Коронаречь: как COVID-19 меняет наш язык

С тех пор как вирус COVID-19 появился в новостях в декабре 2019-го, люди по всему миру успели кардинально поменять не только привычки, но и повседневную лексику. Пришлось вспоминать историю происхождения слова «карантин», совершенно неожиданно привыкать к странной «самоизоляции» и научиться правильно писать «коронавирус». Ситуация в мире крайне серьезная, особенно для медработников и страдающих от нового заболевания. Но не все неологизмы этого сложного времени оказались серьезными: в новых словах нашлось место изобретательности, анализу, а порой и игривости. Вот лишь некоторые примеры «коронатерминов» из разных языков.

Наиболее продуктивным языком в области новых слов оказался английский. Все мы живем во время коронагеддона и коронапокалипсиса (coronageddon, coronapocalypse). В набор выжившего входят экономический коллапс, закрытие границ, отмена мероприятий и пустые улицы мегаполисов. Далеко не все квартиросъемщики получили rent forgiveness — арендную амнистию, заморозку или отмену арендной платы на некоторое время. Хотя сам термин появился давно, широкое распространение он получил именно сейчас.

Только избавились от тяжелых дум об аренде? Готовьтесь к коронойе coronanoia — психологическому состоянию, в котором человек считает любой кашель и чихание признаком того самого заболевания и близкой смерти. Второй вариант — pararona.

Новый вирус проявил в некоторых самые плохие черты. Так появились ковидиоты (covidiots), тоннами скупающие еду и туалетную бумагу и тем самым заставляющие паниковать остальных. Ковидиоты делают это скорее из страха перед завтрашним днем, а вот коронадурки (coronadouche) — вполне осознанно, планируя продавать свои запасы с бешеной наценкой.

В четырех стенах оказались не только растерянные взрослые, но и карантинейджеры, quaranteens или 🌽teens (по сходству со словом corn — кукуруза) — подростки на карантине. Вместо обычных походов в школу они получили короникулы: полуканикулы, полуобучение — coronacation.

В основном подростки подшучивают над «убийцей бумеров» (Boomer Remover) — титул вируса появился на просторах Reddit и отсылает к высокой смертности людей за 60. Вместе с родителями тинейджеры немного опасаются COVID-15 — ведь именно столько килограммов вполне реально набрать не выходя на улицу. Сами же взрослые отращивают изоляционную бороду (isobeard), выбирают инфит — наряд для сидения дома, противоположность аутфита, и работают над поколением корониалов coronials — детей, зачатых во время самоизоляции.

Работа и учеба с помощью видеоплатформы Zoom подкинули неожиданный сюрприз — Zoom-bombing. Не все онлайн-конференции надежно защищены, поэтому на рабочие встречи и уроки периодически врываются незнакомцы и начинают проигрывать порноролики или ругаться матом.

Практика получила название по сходству с photobombing — порчей чужих фотографий внезапным появлением в кадре.

Всякий досуг тоже оказался захвачен карантином. В инстаграме популярными стали слова quaranteam — коронакоманда, группа друзей в изоляции — и quaranqueens — девушки, которые выглядят отлично, даже постоянно сидя дома. Танцевать предлагается под My Corona — переделанный хит 1980-х My Sharona. Продолжить отдых можно COVIDeo Party — запойным просмотром фильмов и сериалов про смертельные болезни и апокалипсис (возможно в онлайн-компании друзей). Девиз таких вечеринок — #RonaAndChill (rona — краткое название коронавируса). Завершить предлагается коктейлями карантини, коронарита, плацеборита и ковидони. Чаще всего новые названия никак не связаны с ингредиентами, за исключением, может быть, пива Corona, которое стало популярным аксессуаром в тележках супермаркетов вместе с туалетной бумагой и крупами.

Будущее, как известно, туманно, а сейчас тем более. Но писатели и голливудские продюсеры временно отложили cli-fi-идеи (жанр климатических катастроф) и задумываются о corona-lit/corona-fi — произведениях, действие которых будет происходить во время коронавируса или другой пандемии.

Во Франции и Германии эпидемия проходит относительно спокойно, поскольку правительства довольно рано усилили меры безопасности. Тем не менее долгое сидение дома тоже повлияло на язык. Французы придумали свой вариант карантина-2020 — quatorzaine. Инкубационный период вируса и одновременно время вынужденной изоляции длится 14 дней — quatorze jours. В официальных аккаунтах Министерства здравоохранения Франции появился неологизм désinfox. Хотя он звучит сходно со словом «дезинфекция», но к медицине не имеет никакого отношения. На самом деле это предупреждение о дезинформации, количество которой в интернете увеличивается с каждым днем.

В ожидании свободы французы не изменяют давним привычкам и продолжают организовывать дружеские посиделки с алкоголем, пусть и на расстоянии. Coronapéro и apéronavirus проводятся по Skype.

Не обошлось и без английского: диджеи проводят клауд-рейвы (cloud rave — онлайн-сеты), а каждый вечер на балконах раздается сlapping — массовые аплодисменты в поддержку врачей.

Немцы направили свой креатив не на явления, а на людей. Hamsterkaufen — «закупка по-хомячьи» — забивание всех щелей в доме едой. Сам термин появился во времена других кризисов, но сейчас снова стал актуальным. Обновилось и слово Kummerspeck — вес, который набирает человек, заедая проблемы. Теперь это Coronaspeck — «карантинный жирок».

В русском языке пышным цветом расцвел и так продуктивный суффикс «-ка», который подарил нам удаленку, дистанционку и даже коронарку. Совершенно неожиданным образом сухой термин «самоизоляция» подхватили все лайфстайл-издания, а затем он перешел в разряд повседневной лексики.

Как и в других языках, корень «корона» добавился ко многим словам, чтобы подчеркнуть важность отношения именно к этому вирусу: коронапроявления, коронаскептики, коронадиссиденты.

Сотрудник Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН Ирина Левонтина считает, что слово «корона» еще долго будет использоваться в негативном ключе.

Италия стала одним из первых эпицентров заболевания, поэтому неудивительно, что коронавирус быстро освоился в языке. В официальных источниках можно встретить слово infodemia, которое пока отсутствует в официальном словаре итальянского института языка Treccani. ВОЗ придумала его для ложных новостей о вирусе, которые вводят в заблуждение. Что касается слова «эпидемия», то оно происходит от греческого ἐπί + δήμος, «над людьми». То есть, по сути, неологизм заменяет префикс epi на info для обозначения большого количества информации, основная часть которой — ложь.

Искателей приключений на пустых улицах итальянцы называют personaggi furbetti. Любопытно, что furbetto подразумевает хитроумность и изворотливость, а эти качества в массовом сознании только поощряются. В результате нарушители карантина становятся чуть ли не национальными героями.

Многие романские языки продолжают перенимать термины из английского, и итальянский не стал исключением.

Миллениалы придумали corona dating — виртуальные свидания без перехода к физическим встречам (по крайней мере на время карантина).

Хотя некоторые умудряются преодолевать эти условности и устраивают по-настоящему запоминающиеся встречи.

В последние месяцы слово lockdown используется для ограничивающих мер по всему миру. Lockdown упорно появляется в итальянских СМИ, хотя правительство всё же предпочитает misure di contenimento — меры сдерживания. Впрочем, такая любовь к английским терминам объяснима: они короче итальянских, а значит, будут отлично выглядеть в заголовках.

То же касается и англицизма smart working — умная работа, — который призван показать прогрессивность общества и развитые технологии. Итальянские власти используют его для обозначения дистанционной работы и учебы. Но как это часто бывает с заимствованными словами, такое значение есть только в итальянском, тогда как в английском это work from home (WFH) или remote working. Логичнее было бы говорить lavoro da remoto или lavoro a distanza. Что же до школьных занятий, то здесь стоит подумать о scuola digitale, а не о smart schooling или smart learning, столь полюбившихся итальянцам.

Новый этикет

Помимо устного общения вирус повлиял и на цифровой этикет. Как вы заканчиваете полуформальные письма? «Желаю отличных выходных!» «Желаю продуктивной недели!» «Желаю всего хорошего в новом, 2020 году!» Еще недавно такие пожелания были обычным делом, но теперь они вызывают только грустную усмешку. Оказалось, что даже формальная вежливость может радикально измениться, когда ежедневный информационный шум сменяется сиренами скорых за окном.

Письма незнакомцам стали более личными, классические «С уважением» или «Искренне ваш» сменились на «Держитесь».

Письма преподавателей и студентов перешли с сухого официоза на «Надеюсь, у вас всё хорошо, несмотря на непростое время». Коллеги и сотрудники организаций пишут «Берегите себя и будьте здоровы».

С одной стороны, электронные письма всегда стояли немного особняком в повседневной коммуникации, с другой — сейчас наступил практически уникальный момент, когда люди по всему миру оказались в одинаковой ситуации, и даже в международном общении теперь гораздо больше точек пересечения.

Особняком сегодня стоят восклицательные знаки. Если раньше они были оптимистично-равнодушной концовкой переписки, то сейчас точка или даже отсутствие знака препинания смотрится гораздо уместнее.

Без громких вечеринок, концертов и повседневной транспортной суеты люди начали слышать и чувствовать друг друга чуть лучше — и кричать больше не нужно.

Названия болезней в истории и сейчас

В первые недели, когда коронавирус только набирал обороты, СМИ называли его «китайским коронавирусом». ВОЗ потребовалось шесть недель, чтобы официально назвать новую респираторную болезнь, появившуюся в декабре 2019 года. Такая медлительность объясняется особенностью гайдлайнов организации.

Сейчас новые названия не должны связывать болезнь с ее первооткрывателем (синдром Дауна, болезнь Альцгеймера), местами ее зарождения (болезнь Лайма, лихорадка Западного Нила) и профессиями (болезнь легионеров). Глава ВОЗ заявил, что главная цель названия — максимально исключить стигматизацию и дезинформацию.

Цель, безусловно, благородная. Однако к 11 февраля было уже слишком поздно.

Ученые заявляют, что использовать слова «уханьский» или «китайский» по отношению к вирусу неуместно. То, как мы называем заболевания, формально или нет, может сильно влиять на наше восприятие и отношение к определенным болезням. В начале 1980-х годов СПИД связывали исключительно с гомосексуальными отношениями, что, разумеется, отразилось на отношении общества к однополым связям. Как мы знаем сейчас, заразиться можно при любой сексуальной связи, но некоторые до сих пор считают его болезнью наркоманов и гомосексуалов.

Термины с географической привязкой вроде вируса Зика (получил название в 1940-х годах по названию леса в Уганде) или лихорадки Эбола (названа в 1976-м в честь реки в Конго), скорее всего, выбирались с благими намерениями, чтобы указать на происхождение этих заболеваний. Но для жителей Европы и США они стали ассоциироваться с далекими странами, в которых живут отличные от нас люди. На самом деле происхождение вирусов никак не связано с расой и национальностью заболевшего.

Что же касается коронавируса, то американским властям особенно полюбился вариант «иностранный» или «китайский» вирус. Это не случайный выбор: в глазах политиков новое заболевание, от которого еще нет вакцины и иммунитета, — не просто патоген, а вторжение извне.

Задолго до массового закрытия всевозможных предприятий первыми удар почувствовали именно китайские бизнесмены: люди просто стали держаться подальше от китайских кафе и магазинов. Жителям Азии пришлось столкнуться с волной расизма и неприятия по всему миру.

Во многих странах «первого мира», особенно в США, тяжелые болезни и микробы в принципе исторически ассоциируются с мигрантами. Давний стереотип о том, что приезжие только приносят заразу, выливался в долгие недели карантина перед разрешением въехать в страну или депортации из-за болезней. Иностранцы привозили с собой преступность, бедность, аморальность. Микробам, конечно же, до этого дела не было: они всё равно проникали в страну даже на чистых американцах, вернувшихся из отпусков.

Перед тем, как микробы стали считаться главными причинами болезней, недугам часто приписывали мистический характер.

Холера возникает после заражения бактериями из грязной воды, но название происходит от греческого слова «желчь», дисбаланс которой якобы вызывал эту болезнь. Тиф, который распространяют блохи и жучки, происходит от греческого «дым» — из-за нарушений психики больного.

На протяжении веков сифилис, передаваемый половым путем, называли тысячей имен, которые непременно указывали на чужеземцев. Французы называли его «неаполитанской» болезнью, итальянцы — «французским» недугом, русские — «польской» и «французской» болезнью, поляки — «немецкой».

Инфлюэнца, или попросту грипп, на итальянском означает «влияние»: считалось, что это инфекционное заболевание вызывали астрологические или атмосферные изменения. Испанка, ставшая самой опасной пандемией прошлого века, получила название по ошибке. Истинное происхождение гриппа неизвестно (эпидемия могла начаться даже в Канзасе), но известно другое: первые проявления болезни активно замалчивались в США, Франции, Великобритании и Германии. Только в Испании газеты впервые смогли свободно объявить о масштабах заражения. Именно поэтому создалось впечатление, что болезнь появилась именно в Испании. По понятным причинам испанцы были не в восторге от такого поворота событий и придумали собственное прозвище — «неапольский солдат».

Возможно, мы так стремимся связать болезнь с конкретной страной, чтобы обязательно найти виноватого. Снова и снова мы пытаемся оправдать появления болезней чьими-то грехами. Называя коронавирус «китайским» или «уханьским», мы только усугубляем ситуацию, особенно для жителей Азии, которые боятся закашляться или появиться в маске в общественном месте. Подобное происходит после каждого крупного теракта, когда люди начинают нервничать при появлении мусульман в общественных местах.

От того, что мы будем обвинять то одну, то другую страну, мы не получим ничего, кроме ксенофобии — буквально «боязни иного». Микробам нет дела до границ, у них нет предубеждений и предпочтение в цвете кожи. Мы все в одной лодке.

Только правильные слова важны — лишь они помогут нам оставаться хладнокровными и прагматичными, вынести окружающий хаос и сплотиться в эпоху социального дистанцирования.