Этнофармакология: истории о том, как древние люди пытались лечиться

Если близко воробей, мы готовим пушку

Лично у меня знакомство с дикими и хардкорными методами народной медицины началось с небольшого горшка с тоненьким ростком, чью мощь я познал чуть позже. Он рос, по контуру его листьев причудливо распускались мелкие цветы. Как раз тогда меня настиг довольно тяжелый насморк. Тогда родители, используя чеснокодавилку, отжали сок этих мелких цветков и закапали мне его в нос… Я прекратил чихать лишь спустя полчаса, а мой нос и пазухи полностью очистились от соплей.

Лишь спустя несколько лет я узнал название этого растения — каланхоэ, точнее каланхоэ Дегремона. Относительно новое для цивилизованного человека растение, привезенное в Европу в 1920-х годах с Мадагаскара. Интересно, что благодаря сарафанному радио и раздаче рассады практически все мои одноклассники и знакомые лечили насморк с помощью сока каланхоэ. Ни я, ни они тогда не знали, что помимо известного эффекта прочистки носа это растение крайне токсично — оно содержит в себе кардиогликозид дегремонтианин. На Мадагаскаре им часто травятся животные, решившие попробовать на вкус этот кустик.

Такой подход называется «из пушки по воробьям».

Некоторые знакомые, которые закапывали в нос сок каланхоэ с кусочками мякоти, получали химические ожоги слизистых.

А как дело обстояло еще раньше и с другими болезнями и состояниями?

Рекомендуем почитать о явлении трансгендерности и коррекции пола — такие люди существовали всегда. В некоторых культурах молодых людей записывали в третий пол — добровольно (есть гипотеза, что существует частичная корреляция между трансфеминностью и полиморфизмом длины гена андроген-чувствительного рецептора) или принудительно (потому что верховный жрец или руководитель местного театра кабуки так решил).

Все знают о катоях и японских актерах кабуки, но, оказывается, такая практика была и в скифских племенах, об этом писали еще Гиппократ и Овидий. Энареи, скифские шаманы, для «духовного очищения» пили мочу кобыл в течке — в этот период она особенно богата эстрогеном. У такого «очищения» были долговременные побочные эффекты: уменьшались яички (гипогонадизм), росла грудь (гинекомастия), ожирение развивалось по женскому типу. Осложнением мог стать и тромбофлебит.

Можно сказать, что скифы изобрели гормонозаместительную терапию (ГЗТ) в ее сегодняшнем виде.

Одним из первых препаратов, применявшихся в ХХ веке для предоперационной ГЗТ при коррекции пола у транссексуалов был «Премарин» (pregnant mares urine) — смесь женских гормонов, выделяемых из мочи беременных кобыл. Справедливости ради стоит сказать, что основное показание для приема «Премарина» — менопауза. Кроме прочего, он, как и большинство эстрогеноподобных препаратов, сильно увеличивал риск развития рака молочной железы и того же тромбофлебита.

Сталкиваясь с малярией, дизентерией, лямблиозом и другими протозойными (то есть вызванными простейшими организмами) инфекциями, люди искали способы их лечения. Конечно, в древности даже слов таких не знали, но за сотни лет человек смог найти некоторые растения, которые помогают с разной степенью эффективности даже при малярии. К сожалению, обобщать и систематизировать эту информацию начали только сейчас.

Одно из таких растений — катарантус розовый. Неизвестно, какой из нескольких десятков его алкалоидов убивает малярийный плазмодий, но в нагрузку при лечении человек получает большое количество винбластина и винкристина. Это довольно сильные цитостатики — токсичные вещества, воздействующие на опухоли и заодно на остальные клетки; в наше время ими лечат некоторые формы рака — с массой побочных эффектов.

Эуклея наталийская — типичное «лекарство от всего», применявшееся в Южной Африке долгие века. Формально его тоже можно использовать для лечения малярии, но это также стрельба из орбитальной ионной пушки по воробьям: большинство соединений, содержащихся в этом растении (например, лупеол) являются в большей степени цитостатиками и потенциальными противораковыми агентами. Представьте — вас укусил комар, а местный шаман пичкает вас различными кореньями, от которых в лучшем случае начинают выпадать волосы, уменьшается чувствительность, наступает вялый паралич, анемия, бесплодие и диарея.

Самым известным противопротозойным препаратом из всех когда-либо использовавшихся в народной медицине является хинин. А точнее, кора хинного дерева — именно в этой форме его применяли большую часть времени. История хинина — это обознатушки-перепрятушки от начала и до конца. Взять хотя бы название: Карл Линней упоминал, что растение назвали в честь графа Чинчона — первого европейца, вылеченного от лихорадки с помощью настоя коры хинного дерева, которую привезли в Европу иезуиты. Однако есть более убедительная версия: предполагается, что южноамериканские индейцы называли это растение «хина-хина».

Изначально кору этого дерева применяли как антипиретик (жаропонижающее) — что-то вроде ацтекской версии аспирина или парацетамола. Европейцы занесли малярию в Новый Свет гораздо позже, и уже потом выяснилось, что от малярийной лихорадки хинин помогает лучше других. Позже с финансовой помощью Ост-Индской компании началось культивирование хинного дерева на Яве. До сих пор хинин является препаратом первой линии в лечении малярии.

Но и здесь обнаружилось двойное дно.

Уже в ХХ веке открыли, что хинин не столько антипиретик и противомалярийное лекарство, а… антиаритмический препарат.

Определяя химическую структуру хинина, ученые обнаружили там уникальную хинуклидильную группу. Этот фрагмент хинина и структуры некоторых других алкалоидов хинного дерева вдохновил химиков-органиков на создание новых антиаритмических препаратов (например, оксилидина в СССР) и химического оружия (BZ, или Би-Зет, изобрели в Швейцарии, а взяли на вооружение в Великобритании и США).

Как избавиться от бесов?

Во всех культурах излишняя нервозность считалась признаком «одержимости» — дьяволом и джиннами в христианской и исламской культурах и злыми духами во всех остальных. Как же изгоняли «злых духов» из головы?

Мы уже писали о том, что в Древнем Китае активно назначали икру рыбы фугу при эпилепсии и «дурной голове». А вот греки времен античности спасались валерьянкой, точнее растением Valeriana officinalis, о котором еще до нашей эры Гиппократ писал, что его следует применять от «сердечной дрожи, плохого сна и нервозности». Также упоминаются случаи применения валерианы от «падучей» — судорог неясного происхождения, в том числе эпилептических. Помимо греков, валериану применяли и другие древние европейские народы, например саксы. Впрочем, их потомки не забывали о ней как минимум до середины ХХ века. В различных формах валериана использовалась в Великобритании во время Второй мировой войны, чтобы уменьшить стресс гражданского населения от постоянных налетов немецкой авиации.

Так что же такого интересного в валериане? Популярный ответ — гамма-аминомасляная кислота (ГАМК), естественный тормозной нейромедиатор. Но в данном случае эта информация, тиражируемая с сайта на сайт, бесполезна. Дело в том, что ГАМК не проникает в сам мозг. Даже чистый «аптечный» ГАМК, аминалон, оказывает лишь периферическое сосудорасширяющее действие, которое многие принимают за расслабление.

Тогда что же такого валериана содержит, что и в мозг проникает, и помогает успокоиться? Изовалериановая кислота, антиконвульсант и валереновая кислота.

Последнее вещество как швейцарский нож: и положительный модулятор ГАМКА-рецепторов (как бензодиазепины), и заснуть помогает, и воспаление снимает!

Только задумайтесь, какая была раньше в античности грустная жизнь. То греки приплывают и начинают колонии отстраивать, то римские легионы, высоко поднимая пыль, маршируют, то еще какой-нибудь народ моря устраивает набег. Древние анатолийцы нашли выход из такой ситуации — пить после еды особый травяной напиток, который дарует душевное равновесие и радостный настрой. Потом приплыли немцы, назвали этого родственника ромашки Anthemis wiedemanniana, а вдобавок кто-то еще придумал переводить родовое название как «пупавка». Вот и получилось, что древние анатолийцы пили отвар пупавки Видемана, которая, как выяснилось только сейчас, содержит вещества экзотической структуры — татридин А (№ 1) и танахин (№ 2).

Но, как и другие вещества, они крайне неселективны, и хотя их антидепрессивный эффект по скорости наступления и выраженности сравним с таким монстром, как имипрамин, сами по себе эти вещества цепляются в организме буквально ко всему. В том числе являются цитостатиками.

Именно поэтому, когда человек слышит слово «этнофармакология», он представляет довольно ограниченный набор растений и веществ. Из нескольких сотен растений, чей химический состав хотя бы приблизительно известен, в массовом употреблении остались немногие. Это либо совсем безобидные растения (вроде ромашки), либо те, чье эпизодическое употребление не приводит к каким-то серьезным проблемам с физическим здоровьем, либо те, которые используют лишь по большим праздникам, и вред от них можно потерпеть ради религиозного ритуала.

Люди все-таки не совсем дураки — и если они смогли осознать причинно-следственную связь между половым актом и деторождением, то и последствия частого употребления какого-либо «магического корешка» или животного продукта тоже могли соотнести с изменениями в своем состоянии. Если выживали. Человека мог убить не только возбудитель малярии, но и постоянный прием целебных растений, содержащих винка-подобные алкалоиды и хинин. А вышеупомянутая скифская практика изменения пола была чревата тромбофлебитом: в сосудах образовывались сгустки крови, которые при отрыве были способны закупорить крупный сосуд и вызвать, к примеру, тромбоэмболию легкого — верную смерть.