Чистить зубы в фойе Берлинской оперы, искать красно-черные шнурки и не думать о пяти пальцах. Как справиться c безумием бездомной жизни: личный опыт
Мало какая психика выдержит нагрузку долгой бездомной жизни, так что, оказавшись на улице, приготовьтесь к приступам агрессии и диалогам с воображаемыми сущностями. Писатель и евробомж Фил Волокитин рассказывает, как превратить бродяжничество в непрерывный квест и достигнуть клошарского дзена.
Следует признать, что не всё так сказочно на этом свете и бездомного подстерегают бытовые опасности, в какой бы точке земного шара он ни находился. Например, в Турции опасностью можно считать мусульманских гопников, чрезмерно расположенных к соревнованиям «на слабо». В Словакии, Словении и любых балканских югах опасно внимание со стороны коррумпированных полицейских. В Скандинавии опасности — это мороз, просторы и ветреная погода. Но и в тесных и относительно теплых Нидерландах можно рассчитывать на то, что заскучавшему полицейскому взбредет в голову спросить, кто ты и откуда идешь. Правильный ответ: «Заблудившийся велосипедист, следую через границу. Только вот велосипеда у меня нету».
В Германии у бездомного два врага. Первый — это охватывающее хотя бы раз в неделю безумие. Второй — настойчивое требование сытной пищи (вначале два раза в день, а потом «хоть чего-то горячего», и это уже дурной знак).
Безумие, как я уже сказал, приходит к вам примерно раз в неделю. Желание еды посытнее, к сожалению, берет за глотку чаще. Возможно, это из-за климата средней полосы (в Афинах, например, можно провести три дня, поедая один лишь арбуз — вначале свежий и запотевший, потом подкисающий и, наконец, забродивший). Но о требовании пищи мы уже рассуждали.
Безумие
В этот раз мы серьезно поговорим о безумии.
Это скользкий момент. Прежде чем начать воспринимать эти заметки бездомного как путеводитель, рекомендую ознакомиться с этим моментом — не поскользнитесь. И даже если читаете ради праздного любопытства, то тем более никаких поверхностных выводов до того, как вы поняли истинную суть вещей, делать нельзя.
Я абсолютно убежден в том, что призыв к соблюдению советов по избежанию безумия не менее важен, чем руководство по интуитивному поиску городских достопримечательностей или дешевой еды.
Итак, слететь с катушек на улице более чем реально. Имеется в виду слететь по-настоящему, без перемотки событий назад и без надежды на обнуление.
Будьте уверены, что даже если вы на редкость стрессоустойчивы, при бродяжничестве шизофрения посетит вас рано или поздно с сопутствующими паническими атаками и воображаемыми друзьями.
Читайте также
Антипсихиатрия: как протест против карательной психиатрии привел мир к пересмотру нормы
Я знал кёльнскую бездомную, которую постоянно преследовали Аденауэр, Робин Гуд, а также ручной голубь по имени Яша. О своем недомогании она не подозревала и постоянно мучилась загадками, кто из этой троицы реальнее. Это не так страшно, как может казаться. Но все-таки радоваться жизни это мешает.
Схема безумия для начинающих
Областным советом берлинских бездомных выявлено давно: первый внешний признак того, что чердак начал трещать, это когда он начинает говорить сам с собой. Думаю, вы таких говорунов наблюдали не раз. Человек вроде как прилично одет, но, проходя по улице, постоянно кричит: «Сука!» При этом в пределах видимости никаких сук нет. И если под эту «суку» подвернулись вы, то перед вами этот человек обязательно извиняется.
Это означает, что человек находится на первой стадии безумия.
Такая стадия приходит на третью неделю пребывания в одиночестве, и справиться с ней нелегко. Но если не получается справиться, то еще есть время вернуться обратно.
Агрессия. Схема безумия для продвинутых
Признак продвинутого безумия — когда человек запросто поддается агрессии. Он предпочитает нападать на то, что ему не по душе, а не выматывать несправедливость смирением.
Назовем ей второй, агрессивной стадией у бездомного. Такое здесь уже за гранью приличия. Большинство живущих на улице в Германии этот этап благополучно прошли или попросту до нее не дожили.
Добавлю, что эта стадия приходится примерно на второй год отлично налаженного житья на улице. Избежать ее почти невозможно. Через нее следует пройти, стараясь не затягивать. Только тогда можно сказать, что вы ее победили.Третьей и самой экстравагантной стадии безумия можно добиться, лишь будучи бездомным несколько лет. Вообще-то, это уже натуральный дзен, и пребывать в этом состоянии можно до бесконечности.
К этому моменту вы уже приспособились к гигиене, чистите зубы по утрам и функционируете так, будто находитесь у себя дома дома. Вокруг себя ничего не замечаете. Ходите в магазин как на кухню, пользуетесь там микроволновками, чтобы разогреть себе суп, а на вокзал смотрите как на заполненную гостями прихожую.
Постепенно ситуация накаляется. Как-то случайно выясняется, что вы чистите зубы в фойе Берлинской оперы на глазах у туристов. Всё оттого, что там находится самое большое зеркало.
Уве Ульрих шесть месяцев подряд ел итальянскую шину. Он отрезал от нее малюсенькие кусочки и растапливал их над огнем. Он уверял, что это вкуснее, чем обычный гарнир, и, возможно, он по-своему прав. Пробовать его гарниры обычно отказывались. Даже когда Уве Ульрих обедал в месте с видом на район Моабит, рядом с ним старались не приземляться.
Читайте также
Что такое психиатрическая реабилитация и почему она зависит от культуры?
По наблюдениям экспертного совета берлинских бомжей, третья стадия безумия имеет отношение к уже сложившемуся, упорядоченному образу жизни бездомного. То есть к тому, чем вы защищались от угрозы безумия изначально. Это законы физики, где всё возвращается на круги своя. С чего бы вы ни начинали сопротивление безумию, оно притворится вашим любимым оружием, а потом вернется к вам уже в другом обличье.
Как избежать первой стадии
Те же советы применимы и к небольшим путешествиям, например, когда вас выгнали из дома на пару дней, «чтоб духу твоего здесь больше не было».
Вообще-то, опыт подобного рода у нас есть. Точно такие же опасности подстерегают вас в вашей квартире. Вы ведь знаете, что если проводить всё время в соцсетях, то в один прекрасный день чувствуешь, как покрываешься шерстью и мяукаешь.
Так вот: на улице нет соцсетей. Зато вместо них есть тенденция залипать на своих внутренних переживаниях. И находок внутри себя почему-то откапывается не меньше, чем в соцсетях. И собеседник всегда есть. И так далее и тому подобное.
На суперпродвинутом уровне поиск глубин внутри становится таким же увлекательным, как взломанная игра GTA или порнографические чаты с воображаемыми подругами. Помните такие чаты? Вот именно, что с такими вещами не шутят. И мама ваша, которая говорила: «Сходил бы в футбол погонял вместо своего интернета», была безусловно права.
Безумный дзен
В таком состоянии никогда нельзя задавать самому себе вопрос: отчего я сейчас здесь нахожусь и как меня сюда занесло.
Правило номер один. Относитесь к своему пребыванию на улице как к само собой разумеющемуся. Хоть вы и бездомные отбросы, почаще забегайте на территорию аристократов и ведите себя как они. Позвольте себе ненужную прогулочку в городском парке. Выпейте лишнюю бутылку вина, если вы чувствуете, что вас заносит.
То, что вы приперлись сюда и живете в Германии на улице, — это в порядке вещей. Не вздумайте рассматривать эту ситуацию под микроскопом. С тем же успехом можно придираться к наличию на ноге пяти пальцев (слышал, это одна из расхожих форм психозной истерики и заканчивается это отрезанием ноги, после чего больному становится легче).
Правило номер два. Отвлекитесь немного от внутренних диалогов. Чтобы задавать себе меньше вопросов, потребуется повторять слова понравившейся песни и не думать, почему именно она полюбилась вам в данный момент. Помогает ежечасно ставить себе героические задачи. Можете устроить квест. Например, искать самый дешевый ларек, где продается шампанское «Красная Шапочка». Или самые красные ботинки. Если это задание оказалось слишком простым, ищите на ботинках красные в черную полоску шнурки и так далее. Импровизируйте и обязательно усложняйте задачу: ищите, скажем, красные прожилки на переднике тети, похожей на дядю.
Если вы не поддаетесь панике, то беспокойство уйдет само по себе. Когда это случится, вознаградите себя чем-нибудь давно желанным. Например, мишками «Харибо». Или сигарой. Опять же, постарайтесь найти редкий сорт или самые дешевые.
Запомните: если вы перестанете устраивать квест из обыденных вещей, то безумие вас настигнет внезапно.
Соблюдая приличия
Тур Хейердал, как известно, выкинул Сенкевича за борт, после того как тот отказался есть на свежей скатерти.
«Если не соблюдать приличия, то мы все сойдем с ума», — сказал суровый Тур Хейердал. Затем он благородно помог Сенкевичу подняться на палубу. А мог бы и оставить в воде, правильно?
К вящему сожалению нашего друга, социопата и раздолбая, есть на скатерти ложкой и вилкой действительно важно. Но еще важнее продолжать общаться с себе подобными, какую бы чушь они ни несли. Не следует допускать ситуации, когда общение сводится лишь к внутреннему диалогу.
Надо обязательно перебрасываться парой слов с себе подобными. Главное — не путать настоящих людей с воображаемыми.
Сижу я себе у ратуши, сушу носки, думаю, чего от жизни надо? Чайку, может, горяченького? Мимо меня проходит человек, которого я уже видел сегодня три раза в витрине книжного магазина.
— Чайку, может, горяченького? — говорит.
— Не откажусь, — не удивляюсь я.Человек из витрины садится со мной рядом, смотрит на сушащиеся носки и закуривает трубку.
— Не боись, Джим Пуговка, — говорит он. — Прорвемся.
Разумеется, в тот момент я погрешил на безумие. Слава богу, машинист Лукас оказался ненастоящим, в смысле сходство его ограничивалось курением трубки. Но не может же так везти до конца.
Пожалуйста, чаще общайтесь с себе подобными. Их больше, чем кажется. Воображение просто не может такое огромное количество хороших людей воплотить.
Может быть интересно
«Неподобные»
С «неподобными», конечно, лучше не общаться.
Надеюсь, понятно, что разрешение немецких властей жить на улице и в ус не дуть работает в ту и в другую сторону. Как в хорошую, так и в плохую. Так говорят.
Впрочем, совсем уж отвратительно себя никто не ведет. На улицах нет откровенных злодеев, как не бывает их в стаде бизонов или антилоп. Мерзавцев, расистов и ксенофобов и на улицах Берлина гораздо меньше, чем в обычной жизни. Но назойливых дураков и не знающих правил приличия дикарей хватает.
Стараясь избавиться от назойливых дураков, постепенно понимаешь, что они распределяются по территориям. Их легко разделить на две категории. Те красавцы, что украшают собой Александерплац и навязывают фотографирование, как правило, разговаривают по-польски. Те, что сшибают копейку по-русски и называют вас «дружище» или «командир», обычно сцеживаются еще на ЦOБе (ZOB, то есть Главный автовокзал).
Я не очень хорошо разбираюсь в антропологической социологии. Если я перегибаю палку, сравнивая плохих людей с неандертальцами, а хороших с кроманьонцами, обязательно сообщите мне, и я извинюсь.
В зоне прямого конфликта с неандертальцами я был лишь один раз. Первый раз играя на саксофоне, я пренебрег правилом двадцати минут чистого времени и получил предупреждение от кучи ветоши, оказавшейся ночующим на дороге поляком. Всё это время я стоял, небрежно опираясь на нее ногой, играя новоорлеанские похоронные марши, и был удивлен, когда ветошь заговорила со мной по-польски.
— Ахой, — сказали еще одни поляки, проходившие мимо и заинтересовавшиеся переходом на польский мат. — Нашего друга нельзя так строго отчитывать. Он имеет футболку «Солидарность».
— Что это за солидарность, — с презрением сказала куча ветоши, зимующая здесь со времен раздела Польши. — Не знаю я никакой солидарности.
— Солидарность, — аккуратно пояснили настоящие поляки из Польши, — это когда все славяне объединяются для того, чтобы дать по жупе американцам.Ну вот!..
— Минуточку, — сказал я голосом Дяди Деды и замахал руками, — с такой трактовкой солидарности я не согласен.
После этих слов разразился грандиозный берлинский скандал. Мне сунули в морду, а я укусил одного из не знающих «Солидарности» в нос.
Полицейские, разнявшие нас, сказали: «Не обижайся. Они всё равно не знают, что такое солидарность».
Переспрашивать, что такое солидарность в понимании немецкого полицейского, я на всякий случай не стал. Но всё равно уверен, что что-то хорошее.
Полицейские
Они здесь, конечно, милейшие.
А главное, совершенно не важничают и не задирают нос, как, скажем, привыкли поступать афинские или лиссабонские менты (тоже милые, но лишь до тех пор, пока ты относишься к ним как к начальству). Они не изображают добряка с топором, как это делает ирландская «Гарда». И конечно же, это не итальянские карабинеры, которые, как в анекдоте про Ильича, «бритвочку точат, а могли бы и полоснуть».
Ну и так далее. Во всем Евросоюзе полицейские прекрасны, но надо знать к ним подход.
Что же до немцев, то никакого подхода к ним не требуется. Они демократичны — весьма и весьма. Может, это оттого, что в Германии полицейские — это представители разных народов. Возможно, это даже сливки европейского общества, не иначе (шучу, не бывает такого).
Реабилитируя поляков…
Реабилитируя поляков, скажу, что, когда вслед твоей «Солидарности» орут: «Хорошая футболка», это именно они. Поляков (бывших) среди полицейских почему-то особенно уважают. Еще можно встретить болгар, чехов и даже венгров… Одним словом, всех тех, кто за годы советской оккупации нарастил себе суровое лицо.
Читайте также
«Дедушка просит гранату в окно»: как общаются граждане и власть на демонстрациях в Европе
А когда кто-то чеканит «Сан-Па-у-ли» вслед за тобой и заговорщицки улыбается, это уже настоящий немецкий полицейский. Возможно, бывший деклассированный элемент.
В Берлине принято уравновешивать авторитарность полиции антисоциальными элементами.
Вспомните «Полицейскую академию», а особенно кадета Зеда. Всё это будет очень похоже на некоторых немецких полицейских.
Антисоциальны полицейские или же нет — в любом случае они стараются быть вместе с народом. Если уж совсем не получается, то перед тем, как прогнать со своей территории, они по крайней мере стараются честно тебя подкупить.
В результате выходит как у Зощенко — ах ты, такой-сякой, розу я тебе не подарю.
Я сидел рядом с «Эдекой» на Коттбуссер-Тор, пил вино натощак и смотрел, как в окне полицейского участка расцветает герань.
— Иди-ка сюда, — поманил меня пальцем толстый полицейский. — На улице живешь? У нас остались роллы. Петер вчера невкусных купил.
Я получил восемь килограммов невкусных роллов и долго таскал за собой, пока китайцы из Веддинга не снабдили меня бутылкой огненного и соевого соуса.
Насколько вообще легален такой образ жизни в Германии?
Самое время успокоить тех, кто волнуется. Всё это совершенно легально. Бродяжничество в Германии узаконено и полицейской инспекции не подлежит. Если у вас спрашивают документы или требуют штраф, значит, обманывают. Ума не приложу, в какой ситуации это может произойти еще.
А можно с двухлетней шенгенской визой вместо вида на жительство?
Почему нет. Шенгенская виза — это такой же документ, как и все остальные. Всё это проверено и выяснено задолго до нас, поэтому не стесняйтесь.
— Доброе утро, Филипп. Хорошо ли ты спал? Кофе принести сейчас или попозже? — спрашивает полицейский Зденек по прозвищу Ден, высунувшись из машины.
Я прошу сейчас, потому что есть вероятность, что про меня он забудет. Таких, как я, в ведении Зденека человек шестьдесят. И иногда он действительно может забыть про мой кофе, отложив его на потом.
Ратушные архивы
Если вы освоились на улице и собрались наглеть, рекомендую на всякий случай свериться с так называемыми ратушными архивами. Для этого мы направимся в ратушу (нас туда пустят по любому вопросу) или призовем на помощь интернет.
Интересуйтесь указами каждого города или каждой земли (или, как в случае Берлина, и того и другого вместе).
Среди этой макулатуры можно найти немало идиотских указов — ими можно и пренебречь. Но в целом подход к запретам достаточно трезвый. Это потому что строится он на опыте поколений.
Ситуация допускает, что кроме закона есть принципы, которые вы обязаны защищать. И разумеется, есть в мире ложные истины, которые необходимо оспаривать, чтобы всем потом стало легче.
Читайте также
Капитан Мутабор. Каким был Сергей Курехин — главный советский авангардист?
Взять, к примеру, запрет на слишком громкие звуки на улице. Вообще-то, это имеет отношение к футболу. Но еще это относится к туркам, с утра до ночи гоняющим песню «Мит гитара унд татара». Но главное, это имеет прямейшее отношение ко мне, потому что для минимального заработка приходится играть на саксофоне. Это единственное, что я могу делать ненавязчиво и элегантно (ну, кроме сбора бутылок, конечно).
Звуковой террор
Еще десять лет назад существовал запрет на инструменты категории «экстра лаутштарке». «Супергромкие» то есть. Это относилось к тромбону, баяну и волынке.
Говорят, запрет на баян был наложен из за русских, умеющих заставить его звучать громче органа Берлинского кафедрального собора, и не знающих, что такое идти на компромиссы.
Потом вопрос был решен. На сегодняшний день из числа звуковых объектов, категорически запрещенных в Берлине, осталась только волынка. Это не из-за ирландцев, как можно подумать, а из-за того, что это совершенно непредсказуемый инструмент. И тем не менее даже с таким здесь можно поладить.
Курносый волынщик Карло, который нахально маячил рядом с Музеем ГДР, третировал город. Третировал просто нечеловечески…
— Позвольте, — говорил он полицейскому Туфелькину (такая латышская фамилия — Туфелькенс), — какая же это волынка? Это обычный шотландский мешок с трубой!
Полицейский Туфелькин скрежетал зубами и наконец перестал к нему подходить. Общение курносого волынщика с полицейским Туфелькиным теперь свелось к диалогам издалека — через речку.
Карло отказывался общаться с дилетантами, а полицейский показывал ему висящие на пальцах глаза. Наконец он объявил Карло официальный бой. Экспертом был взят бывший бургомистр Берлина Клаус Воверайт, которого прозвали «Бледный, но сексуальный». Он прошел курс обучения в магистратуре по народным инструментами и имел заслуги перед Италией.
По результатам беседы с бывшим бургомистром волынщик Карло получил аусвайс, но пообещал, что выступления с волынкой не превратятся из-за него в явление массового характера. Кроме того, теперь он был обязан глушить один из бурдонов волынки, способствовавший разрушению зданий не хуже иерихонской трубы, повязав поверх специальный корсет из резины. Такое решение нашел губернатор. Карло был рад.
В глубине души я считаю, что так и должно происходить взаимодействие с властями. Каждый, кто познал глубинный смысл вещей, обязан защищать истину перед толпой дилетантов. Но если дилетант оказывается умнее вас, то остается лишь миролюбиво сложить оружие.
Таковы правила игры.
Приготовившись стать королем улиц Берлина, подумайте о правилах игры заранее, пожалуйста! (Голосом Альфа: пожа-а-алуйста, пожа-а-а-алуйста!)
Что там насчет антиобщественного поведения?
Практически все городские указы одобряют употребление алкоголя на улицах и не одобряют антиобщественное поведение. Горе тому, у кого между этими понятиями стоит знак равенства (думаю, что почти у всех читающих это по-русски).
Антиобщественное поведение в Германии не имеет никакого отношения к алкоголю. Чаще всего это следствие настигающей вас помянутой выше второй стадии безумия, напрямую связанной с агрессивностью.
Агрессия, которая появляется у вас на второй стадии, лечится общением с пастором. В отсутствии психоаналитика это и вправду сильно уравновешивает.
Воистину, если вы просите моего совета: я уверен, что лучшего (да еще и бесплатного) психоаналитика, чем пастор, вам не найти. Однако если вы по какой-то причине видите в реформатской церкви потенциальную угрозу, наметьте себе пастора (психоаналитика) условно. Важна лишь его функция. Например, приходите в супермаркет и называйте любую понравившуюся кассиршу «господин пастор». Продолжайте до тех пор, пока не выговоритесь ей до конца.
Пастор Зоран был не в себе. Он просто негодовал. Его подопечного, репатрианта Гену Вольфа, снова навестил психоз. Это обычно случалось с ним перед новогодними праздниками, а особенно перед православным Рождеством.
Во-первых, он хотел праздновать Рождество сразу после Нового Года. Во-вторых, хотел видеть на нем Снегурочку.
Что ни проделывал Зоран, как ни вертелся — всё без толку. Тогда он принял решение, доказавшее, что он способен на большее, чем быть просто пастором. Он переоделся в Снегурочку и стал ждать Гену за занавеской.
Гену откачивали полчаса. С тех пор Снегурочку он больше не хочет.
Выпивать на улице
В начале декабря пан поляк, полицейский, подошел ко мне, сидящему на набережной рядом с районом Николайфиртель, и сказал:
— Водка не можьно.
И раз уж мне было лень вставать, я сделал недоуменное выражение лица:
— Как не можно? Я же замерзну здесь в конце ноября.
Второй полицейский посмотрел в мою сторону совсем неласково, но объяснил, сколько надо выпить, чтобы согреться. Потом сравнил с тем количеством, которое требуется на то, чтобы опьянеть. И, взглянув на мой шкалик, добавил несколько слов по поводу личной ответственности.
Первый полицейский, поляк, пояснил:
— Водка можьно. Пьяным в воду падать не можьно.
Всё тут же встало на свои места.
Я вовсе и не собирался падать пьяным в речку. Но насчет личной ответственности задумался уже в который раз.
Личная ответственность, здесь, в Германии, это святое. Бунтовать против нее никуда не годится.
Помните полицейского, который приносит кофе? Думаю, я легко мог бы потребовать водки и щей, но это уже было бы моей личной ответственностью. Точно так же наш друг волынщик Карло мог надеть на голову бургомистру свой мешок с костями (да еще и с криками «Швуль»), но делать этого не стал. Как вы думаете почему? Пусть это будет домашним заданием.
Пора завершать тему
Это были советы, которые можно свести к формуле «как важно часто ходить в баню и не терять номерок с мылом», как пела рижская группа «Рыба Меч Сволочь Обыкновенная». Перед тем как начинать жить на улице, надо понять, что функционирует всё так же, как и в привычных условиях.
Вы пьете кофе (выше я объяснил как), чистите зубы и моетесь (в следующий раз), оцениваете шансы на обед в заведении (сами догадаетесь).
Как только вы поймете взаимосвязь, можете начинать импровизировать.
Настоящая опасность поджидает вас лишь тогда, когда такое времяпровождение становится привычным.
Впрочем, то же самое может случиться с вами, даже если вы не покидаете родной дом.