивается, и действия самодержца становятся все более непредсказуемыми.

Так, в 1567 году Иван Грозный неожиданно отправляет письмо королеве Елизавете (той самой, что была «замужем за Англией»), в котором едва ли не в ультимативной форме требует или выйти за него, или предоставить политическое убежище, поскольку в родной стране каждый хочет его убить и он не знает, что с этим сделать. Елизавета никак не отреагировала.

Государственный аппарат в результате лишенных логики и смысла действий царя разрушается, страна оказывается на грани экономической катастрофы из-за затяжной войны и отсутствия четкого управления. Наконец с осуждением Ивана Грозного выступает глава церкви митрополит Филипп. Он отказывается благословить государя, вести службы в его честь и требует восстановить адекватную систему управления. В ответ царь отстраняет митрополита и заявляет, что вообще-то он помазанник Божий и еще пару лет назад провозгласил себя игуменом всей страны.

Теперь у него новая цель — истребить государственную измену. Везде. Физически.

Вскоре после этого царю сообщают о заговоре, который якобы подготовил ряд высокопоставленных бояр во главе с Иваном Челядниным. Грозный не утруждает себя расследованием и немедленно переходит к действиям: приглашает подозреваемых (читай: приговоренных) на торжественный прием, приказывает Челяднину облачиться в царские одежды, сесть на княжий престол, устраивает спонтанную коронацию, в ходе которой, произнеся полную обвинений и грубой иронии речь, закалывает ненавистного боярина прямо на троне.

После расправы над главой «заговорщиков» начинается казнь его сторонников. За несколько часов в одной Москве были уничтожены десятки людей. Террор разрастается и приобретает всё более угрожающие масштабы. В отчетах опричников в числе убитых только за июнь 1568 года названы почти четыреста человек из высших аристократических кругов. Сама «гвардия» царя наделяется практически безграничными полномочиями: под предлогом защиты интересов своего патрона они получают возможность делать буквально всё, что им заблагорассудится.

В сентябре 1569 года умирает вторая жена Ивана Мария Темрюковна. Причины случившегося теряются в хаосе событий эпохи — известно, что в течение нескольких месяцев до того она болела. Грозный, конечно же, немедленно заявляет об убийстве, а заодно и о покушении на него самого.

Тем более что теперь, в условиях террора, когда существует постоянная оппозиция, количество желающих смены власти становится огромным. Но царь находит вполне конкретный объект для агрессии — собственного двоюродного брата Владимира Старицкого. Логику Грозного можно понять — его родственник был кандидатом на престол во время одной из тяжелых болезней Ивана. Владимир отрицает все обвинения и претензии, но его наделенный властью судия непреклонен: он заставляет брата выпить отравленное вино, предварительно напоив им всю семью.

Вскоре гибнет и мать убитого Владимира монахиня Ефросинья. Причем обстоятельства ее смерти были не менее экстравагантными. Она, как давний оппонент Грозного, уже несколько лет находилась в заточении в монастыре на севере. Теперь ее заставили выехать оттуда под предлогом угрозы нападения шведов.

Процессия из ссыльной княгини и нескольких десятков монахинь отправилась ночью по льду реки Шексны. Но на пути ее ждала специально приготовленная прорубь. Никто не спасся.

История с заговором Старицкого вскоре получила совершенно неожиданное развитие — под подозрением оказался целый город, крупнейший и богатейший торговый центр Новгород.

Грозный заявляет, что он полон сторонников опального родственника и те если и не хотят свергнуть царя, то уж точно планируют под предлогом хаоса в стране переметнуться в соседнюю Ливонию, чего допустить никак нельзя. Доказательств нет, но они и не нужны. Грозный требует от города немедленного и всеобщего покаяния. И одновременно пытается устроить дела на личном фронте — ведь не положено царю быть без царицы.

По старорусским законам монарха на брак должен благословить митрополит, но мы помним, что тот уже находится в ссылке за оппозиционный настрой. Чтобы решить проблему, Иван отправляет к нему парламентером одного из своих любимых придворных — Малюту Скуратова, уже заслужившего славу мясника, убийцы и главного слуги тоталитаризма. Неизвестно, как проходили эти переговоры, однако после того, как Скуратов ушел из покоев опального митрополита, пожилого священника нашли мертвым — со следами огромных ручищ на шее. Теперь на счету Ивана числилось еще и убийство церковного иерарха — но ему было уже все равно. Градус народного осуждения растет, и необходимы радикальные меры.

Новгород так и не покаялся. Царь объявил войну собственному городу. Опричное войско подошло к нему в самом начале 1570 года — и учинило настоящий погром.

Количество человеческих жертв неизвестно: опричники убивали всех без разбора. Летописи сообщали, что вода в реке Волхов еще несколько дней была окрашена кровью, а трупы гнили прямо под открытым небом — потому что убирать их было некому.

Новгород лишился большой части населения, а Иван заявил, что главное гнездо крамолы уничтожено. Впрочем, царь решил продолжить поездку по стране и отправился в соседний Псков, население которого уже приготовилось умирать. Но погром не состоялся. По легенде, настроение Грозного резко изменилось после того, как местный юродивый предложил ему откушать свежего мяса. Иван возразил, что идет пост и христианину есть скоромное не положено. А тот сказал, чтобы царь не врал — ведь совсем недавно он знатно полакомился человечиной, — и ускакал прочь верхом на метле. На психопатическую натуру Грозного сцена, видимо, произвела неизгладимое впечатление.

Впрочем, кровопролитие на этом не закончилось.

Вернувшись, царь устроил новую чистку в рядах московской аристократии.

В течение нескольких дней на Красной площади проходили крайне экстравагантные казни. Две сотни человек были сожжены заживо, посажены на кол, четвертованы или сварены.

Кульминацией зверства стала расправа над боярином Голохватовым. Он, видимо спасаясь от печальной участи, заблаговременно сбежал из Москвы и постригся в монахи, но по приказу Грозного был возвращен в столицу. Царь учтиво попросил благословения, после чего осведомился у новоявленного инока, правда ли, что монахи подобны ангелам. Есть такое мнение, ответил тот. Иван заявил, что это необходимо проверить, приказал посадить боярина-схимника на бочку с порохом и взорвать ее.

Террор террором, но царю все же нужна царица. Теперь, после смерти митрополита, никаких формальных ограничений на новый брак нет — и Грозный объявляет смотр невест. Он выбирает себе в жены девушку, приходившуюся дальней родственницей убийце патриарха Малюте Скуратову, — Марфу Собакину. Возможно, именно она выведена в легендарном фильме «Иван Васильевич меняет профессию» как Марфа Васильевна — по крайней мере других спутниц жизни с таким именем у Грозного не было. Впрочем, судьба ее крайне печальна: третья жена российского царя-тирана умерла через пару недель после свадьбы. Утверждают, что она заболела вскоре после смотра невест, но чем и почему — неизвестно.

Иван снова видит в этом происки врагов.

Теперь к дежурным подозрениям добавляется новое — в колдовстве. Начинается расследование, в ходе которого виновными в наведении порчи на Марфу Васильевну признают три десятка ее родственников и приближенных.

Царский гнев не проходит и мимо семей первой и второй жен — Грозный упрекает их в том, что новую царицу извели из зависти, после чего методично расправляется с ними. Достаточно только одной подробности: брат Марии Темрюковны был посажен на кол посреди Красной площади.

Достается и выбранной на том же смотре невесте для сына Грозного, наследника престола Ивана Ивановича. Кто-то сообщает, что она, вообще-то, планировала быть женой царя и очень завидовала Марфе. Ее отправляют в монастырь. Можно сказать, что легко отделалась.

Имена жертв российского самодержца сливаются в сплошной поток. Где-то в этом скорбном перечне порой мелькает имя еще одной якобы жены маниакального царя — Марьи Долгорукой, обстоятельства появления которой настолько туманны, что в большинстве источников ее вообще считают фиктивным персонажем, выдуманным в конце XIX века для иллюстрации безумия, поглотившего страну благодаря Грозному.

По легенде, Иван едва ли не силой похитил Марью, женился на ней в ходе какого-то пира с опричниками, после чего во время первой брачной ночи выяснил, что она не невинна. Впав в ярость, царь приказал привязать супругу к телеге, запряженной бешеными лошадьми, и направить повозку смерти в ближайшее озеро.

Скорее всего, это и правда позднейший вымысел, но, стоит заметить, отлично отражающий дух эпохи.

Следующая, на сей раз абсолютно официальная и достоверная царица Анна Колтовская тоже оказалась недолговечной. Судя по всему, Иван уже не считал необходимым обременять себя формальностями, поэтому выбрал приглянувшуюся на прошлом смотре невест девушку, оперативно женился на ней, а спустя всего несколько месяцев та уже была пострижена в монахини. Что послужило причиной — неизвестно. Возможно, царю она просто быстро надоела.

Ее родственников, впрочем, ждала куда более печальная участь: брата вместе со всей семьей повесили на воротах собственного дома, а еще несколько десятков человек подверглись экзекуциям разной степени изощренности. Но это уже не вызывало ровным счетом никакой реакции — страх и непонимание происходящего стали настолько всеобъемлющими, что очередная массовая казнь не воспринималась как что-то экстраординарное и из ряда вон выходящее. Сама бывшая царица умрет только спустя почти три десятка лет в статусе крайне почитаемой монахини. Она переживет буйства Грозного и Смуту, что для той эпохи редкая удача.

На фоне манипуляций с женами неадекватный политический перформанс Ивана, датируемый 1575 годом, не кажется чем-то неожиданным. Внезапно он коронует на царство татарского царевича Симеона Бекбулатовича, находившегося на русской службе.

Иван Грозный выезжает из Кремля и начинает закидывать новоявленного правителя челобитными, где пишет о себе то в мужском («убогий вдовец»), то в женском («убогая вдова») лице, жалуется на жизнь и требует навести порядок в стране.

При этом реальная власть по-прежнему принадлежит Ивану, и демонстративное прибеднение не мешает ему вести активную политическую деятельность. Спустя одиннадцать месяцев он вернул престол себе, а бывшего «царя» отправил княжить в Тверь. Причины опять же непостижимы.

По одной из самых экстравагантных версий, какой-то волхв предсказал Ивану, что в этом году «русский правитель умрет». Грозный, к тому времени помешавшийся еще и на почве мистицизма, решил, что, если имя царя не названо, необходимо формально кому-то передать престол: умрет — и бог с ним.

Террор и непоследовательные политические решения разрушали экономику и систему управления, да и затяжная война с Ливонией, которая будет окончена только в 1582 году и не принесет России ничего, кроме вороха проблем на будущее, не способствовала процветанию.

Один из самых ярких образов Ивана Грозного в русской культуре принадлежит кисти Репина. Сцена, запечатленная на его знаменитом полотне, загадочна, как и все правление царя. Так или иначе, в 1582 году наследник престола Иван Иванович умер, и вместе с ним погибли все надежды на исправление ситуации в стране. Впрочем, изображение на картине, скорее всего, не до конца достоверно исторически — прямых и неопровержимых свидетельств того, что Грозный лично стал виновником смерти сына, нет. Хотя даже послы-современники были единодушны: убил или умертвил. Правда, тут же добавляли: по слухам.

Грозный на этой картине — иссохший старик, сгорбленный, покрытый редкими всклокоченными волосами. Вот этот образ уже вполне достоверен: некоторые послы вообще сравнивали его с живым трупом, а разговоры о близкой смерти царя были актуальны едва ли не последние пять лет его правления.

Для России и мировой истории Грозный — один из самых уникальных и вместе с тем универсальных образов. В нем есть всё: и успех, и безумие, и благочестие, и крах. В его глазах на картине — панический ужас и отчаяние. И гибель сына, и будущее страны.

Умерев, Иван Грозный оставил престол своему второму сыну от Анастасии Захарьиной Федору. Все понимали, что это простая формальность, поскольку наследник был откровенно слаб рассудком. И ситуация, возникшая в начале правления Грозного, повторилась: боярский произвол, интриги, борьба группировок. Все, что он ненавидел и пытался искоренить, ожило вновь, и вскоре страна окажется на грани гибели. Так зачем же тогда был нужен этот террор?

Грозным Ивана IV называли еще при жизни, и, по легенде, отнюдь не за крайнюю жестокость — для описания его зверств не нашлось бы подходящего слова даже в велеречивом древнерусском языке.

Утверждалось, что родился он во время сильнейшей грозы — потому и Грозный. С грозой пришел — и гроза сопровождала все его правление.

Справедливости ради стоит заметить, что царствование Ивана IV — это не один сплошной негатив. За то время, что он находился у власти, территория страны увеличилась более чем в два раза. Была создана система государственного управления и абсолютно новая армия. Началось освоение Сибири.

Россия имела все возможности для того, чтобы стать одной из сильнейших держав в Европе.

В середине XIX века в Новгороде был открыт большой памятник по случаю тысячелетия Российского государства. Скульпторы изобразили всех влиятельных деятелей — от Рюрика до Николая I — и основные события истории страны, от призвания варягов до основания Петербурга. Нашлось место деду Грозного Ивану III, воспитателю царя митрополиту Макарию, первой жене Анастасии Захарьиной, даже двум участникам «Избранной Рады» — священнику Сильвестру и Алексею Адашеву. Но самого Ивана Грозного там нет: сколько бы блага ты ни сделал для страны, если твой путь был устлан тысячами жертв, то запомнят тебя именно как безумного тирана, не заслужившего места в пантеоне отечественной истории.