Создаем культ
Чем вдохновиться: «Комната», «Шоугелз».
«Культовый» еще не значит «хороший» — сообщество преданных фанатов есть у «Комнаты», «Шоугелз» и даже у «Вампирш-лесбиянок». Раньше считалось, что создать культ вокруг фильма могут только зрители, однако позже киноведы установили, что это вполне по силам и самим кинематографистам.
Гомосексуальный подтекст. Если в вашем фильме есть несколько персонажей одного пола, настоятельно рекомендуем добавить в их отношения легкую двусмысленность: возможность квир-интерпретаций резко повышает шансы картины на успех в среде гомосексуалов. Иногда для этого достаточно всего одной реплики. В книге «Расскажите вашим детям» киновед Александр Павлов приводит забавный пример. В «Касабланке», одной из главных историй любви золотого века Голливуда, можно усмотреть легкий гомоэротизм между главным героем Риком и капитаном полиции Рено, который довольно игриво заявляет ему, что влюбился бы, будь тот женщиной. Гомосексуальная трактовка многое объясняет — иначе зачем еще Рено помогать Рику обставить фашистов и устроить побег его возлюбленной вместе с известным повстанцем?
Прицел на субкультуры. На самом деле не стоит останавливаться на гомосексуалах — культовый фильм может быть нацелен на любую субкультуру, будь то скинхеды («Ромпер Стомпер», «Американская история Х»), наркоманы («На игле», «Реквием по мечте») или трансвеститы («Шоу ужасов Рокки Хоррора»).
Кролики, бензопила и расчлененка. Не спрашивайте почему, но в культовых фильмах, как правило, фигурируют эти три художественные составляющие. Просто примите как факт. Обратим внимание, что ради последнего пункта вовсе не обязательно устраивать на экране мясорубку — достаточно просто засветить в кадре отрезанную часть тела, как, например, это сделано в «Синем бархате» Линча, где главный герой ни с того ни с сего находит в траве оторванное ухо.
Попасть на глаза блогерам. В недалеком прошлом статус культового фильму присваивали кинокритики, однако позже к ним присоединились и видеоблогеры. Скажем, культ вокруг «Комнаты» перекочевал в сеть и «худшая лента в истории» разлетелась на мемы после обзора Дага Уокера (он же Nostalgia Critic).
И что, так реально можно? Создатели фильма «Высшая школа рок-н-ролла» сразу заявили его как культовый, и он таковым в самом деле стал. Однако в большей степени свой статус картина обрела благодаря ориентации на определенную субкультуру, а именно — на фанатов группы Ramones.
В чем выгода? Широкая известность в узких кругах. Культовые авторы редко становятся фаворитами кинофестивалей и пробиваются на первые строчки бокс-офиса, однако вокруг их фильмов возникают самые преданные сообщества фанов. Кроме того, спустя десятки лет о вас могут снять байопик, который, в отличие от ваших картин, попадет на фестивали и заслужит лестные отзывы критиков. Так, например, произошло с Томми Вайсо, одиозным автором «Комнаты», о котором Джеймс Франко снял фильм «Горе-творец». А еще раньше Тим Бертон увековечил «худшего режиссера всех времен» Эдварда Вуда.
Трансгрессируем
Чем вдохновиться: «Зеленый слоник», «Человеческая многоножка», «Сербский фильм».
Одним из главных признаков культового кино часто называют «трансгрессивность» — выход за пределы общепринятых норм в целом и нарушение всевозможных табу в частности. Хорошее трансгрессивное кино смотрится как снафф-видео: грязный подвал, любительская съемка и предельный натурализм. Если вы не обладаете по-настоящему извращенной фантазией, можете просто открыть международную классификацию болезней и выбрать три-четыре случайные перверсии.
И что, так реально можно? Главным российским фильмом в этом условном жанре можно назвать картину «Зеленый слоник» — историю о том, как два офицера медленно сходят с ума на гауптвахте. Копрофагия, некрофилия, расчлененка — само словосочетание «зеленый слоник» в кругах киноманов превратилось в идиому и используется для обозначения чего-то невыносимо отвратительного.
В Америке таким «паролем» стала «Человеческая многоножка» — трансгрессивный хоррор, где сумасшедший ученый проводит операцию по сшиванию группы людей в одну пищеварительную систему. Это тоже своего рода фильм-мем, который вовсе не обязательно смотреть, чтобы говорить о нем.
В чем выгода? Постоянное место в топах «самых шокирующих фильмов всех времен» и, если повезет, признание критиков. Да, зрители будут отзываться о вашем кино как о чем-то крайне отвратительном — но исследователи вполне могут усмотреть за шок-контентом «антимилитаристскую притчу» (это о «Зеленом слонике», если что).
Оскорбляем чувства фанатов
Чем вдохновиться: «Ведьмак», «Бладрейн».
Группу преданных культистов вполне может заменить орава лояльных вам хейтеров. Самый простой способ их собрать — взять за основу фильма более-менее популярную видеоигру или серию книг. Экранизировать можно хоть «Тетрис» — лишь бы у первоисточника был живой фэндом, который будет шуметь в соцсетях и строчить петиции с призывами отобрать у вас камеру и прекратить выдавать вам деньги.
И что, так реально можно? Именно так сделал себе имя немецкий режиссер Уве Болл — автор трилогии «Бладрейн», «Фар Края» и «Постала». Он выкупал права на экранизацию видеоигр и переосмыслял их в лучших традициях треш-кинематографа. Его фильмы остались бы незамеченными, если бы не острая реакция геймеров. Они поспешили наречь Болла худшим режиссером за всю историю, хотя его работы едва ли дотягивали до образцов по-настоящему плохого кино.
Менее известный, но столь же яркий эпизод — экранизация цикла романов о ведьмаке Геральте за авторством фантаста Анджея Сапковского. Еще до того, как студия CD Project выпустила по мотивам книги три блистательные игры, польские кинематографисты сняли мини-сериал, а потом нарезали из него полнометражный фильм. Эта малобюджетная поделка не только вызвала фанатский гнев, но и возмутила самого Сапковского: когда его спросили, что он думает о фильме, тот заявил, что, как польский католик, не может материться в пост.
В чем выгода? Кратковременная скандальная слава и, возможно, несколько «Золотых малин». Рано или поздно вам просто откажут в финансировании и перестанут продавать права на экранизацию. Тот же Болл в конце концов был вынужден податься на платформы для краудфандинга, где собрал немногим более половины необходимой на новый фильм суммы.
Пародируем и копируем
Можно не заморачиваться с покупкой прав и просто снять дешевую пародию на любой блокбастер. Никакой деконструкции жанров и тонкой сатиры — лучше заставьте супергероев освоить сортирный юмор или заниматься сексом. В конце концов, можно просто переснять двухсотмиллионный эпик за миллион долларов.
И что, так реально можно? В первой дисциплине больше всех преуспел режиссерский дуэт Аарона Зельцера и Джейсона Фридберга. Вплоть до 2015-го они своевременно обстебывали главные голливудские тренды, будь то фильмы о вампирах («Вампирский засос») или подростковые антиутопии («Очень голодные игры»). После успеха «Очень страшного кино» Зельцер и Фридберг поставили пародии на поток и с каждым разом выступали все ужаснее и ужаснее — сегодня без их работы не обходится ни один список «худших фильмов всех времен и народов».
В области дорогостоящих порнопародий лидером является Аксель Браун — человек, который привнес секс в «Звездные войны», «Мстителей», «Людей Икс» и «Аватар». В отличие от многочисленных коллег, Браун подходит к делу очень серьезно: подчас костюмы в его фильмах гораздо ближе к оригинальным, комиксным, чем в официальных экранизациях.
Наконец, нельзя не упомянуть продукцию студии The Asylum, которая выпускает низкобюджетные версии голливудских блокбастеров («мокбастеры»): «День независимых», «Терминаторы», «Трансморферы», «Паранормальная сущность». Кстати, The Asylum известна не только ими, но и культовым кино — например, квадрологией «Акулий торнадо».
В чем выгода? Едва ли кто-то будет знать ваше имя, однако коммерческий успех и признание любителей трешака вам гарантированы.
Заставляем всех себя ненавидеть
Кем вдохновиться: Уве Болл, Сарик Андреасян.
Настоящий режиссер плохого кино — это не просто человек, но персонаж. Он невосприимчив к критике, одиозен и не позволяет себе даже усомниться в величии собственных творений.
И что, так реально можно? Сейчас уже мало кто помнит, как Уве Болл в ответ на нападки в адрес своих фильмов вызвал кинокритиков на боксерский ринг. Пятеро приняли вызов и были отправлены в нокаут. В российском кино до мордобоя дело не дошло, однако и у нас есть свой герой — режиссер Сарик Андреасян, известный по фильмам «Тот еще Карлосон» и «Беременный». В 2015-м он выдал меметичное: «Отсоси у меня и ты все твои комментаторы! Ларс фон Триер для тебя снимет, то что ты хочешь!» [Авторские орфография и пунктуация сохранены. — Ред.] Универсальный ответ на любые претензии к вашему фильму.
В чем выгода? В какой-то момент ваше имя станет нарицательным, и вы сами не заметите, как впишете его в историю кинематографа.