Ньяны и дхьяны. Как буддисты выстраивают состояния сознания в ценностные иерархии

Феноменология определяет жизненный мир как непосредственно данный человеку «контейнер», включающий в себя всё воспринимаемое в рамках «естественной установки». Он формируется до-научными и до-философскими «очевидностями», задающими конкретный аспект, ракурс и критерии интерпретации того, что дано в непосредственном опыте.

Жизненный мир каждого человека, с одной стороны, всегда своеобразен из-за особенностей его индивидуальной биографии, а с другой — имеет значительное сходство с жизненными мирами окружающих из-за зависимости от социальных и культурных установок, свойственных обществу, в котором он формируется. И если с первым аспектом разбираться достаточно проблематично, то второй традиционно является объектом изучения гуманитарных наук.

Можно сказать, что жизненный мир — это совокупность априорных установок, задающих то, во что человек верит по умолчанию. «Верит» в данном случае означает принятие интерпретации как непреложной данности.

В этой статье нас будет интересовать один из аспектов этой веры — а именно аксиологический, ценностный аспект жизненного мира.

Что такое «горизонталь» и что такое «вертикаль»?

Горизонтально ориентированные жизненные миры предполагают принцип изотропности состояний — представление о том, что все испытываемые человеком состояния примерно одинаково ценны и полезны.

С точки зрения таких изотропных аксиологий не так важно, пребываешь ты в четвертой дхьяне или просто посасываешь пивко перед телевизором. Ведь и то и другое — проявление твоего личностного своеобразия. Нет «плохих» или «хороших» состояний.

Отсюда же — убежденность в том, что нет «плохих» и «хороших» эмоций. Все эмоции для чего-то «нужны» и «полезны». Частым аргументативным тропом сторонников такой горизонтальной аксиологии является следующий: страх нужен для того, чтобы «быстро реагировать на происходящее вокруг», гнев — для того, чтобы «мобилизовать энергию», «почувствовать себя более сильным» и т. д., и т. п.

Вертикаль в контексте аксиологии жизненного мира — это представление о последовательности, лестнице выделенных состояний, маркированных как возвеличивающие и/или трансцендентные. Соответственно, часто эта лестница дополняется нижними ярусами — негативными состояниями, в которые можно «упасть», если не предпринимать сознательных усилий по совершенствованию.

Вертикально ориентированными бывают, например, религиозные жизненные миры.

Специфическую категорию составляют аксиологии, симулирующие вертикаль, — например, «детские представления» о существовании заботливых сверхсуществ наподобие Деда Мороза или Бэтмена, которые защитят и помогут. И для этого не надо достигать никаких особых состояний, не надо совершать усилия — это просто taken for granted. Нечто данное по праву рождения.

Если раньше, в XX веке, «местоблюстителями аксиологии традиций» в жизненном мире человека могли быть, к примеру, архетипы Юнга, то сегодня провайдерами вертикали и «аватарами трансцендентности» для подрастающих поколений всё чаще становятся супергерои Marvel и DC (причем далеко не только безусловно положительные — например, Джокер или Харли Квинн), а для поколения альф — Бензочел (Chainsaw man) и аниматроники из FNAF (Five Night At Freddy’s). В редких случаях — персонажи из аниме наподобие «Наруто» или «Аватара», также представляющие собой своеобразные горизонтализированные симулякры «традиции на минималках».

В чем же основное отличие между симулякрами и тем, что они пытаются косплеить? В том, что в рамках традиции обычно предполагается, что человеком надо еще стать: рождается «человекозаготовка», которой предстоит в процессе роста и развития дотянуть до условной ватерлинии социальной адекватности, собрать себя (обычно в ходе инициации) из доставшихся от природы элементов в приемлемую для общества конструкцию, обладающую достаточной волей, интеллектом и способностью контролировать основные свои проявления.

Интересно, что буддийская традиция вполне рефлексивно отыгрывает этот симулятивный поворот последних десятилетий — например, на стенах внутреннего помещения Белого Храма (Ват Ронг Кхун) в Чанг Рае (строительство которого началось в 1997 году и продолжается до сих пор) можно лицезреть Бэтмена, Железного Человека и Дораэмона, где они вполне эксплицитно встроены в онтологию шести миров как асурические сущности низшего порядка. Создатель Белого Храма Чалемчай Кхоситпхипхат просто старается отразить текущее положение вещей. Так сказать, идет в ногу со временем.

При этом Ват Ронг Кхун, несмотря на некоторые коллизии, которые этому предшествовали, на настоящий момент официально признан тхеравадинским храмом. Что это говорит о буддийской традиции? Действительно ли ей удается реинтерпретировать и благодаря изначально свойственной инклюзии интегрировать в свою вертикаль горизонтализирующий тренд современности?

Чтобы ответить на этот вопрос, придется разобраться в особенностях буддийского представления о вертикали — а для этого осуществить более глубокое исследование задающих ее состояний.

Что это за состояния? Это так называемая лестница дхьян (или, по-другому, джхан) — состояний глубокого медитативного сосредоточения, а также ньян — условных уровней знания, постижения структур своего ума.

Дхьяны и ньяны с точки зрения буддийской аксиологии — это состояния без минусов, содержащие одни только плюсы: повышенную концентрацию внимания, уровень детализации и глубину созерцания феноменов ума, которые значительно превышают обычный, возвышенное эмоциональное состояние и т. д. Собственно, это и определяет их выделенный статус в рамках буддийской вертикали.

Лестница дхьян

Дхьяна — это состояние глубокого медитативного сосредоточения, концентрации на выбранном объекте (например, на дыхании), обычно реализуемое посредством длительной практики (медитации самадхи).

Для достижения первой дхьяны необходимо реализовать пять дхьяновых факторов:

Витакка (направление ума на объект). В практике медитации требуется раз за разом направлять внимание на объект концентрации (например, на ощущения от дыхания), постоянно возвращая его и тем самым задействуя этот фактор. В результате через некоторое время он значительно укрепляется.
Вичара (удержание ума на объекте). Направив внимание на объект, далее требуется его удержать — так, чтобы не приходилось раз за разом активировать витакку для преодоления отвлечений. Это устойчивое удержание и реализуется посредством вичары.
Пити (восторг). Радость, сопровождающая устойчивое созерцание объекта медитации. Комментарии различают пять уровней пити: незначительная восторженность, сиюминутная восторженность, «орошающая» восторженность, поднимающая восторженность и пронизывающая восторженность. Последний тип идентифицируется как пити, испытываемое при достижении джханы.
Сукха (устойчивая удовлетворенность, блаженство). Важно отметить, что в данном случае сукха — это не телесное ощущение, а ментальная благость, порожденная отрешенностью от сенсорных удовольствий.
Экагатта (однонаправленность). Этот ментальный фактор является основным во всех джханах, поскольку подавляет желание сенсорных впечатлений, что является обязательным условием для любых медитативных достижений. Однако экагатта не способна реализовать эту функцию в одиночку — ей необходимо совместное действие остальных дхьяновых факторов.

Метафорически все факторы уподобляются в традиции пальцам руки, собирающимся в кулак. Которым можно сделать то, что невозможно сделать пальцами по отдельности.

Если все факторы реализованы, возникает состояние сверхсильной концентрации внимания, которое и является дхьяной.

Некоторые школы буддизма считают, что перед вхождением в это состояние обязательно должна возникать нимитта — сияющий визуальный знак, символ, появляющийся в сознании практика. Это феноменологический критерий того, что медитация идет в правильном направлении.

Другие школы не соглашаются и утверждают, что необходимость появления нимитты — это искаженное толкование первоисточника — Палийского канона, проистекающее из более поздних комментариев. В некоторых случаях считается, что нимитта может возникнуть, но это не означает достижения дхьяны — просто своеобразный побочный эффект. В рамках такого подхода полагают, что пити (восторг) — сам по себе куда более надежный знак, предваряющий первую дхьяну.

Так же неоднозначен вопрос о количестве дхьян. Ведь в разных направлениях буддизма их выделяют восемь или девять.

Дхьяны в Махаяне

Махаянское описание, выделяющее девять дхьян, структурировано следующим образом («Индийская философия. Энциклопедия» под редакцией А. В. Парибка и В. Г. Лысенко):

В первой дхьяне происходит сосредоточение на объекте и уничтожение привязанностей (омрачений), отвлекающих от сосредоточения. На этой стадии в сознании также возникают восторг (пити) и радость (сукха). В итоге происходит собирание всех пяти дхьяновых факторов.
Во второй дхьяне витакка и вичара исчезают, а внимание остается столь же сконцентрированным — или даже сосредотачивается еще больше. Пити и сукха сохраняются.
В третьей дхьяне сверхконцентрация трансформируется в уравновешенность и внимательность. Исчезает пити, трансформируясь в сукху.
В четвертой дхьяне ум освобождается от сукхи тоже — и тем самым достигает независимости от страданий (дукха) и удовольствий (сукха).

Идущие далее «бесформенные» дхьяны заключаются в переживании объектов на всё более высоких уровнях утонченности и очищенности. Почему «бесформенные»? Потому что предполагается, что на этих стадиях внимание переходит от созерцания конкретных (например, сенсорных) форм к тому субстрату, который их содержит и порождает.

Пятая дхьяна — дхьяна бесконечного пространства. Это переживание уже лишено объектного характера. Сознание остается один на один с переживанием бесконечного пространства. Опять же, это не что-то подобное зрительному переживанию, скорее это похоже на ощущение тотальной, всеохватывающей свободы. Пребывание в этой дхьяне влечет за собой переживание «отсутствия различающей способности» (виджняны) по причине ее ненужности.
Шестая дхьяна — дхьяна созерцания бесконечного сознания. Она достигается посредством сосредоточения на переживании бесконечного пространства (ставшего единственным объектом наблюдения) и отбрасывания, вычитания из этого опыта самого аспекта пространственности. Условно можно сказать, что одно является коррелятом другого.
Седьмая дхьяна — созерцание ничто. Достигается посредством отбрасывания созерцания бесконечного сознания и концентрации на той пустоте, которая остается.
Восьмая дхьяна — дхьяна ни восприятия, ни не-восприятия (согласитесь, здесь отчетливо ощущается влияние чатушкотики). Достигается такое состояние, в котором уже невозможно утверждать, воспринимается ли что-нибудь в опыте или не воспринимается ничего. На этой стадии уже невозможно описывать опыт в привычных субъектно-объектных терминах.
Девятая дхьяна — прекращение сознания и ощущения, ведущее к «полному прекращению волнений дхарм». Ниродха.

Интересно, что в тибетских школах Махаяны практикам дхьян сегодня уделяется не так много внимания — у значительной части последователей этого направления сформировалось убеждение, что достижение дхьян невозможно в современном мире, поскольку для их полноценной реализации требуется присутствие Будды.

В Тхераваде же, напротив, достижение дхьян (джхан) до сих пор считается возможным при жизни и желательным для реализации Благородного восьмеричного пути.

Джханы в Тхераваде

Согласно Махамалункья-сутте (части Палийского канона), без вхождения в джханы (вариант произнесения санскритского слова «дхьяна» на языке пали) невозможно достичь ниббаны (нирваны). Причем предполагается, что попадание в «последующую» джхану возможно только при условии реализации «предыдущей». Таким образом, они действительно выстраиваются в своеобразную вертикаль, подобную лестнице.

В суттах (сказаниях о деяниях Будды) Тхеравады насчитывается 8 джхан: четыре материальные и четыре нематериальные. Примечательно, что в тхеравадинской Абхидхамме (фундаментальном компендиуме, систематизирующем буддийские представления о структуре ума) выделяется девять джхан — но немного отличающихся от махаянских: они делятся на пять материальных и четыре нематериальных состояния (цит. по «Абхидхамматтха-сангахе» в переводе Евгения Гаврилова):

1-я джхана — реализованы все 5 факторов (витакка, вичара, пити, сукха, экагатта);

2-я джхана (отсутствующая в Суттанте) — реализованы все факторы, кроме витакки, которая становится ненужной, поскольку нет больше отвлечений от объекта, которые следовало бы преодолевать;

3-я джхана — реализованы все факторы, кроме витакки и вичары, о поддержании которой теперь не надо заботиться, поскольку она поддерживается автоматически, в «фоновом режиме»;

4-я джхана — исчезает пити, перерабатываясь в сукху, которая и наполняет собою ум вместе с экагаттой;

5-я джхана — исчезает сукха, остается только экагатта, что знаменует собой преодоление стремления к удовольствию и возможность направлять внимание на что угодно.

Далее следуют нематериальные (арупа) джханы, которые технически являются разновидностями четвертой джханы, поскольку из всех факторов в них остается только экагатта:

6-я джхана — сфера бесконечного пространства, достигаемая посредством отбрасывания всех объектов, имеющих форму (рупа), и созерцания пространства, которое они занимают;

7-я джхана — сфера бесконечного сознания, достигаемая перенаправлением внимания с созерцания бесконечного пространства на то, что позволяет его созерцать;

8-я джхана — сфера ничто, достигается посредством вычитания, отбрасывания бесконечного сознания и концентрации на той пустоте, которая остается;

9-я джхана — сфера ни восприятия, ни не-восприятия. Берет в качестве объекта ничто предыдущей джханы. Фактор восприятия (санья) при этом становится настолько утонченным, что его нельзя однозначно охарактеризовать ни как существующий, ни как не-существующий. Как и остальные ментальные факторы.

Как видим, отличия от махаянских представлений есть, но они не так значительны. Более того, гораздо серьезнее различия между позициями разных школ внутри самой Тхеравады.

Джхановые войны

Предполагается, что джханы достаточно труднодостижимы — хотя разные буддийские деноминации (в частности, тхеравадинские) имеют на этот счет разные мнения и иногда даже ведут друг с другом теоретические диспуты, иронично названные Джастином Меритом джхановыми войнами.

Сторонники «легкой джханы» полагают, что примерно половина из участников десятидневного ретрита имеет шансы достичь этого состояния к его концу. Им оппонируют сторонники «трудной джханы», со ссылкой на сутты утверждающие, что во время пребывания в первой джхане невозможно говорить и даже звуки являются помехой к этому достижению. Соответственно, достичь даже первой джханы очень нелегко. То, что называется «легкой джханой», характеризуется ими как упачара-самадхи («сосредоточение доступа», состояние, предшествующее джхане, но ей не являющееся).

Перейдем теперь к рассмотрению «второго крыла» практики — медитации випассаны (аналитического прозрения в структуру ума) и достигаемых в процессе ее реализации ньян.

Лестница ньян

В случае с ньянами ситуация также несколько осложняется их проблематичным статусом, ведь не до конца ясно — являются ли они состояниями или нет?

Само слово «ньяна» в переводе с пали означает «знание», однако что именно это означает? Какого типа это «знание»?

Условно можно сказать, что ньяна — это конфигурация сознания в медитации, которая определяет глубину и детализацию созерцания, дающего знание относительно структур ума, и задается конкретным соотношением между наблюдающей и наблюдаемой его частями.

Чем выше ньяна, тем глубже проникновение созерцающего в структуры феноменологического опыта — и тем отчетливее понимание/знание его устройства.

Ньяны образуют лестницу, ведущую к нирване, задавая тем аспект постижения в аксиологии Благородного восьмеричного пути.

Их предлагается культивировать в медитации випассана.

Автор одного из фундаментальных буддийских руководств «Висуддхимагга» («Путь очищения») Буддагоса (ок. 430 года н. э.) выделяет шестнадцать стадий познания (ньян). Такой же градации придерживаются многие бирманские школы буддизма Тхеравады, в частности традиция Леди Саядо (Леди — это имя, а не социальный маркер) и Па-Аук Саядо:

Нама-рупа париччеда ньяна — ньяна психических и физических состояний, «аналитическое» созерцание тела и ума. Первая ньяна является этапом «очищения воззрения» и проходит через четыре стадии созерцания: различение материального (рупа); различение ментального (нама); различение одновременно ментального и материального; созерцание того, что всё, могущее оказаться объектом созерцания в рамках медитации, — только сочетание этих составляющих.

Буддийская концепция скандх выделяет одну материальную (рупа — «форма») и четыре ментальные (нама — «имя») скандхи, которые и составляют содержание всего фиксируемого в феноменологическом опыте. Стоит отдельно пояснить, что «материя» в случае с рупой не означает «внешнюю» по отношению к человеку материю, как в современной физике — электроны, протоны и т. д., — а является «материей восприятия». Иногда этот термин также переводят как «форма». Подробнее об этом — здесь.

Паччая париггаха ньяна — ньяна проницательной обусловленности, знание причин и следствий, существующих между психическим и физическим состояниями.

Постижение причинных связей реализуется через различение взаимозависимого происхождения пяти скандх в прямом и обратном порядке.

Саммасана ньяна — ньяна созерцания трех основополагающих для буддизма характеристик в любых процессах: аничча (непостоянство), анатта (отсутствие неизменного Я) и дукха (страдательность и неудовлетворительность).
Удайббая ньяна — ньяна процессов возникновения и исчезновения обусловленных дхамм. Созерцание может развиваться в двух направлениях: отслеживание моментального возникновения и исчезновения обусловленных феноменов, материальных и ментальных, а также осознавание их причинно-зависимого возникновения и исчезновения.
Бханга ньяна — ньяна распада формаций обусловленных дхамм. Созерцание растворения на всех уровнях, прекращения функционирования пяти скандх.
Бхая ньяна — ньяна опасности и недостатков, присущих природе ментальных и физических состояний. Из-за созерцания непрестанного распада дхамм ум медитирующего «охватывает страх, и он ощущает беспомощность».
Адинава ньяна — ньяна умственных и физических состояний как не приносящих удовлетворения (дуккха). «Практикующий видит в это время только страдание, только неудовлетворенность».
Ниббида ньяна — ньяна разочарования/бесстрастия. Возникает при понимании тщетности избавления от дукхи в отношении обусловленных дхамм.
Мунчитукамаята ньяна — ньяна желания освобождения. Возникает желание избавиться от обусловленности (и устремиться к ниббане как единственной необусловленной дхамме).
Патисанкха ньяна — ньяна повторного исследования пути. Вдохновляет продолжать практику.
Санкхарупеккха ньяна — ньяна беспристрастного отношения к обусловленным дхаммам.
Анулома ньяна — ньяна понимания, согласующегося с Четырьмя благородными истинами.
Готрабху ньяна — ньяна освобождения от мирского состояния, «знание зрелости».
Магга ньяна — ньяна, на которой загрязнения отбрасываются и преодолеваются разрушением.
Пхала ньяна — ньяна, реализующая плод пути (ниббана).
Пачавеккхана ньяна — ньяна, рассматривающая оставшиеся загрязнения.

Как можно дифференцировать, разбить на подгруппы ньяны випассаны в этой традиции?

С первой по вторую — «различающее» знание, дающее общее концептуальное представление о структурах ума.

С третьей по четвертую — углубленное («аналитическое») знание, позволяющее достичь значительно более детализированного созерцания процессов (а в особенности — быстро протекающих микропроцессов), происходящих в уме.

С пятой по шестнадцатую — «рассеивающее/освобождающее» знание, переходящее уже от теории к практике и позволяющее осуществлять реальные преобразования своего ума.

В рамках этой последней (довольно большой) группы первая часть может быть ассоциирована с так называемой «темной ночью души» («душа» здесь, конечно, условность — ведь в буддизме распространен принцип анатты, — однако состояние похоже по ощущениям на западные христианские аналоги, когда кажется, что составляющие ум элементы распадаются на части) — и последующие стадии восхождения к просветлению. Обратите внимание на то, что пятнадцатая ньяна фактически знаменует собой достижение ниббаны.

Ньяны по «Абхидхамматтха-сангахе»

Интересно, что в кратком руководстве по Абхидхамме «Абхидхамматтха-сангахе» (XI–XII века) — пожалуй, одном из самых глубоких и структурно целостных описаний всех этапов восхождения по Благородному восьмеричному пути в рамках буддийской традиции — дана несколько иная классификация. Там упоминается всего десять ньян:

Ньяна понимания — саммасана ньяна.
Ньяна возникновения и исчезновения (формаций) — удайббая ньяна.
Ньяна исчезновения (формаций) — бханга ньяна.
Ньяна (разлагающихся) вещей как устрашающих — бхая ньяна.
Ньяна (устрашающих) вещей как опасных — адинава ньяна.
Ньяна утраты иллюзий (относительно всех формаций) — ниббида ньяна.
Ньяна желания к освобождению — мунчитукамаята ньяна.
Ньяна рефлексивного созерцания — патисанкха ньяна.
Ньяна невозмутимости в отношении всех формаций — санкхарупеккха ньяна.
Ньяна согласования — анулома ньяна.

Однако в действительности отличий от стадий «Висуддхимагги» не так уж много.

Первые две стадии по шестнадцатеричной схеме Буддагосы опущены, поскольку в «Абхидхамматтха-сангахе» эти стадии описаны в предыдущих главах (предшествующих описанию ньян). Поэтому описание начинается с третьей — саммасана ньяна, то есть с развития видения трех характеристик.

Дальше всё так же, как в «Висуддхимагге», вплоть до двенадцатой стадии включительно (анулома ньяна — понимания, согласующегося с Четырьмя благородными истинами).

А оставшиеся четыре стадии Буддагосы описывают процесс самого достижения ниббаны, который разворачивается без усилий медитатора, и — поскольку не требуется ничего специально делать — оно также опускается в «Абхидхамматтха-сангахе».

Таким образом, при видимости расхождений в действительности их почти нет: 10 стадий сангахи соответствуют 3–12-й стадиям «Висуддхимагги», где 1–2-я стадии подразумеваются как уже предварительно развитые, а 13–16-я — как разворачивающиеся (случающиеся) сами по себе.

Зачем буддизм современному человеку?

Принципиальным моментом в аксиологии, предлагаемой буддизмом, является установка, эксплицитно транслируемая самим Буддой, — не верить даже ему и всё проверять на своем личном опыте, в практике самонаблюдения. Эту установку можно назвать феноменологическим эмпиризмом.

Если перенести данную установку на буддийскую вертикаль, то медитативная практика должна приносить результат, воспринимаемый непосредственно — как продвижение «вверх», ощутимое улучшение концентрации, эмоционального состояния, повышение уровня самоуправляемости психики.

Это снимает для современного человека множество вопросов, касающихся «догматически-религиозной» составляющей: например, надо ли верить в перерождения или онтологию шести миров для того, чтобы испытывать позитивные эффекты буддийской аксиологии?

Ответ прост: если нет задачи становиться ортодоксальным буддистом, а есть желание проверить на своем опыте результативность для жизненного мира буддийской аксиологии, принимать это на веру не обязательно. Если главный критерий продвижения — улучшение своего собственного состояния при восхождении по лестнице дхьян или ньян, то на него и следует ориентироваться. Этому способствует и то, что предлагаемые буддизмом аксиологические лестницы представляют собой детализированные, кодифицированные и хорошо структурированные системы описания. Которые обладают ощутимой ценностью сами по себе, в отрыве от других составляющих (это одна из причин, по которым они подробно описаны в данной статье).

Кроме того, в религиоведении давно дебатируется вопрос: является ли буддизм вообще религией? И некоторые исследователи высказываются в том смысле, что следует различать буддизм как религию и буддизм как мировоззрение.

Например, набирающий на наших глазах популярность секулярный буддизм исходит из того, что можно удержать то ценное, что базируется на методологии феноменологического эмпиризма, не принимая на веру существование горы Меру, концепцию накопления заслуг (а тем более их передачи своим близким), необходимость осуществления простираний в Махаяне и другие ритуализированные положения традиционной буддийской онтологии.

Аксиология же буддизма удивительно рациональна и почти не предполагает опоры на веру (по сути, на веру надо принять только представление о том, что ниббана реальна и у Будды получилось достичь ее), постулируя наличие вертикали внутри ума человека. Что не приводит к конфликту с большинством установок в рамках жизненного мира человека современности, мирно уживаясь с научными представлениями о бесконечности Вселенной, Большом взрыве, секулярной этикой ненасилия и т. д.

При этом вертикаль и направленность устремлений в рамках жизненного мира буддизм однозначно задает. Очевидно, поэтому сегодня всё больше людей, представителей западной культуры, обращаются к буддийской аксиологии для того, чтобы наполнить свой жизненный мир смыслом.

На фоне потери смысла и ощущения бесцельности, свойственных горизонтальным аксиологиям, и необходимости принимать на веру принципиально непроверяемые (или даже кажущиеся уже опровергнутыми) догматы, свойственные ряду других религиозных традиций, буддизм в сложившейся сегодня ситуации выглядит на удивление привлекательным для современного человека.