Красная Шапочка против маньяка, загадочный дудочник и готическая эротика: 7 киносказок для взрослых
Если соскрести карамель с цензурированных версий, окажется, что многие известные сказки вовсе не для детей. В «Золушке» злой сестре отрубают пятку. Спящую красавицу насилует заезжий король. В оригинальной «Красной Шапочке» волк кормит девочку мясом ее бабушки. В преддверии Хеллоуина представляем подборку сказочной жути, в которой Сигурни Уивер служит черную мессу, Риз Уизерспун убегает от педофила, а мастер киноэротики Валериан Боровчик показывает запретный секс Красавицы и Чудовища. А еще вас ждут крысы. Очень много крыс.
Овдовевший лорд (Сэм Нил, в глазах которого всю жизнь поблескивает его Антихрист из «Омена») привозит в замок новую жену Клаудию (Сигурни Уивер) и ее старинное зеркало. Поначалу женщина пытается подружиться с маленькой падчерицей, но та оказывается довольно противным ребенком. Проходят годы, Клаудия на нервной почве сходит с ума, держит в комнате труп своего младенца и слишком часто разговаривает с зеркалом, что еще хуже — оно начинает ей отвечать. Возненавидев повзрослевшую падчерицу (Моника Кина), она велит убить девушку. Та бежит в лес и встречает семерых каторжников, один из которых сразу пытается ее изнасиловать.
Вообще, историям братьев Гримм не требуются дополнительные подпорки, чтобы считаться ужастиками, но в картине с великолепной злодейской Уивер дело довели до конца. Шестнадцать убийств, перевернутые кресты, слуги-зомби, по-настоящему жуткая ведьма с кривыми желтыми зубами (тоже Уивер) и ощущение сюрреалистического кошмара, которое попытался воссоздать режиссер видеоклипа Sonne группы Rammstein, но у него в сравнении с фильмом получился «Дисней».
«Зверь» (1975)
La bête
Американка Люси (датчанка Лизбет Хаммел) приезжает во Францию, чтобы выйти замуж за маркиза, в чьем роду с XVIII века существует позорная тайна. Ромашка на выданье оказывается в окружении мужчин в миниатюрном Версале посреди леса.
Валериан Боровчик сознательно шокировал публику аморальными историями, но даже в десятилетие свободной любви казалось, что зоофилия — это слишком. Между тем, если отвлечься от неконвенциональных совокуплений, в вольном пересказе «Красавицы и чудовища» режиссер отчетливо ухмыляется. Самопародия, здоровые традиции «Декамерона», «Кентерберийских рассказов» и народный частушечный эротизм удерживают картину на грани, за которой начинается эксплуатационное кино. Вуайеристская вакханалия в аристократическом антураже, где в кульминационной сцене посреди леса сияет голая попа финской звезды B-movies Сирпы Лейн, даже обладает каким-то свойством невинности. А Зверь — всего лишь дитя природы, пусть дурное, но дитя.
«Шоссе» (1996)
Freeway
После ареста отчима-насильника и маменьки-наркоманки юная Ванесса (Риз Уизерспун) решительно застегивает красную кожанку и удирает от соцработников к бабушке в солнечную Калифорнию. Героиня оказывается в машине психолога Боба Вулвертона (Кифер Сазерленд), который немедленно приступает к процессу груминга. Но сексуальный хищник не знает, с кем связался.
Уизерспун, из которой Голливуд позже сделал стереотипную Барби, играет ту самую девочку, которая носила шапочку мясом наружу. Ее ярость на жестокий мир выплескивается с экрана в таких промышленных количествах, что почти не дает оценить всё остальное. Ангелоподобная отроковица бьет кого-нибудь тяжелым предметом, и черт с ней, с вашей гротескной сатирой на систему правосудия и жизнь «белого мусора», снятую режиссером Мэттью Брайтом со злым молодым задором. Сатиру на всё богомерзкое можно увидеть где угодно, а вот озверевшую Красную Шапочку с ножичком — только здесь.
«В компании волков» (1984)
The Company of Wolves
Однажды давным-давно в одной сказочной стране бабуля (Анджела Лэнсбери) рассказывала внучке Розалин (дебют таинственной Сары Пэттерсон, о которой почти ничего неизвестно) об опасности мужчин со сросшимися бровями, которые только кажутся людьми. Все в этом мире живут на опушке густого леса, куда не проникает солнечный свет. Но девушку, отправившуюся к бабушке в новой красной накидке, неодолимо тянет в самую темную чащу, где она встречает то ли охотника, то ли принца со сросшимися бровями (Миша Бергезе), который, конечно, не тот, кем кажется.
Чувственный, поражающий богатством творческой фантазии хоррор Нила Джордана (режиссер «Интервью с вампиром») — переосмысление не только сказки Шарля Перро. Сценарий фильма написала Анджела Картер по мотивам своего сборника ревизионистских сказок «Кровавая комната», этого парагона литературного феминизма. Облагороженный европейский фольклор открывается с новой стороны. Розалин грызет красное яблоко Белоснежки и красит губы алым; красные штрихи в приглушенной палитре фильма означают первую менструальную кровь. Перед нами фантасмагория бушующих гормонов и неуверенных желаний на пороге пробуждения сексуальности. Джордан с Картер воздерживаются от сказочной дидактики: мол, берегитесь, девочки, красавцев-мужчин, которые после свадьбы отрастят когти. Как говорит мама Розалин, если в мужчине есть дикость, то она есть и в женщине.
«Крысолов» (1986)
Krysar
Тревожная средневековая история о Гамельнском Крысолове в шедевре чешской анимации Иржи Барты преображается в настоящий апокалипсис. Барта, на которого оказал большое влияние классик чешской психоделики Ян Шванкмайер, создал из отшлифованной древесины антиутопический портрет человечества, охваченного жестокостью и жадностью. Живые крысы, использованные при создании мультфильма, разбегаются с экрана, заставляя зрителей чувствовать прикосновение своих юрких хвостов и лап. Все, понятное дело, умрут, а живые позавидуют мертвым.
Гротескные, безобразные жители города, вылупившиеся из смеси немецкого экспрессионизма и полотен Яна Ван Эйка, движутся к своему концу, пытаясь обмануть саму Смерть. Тощий дудочник в плаще с капюшоном заключает сделку с богом Сатурном — и события в уродливом городе начинают напоминать боди-хоррор. Есть соблазн сравнить происходящее с изобретательными жестокостями Кроненберга, но Барта суровее, как народное воображение суровее современного хоррора. С яростью безумных средневековых пророков, равнявших «черную смерть» с концом света, он приговаривает всё человечество скопом. Из оптимистичного: у Барты торжествует не чума, которую символизирует легенда о Крысолове, а справедливость.
«Дочери танца» (2015)
Córki dancing
Плотоядные сестры-русалки Серебряная (Марта Мазурек) и Золотая (Михалина Ольшанска) заманивают мужчин в грязные воды Вислы. Заскучав от однообразного людоедства, они выкарабкиваются из промышленных отходов в современный мир. При всей красоте и волшебных голосах девушкам удается устроиться лишь певицами в стрип-клуб, но им по наивности всё нравится. Золотая не теряет кровожадности и мечтает о славе, а Серебряная — только о басисте группы (польский ангел Якуб Гершал). Ради любимого, который хочет заняться с ней сексом, русалочка готова потерять хвост и приобрести вагину.
Кинематографическое переложение «Русалочки», которое Агнешка Смочиньска сварила в мультижанровом котле (хоррор, мюзикл, комедия, неоновый нуар), не очень хочется трактовать с точки зрения феминистского ревизионизма, хотя его тут выше крыши. Важнее то, что визионерская галлюцинация режиссерки подтверждает беспощадность польского кинематографа. Будь это южнокорейский фильм, в нем бы отрубили только хвост. Смочиньска рвет сердце на части, заставляя прочувствовать всю боль героини Андерсена, которая в этой версии, наверное, даже на небеса не попадет.
«Медовый месяц» (2018)
Elizabeth Harvest
Прекрасную молодую женщину (Эбби Ли из «Неонового демона») ее намного более взрослый муж (Киран Хайндс) привозит в загородный особняк. В доме с «умной» высокотехнологичной начинкой живет только слепой сын хозяина (Мэттью Бирд) и домоправительница (Карла Гуджино), которую можно было бы назвать загадочной, не будь в фильме загадочным всё с первого кадра. Проводя экскурсию по дому, муж говорит жене, что ей можно пользоваться всем и бывать везде, кроме комнаты в подвале, из которой сочится синий неон. Вскоре супруг уезжает по работе. Наигравшись с бриллиантами и нарядами от-кутюр, девушка, конечно, идет в подвал.
Остроумная сай-фай-версия «Синей Бороды» снята венесуэльцем Себастьяном Гутьерресом с тем же посылом, что и триллер «Из машины», только получилось скорее просто феминистское кино, а не человеконенавистническое, как у Алекса Гарленда. Компоненты тут те же, ставшие слишком привычными: безумный ученый, патриархат, нарциссизм, абьюз. Зато история интригует, а стилистика джалло 1960-х со сверхкрупными планами глаз воссоздана безупречно. Да и вообще, много неоновых демонов не бывает.
