Быстрые удовольствия, постоянное нытье и другие пороки западного общества — по версии Мишеля Уэльбека

Сексуальная свобода

«Молодость, красота, сила: критерии у физической любви те же, что у нацизма».

Секс — одна из центральных тем в романах Уэльбека. Правда, почти за тридцать лет литературного творчества отношение к ней у писателя изменилось. Если в первых романах сексуальные сцены были чуть ли не основными, то в последних Уэльбек говорит скорее о любви, а секс служит лишь ее элементом.

Сейчас, после «Пятидесяти оттенков серого», секс-блогеров и вебкама, удивить читателей откровенными сценами достаточно сложно. Но в 1994 году первый роман Уэльбека «Расширение пространства борьбы» своей откровенностью привлек к себе внимание и шокировал европейскую публику. Спустя 9 лет, в 2003 году, роман стал доступен и российским читателям.

По Уэльбеку, добившись сексуальной свободы, европейское общество создало новую иерархию, которая базируется на сексуальности. Именно привлекательность и молодость теперь основные драйверы продвижения по новой социальной лестнице. Этот принцип в романе показан на примере несимпатичного и нескладного Тиссерана, которому уже за тридцать, но он всё еще девственник и отчаянно мечтает найти любовь, а точнее — секс.

Проблема, полагает Уэльбек, в том, что секс становится едва ли не единственным способом удовольствия. Люди в современном обществе ничем не интересуются, у них нет увлечений, нет веры, нет ценностей. Остались только простые наслаждения и боязнь ответственности — то есть семьи и детей.

«Мир, не уважающий ничего, кроме юности, мало-помалу пожирает человеческое существо», — пишет Уэльбек.

Чтобы такие люди, как Тиссеран, тоже могли воспользоваться сексуальной свободой, Уэльбек придумывает своего рода сексуальную колонизацию стран третьего мира. В романе «Платформа» он описывает сеть отелей для секс-туристов, куда приезжают самые обычные французы, которым мало что светит на родине, где конкуренция за удовольствие намного выше.

Пытаясь понять, что же делает человека человеком, Уэльбек заключает, что именно чувства, заставляющие нас страдать, составляют основу человечности. Писатель делает из этого неутешительный вывод: и в бесконечном гедонизме, и в страдании человек будет одинаково несчастлив.

Скука

«Увы, отсутствие желания жить не приводит автоматически к возникновению желания умереть».

Почти все герои Уэльбека — одинокие, более или менее материально обеспеченные мужчины среднего возраста, которые переживают экзистенциальный кризис. Иными словами, они считают свою жизнь бессмысленной и никчемной. Суть «цивилизации развлечений», как Уэльбек называет Западную Европу, сводится к избеганию психологических проблем через поиск развлечений. Старость представляется западному человеку чем-то ужасным — ведь она ограничивает привлекательность и возможность получать удовольствия. Герои Уэльбека сравнительно рано начинают ощущать угасание жизни — примерно в сорок.

В погоне за удовольствиями и попытками омолодиться пожилые герои Уэльбека заполняют кинозалы, чтобы мастурбировать рядом с влюбленными парами. К смерти как таковой они относятся вполне толерантно, в отличие от жизни в увядающем теле. В изображении этого поражающего масштабами одиночества и скуки видится переосмысление «Заката Европы», который случился вовсе не из-за войны, а духовного разложения и упрощения. По Уэльбеку, современным европейцам всё труднее испытывать по-настоящему сложные чувства, такие как ненависть или любовь. Они враждебно относятся ко всему, что мешает им продолжать извлекать удовольствие из жизни, но эта враждебность — детская. Возможность повзрослеть Уэльбек у европейцев тоже отнимает — в беспечном мире достатка, потребления и комфорта они не взрослеют никогда. Ощущение одиночества для них особенно болезненно и разрушительно, поэтому они всеми силами пытаются сбежать от него в алкоголь, наркотики, сексуальный туризм, потребление и другие формы сравнительно простых и доступных развлечений.

В «Покорности» типичный для Уэльбека герой, сорокалетний интеллектуал Франсуа, оставшись без работы, но с хорошей пенсией, думает о самоубийстве: не потому, что столкнулся с невероятными жизненными сложностями, а просто от скуки. Этот мотив так или иначе встречается почти в каждой книге Уэльбека. Вывод, к которому приходит автор, антиутопичен: в обществе, где борьба сводится только к «добыче» сексуального партнера, в определенный момент начинает главенствовать скука. Герои Уэльбека, да и всё описываемое им общество — это доведенная до крайности модель сартровского Антуана Рокантена. В мире победившего экзистенциализма людям остается только вилка, описанная еще Камю: покончить с собой, принять абсурдность мира и развлекаться всеми способами, какие только доступны, или совершить «прыжок веры» — создать себе искусственный смысл.

Религия

«Покорность, — тихо сказал Редигер. — Никогда еще с такой силой не была выражена столь ошеломляющая и простая мысль — что высшее счастье заключается в полнейшей покорности. Вряд ли я бы рискнул развить эту идею в присутствии своих единоверцев, они, возможно, сочли бы ее кощунственной, но мне кажется, существует связь между абсолютной покорностью женщины мужчине, наподобие той, что описана в „Истории О“, и покорностью человека Богу, как того требует ислам».

Отношение Уэльбека с религией достаточно противоречивы и парадоксальны. После выхода романа «Платформа» писателя обвиняли в оскорблении ислама, расизме и ксенофобии. Было даже судебное разбирательство, но автор остался на свободе, а роман не запретили.

Уэльбек в интервью резко высказывался по поводу ислама, чем расширил уже не пространство борьбы, а число своих врагов. Этот конфликт дошел до кульминации в 2015 году, когда в день выхода романа «Покорность», который в левой прессе называли «антиисламским», в редакции журнала Charlie Hebdo произошел теракт. На обложке номера — карикатура на Уэльбека. Конечно, мотивом для теракта был вовсе не новый роман писателя, но такое символическое совпадение привлекло к книге еще большее внимание. Правда, если читать ее внимательно, окажется, что «исламской антиутопии» в «Покорности» не так уж и много — это скорее очередная экзистенциальная драма, помещенная в декорации Франции с пришедшими к власти исламистами.

Некоторые критики отмечали, что антиисламским роман назвать сложно, а вот происламским — с натяжкой можно. Ведь в конечном счете сразу несколько героев находят в новом режиме скорее спасение от бессмысленности, чем религиозную диктатуру, которая обрекает на одни страдания. Даже заглавие только на первый взгляд содержит негативные коннотации, а если вчитаться и прочувствовать героев, то становится понятно, что покорность — это избавление от страданий, а не их причина.

По Уэльбеку, приход мусульман к власти стал возможным из-за кризиса христианства — ислам органично занял вакуум, который католичество, потерявшее всякий смысл, оставило после себя. О религии, точнее, о проблеме ее отсутствия Уэльбек начал говорить задолго до «Покорности» — этому посвящен роман «Возможность острова», вышедший в 2005 году. Уже тогда Уэльбек размышлял о том, как будет развиваться общество, в котором больше нет никакой высшей ценности и смысла, заключив, что люди, пережив экзистенциальный кризис и упоение гедонизмом, придумают ее заново.

Одиночество, депрессия и пропасть между людьми

«Человек привыкает к одиночеству и к независимости; не факт, что это хорошая привычка».

Почти все романы Уэльбека рассказывают примерно об одном и том же, меняются только декорации и — немного — сюжетные линии. Но основной нарратив сохраняется, смысл историй не меняется и даже тональность из раза в раз поразительно похожа, что заметил литературный критик Эдуард Лукоянов после выхода в 2019 году романа «Серотонин».

Повторяющийся мотив его книг — моральная смерть человека, достигшего среднего возраста. Сорокалетние герои Уэльбека только и делают, что тоскуют по насыщенной и наполненной удовольствиями молодости и ноют, что жизнь в семье приносит страдание, ровно как и жизнь без нее, а доверительный контакт между людьми практически невозможен.

Эта проблема связана со всеми остальными, которые так любит описывать Уэльбек, но вместе с тем стоит немного особняком и восходит куда-то к биологии. Рост продолжительности жизни и изменение условий существования человечества как вида привели к тому, что физическая сила стала своего рода рудиментом. Пережив расцвет, люди доживают еще десятки лет без инстинктивного понимания, зачем. Люди, полагает Уэльбек, переросли Homo sapiens, но так и не смогли перейти к сверхчеловеку, застряв где-то между. С одной стороны, всё еще пожираемые биологическими желаниями и инстинктами, а с другой — уже вкусившие технологий, комфорта и беспечности. Ко всему этому добавляется вполне буржуазная болезнь — депрессия, а также хроническое неумение понимать других. И вот вся Европа — это миллионы одиночек, которые пытаются утешить себя сексом и путешествиями, пока тело еще позволяет хотя бы это, а потом проваливаются в тяжелейшую вязкую депрессию: без веры, без цели, без любви.

Уэльбека называют и циником, и расистом, и женоненавистником, но он, в сущности, сентиментальный романтик. Однажды Бегбедер, друг Уэльбека, заметил, что все его книги на самом деле только о любви. Хочется немного поспорить и сказать, что все книги Уэльбека не совсем о любви, они — о горечи из-за ее отсутствия.

Присоединиться к клубу