От газенвагена к газовой камере. Хронология крупнейшей нацистской кампании по геноциду евреев

Прототип: Хелмно

Первый немецкий лагерь уничтожения фактически уже был создан в деревне Хелмно под Лодзью (переименованной в апреле 1940 г. в Лицманштадт в честь немецкого генерала Карла Лицмана, который во время Первой мировой вой ны разбил русские войска вблизи этого города), в Вартеланде — новой рейхсгау на аннексированных польских территориях. Хотя строительство Хелмно также было связано с (вызванными самими немцами) проблемами депортации евреев на восток, предпосылки этого события несколько отличались от предпосылок операции «Рейнхард»: здесь на первый план выходили местные условия. Многочисленное еврейское население Вартеланда жило под особым давлением. В Лодзинском гетто — втором по величине в оккупированной Германией Европе — в ужасных условиях теснилось около 150 000 евреев. От голода и болезней здесь умирало свыше 1000 человек в месяц. Планы по выселению евреев из Вартеланда и отправке их дальше на восток, в генерал-губернаторство, провалились из-за противодействия Ганса Франка. 18 сентября 1941 г. Гиммлер сообщил Артуру Грейзеру, гауляйтеру НСДАП и рейхсштатгальтеру Вартеланда, что начало депортации евреев из Старого рейха (Германии в границах 1937 г.) неизбежно и что первые эшелоны будут направлены в Лодзинское гетто (место назначения выбрал лично Гитлер). В ситуации, когда евреев Вартеланда выслать было некуда, а депортация еще большего числа евреев из Старого рейха все приближалась и приближалась, Грейзер добился согласия Гитлера и Гиммлера на убийство евреев Вартеланда там, где они уже находятся. Герберту Ланге, который со своей командой приобрел значительный опыт умерщвления газом тысяч психиатрических больных в Вартеланде и Восточной Пруссии, было поручено найти подходящее место для уничтожения вартеландских евреев. 1 октября он согласился выделить для этого участок земли в деревне Хелмно.

В течение октября и ноября в Хелмно прибыли первые члены спецкоманды Ланге, только что убившие пациентов трех психиатрических больниц в Новгороде на севере России. Три газовых фургона были доставлены в лагерь Хелмно Главным управлением безопасности рейха в ноябре, и к началу декабря все было готово для первой партии жертв. Массовые убийства начались в Хелмно 8 декабря 1941 г.: первыми его жертвами стали евреи из деревень и местечек близ Лодзи. Их привели в усадьбу, граничащую с арендованным участком земли. Здесь их попросили раздеться и сказали, что они должны принять душ, а затем через подвал повели к трем герметичным фургонам, выхлопные газы которых направлялись внутрь салона. Людей запихнули в эти душегубки, а затем повезли в соседний лес. В каждом из двух малых фургонов помещалось от 60 до 80 человек; в большой фургон — от 100 до 120 человек. Через десять минут после запуска двигателя все, кто находился внутри, были мертвы.

По прибытии в лес команду из подневольных евреев заставили разгрузить фургоны и сбросить трупы в братские могилы. Тем временем другие члены той же команды должны были очистить фургон от крови и экскрементов.

Как Гиммлер и предупреждал Грейзера уже в середине сентября, с 15 октября по 4 ноября в Лодзинское гетто из Старого рейха были депортированы 20 000 евреев; кроме того, в Лодзь с 4 по 8 ноября были направлены 5000 австрийских рома. Рома загнали в закрытую зону гетто, а в начале декабря там вспыхнула эпидемия тифа; немцы пришли к выводу, что лучший способ решить созданную ими же проблему — убить зараженных: в конце года 4400 рома были отправлены в Хелмно и убиты газом. С 16 января по 2 апреля 1942 г. в Хелмно было депортировано более 44 000 польских евреев из Лодзинского гетто, а в следующем месяце — почти 11 000 евреев, преимущественно из Германии, Австрии, Чехии и Люксембурга (более половины от 22 000, депортированных в Лодзь в октябре и ноябре). За первые шесть месяцев массовых убийств в Хелмно три газовых фургона «переработали», как это именовалось в меморандуме РСХА от 5 июня 1942 г., 97 000 человек. Крупные транспортировки людей в Хелмно закончились вместе с депортациями из Лодзи в первой половине сентября 1942 г., хотя небольшие партии продолжали прибывать до весны следующего года. С декабря 1941 г. по апрель 1943 г., когда лагерь закрыли, в Хелмно было убито газом около 145 000 евреев, а также упомянутые выше рома, неизвестное количество советских военнопленных, польские монахини и, скорее всего, дети из уничтоженной чешской деревни Лидице. В июне и июле 1944 г. лагерь и его душегубки были ненадолго вновь перезапущены для убийства 7196 евреев Лодзинского гетто, которые, будучи подневольными работниками немецкой военной экономики, не попали в предыдущие партии депортированных.

Переход к уничтожению советских евреев независимо от пола и возраста произошел в конце июля 1941 г.; строительство лагеря уничтожения Белжец для убийства евреев Люблинского округа генерал-губернаторства было начато к концу октября; а массовое убийство вартеландских евреев в Хелмно — 8 декабря. Однако, как уже говорилось выше, каждая из этих мер становилась результатом конкретных местных и региональных событий. Гитлер и нацистский режим еще не приняли решения об уничтожении всех евреев Европы во время войны. 17 октября Гейдрих наложил вето на планы Рейхсминистерства иностранных дел выслать 2000 испанских евреев из Франции в Марокко на том основании, что это выведет их из-под контроля Германии, когда дело дойдет до «мер, которые будут приняты после окончания войны для фундаментального решения еврейского вопроса». Когда шесть дней спустя, 23 октября, РСХА объявило общий запрет на эмиграцию евреев из оккупированной Европы, планировавшееся «решение еврейского вопроса» все еще носило территориальный характер и должно было осуществиться после войны. Поэтому когда в октябре, ноябре и декабре 1941 г. в Лодзь, Минск, Каунас и Ригу состоялись первые крупномасштабные депортации евреев из Германского рейха — в общей сложности 41 000 немецких, австрийских, чешских и люксембургских евреев на сорока двух составах, — большинство из них были отправлены в гетто, а не уничтожены по прибытии.

Однако почти 5000 немецких и австрийских евреев из составов все же были расстреляны 25 и 29 ноября по прибытии в Каунас — по приказу высшего руководителя СС и полиции в «Остланде» Фридриха Йекельна и с согласия главы гражданской администрации рейхскомиссара Генриха Лозе.

Та же участь 30 ноября постигла чуть более 1000 берлинских евреев в Риге. Однако это были местные инициативы, и Гиммлер даже сказал Гейдриху в телефонном разговоре в полдень 30 ноября, что берлинских евреев убивать не надо. Однако вмешался он слишком поздно: евреев убили уже тем же утром. На следующий день в радиотелеграмме Йекельну Гиммлер пригрозил наказанием за «несанкционированные действия» и даже вызвал его на личную встречу 4 декабря. И лишь после того, как 5 декабря Советский Союз начал контрнаступление под Москвой, а 11 декабря, вскоре после нападения Японии на Перл-Харбор, Германия объявила войну США, Гитлер заявил о своей решимости убить всех европейских евреев уже во время вой ны. Обращаясь к ведущим представителям партии, рейхсляйтерам и гауляйтерам, Гитлер заключил: «Мировая вой на уже здесь; ее необходимым следствием должно стать уничтожение евреев». Это заявление Гитлера не сразу привело к ускорению темпов убийств или созданию новых центров уничтожения; требовалось разработать действенный план уничтожения евреев в масштабах всего континента. Такого плана пока не было, а его разработка должна была занять несколько месяцев.

Стационарные газовые камеры

От газенвагена всего один шаг до стационарной газовой камеры, действующей на основе того же технического принципа: использования угарного газа, вырабатываемого двигателями. В отличие от Хелмно, где применялись фургоны-душегубки, Белжец был оснащен несколькими стационарными газовыми камерами, убивавшими выхлопными газами. Однако и в Хелмно, и в трех лагерях операции «Рейнхард» использовался один и тот же газ — угарный. Впервые он был применен весной 1940 г. для убийства пациентов психиатрических клиник на аннексированных польских территориях в рамках кампании по «эвтаназии», а затем — для убийства советских евреев. Впрочем, персонал Белжеца не сразу пришел к идее стационарных газовых камер, но начал с экспериментов с наличными технологиями. В начале 1942 г. комендант лагеря Вирт провел несколько пробных убийств газом, использовав для этого переоборудованный почтовый фургон: сначала физически и умственно отсталых людей из окрестных деревень, а затем — политических заключенных тюрьмы в Замостье. В результате Вирт и его подчиненные решили, что использовать газенвагены для умерщвления ожидаемого огромного количества жертв недостаточно конструктивно: слишком большая потеря времени. Поэтому они продолжали экспериментировать с альтернативными методами и в конце концов пришли к выводу, что наиболее эффективным средством будут стационарные газовые камеры. Вслед за этим они построили три газовые камеры общей вместимостью до 500 человек и в конце февраля — начале марта испытали их действие на еврейских подневольных работниках из близлежащего местечка Любыча-Крулевска. Жертвы не умирали быстро и безболезненно; напротив, во время предсмертных мук они испытывали сильные головные боли, головокружение, тошноту, спутанность сознания, рвоту, нарушение дыхания, конвульсии и впадали в кому. Поскольку продолжительность умирания от токсичного газа варьировалась в зависимости от физического состояния человека, некоторые жертвы, еще находясь в сознании, до собственной асфиксии наблюдали мучительную смерть других.

На протяжении всего этого процесса проб и ошибок на подопытных людях Вирт и его подчиненные в ответ на данные им полномочия по принятию решений проявляли высокий уровень личной инициативы и убийственную креативность.

Массовое убийство евреев Люблинского округа — замаскированное под «переселение на восток» — началось 7 марта 1942 г., когда в Белжец привезли поездами первую партию заключенных. В эти дни несколько составов прибыли также из Галицийского округа на юго-востоке Польши (он был отвоеван у советских войск летом предыдущего года и официально включен в состав генерал-губернаторства 1 августа 1941 г.): сначала из Жолквы, а затем из Львова. Первым в Люблинском округе было расформировано гетто самого Люблина — официального места работы Глобочника. Подразделения СС и полиции окружили гетто и, время от времени прибегая к кнутам и огнестрельному оружию, загнали евреев на железнодорожную станцию и в товарные поезда. Тех, кто был слишком болен или слаб, чтобы передвигаться, а также брошенных стариков и младенцев немцы тут же расстреливали — многих прямо в больнице. Переживший Собибор Томас Блатт, который был депортирован в лагерь пятнадцатилетним подростком в апреле 1943 г., вспоминал именно такой случай сворачивания гетто в деревне Избица Люблинского района в конце октября 1942 г.:

Поскольку вагонов не хватало, [немецкий комендант гетто Курт] Энгельс решил провести отбор. Все кричали и плакали, добиваясь, чтобы их выбрали. Начался хаос. Энгельс пришел в ярость. Уперев автомат в плечо председателя юденрата (еврейского совета) Абрама Блатта, он расстрелял группу людей, а остальных загнал в вагоны. Они были набиты так плотно, что некоторые задохнулись еще до того, как поезд выехал из города. Я пошел на станцию. Открытый луг у путей был усеян примерно тремя сотнями мертвых тел. Заходящее солнце отражалось в потоках свежей крови.

Железнодорожные станции не всегда находились в непосредственной близости от гетто. Там, где они были далеко, немцы просто расправлялись с евреями на месте, чтобы не совершать долгий марш до ближайшей станции. Еще до того, как в лагеря уничтожения стали прибывать первые поезда, такие расстрелы унесли жизни нескольких сотен тысяч евреев, в том числе 77 000 в Краковском округе (около четверти всего еврейского населения) и 65 000 — в Люблинском. В общей сложности вне лагерей уничтожения были убиты до 350 000 жертв операции «Рейнхард».

В феврале 1942 г., сразу после того, как Белжец был готов, начались строительные работы в следующем центре уничтожения — Собиборе, расположенном к востоку от Люблина. Выбор места и первоначальное планирование начались еще в предыдущем году. По словам начальника станции Собибор Яна Пивоньского, группа офицеров СС впервые прибыла туда еще осенью 1941 г.; она измерила платформу и подъездные пути. Как и Хелмно, и Белжец, Собибор возник в результате конкретных местных и региональных событий еще до принятия решения об убийстве всех евреев Европы. Как и в Белжеце, в новом лагере установили три газовые камеры, но его площадь изначально была в четыре раза больше, чем у предшественника: 24 гектара против 6. В апреле 1942 г. Глобочник назначил первым комендантом лагеря капитана СС Франца Штангля, бывшего австрийского полицейского. Он привел с собой двадцать или тридцать эсэсовцев, которые, как и сам Штангль, ранее работали над программой «эвтаназии». Как и в Белжеце, в Собиборе в середине апреля была проведена пробная казнь: 250 евреев, в основном женского пола, из трудового лагеря в соседнем Крыхове были доставлены в Собибор и в присутствии всего персонала СС отравлены газом. Затем в начале мая началась первая фаза операций по умерщвлению людей. До конца июля в Собиборе было убито от 90 000 до 100 000 человек. Среди жертв было много евреев из Люблинского округа, а также евреев, депортированных из-за пределов Польши; за этот период в Собиборе были убиты не менее 10 000 немецких и австрийских евреев. В конце июля 1942 г. рельсы железной дороги между Люблином и Хелмом просели в болотистую почву, и их пришлось ремонтировать. Несколько месяцев депортационные поезда не могли добраться до Собибора, и операции по уничтожению людей пришлось приостановить.

Персонал лагеря воспользовался этим перерывом, чтобы удвоить количество газовых камер: с трех, где одновременно можно было убивать человек, до шести.

События мая и июня 1942 г. отражали процесс принятия решений в предшествующие месяцы и позволили ускорить операции по уничтожению людей и расширить их географию. Строительство третьего и последнего лагеря операции «Рейнхард» — Треблинки — началось в мае, в тот же месяц, когда в строй вошел Собибор. В том же месяце Фридрих-Вильгельм Крюгер, который, как высший руководитель СС и полиции в генерал-губернаторстве и непосредственный представитель Гиммлера, был назначен постоянным секретарем в правительстве Ганса Франка в Кракове. Затем, в начале июня 1942 г., было принято решение о расширении операций за пределы Люблинского и Галицийского округов, на гетто всего генерал-губернаторства. В середине июня три деревянные газовые камеры Белжеца были снесены и заменены шестью новыми, более крупными, в которых одновременно можно было поместить более 2000 человек. К 20 июня 1942 г. в общей сложности в Белжец были направлены около евреев, а в Собибор — еще 70 000 . На третьей неделе июля Гиммлер лично навестил Глобочника в Люблине и оттуда в письменном виде передал Крюгеру приказ центра о проведении операции «Рейнхард», в котором говорилось, что «переселение всего еврейского населения Генерал-губернаторства должно быть завершено к 31 декабря 1942 г. С 31 декабря 1942 г. в Генерал-губернаторстве не дозволяется проживать ни одному лицу еврейского происхождения». Операция была названа в честь Рейнхарда Гейдриха, который 4 июня 1942 г. скончался от ран, полученных при покушении в Праге, и имя которого Гиммлер — а некоторое время и сам его носитель — писал через «дт».

Читайте также

Инициация убийцы. Как обычные люди начинают служить злу

Лагерь уничтожения Треблинка располагался в Варшавском округе, к северо-востоку от самой Варшавы. После завершения строительства в июле 1942 г. он занимал площадь 19 гектаров и, как и Белжец, и Собибор, был оборудован стационарными газовыми камерами, работавшими на выхлопном газе двигателей. Вместимость его трех газовых камер была несколько больше, чем в Белжеце и Собиборе; одновременно здесь можно было убить не менее 600 человек. Треблинка должна была послужить в первую очередь для убийства более чем 400 000 варшавских евреев. Первым комендантом Треблинки стал 31-летний австрийский врач Ирмфрид Эберль. Как и Вирт, и Штангль, первые коменданты Белжеца и Собибора, Эберль приобрел соответствующий опыт использования отравляющих газов в ходе операции Т4 : он возглавлял сначала Бранденбургский, а затем Бернбургский центры уничтожения. Несмотря на свою фанатичность, Эберль плохо подходил для работы в Треблинке, и вскоре задачи утилизации огромного количества трупов превысили его возможности. Амбиции, карьеризм и гордыня вынуждали его требовать все больше и больше поездов с евреями. Прибыв в Треблинку, Одило Глобочник и Кристиан Вирт — последний теперь стал инспектором лагерей уничтожения в рамках операции «Рейнхард» — обнаружили, что по всему лагерю лежат тысячи «неутилизированных» трупов. Польский еврей Вирник, один из немногих выживших в Треблинке, позже описал то, что предстало его глазам 24 августа 1942 г.:

«Двор лагеря был завален трупами, некоторые еще в одежде, другие — совершенно голые, лица их, черные и опухшие, были искажены ужасом, глаза широко открыты, языки высунуты, черепа раздроблены, тела изуродованы».

Тысячи евреев умирали от жажды за пределами лагерного периметра в поездах, которые были вынуждены ждать разгрузки на подъездных путях по нескольку дней. Такое положение дел привело к масштабным структурным и кадровым изменениям. В конце августа 1942 г. Эберль был отстранен от командования и заменен на Франца Штангля, которого в Собиборе, в свою очередь, сменил другой австрийский ветеран программы Т4 — Франц Райхляйтнер. Затем Эберль вернулся в Бернбург, а Штангль оставался комендантом Треблинки на протяжении следующих двенадцати месяцев. Движение поездов в Треблинку было приостановлено чуть менее чем на неделю, с 28 августа по 3 сентября; Глобочник приказал реорганизовать лагерь и увеличить его мощность за счет строительства новых, более крупных газовых камер. Эти работы развернулись в начале сентября и закончились через месяц, в октябре 1942 г.