Папа устал, папе очень грустно. Что такое послеродовая депрессия у мужчин и как она влияет на детей

Пока девушка Андрея отсыпалась за две предыдущие ночи, мужчина подошел к плачущему новорожденному. Проверил подгузник, дал пустышку, напел колыбельную — за четыре месяца 37-летний программист выучил всю последовательность действий. Но каждый раз, когда он смотрел на «свою кровиночку», его переполняла тревога.

«Я думал о будущем сына, что я смогу ему дать, чему научу. И не мог ничего придумать.

Мне казалось, что ему не нужен отец, который не умеет любить, проявлять заботу и нежность, у которого нет особых стремлений в жизни, кроме как поиграть в настолки, выпить пиво и быстрее дописать код.

Я представлял, как он будет стыдиться и ненавидеть меня. От этого мне хотелось тихо собрать вещи и свалить», — вспоминает Андрей события пятилетней давности.

Днем мужчина натягивал улыбку, чтобы поддержать мать малыша, показать, что он со всем справляется, что она может на него положиться. Но внутри ощущал страх и неуверенность. Позже план побега начал трансформироваться в мысли о самоубийстве. Рассказать о своих переживаниях он не мог ни девушке, ни родным, ни друзьям. Все были уверены, что ему нравится отцовство, ведь он всегда помогал с ребенком, брал отгулы, когда нужно, и не жалея тратил деньги на ползунки и погремушки.

Чем больше Андрей молчал о своих чувствах, тем хуже ему становилось. Он начал испытывать отвращение к ребенку и боялся навредить ему. «У меня были фантазии, как я топлю сына в ванночке, пока купаю его. Да, это звучит жутко. Меня самого пугали такие картинки. Но почему-то именно они успокаивали меня. Я понимал, что так мои мучения могут закончиться».

Вместе с навязчивыми мыслями к Андрею пришла апатия. Когда его ребенку исполнился год, он уволился с работы. Семья поддержала его решение, даже похвалила за желание проводить больше времени с сынишкой. На самом деле Андрей ушел на вольные хлеба, чтобы дольше спать, лишний раз не выходить на улицу и не общаться с людьми. Он перестал обращать внимание на малыша, часто закрывался в комнате и с переменным успехом заставлял себя работать, мыться и есть.

Измены, алкоголь и ярость

В отличие от переживаний матерей, о мужской послеродовой депрессии говорят мало или вовсе называют ее выдумкой СМИ. Однако у 1 из 10 новоиспеченных отцов подтверждается этот диагноз в течение 3–6 месяцев после рождения ребенка. Хотя депрессивные симптомы могут заполнить жизнь молодого папы еще на этапе планирования беременности и девяти месяцев ожидания.

«Считается, что женщины, во-первых, более эмоциональны, во-вторых, именно они вынашивают ребенка и на них падает основной груз тягот и забот о младенце. Кроме того, распространено мнение, что у женщин якобы есть „материнский инстинкт“, благодаря которому они сразу начинают любить ребенка. Все эти утверждения поддерживают исключительную роль женщины и затмевают проблемы мужчин», — поясняет замалчивание отцовской депрессии Наталья Олифирович, кандидат психологических наук и гештальт-терапевт.

На что обычно жалуются (если вообще жалуются) молодые отцы в депрессии? По сути, на то же самое, что и родившие женщины: на отсутствие радости и каких-либо желаний, непрекращающиеся ссоры с партнершей, раздражение на всех вокруг, усталость, тревогу, расстройство пищевого поведения и суицидальные мысли.

Но у депрессии новоиспеченных отцов есть свои особенности. Психолог Элиа Псуни из Лундского университета в Швеции опросила 447 шведских пап, детям которых было от 1 до 8 месяцев, и выяснила, что 22% находились в послеродовой депрессии разной степени. Пытаясь заглушить неприятные эмоции, некоторые из них работали по-стахановски, часто уезжали в командировки, вступали в новые отношения, начинали пить или погружались в виртуальный мир игр. Еще одним распространенным симптомом были неконтролируемые приступы гнева.

Именно агрессия накрыла 30-летнего менеджера Даниила после появления младшей — незапланированной — дочери. Жена объявила ему о беременности, когда супруг вернулся с работы. Квартира была усыпана игрушками, которые разбросали близнецы-первенцы. Казалось, Даниил был рад новости о пополнении, но через час он заперся в туалете, бесшумно рыдая: он не хотел больше детей, но об аборте речи идти не могло.

«Я взял себя в руки, потому что должен был быть мужиком. На мне держалась вся семья. Жена к тому моменту еще не вышла в офис после декрета, а тут новая беременность. Я сказал себе, что обязан справиться — иначе всё рухнет. Я вроде неплохо держался 9 месяцев, но, когда родилась дочка, перестал себя контролировать. Я просыпался злым, шел на работу злым, орал на жену, детей, людей в очередях. Ярость просто била из меня фонтаном».

Иллюзии о родительстве

По словам психотерапевта Натальи Олифирович, один из важных факторов развития послеродовой депрессии у мужчин — это условия зачатия. Долгожданный ли это ребенок или случайный, родившийся у влюбленных подростков, а может, он просто нежданный и никому особенно не нужен? В зависимости от ответа у папы могут быть разные психологические состояния: дзен, воодушевление или паника и желание смотаться куда подальше.

Грядущие перемены порождают массу вопросов — от «Это вообще мой ребенок?» до «Смогу ли я справиться с такой ответственностью?»

Заботы о финансах тоже начинают напрягать. А родственники могут либо протянуть руку помощи, либо вызвать чувство вины словами: «А мы же говорили!» Конечно, в такой обстановке появляется тревога, и кто-то может ее усмирить, а кого-то она отравляет до депрессивного прихода.

Помимо дополнительных проблем с семьей, работой и деньгами, мужчина и женщина начинают играть новые роли, на которые в обществе наложены определенные штампы. Рекламные картинки со счастливыми мамами, папами и «Агушей», инстаграмные семьи, которые легко жонглируют сразу четырьмя детьми, воспоминания бабушек, которые вырастили восьмерых «спиногрызов», стоя у заводского станка, — всё это создает вылизанную до идеала картинку родительства. Сравнение себя с этими иллюзиями приводит к ощущению собственной несостоятельности.

К рождению близнецов Даниил был во всеоружии: прочитал тонны литературы, научился четырем способам утешения орущего младенца и закупился «развивашками». Он хотел стать отличным папой и для третьего ребенка, при этом сохранить только что полученную высокую должность в компании, а еще поддерживать жену, как раньше. Навалившиеся обязательства и сверхожидания от самого себя заставляли Даниила злиться по пустякам.

Он решил разобраться с агрессией, когда в порыве злости ударил сына сильнее обычного. В глазах мальчика он увидел животный страх и испугался самого себя. Помощь он искал на курсах по управлению гневом и на регулярных тренировках по боксу. Техники, которые он выучил, помогли отслеживать вскипание на ранних стадиях, но с фоновым раздражением, которое раз в неделю выливалось на близких, они не работали, ведь первопричина — депрессия — всё еще не была обнаружена.

«Заразная» депрессия

Можно до бесконечности готовиться к родительству, но новые обязанности в любом случае начнут мешать выполнению старых функций, в том числе таких важных, как сон и прием пищи. Психиатр Джонатан Скарф считает, что депривация сна и нарушение циркадных ритмов сильно повышают риск развития послеродовой депрессии.

Андрей рассказывает, что в первые месяцы он спал 4–5 часов в сутки, даже если была не его «смена» у колыбельки:

«Когда я закрывал глаза, мои мысли будто начинали двигаться быстрее. Поэтому ночью я часто мог лежать и залипать в потолок. Утром я чувствовал усталость, не мог сконцентрироваться на простых задачах, например терял вещи в комнате, хотя они были на видном месте. Однажды поставил пакет молока в кладовую вместо холодильника, а через несколько дней мы гадали, кто у нас сдох в квартире».

Если молодым родителям трудно есть и спать в привычном ритме, то что уж говорить о психологической и сексуальной близости между ними.

Большие проблемы возникают у тех мужчин — первенцев в семье. Когда появлялись младшие братья и сестры, старшего ребенка словно сбрасывали с трона.

«Мужчины, ставшие отцами, рассказывают о чувствах, похожих на те, когда родители переключились на заботу о младших, то есть о покинутости. У таких мужчин с рождением сына или дочери происходит ретравматизация», — комментирует гештальт-терапевт.

Похожую отверженность ощущает и мужчина, который эмоционально зависит от своей жены и ценит их глубокие и теплые отношения. Именно такие папы подвержены индуцированной депрессии, то есть могут «заразиться» депрессивным настроением от своей партнерши.

Исследование австралийского психолога Стефана Мэтти показало, что риск отцовской послеродовой депрессии повышается в 2,5 раза, если мать ребенка находится в таком состоянии. Более того, как выяснили британские психологи Летиция Гутьеррез-Гальве и Алан Стейн, такая «заразительность» ПРД повышает риск нарушений в поведении и у детей через 3–4 года.

«Чем более взрослым и самостоятельным является каждый партнер, тем меньше шансов, что они будут эмоционально заражать друг друга. Но у нас очень много созависимых: взрослые дети алкоголиков, эмоционально зависимые люди. Конечно, у них нет собственных границ, и очень часто эмоциональное состояние они срисовывают с близких», — говорит Наталья Олифирович.

Чувство отверженности может сочетаться со злостью, раздражением и напряжением, которые мужчина испытывает к ребенку. В этот момент в его организме вырабатываются кортизол, адреналин, стероидные гормоны, которые смешиваются в коктейль Молотова и разрывают изнутри. Мужчина задвигает свои чувства из-за ответственности перед женой, которой «намного сложнее», на него давит культивируемый обществом образ «сильного мужика», он боится один раз расслабиться и больше не собраться. Всё это приводит к затянувшейся эмоциональной интоксикации и депрессивному состоянию.

А это, в свою очередь, сказывается на детях, особенно на девочках. Новое исследование Гутьеррез-Гальве и Стейна показало, что у 10% отцов, у которых была послеродовая депрессия, дочери в подростковом возрасте впадали в депрессивные состояния.

Всё дело в гормонах. Разве у папы они скачут?

Кроме психологических причин, на развитие депрессии влияют гормональные перестройки. У женщин после родов резко падает уровень эстрогена, прогестерона и гормонов щитовидной железы, что может вызывать апатию и подавленность. Казалось бы, что у мужчин таких биологических изменений быть не может — но у них тоже может снижаться уровень тестостерона, эстрогена, кортизола, окситоцина и пролактина.

Биолог Кэтрин Уинн-Эдвардс предположила, что падение уровня тестостерона у мужчин в первые месяцы после рождения ребенка дает менее агрессивное поведение, повышает концентрацию и вызывает более сильную связь с новорожденным. С другой стороны, низкий уровень тестостерона повышает риск депрессии.

Уровень эстрогена у мужчин начинает повышаться на последних месяцах беременности партнерши. Это делает их более вовлеченными в воспитание и заботу о потомстве. Если эстрогена мало, мужчина может стать более отстраненным, а это вместе с другими факторами вызывает депрессию.

То же самое касается кортизола, который регулирует психическую реакцию на стрессоры. Его высокий уровень позволяет матери всегда быть начеку и прибежать к ребенку по первому шороху, а вот низкий ослабляет связь между ребенком и родителем любого пола.

В то время как у женщин после родов выделяется больше окситоцина, который позволяет игнорировать трудности и некоторое время ощущать эйфорию, у пап вырабатываются вазопрессин и пролактин, помогающие почувствовать привязанность к малышу. Но если этих гормонов мало, мужчина первым станет жертвой депрессии.

«Мы биопсихосоциальные существа, поэтому перемены в жизни влекут за собой и биологические изменения. У мужчин это может происходить, с одной стороны, из-за большой тревоги за жену, с другой — из-за некоторого слияния с ней. Пары, где партнеры очень близки, переживают удивительный феномен: муж, который до появления ребенка занимался спортом и был подтянутым, вдруг начинает расползаться, у него растет животик, снижается количество тестостерона, как будто он тоже вынашивает ребенка», — объясняет психотерапевт Наталья Олифирович.

Что делать, если папа не хочет к психологу?

Отрицать факт, что многие мужчины и женщины после появления ребенка впадают в депрессию, значит не замечать реальности, в которой дети, помимо радости, приносят много хлопот, напряжения и разочарований. Это еще один способ поддержать культ детства, доставшийся нам от советского прошлого, и попытка доказать, что все «нормальные» люди хотят детей, потому что это счастье, и с их появлением жизнь сразу становится лучше. Но всё это лишь замедляет и усложняет процесс выздоровления.

Андрей не хотел обращаться к специалистам, потому что не понимал, что с ним не так. О депрессии он знал мало, да и сил разбираться у него не было. Тревогу забила его девушка. Она поставила ультиматум: либо Андрей идет с ней к психологу, либо она от него уходит. «Я точно не вынес бы, если бы она сделала, что обещала. Она была единственной, кто терпел меня всё это время, кто кормил меня и заботился обо мне. Получается, она стала мамой сразу двоих детей. Я просто преклоняюсь перед ней — никогда не видел женщины сильнее».

Паре понадобилось несколько месяцев, чтобы найти подходящего врача и антидепрессанты без сильных побочных эффектов. Затем Андрей два года посещал психотерапевта и пошел в школу отцов. Любовь к сыну у него появилась, только когда тому исполнилось пять лет: «Я хорошо помню момент, когда сын перестал меня раздражать. Он очень громкий и быстрый, меня это сильно бесило, я закрывался в спальне, пока он играл или смотрел мультики. Ему всё время нужно комментировать то, что он делает, называть всё, что он видит».

«Но однажды я осознал, что этот шум больше не трогает меня. Я мог абстрагироваться от него, спокойно читать или работать без наушников, не баррикадироваться в комнате. Вот тогда я стал счастливым отцом».

Андрею повезло встретить внимательную и эмоционально более стабильную девушку, которая помогла ему справиться с проблемой. Хотя мысли о будущих детях его сильно пугают.

Даниил, напротив, хотел решить проблему сам, как «настоящий мужчина». Он долго искал подходящего психотерапевта, которому не стыдно было бы признаться в своей «слабости». В результате ему не понадобились препараты. Благодаря терапии он увидел, что многие его страхи связаны с его собственным подавляющим отцом: Даниил настолько не хотел походить на него, что закрывал на замок свою «тираническую» часть. Мужчина до сих пор посещает специалиста, хотя уже научился быть более уравновешенным. А с женой они договорились, что больше детей у них не будет.

С депрессивной симптоматикой — апатией, отсутствием радости и повышенной усталостью — лучше сразу обращаться к психологу. Но для многих мужчин этот шаг всё еще соизмерим с самостоятельным уходом в армию.

Таким папам Наталья Олифирович советует:

• почитать современную литературу для родителей, в которой написано, что злиться, раздражаться, периодически кричать на детей и устраивать истерики нормально и для мужчин, и для женщин;
• наладить сон, питание и добавить спорт;
• найти родительскую терапевтическую группу, где можно безопасно поделиться своими переживаниями. В качестве «ушей» могут выступить и понимающие друзья, и родственники или жена, которая без осуждения скажет: «Можно одновременно любить ребенка и злиться на него, радоваться, что он есть, и тосковать о прекрасных днях, когда мы были только вдвоем».

Варианты есть всегда, но главное — быть заботливым к себе и обращать внимание на первые тревожные звоночки.