«Лора Палмер, Гарри Поттер и Билли Айлиш заходят в российскую школу…» Как сегодня проводят междисциплинарные уроки и почему они нужны

Содержание:

1. Пифагор, Зурумбия и пилорама: кто, что и зачем делает на конкурсе «Учитель будущего»
2. Дэвид Линч и апокалипсис в Артеке, или как интересно преподавать обществознание
   
3. Гарри Поттер и Билли Айлиш в Грозном. О пользе разговорных клубов английского
   
4. Зола, береста и дошколята. Почему для младшеклассников учеба — не главное в школе, и что для них главное

Из 39 тысяч учителей, которые зарегистрировались на первый этап, до финала дошли 306 учителей. Конкурсанты выступают не индивидуально, а в командах по трое, в финале каждую ждет три испытания: междисциплинарный урок, воспитательное мероприятие и выступление в формате TED.

На междисциплинарном уроке учителям необходимо соединить воедино несколько предметов, допустим, английский и обществознание, географию и информатику, и за тридцать минут объяснить незнакомым школьникам заранее выбранную тему.

Большинство учителей подходят к заданию творчески. Так, педагоги из хутора Красночервонный (Ставропольский край), «жителей которого меньше, чем учеников в этой школе», предлагают ученикам сверстать печатную и электронную версию журнала «Вокруг света». Класс делится на группы, часть детей клеят подготовленные кусочки текста и фотографии на большие листы, другие составляют презентации на компьютере. По получившимся статьям ученики угадывают, в какой стране «побывали» их одноклассники.

Учителя из Санкт-Петербургского физико-математического лицея № 366 объясняют школьникам комбинаторику на примере самобытных задач:

«Недавно образовавшаяся страна Зурумбия хочет придумать себе флаг. Флаг они хотят сделать из двух горизонтальных полос. Полосы должны быть разных цветов, причем вариантов цвета шесть: красный, синий, белый, зеленый, черный и желтый. Сколько есть способов составить такой флаг?»

Учителя из Новосибирской школы № 27 проводят уроки истории, математики и психологии, взяв за основу пифагорейскую школу. В один момент в класс входит сам Пифагор.

Другие учителя тем временем выступают на конференции в Академии цифровых технологий, Все сходятся на том, что мир меняется, и учителям нужно меняться вместе с ним — осваивать компьютерные программы и смещать фокус в сторону междисциплинарного обучения.

Основные аргументы в пользу междисциплинарного подхода:

• психика человека целостная, нам удобнее воспринимать информацию целостно
• это экономит время (у старшеклассников сейчас 22 предмета, часть из них можно объединить)
• это позволяет детям активнее включаться в процесс обучения, отказываясь от роли немых слушателей
• в будущем школьники смогут лучше адаптироваться к реальному миру, не разделенному на сегменты предметов.

Но, по мнению многих, новый подход не сработает, если учитель сам не заинтересован в подобной преподавательской модели. Одна из участниц говорит: «искренность — это новый KPI».

Среди выступающих есть и учителя из деревенских школ.

Преподаватель из одной команды закончил МГУ, но потом вернулся в родной край и стал сельским учителем. Своим выбором он доволен, но чтобы обеспечивать свою большую семью, учитель держит 400 барашков и пилораму.

Воспитательное мероприятие будут проводить в последние дни конкурса. С утра учителей развезут по самым неожиданным площадкам, на которых те должны будут сориентироваться и за несколько часов придумать образовательное мероприятие, которое здесь можно провести, используя интерьер, тематику, расположение (допустим, чему могут научить в музее информатики учителя русского языка и биологии?) Вечером они должны защитить свой проект перед жюри.

Главная цель конкурса «Учитель будущего» — выявить лучшие педагогические практики и помочь учителям самореализоваться, заявить о себе. Сопутствующая цель — сплотить педагогов, научить их работать сообща. Здесь можно встретить и людей с двадцатилетним опытом преподавания, и новичков, и предметников, и учителей начальных классов, встречаются и директора. Больше всего учителей русского языка и литературы, математики, истории и обществознания, возрастом от 31 до 55 лет. Учителя из сельских школ составляют примерно треть участников. Женщин на конкурсе 85%.

«Учитель будущего» — проект платформы «Россия — страна возможностей». 30 из 102 команд-победителей смогут поработать с именитыми наставниками — руководителями ведущих образовательных учреждений России, например, с ректорами Уральского и Томского педагогических университетов, а также поучаствовать в образовательных мероприятиях на базе мастерской управления «Сенеж». Гранты и денежные призы на конкурсе не предусмотрены.

Василий Кутергин,
учитель-методист из Артека, основной предмет — обществознание

В Артеке мы работаем в рамках экспериментальных образовательных технологий и проводим занятия в формате сетевых образовательных модулей (СОМах) — объединяем разные школьные предметы, чтобы дети могли полноценно разрешить какую-то проблемную ситуацию.

Лично я стараюсь делать занятия такими, какие, мне кажется, будут интересны поколению Z. Чтобы этого достичь, я наблюдаю за детьми, провожу интервью, анкетирование, узнаю, какую музыку они слушают, какие фильмы смотрят, что читают, над какими мемами смеются, и исходя из этого выстраиваю образовательный процесс.

Например, у меня есть СОМ по сериалу «Твин Пикс». Не все дети смотрели этот сериал, но все они смотрели «Очень странные дела», и когда я им сказал, что «Твин Пикс» в каком-то смысле прародитель этого сериала, они сразу прониклись атмосферой.

В общем, мы с детьми искали, кто убил несчастную Лору Палмер. Казалось бы, причем тут обществознание, которое я преподаю? Но благодаря Дэвиду Линчу мы рассмотрели, как в мире сосуществует рациональное и иррациональное, изучили довольно серьезный блок по теме «Человек и общество», а также специфику уголовного процесса.

И все это проходило в форме квеста. У них был маршрутный лист, такая карта, по которой они передвигались, получая новую информацию.

Первая точка — это точка с мотивационным крючком: я объявил, что мы вместе с детективом Дейлом Купером и шерифом Труменом отправляемся на расследование в маленький американский городок Твин Пикс. Чтобы расследование прошло успешно, дети должны были для начала узнать, кто живет в этом городе.

Твин Пикс — это американская глубинка. Чтобы исследовать мировоззрение жителей этой глубинки, мы раскидали по карте листочки с фрагментами произведений американской художественной литературы: Теодора Драйзера, Вашингтона Ирвинга и других хрестоматийных авторов. Листочки не очень большие, я выбрал самые яркие моменты, в которых отражалась протестантская этика, вера в сверхъестественное (там была отсылка к процессу над Салемскими ведьмами) и низовая демократия. Последнее про то, как местные жители обязательно собираются вместе и обсуждают важные дела.

Дополнительную информацию дети получали от настоящего прокурора, но получали таким образом, что могли самостоятельно с ее помощью довести расследование до логического завершения. Он им рассказал, какие существуют следственные методы, с какими реальными делами он сталкивался и как действовал, чем 105 статья УК РФ отличается от 109-й и как происходит процедура предварительного следствия.

Расследование привело к детей тому, что убийца — это некое мистическое существо по имени Боб. Я специально сделал именно так, чтобы если дети захотят посмотреть сериал, они не столкнулись со спойлерами. Все это им очень понравилось.

Еще у меня был сетевой образовательный модуль про мир после апокалипсиса — как в нем выжить. На этапе по обществознанию дети рассматривали примеры обществ без государства, потому что в ходе обсуждения мы пришли к выводу, что после апокалипсиса государства как институт существовать перестанут, появится что-то другое.

И мы поговорили про духоборов, толстовцев, про монографию Джеймса Скотта, в которой он рассказывал про область Зомию в юго-восточной Азии, где долгое время не было государственных институтов.

Вместе с историком они смотрели фрагменты самых знаменитых фильмов про апокалипсис, выделяли в них типичное и частное, обсуждали то, как режиссеры репрезентуют эту тему. А с помощью биолога они узнали про различные формы мутаций, потом вместе с ним думали, может ли вообще выжить человек в столь экстремальных условиях. После они еще встретились со службой МЧС Артека, там детям рассказали про первую медицинскую помощь, например, при химическом ожоге или укусе, и про то, как МЧС действует в чрезвычайных ситуациях.

В итоге они сделали видеоролики, в которых сформулировали основные правила выживания в мире после апокалипсиса. Получилось очень мило и искренне. Главное правило, которое они вывели, — помогать друг другу.

Все эти занятия мы разработали задолго до «Учителя будущего». А начал я это делать, потому что в свое время занимался наукой — работал в Российской академии наук, все предрекали мне карьеру ученого, но я понял, что это не мое, что мне хочется большего драйва, хочется общения и креатива. И я решил попробовать себя в образовании, а так как я имел опыт работы в Артеке вожатым, то решил поехать к ним.

Здесь преподавателя не ограничивают в педагогическом творчестве: ни в формах деятельности, ни в пространстве (мы можем и в столовой заниматься, и на улице — где угодно), ни в выборе учителей-соратников. И таким образом мы можем передавать детям реальные знания, которые они усвоят надолго, потому что им просто было интересно и они получили эти знания через практическую деятельность и самостоятельный поиск.

В обычной школе я бывал только на практике, но туда я возвращаться не хочу, там учителя очень привязаны к программам и учебникам, свободы для маневра почти нет. На конкурсе «Учитель будущего» есть команда (не буду говорить, откуда она), члены которой после полуфинала приехали в родную школу максимально заряженными. Учителя хотели творить, креативить, но школа не позволила им это сделать, и у них пропал запал. Они были готовы перевернуть горы, но столкнулись с такой реальностью. Но, справедливости ради, надо сказать, что в России есть школы, в которых администрация поощряет педагогическое творчество.

Другое, что мне не нравится в обычных школах — это то, что наше образование стало уходить в сторону подготовки к ЕГЭ. Для учителя важнее результаты экзамена, чем знания, связанные с метапредметными и личностными компетенциями. Я же стараюсь отходить от учебников, тем более что моя научная база позволяет мне с легкостью давать материал из монографий, исследований или чего-то еще.

Макка Висаитова,
учительница английского языка в Лингвистической школе им. Ю.Д. Дешериева в Грозном

В 2017 году я стала руководителем разговорного клуба в нашей школе, там я провожу занятия с детьми в разных непривычных формах и так, чтобы они по-настоящему полюбили английский и начали его использовать в реальной жизни. Мы проделали большую работу и благодаря этому заняли второе место по Чеченской республике, когда определялся лучший разговорный клуб.

Что мы делаем? Например, собираемся с детьми и устраиваем мозговой штурм — решаем, какой мюзикл будем ставить или какую пьесу. Потом ученики сами разделяются на группы по интересам: кто-то уходит переписывать сценарий, кто-то начинает шить костюмы и разрабатывать декорации, другие занимаются музыкой. Все детали работы они обсуждают на английском, то есть так они сразу начинают использовать слова из узких сфер жизни.

Кажется, у нас до сих пор не было сценария, который дети бы не переписали или в котором не заменили бы имена персонажей на более привычные. В одном классическом мюзикле у нас, например, появилась Билли Айлиш.

Во время занятий мы можем взять любой предмет, допустим, стул, и дети рассказывают о его распорядке дня от первого лица. Самое важное: здесь нет неправильных ответов — все правильные.

Еще участники нашего клуба часто экранизируют комиксы, которые сами до этого рисуют и пишут. Были у нас и человеки-пауки, и железные человеки, все было. А потом они пошли по франшизам и пересняли Гарри Поттера. По сюжету, Волан-де-Морт пытался захватить нашу школу, но Гарри, разумеется, всех спас.

Понятно, что наши дети не могут не поделиться этим в соцсетях, и им тут тоже хочется рассказать об этом на английском, но на современном английском.

И мы с ними изучаем инстаграмный язык, язык тиктока: смотрим на сокращения, думаем, как за 30 секунд рассказать шутку, как эти шутки схватывать у других тиктокеров.

Иногда мне бывает довольно сложно, я понимаю: мы сдаем позиции. Их жизнь наполовину виртуальная, они знают, как пользоваться приложениями, как там себя вести, что публиковать, что модно, а что нет. Я же другой человек, и мне приходится проделывать огромную работу над собой, чтобы во все это влиться.

Нам приходится не то чтобы подстраиваться под учеников, но понимать их мир, а потом вносить корректировки в учебный процесс, чтобы идти в ногу со временем. А если мы не будем этого делать, то не сможем помогать детям развиваться в профессиональном плане и развивать их креативное мышление, которое является навыком XXI века, неотъемлемой частью успешного человека будущего.

И таким образом каждый ребенок делает огромный вклад в нашу работу, осовременивает ее. Мы всегда ждем обратной связи от детей, чтобы совершенствовать учебный процесс, делать занятия живее и интереснее. И наш директор нас в этом поддерживает и мотивирует.

Ольга Дуброва,
педагог-психолог в лицее № 126 Калининского района Санкт-Петербурга

Педагог-психолог постоянно консультирует учителя, рассказывает, как построить урок, чтобы ученик усвоил информацию, развивал критическое мышление, не переутомлялся. Мы также помогаем детям осваиваться в коллективе, грамотно выходить из конфликтных ситуаций, договариваться с одноклассниками, ставить цели.

В нашем лицее ребенок уже в первом классе знает, что он может обратиться к психологу за помощью. Но интересно, что самая часто встречающаяся проблема — это, как ни странно, не взаимоотношения педагога и ребенка, а взаимоотношения педагога и родителя.

Родители переживают за своих детей, считают, что их учат недостаточно или что их обижают, и во всем винят учителя. Поэтому наши учителя каждую четверть проходят психологические тренинги, чтобы уметь общаться с родителями и выходить из самых сложных ситуаций.

Плюс мы начинаем работать с родителями еще до того, как их ребенок поступит к нам в школу: приглашаем их на чаепития, разговариваем с ними, обсуждаем учебный процесс, убеждаем, что их ребенок в безопасности, и таким образом снимаем тревожность. Если родителям этого мало, то мы приглашаем их на наши семинары, где уже они со своей стороны учатся выстраивать отношения с педагогами.

Одна из самых конфликтных тем — это объем нагрузки. Многие родители хотят научить ребенка-дошкольника нескольким языкам, робототехнике и другим вещам, которые, как им кажутся, помогут в будущем. И они требуют от учителя максимально интенсивного обучения.

На это мы говорим, что раннее воспитание не всегда хорошо.

До семи лет главная деятельность ребенка — игровая. И важно, чтобы он до семи лет наигрался. Когда родители загружают его английским, математикой и всем остальным до школы, то они лишают его этой самой возможности поиграть. Когда такой ребенок приходит в школу, он начинает делать то, что не сделал в свое время — играть.

Поступая в школу, ребенок не должен уметь читать, писать и считать — это заблуждение. Всему этому его научат в школе. Все, что нужно ребенку в первом классе, — это желание учиться.

Но поскольку даже для ребенка, которому хочется учиться, первый класс — это стресс, мы всегда устраиваем три месяца адаптации. Дети ходят на уроки дружбы, где знакомятся друг с другом и учителями, изучают правила поведения в школе (потому что не все дети приходят из детского сада, часто приходят просто из дома и не знают, что такое социум) и много играют.

То есть в сентябре и октябре у нас нет задачи научить ребенка чему-то, нам важнее вызвать у него интерес к учебе. А потом мы стараемся поддерживать этот интерес, потому что главная проблема сегодня — отсутствие у детей желания учиться.

Маленькие дети часто представляют, что школа — это нечто увлекательное и невероятное, а когда они погружаются в эту среду, когда от них начинают что-то требовать, им становится сложно, и наступает разочарование.

Задача учителя — поддерживать увлечение и интерес ребенка. Поэтому мы проводим междисциплинарные уроки, часто просим детей работать в парах и группах, учимся вне класса. Желание учиться для ребенка важнее знаний, в начальной школе точно.

Если говорить про междисциплинарные занятия, то, например, вот ребята изучают Петра I — тема довольно скучная, они не понимают, зачем должны знать что-то об этой личности. Что мы делаем? Даем потрогать бересту, из которой Петр так и не научился плести лапти, рассказываем, как с помощью золы мыли голову в петровские времена, высчитываем, какого размера были игрушки императора, идем прыгать по брусчатке, чтобы понять, зачем раньше дороги мостили, потом смотрим, какие цели ставил себе Петр, какие цели себе ставят дети, чем то время отличается от нашего. И ребята понимают: тогда было так, сейчас по-другому.

На такие уроки дети всегда хорошо реагируют, потому здесь они активные участники, они делают что-то сами, что-то сами спрашивают, предполагают.

Вчера на лекции прозвучала правильная мысль: «Учитель не должен много говорить на уроке, говорить должны дети, и работать должны тоже дети». Часто учитель говорит почти все 45 минут. Мы делаем так, чтобы у ребят тоже был голос.

Но от традиционных уроков мы не отказываемся. Как именно вести занятие, решает сам учитель. Он понимает: вместо того, чтобы проводить скучный урок, лучше мы посмотрим, тонет ли камень в глине или не тонет, а по литературе мы будем составлять синквейн, а вот здесь надо все-таки прочитать лекцию.

Это что касается младших классов. Со старшеклассниками мы уже активно работаем над их проектами. Недавно наши ученики защитили два глобальных проекта по музыке. Казалось бы, как музыку можно связать с другими дисциплинами? Но они нашли применение, они связали ее с информатикой и психологией.

Ребята провели психологическое исследование с выборкой 128 человек о том, как разные музыкальные жанры влияют на поведение подростков. После этого они сняли и смонтировали фильм — им в этом помогали учителя информатики. Там можно увидеть подростков, которые слушают разную музыку и потом наблюдать за их реакцией.

По сути, в нашем лицее все уроки междисциплинарные. С каждым годом мы все четче понимаем, что нельзя обойти какую-либо тему, не коснувшись другой дисциплины.