Личностные границы

Представьте, что вы выходите из автобуса и добрый человек подает вам руку. Вы с удовольствием опираетесь на нее, но рука вдруг проваливается вниз, и вы покачиваетесь или, возможно, даже падаете. Неприятный момент, верно? Когда человек протягивает нам руку, мы расцениваем это как предложение помощи и переносим на нее свой вес. При этом для нас очень важно, чтобы человек вел себя заявленным образом: не убирал и не опускал руку, чтобы она оставалась на месте и была твердой — тогда ситуация будет безопасной. Если же рука провалится и не удержит нас, назвать это помощью будет сложно.

Рассмотрим еще одну ситуацию: вы устраиваетесь на работу, где вам не дают четкого описания ваших обязанностей, а зарплата каждый месяц меняется по какой-то неведомой причине. Начальник требует жесткого соблюдения правил и постоянно угрожает штрафами, а после обеда рассказывает вам о своих проблемах в семье, прося совета и сочувствия. Какие чувства у вас вызывает эта картина? Хочется ли вам работать в таком месте? Не думаю. Скорее всего, оказавшись в такой ситуации, вы почувствуете желание отстраниться, так как неопределенность заставит вас испытывать тревогу.

Правила и ясные границы очень важны для нас — в повседневной жизни, на работе, в отношениях. Понимание законов, по которым функционирует окружающая среда, дает нам ощущение безопасности и возможность хорошо в ней ориентироваться, а главное — помогает прогнозировать свое поведение и формировать реалистичные ожидания. В мире ребенка границы устанавливают родители, и они же знакомят его с законами, которым подчиняется окружающий мир. Родители заботятся о ребенке и несут полную ответственность за его жизнь и здоровье, в особенности когда малыш и вовсе является частью организма матери.

Формулировать правила и брать на себя ответственность за их соблюдение — обязанности взрослых, к которым они не всегда оказываются готовы с появлением детей. Эти задачи требуют последовательности и постоянного приложения усилий, а также уверенности и мужества, чтобы выдерживать конфронтацию с ребенком, который может протестовать против правил. Вместе с тем необходимо постепенно давать малышу свободу и автономию, о которой мы говорили в первой главе, а для этого нужно, в свою очередь, научиться принимать тот факт, что ребенок — это отдельный человек со своими возможностями и потребностями. Выстроить адекватные границы в отношениях с ребенком бывает сложно, ведь по ходу его взросления они будут постоянно меняться. Вдобавок к этому если родитель сам рос без уважения к личным границам и без должной эмоциональной и физической заботы, то эта задача может стать для него практически невыполнимой.

Иногда идеалом в родительстве считают доброту и мягкость, поощрение автономии ребенка, а также установление равных отношений. На первый взгляд может показаться, что это вполне приятный гуманистический стиль родительства, но в реальности ребенок и родитель не могут находиться в равных позициях: задача организации жизни и заботы все же ложится на плечи взрослого. Автономия, безусловно, важна — об этом подробно говорилось в первой главе книги, — однако она должна проявляться в установленных взрослым рамках и возлагать на ребенка посильную для его возможностей ответственность. Иногда родителям не удается установить ясные границы отношений, и в результате они передают ребенку часть своих обязанностей, а иногда и вовсе меняются с ним ролями.

Я с детства усвоила, что должна быть хорошим и удобным ребенком, и старалась не проявлять свои потребности и желания, чтобы не расстраивать маму. При этом она меня поддерживала и разделяла многие мои интересы, не ругала за плохие оценки. В наших отношениях присутствовала эмоциональная близость, но у меня было четкое ощущение, что меня ценят только тогда, когда я соответствую ожиданиям. У нас очень рано произошла инверсия ролей: мама стала перекладывать на меня ответственность за многие важные решения, вплоть до того, что разошлась с папой, потому что я сказала (если верить ей — я этого не помню), что без него нам будет лучше. С годами она все больше и больше ведет себя как ребенок, требующий моей защиты и поддержки.

В этой истории мать поддерживает теплый эмоциональный контакт с дочерью, но перекладывает на нее ответственность за организацию жизни в семье, то есть передает ей собственные задачи. Безусловно, ребенок не в состоянии нести ответственность за отношения между мамой и папой, принимать решение о том, стоит ли им расстаться или сохранить брак. Вероятно, матери было сложно решиться на развод, и она сделала попытку разделить ответственность за этот поступок с дочерью, выйдя таким образом за здоровые границы детско-родительских отношений. Возможно, для нее это был способ справиться с чувством вины и объяснить развод заботой о благополучии дочери. В любом случае ребенок в таких отношениях оказывается лишен безопасности и родительской опоры, и потому ему приходится вести себя по-взрослому (устанавливать правила, помогать, заботиться), а в следующую минуту он снова регрессирует, требуя заботы.

Такие внезапные инверсии обычно непредсказуемы, что усиливает ощущение тревоги. В таких отношениях неясно, кто есть кто, что на самом деле происходит и как лучше себя вести.

Отсутствие предсказуемости и ясных правил в отношениях с родителем рождает у ребенка напряжение и развивает повышенную чувствительность, чтобы он смог ориентироваться в происходящем. Ребенок учится тонко улавливать настроение родителя, угадывать ожидания, которым должен соответствовать. Эти требования постоянно меняются, поскольку роли и правила четко не заданы. В таком случае большая часть ресурсов у ребенка уходит на адаптацию, а на исследование себя и своих потребностей уже ничего не остается.

Поскольку ребенок зависим от взрослого и часто нуждается в наставничестве, родителю бывает сложно выстраивать и соблюдать границы интимности — как физической, так и эмоциональной, особенно если он в целом нечувствителен к границам других людей, как в истории выше. К примеру, когда ребенок еще совсем мал, родители переодевают его, купают — у него практически нет автономии, он нуждается в постоянном телесном контакте. Постепенно ребенок подрастает и начинает стесняться переодеваться перед другими людьми, закрывает за собой дверь в туалет, сортирует то, о чем стоит рассказывать родителям, а о чем нет. Это естественный ход развития, осознания себя отдельным человеком, обретения телесных и психологических границ. Если родитель проявит внимательность и чуткость, то заметить и удовлетворить запросы ребенка на личное пространство будет не так уж и сложно.

Бывает, проявлению чуткости препятствует собственный детский опыт родителя. В таком случае ему будет сложнее замечать потребности ребенка, так как он хочет оставаться с малышом в вечном слиянии, когда границы достаточно размыты, а любые признаки отделения вызывают у него протест и тревогу. В некоторых семьях детям фактически запрещено отличаться: любые признаки различий ведут за собой осуждение и даже отвержение со стороны родителей. Это может касаться чего угодно: прически, стиля в одежде, желаний, мнений по любым вопросам и т. д. Такие родители пользуются очень упрощенной схемой восприятия мира: «ты или с нами, или против нас». Эта схема часто встречается у людей с обсессивно-компульсивным расстройством личности, при котором человек придерживается очень жестких и ригидных (негибких) правил, которые имеют для него намного большую ценность, чем реальные живые люди. Отклонение от правил вызывает у таких людей тревогу, разочарование и гнев, а выдерживать различия, полутона и противоречия они не умеют.

При обсессивно-компульсивном расстройстве личности (ОКРЛ) упорядоченность и жесткие правила являются для человека сверхценностью. Перфекционизм, постоянный контроль собственной жизни и людей вокруг важнее эффективной работы или хороших отношений с людьми.

ОКРЛ связано с крайне низким уровнем гибкости и избеганием новизны. Люди, страдающие ОКРЛ, часто фанатично следуют религиозным догмам, имеют железную дисциплину и осуждают людей с другими взглядами на жизнь. В то же время перфекционизм, трудоголизм и дисциплина могут помочь добиться успеха в карьере, если работа предполагает структуру, алгоритмизированные действия, исключает творчество и новизну.

В близких отношениях с человеком, имеющим ОКРЛ, может быть очень непросто, поскольку он требует соблюдения правил, которые считает важными, от всех вокруг. Другие мнения и потребности близких не принимаются во внимание, а скорее подвергаются критике с его стороны. Эмоциональная теплота, юмор, спонтанность — то, что дается людям с ОКРЛ особенно сложно.

ОКРЛ поддается терапии, но случаев успеха не так много, поскольку люди с ОКРЛ склонны некритично относиться к своему поведению, часто считают себя крайне разумными, а окружающих осуждают за несогласие. Поскольку правила при ОКРЛ дороже отношений, конфликты с близкими редко мотивируют таких людей меняться.

Иногда сепарация с ребенком и его отличие настолько невыносимы для родителя, что он начинает претендовать на контроль его телесных границ и личного пространства.

Мама всегда нарушала чужие личные границы. Больше всего ее раздражали закрытые двери. Для папы границы были важны, поэтому во всех дверях в квартире были врезаны замки.

Начиная с моего подросткового возраста это становилось поводом для нескольких скандалов в день. Если я не запирала дверь в комнату изнутри, то почти каждый раз, проходя мимо по коридору, мама открывала ее, чтобы «только посмотреть, что ты там делаешь». Если же я все же запирала дверь на замок, то, едва заслышав щелчок, она тут же приходила, чтобы рассказать, что не потерпит запертых дверей в своей квартире, потому что она хозяйка в доме и должна иметь возможность в любой момент ходить где хочет.

Опишу два случая, которые до сих пор не укладываются в моей голове.

Во-первых, в первый месяц после рождения моего ребенка она подошла ко мне во время кормления и схватила за сосок, «чтобы проверить, есть ли вообще в груди молоко».

Во-вторых, во время ремонта она сняла замок с двери туалета. У нас совмещенный санузел, и таким образом мама отстаивала свое право ходить в туалет в любое время, даже если я принимаю ванну, и злилась, что я не соглашаюсь на это, заставляя ее ждать за дверью. Мне на тот момент было больше 35 лет.

В этой истории мать испытывает яркое возмущение при столкновении с личными границами дочери: ей трудно замечать даже самые очевидные телесные пределы. Она не понимает, что ее дочь уже давно не младенец, который все время нуждается в контакте со взрослым, постоянном присмотре и контроле телесных процессов. Здесь ярко прослеживается связь контроля с властью и доминированием. Такими приемами часто пользуются мошенники: они резко нарушают личное пространство человека, чтобы он растерялся и на какоето время потерял контроль над ситуацией. Иногда люди используют этот прием бессознательно, потому что это единственная знакомая им форма отношений: чтобы дорогой человек оставался рядом, нужно полностью его контролировать, иначе можно потерять его. То есть для таких людей власть и контроль в отношениях — это способ обеспечить себе безопасность. Думаю, вы слышали о домашних насильниках — они как раз активно им пользуются. Такие люди пытаются установить контроль над всеми сферами жизни партнера, погружают его в финансовую и эмоциональную зависимость, чтобы он или она не могли их покинуть. К сожалению, такой формат отношений разрушает реальную близость, так как она подразумевает контакт с другим человеком, при котором партнеры видят потребности, мечты и эмоции друг друга, а не только себя и свой страх.

Одна из форм установления контроля над жизнью близкого человека — это экономическое насилие. Распознать его бывает не так легко, хотя встречается оно достаточно часто, особенно в отношениях родитель-ребенок и муж-жена.

Здоровые границы в детстве. Как правильно выстраивать отношения с ребенком

Читайте также