Испытание реальностью или спасительная иллюзия? Как описывали настоящую любовь Чехов и Набоков

Чехов: любовь — это настоящая жизнь

В отличие от большинства писателей (например, Толстого или Достоевского) любовь в рассказах Антона Павловича Чехова — это не предмет философских размышлений. Писатель подробно описывает психологию героев, пытается разобраться в причинах поступков людей, а не морализаторствует.

Любовь у Чехова — это всегда событие, которое заставляет человека делать выбор: комфортная жизнь, не требующая смелых поступков, теперь невозможна.

Каждый разговор с возлюбленным, встреча, поцелуй — это жизнь настоящая, требующая смелости. Ведь неизвестно, какие сложности можно встретить в отношениях с другим человеком и на какие компромиссы придется пойти.

Например, в рассказе «Ионыч» молодой врач Дмитрий Ионыч Старцев делает девушке предложение и получает отказ. Это сильно бьет по его самолюбию. Кроме того, со временем Старцев понимает, что она и ее семья были такими же поверхностными, как и все жители их города. Ему начинает казаться, что его любовь была ошибкой.

В рассказе «Дама с собачкой» на отдыхе в Ялте встречаются двое: москвич Дмитрий Гуров и петербурженка Анна Сергеевна. Между ними вспыхивает короткий роман, при этом оба несчастны в браке. Для женщины эта связь — прыжок в бездну. Она думает, что Гуров первым перестанет ее уважать:

«Анна Сергеевна, эта „дама с собачкой“, к тому, что произошло, отнеслась как-то особенно, очень серьезно, точно к своему падению, — так казалось, и это было странно и некстати. У нее опустились, завяли черты, и по сторонам лица печально висели длинные волосы, она задумалась в унылой позе, точно грешница на старинной картине.

— Нехорошо, — сказала она. — Вы же первый меня не уважаете теперь».

Но и для Гурова отношения становятся испытанием. Всю жизнь он относился к женщинам как к низшим существам, но знакомство с Анной Сергеевной заставляет его полностью пересмотреть свои взгляды. Узнав ее, он впервые проникается уважением к женщине, видит ее духовную глубину.

Не все герои произведений Чехова проходят проверку любовью.

Многие не справляются со стрессом, который привносят в их жизнь отношения с возлюбленным, и они возвращаются в привычную жизнь, чтобы больше никогда не вспоминать о пережитом. А некоторые даже не могут оправиться после того, что с ними случилось.

Если герои рассказа «Дама с собачкой» решаются действовать, чтобы быть вместе, то Ионыч с трудом справляется со своим чувством. Отказ девушки стать его женой вызывает в нем не боль, а неприятие, в нем говорит задетое самолюбие:

«Ему было немножко стыдно, и самолюбие его было оскорблено — он не ожидал отказа, — и не верилось, что все его мечты, томления и надежды привели его к такому глупенькому концу, точно в маленькой пьесе на любительском спектакле. И жаль было своего чувства, этой своей любви, так жаль, что, кажется, взял бы и зарыдал или изо всей силы хватил бы зонтиком по широкой спине Пантелеймона».

В своих глазах он единственный образованный человек в городе — как же она может не хотеть выйти замуж за него? Эго не позволяет ему искренне переживать непростые эмоции, которые неизбежно сопутствуют любви. Когда Ионыч приезжает к Туркиным — родителям его бывшей возлюбленной, то обнаруживает, что они не так уж остроумны и развиты, как он думал раньше, да и сама девушка не так хороша. Это тоже задевает его:

«Ему не нравилась ее бледность, новое выражение, слабая улыбка, голос, а немного погодя уже не нравилось платье, кресло, в котором она сидела, не нравилось что-то в прошлом, когда он едва не женился на ней. Он вспомнил о своей любви, о мечтах и надеждах, которые волновали его четыре года назад, — и ему стало неловко».

Ионыч обесценивает собственные чувства: по его мнению, он не должен был влюбляться в поверхностную девушку. Герой даже не замечает, как сам становится таким же пошлым обывателем, какими считает остальных.

А учитель греческого языка Беликов — главный герой рассказа «Человек в футляре» — и вовсе не смог пережить влюбленность. Он привык прятаться от жизни за темным закрытым костюмом, целым рядом «благопристойных» правил и постоянным страхом. Беликов попытался выбраться из своего «футляра» один раз — когда решился жениться на хохотушке Вареньке Коваленко. Даже само принятие этого решения измотало героя: он похудел и побледнел. Он был испуган возможными сложностями:

«Нет, женитьба — шаг серьезный, надо сначала взвесить предстоящие обязанности, ответственность… чтобы потом чего не вышло. Это меня так беспокоит, я теперь все ночи не сплю. И, признаться, я боюсь: у нее с братом какой-то странный образ мыслей, рассуждают они как-то, знаете ли, странно, и характер очень бойкий. Женишься, а потом, чего доброго, попадешь в какую-нибудь историю».

А когда встретился с первой такой сложностью: брат Вареньки спустил его с лестницы, а та лишь посмеялась, — Беликов умер. Настоящая жизнь оказалась ему не по плечу.

Далеко не все готовы справляться с чем-то настоящим — с чувством к другому человеку. В обычной жизни каждый старается обезопасить себя, избежать стресса, выстраивает собственную реальность, в которой не надо выходить из круга собственных взглядов и привычек.

Поэтому любовь, вытаскивающая человека из подобных иллюзий, оказывается слишком тяжела.

Однако и само чувство любви в некоторых произведениях Чехова становится подобным «футляром». Так происходит, например, в рассказе «О любви», повествующем о том, как помещик Павел Константинович Алехин влюбился в жену судейского чиновника Анну Алексеевну Луганович. Она тоже испытывает к нему чувства, однако оба не признаются друг другу в любви, потому что считают, что недостаточно хороши:

«Я любил нежно, глубоко, но я рассуждал, я спрашивал себя, к чему может повести наша любовь, если у нас не хватит сил бороться с нею; мне казалось невероятным, что эта моя тихая, грустная любовь вдруг грубо оборвет счастливое течение жизни ее мужа, детей, всего этого дома, где меня так любили и где мне так верили. Честно ли это? Она пошла бы за мной, но куда? Куда бы я мог увести ее? Другое дело, если бы у меня была красивая, интересная жизнь…»

Взгляд Алехина на любовь романтичен: для него это возвышенное чувство, женщину он идеализирует. Ему куда больше нравится испытывать чувство влюбленности, восхищаться Анной Алексеевной, чем совершать какие-то действия:

«Я видел женщину молодую, прекрасную, добрую, интеллигентную, обаятельную, женщину, какой я раньше никогда не встречал; и сразу я почувствовал в ней существо близкое, уже знакомое, точно это лицо, эти приветливые, умные глаза я видел уже когда-то в детстве, в альбоме, который лежал на комоде у моей матери».

Обыденность брака и семейной жизни может только нарушить это идеальное чувство. Для Алехина вечное восхищение и бездействие становятся своеобразной зоной комфорта. С такими героями в произведения Чехова приходит идея любви-воспоминания. Ее испытывают те персонажи, которые не смогли перешагнуть через страхи и сделать что-то, чтобы побороться за свое чувство.

Им остается только размышлять о предмете этой любви, снова и снова прокручивать в голове те редкие моменты, когда они были вместе.

Чехов часто изображал измены: «Драма на охоте», «Трифон», «Огни», «Начальник станции», «Дипломат», «Бабы», «Анна на шее», «Дуэль», «Осенью», «Рассказ неизвестного человека». Обычно подобные связи описаны с сочувствием и пониманием. Ведь часто, именно решаясь на измену, герои Чехова делают выбор в пользу настоящего чувства, перестают бояться и борются за него.

Такая любовь в рассказах Чехова оказывается реальной, в то время как любовь-воспоминание — это лишь самообман людей, неспособных справляться с жизнью.

---

Набоков: любовь — это иллюзия

Если для Чехова любовь — это и есть настоящая жизнь, то для Владимира Набокова всё ровно наоборот. У этого писателя любовь во всех ее проявлениях лишь иллюзия. Человек ищет в другом то, в чем больше всего нуждается: это поддержка, молодость, воспоминание об ушедшем.

Однако иллюзия для Набокова — не всегда плохо. Важным понятием для писателя была «пошлость»: закостенелость и необразованность, приверженность ко всему вещественному. Человек, впитавший в себя пошлость, погружен в бытовую жизнь, дальше которой ему ничего не интересно. У него нет мнения ни по одному вопросу, он лишен фантазии. Материальная жизнь — единственное, что доступно такому человеку.

Против пошлости как раз и выступают любые иллюзии. Тот, кто способен создать сложный, яркий внутренний мир, защищен от закостенелости. Сама мировая культура, поднимающая человека над реальной жизнью, представляется Набокову одной из подобных созидательных иллюзий.

Влюбленный здесь всегда выступает как человек, способный создавать иллюзии. Любовь пробуждает в нем новые мысли и чувства, которые со временем выстраиваются в богатый ряд символов и образов. Любая деталь вроде записки или носочка может напомнить герою о предмете обожания. Влюбленный собирает и систематизирует подобные ассоциации как писатель, создающий книгу, а в поведении партнера он находит новые смыслы.

Способность любить, то есть строить подобные иллюзии вокруг человека, сама по себе воспринимается Набоковым как дар. Однако использовать его можно как во благо, так и во зло.

Некоторые иллюзии совершенно безобидны, другие даже положительно влияют на влюбленного и возлюбленного, но некоторые могут серьезно вредить им обоим.

Главным примером страшной, больной иллюзии в произведениях Набокова можно считать роман «Лолита». Ее герой Гумберт Гумберт видит в девочке-подростке те черты, которые могли бы оправдать его отношение к ней как к взрослой женщине. Он находит в ней распущенность: он почти уверен, что это Ло его соблазнила. На протяжении всего романа он говорит, что она не любит его, что она своенравна, капризна, готова бросить его в любой момент. Он пишет о ней: «Конечно, капризность является сопутствующим обстоятельством нормального развития, но Ло переходит всякие границы», или «Конечно, моя ревность то и дело зацеплялась подломанным когтем за тончайшую ткань нимфеточного вероломства». Гумберт представляет Лолиту роковой женщиной — расчетливой и испорченной.

То, что представляется ему капризами и вероломством, на самом деле поведение сломленной девочки-подростка, которая любыми способами пытается избежать давления со стороны взрослого мужчины. Например, в такой ситуации Гумберт обвиняет ее в том, что она бесчувственна:

«…и лишенная, как это случается с детьми, всякого сочувствия к маленьким чужим прихотям, она грубой бранью осыпала меня за требование, чтобы она меня ласкала, пока синеглазые брюнеточки в синих трусиках, рыженькие в зеленых курточках без рукавов и мальчишеского вида дымчатые блондиночки в полинявших бумажных штанах проходили мимо в сиянии солнца».

Он не видит в подобном требовании насилия со своей стороны, но лишь обвиняет Лолиту в капризах и отсутствии любви. Иллюзия взрослости Лолиты позволяет Гумберту Гумберту оправдывать свои поступки. Он приравнивает свое поведение с девочкой-подростком к отношениям взрослых пар, в которых каждый способен постоять за себя и является активным участником происходящего.

Но пока Гумберт находится в этой иллюзии, он ломает жизнь Лолите, даже не замечая этого.

Есть и более безобидные иллюзии. Например, в романе «Машенька» русский эмигрант Лев Глебович Ганин узнает, что его первая любовь — тогда соседка по усадьбе Маша, а теперь жена математика Алферова — приезжает в Берлин. Ему начинает казаться, что он все эти годы ждал только ее и ничего еще не потеряно: стоит лишь встретить ее на вокзале, и их роман возродится.

Ганин вспоминает все детали того периода своей жизни: как он выздоравливал после тифа, как встретил Машеньку смугловатую, с «каштановой косой в черном банте», «татарскими горящими глазами», голосом «подвижным, картавым, с неожиданными грудными звуками». А затем — зиму в Санкт-Петербурге и их с Машенькой редкие прогулки по морозу.

Для Ганина Машенька — образ юности в России, которую уже никогда не вернуть. Как эмигрант он скучает по усадебной дореволюционной жизни, по родному Санкт-Петербургу. Ему хочется вернуть всё это, но единственная ниточка, связывающая его теперь с тем миром, — это приезжающая Маша. В какой-то момент ему начинает казаться, что если он вернет ту любовь, то возвратится и ощущение дома.

Приехав на вокзал, Ганин понимает, что он не сможет ничего вернуть, его роман с Машенькой — это лишь его воспоминания и больше ничего между ними быть не может. Однако даже несколько дней размышлений о прошлом в России и надежду всё это вернуть он воспринимает как величайшую ценность:

«Ганин глядел на легкое небо, на сквозную крышу — и уже чувствовал с беспощадной ясностью, что роман его с Машенькой кончился навсегда. Он длился всего четыре дня, — эти четыре дня были, быть может, счастливейшей порой его жизни».

А в романе «Дар» умение влюбленного строить целый мир из собственного чувства даже помогает ему развиваться как писателю. Именно влюбленность главного героя Годунова-Чердынцева в девушку Зину помогает ему написать роман. Его восхищает в ней абсолютная понятливость:

«В разговорах с ней можно обходиться без всяких мостиков… Зина была остроумно и изящно создана ему по мерке очень постаравшейся судьбой».

Любовь между героями искренняя и глубокая. Однако она становится и инструментом в руках главного героя — дает силы работать над романом. Реальная Зина выслушивает его мысли о создании книги. Но Зина его фантазий — это еще и образ потерянной России, ведь и писатель, и девушка эмигранты. Он понимает, что не вернется в родную страну, но надеется, что раз возлюбленной нравятся его книги, то и вся родная страна будет их читать.

В художественном мире Набокова герой может испытывать подобную любовь не только к человеку, но и к предмету, занятию. Так, в «Защите Лужина» главный герой не может испытывать теплых чувств к людям, но всецело проникается шахматами. Он строит вокруг них такой же огромный мир деталей и ассоциаций, наполненный нежностью и привязанностью, как это делают влюбленные в людей персонажи. И как страсть к человеку нужна тому или иному персонажу Набокова, чтобы восполнить нехватку чего-то — родины, творчества, близости, — так и шахматы заменяют Лужину человеческие отношения.

Любовь в самых разных формах оказывается в произведениях Набокова даром, врученным для того, чтобы влюбленный мог подняться над обыденностью и найти то, чего ему не хватает в жизни, в другом человеке.

Одни люди умеют обращаться с этим даром лучше, другие искажают его. Однако сам факт того, что человек способен любить, представляется писателю величайшей ценностью.

---

Что думают о взглядах писателей сейчас?

Представления Чехова о любви в наше время чаще всего вызывают симпатию. Во многих исследованиях подчеркивается, что в произведениях Чехова зарождалось реалистичное изображение женщины, часто сильной (как возлюбленная героя в «Человеке в футляре»), имеющей сложную психологию (как в рассказе «Дама с собачкой»). Любовь между героями показывается во всей сложности отношений между двумя личностями.

Сам Чехов в качестве врача сталкивался со множеством людей и узнавал их запутанные истории. Он анализировал свой жизненный опыт и поэтому так точно описывал внутренние конфликты героев.

Чехов был внимателен и к слабостям героев, которые сейчас мы можем объяснить психологическими проблемами, свойственными многим людям: неуверенностью в себе, недолюбленностью, неврозом.

Произведения Набокова о любви до сих пор критикуют. В первую очередь вызывает общественное беспокойство, конечно же, «Лолита». В этом тексте часть читателей видит оправдание педофилии — ведь это текст о любви, а значит, автор оправдывает героя. Однако почти во всех произведениях Набокова нельзя верить рассказчику или главному герою. Писатель часто прячет моральную оценку между строк. Если подмечать все детали, все «мимолетно» брошенные фразы персонажей, то вера в то, что писатель романтизирует педофилию, рушится.

В тексте «Лолиты» намеренно отсутствует оценка поступков Гумберта: каждый читатель должен сам столкнуться с моральным выбором.

Все романы Набокова рассматривают любовь как способ восполнить то, чего не хватает человеку в его обычной жизни или в характере.

Это перекликается с современным психотерапевтическим подходом: любовная проекция может быть способом наладить связь человека с самим собой. Яркий пример — упомянутая «Машенька»: главный герой, вновь пережив влюбленность в знакомую его юности, решает внутренний конфликт, связанный с боязнью потерять связь с родиной.