Американская мечта на паузе. Как российский журналист стажировался в провинциальной калифорнийской газете и встретил своего двойника

Моего мужчины нигде не было. Мы должны были встретиться у багажной ленты: я, голодный и помятый после многочасового перелета Вашингтон — Лос-Анджелес, и он, крепкий рыжебородый калифорниец. Сэкономив на американской сим-карте, я лишил себя возможности выяснить, заберет ли он меня вообще из аэропорта. Мне оставалось только разглядывать встречающих и сверять их лица с фотографией бородача.

Впечатлившись анкетой внештатного корреспондента маленькой московской газеты, организаторы стажировки для журналистов отправили меня в Штаты. По этой же программе американские журналисты должны прилетать по обмену в Россию, но что-то пошло не так, и последние несколько лет стажировка работает только в одну сторону.

— Валерий? — окликнули меня со спины. Это, опоздав на сорок минут, за мной приехал мой мужчина.

— Да, это я.

***

«Лонг Бич Пост». Так было написано на борту машины встречающего. Название газеты придавало официальности нашей встрече — в противовес рыжей бороде, гавайке, шортам и забитым «рукавам» Денниса. Так звали бородача.

— Не обращай внимания, можешь наступать, — пол машины был завален бумагами, полупустыми баночками с жидкостью для вейпа и прочим мусором. Мусор был и снаружи: ветром его гнало в сторону Лос-Анджелеса, пока мы неслись по шоссе в Лонг Бич.

— Джейсон сейчас на работе, — продолжал Деннис, — но часам к трем он вернется, и мы сможем вместе провести вечер.

Джейсоном звали человека, согласившегося принять меня на две недели. Он жил вместе с девушкой и тоже работал на «Лонг Бич Пост» — правда, на полставки. Совместное проведение первого же вечера немного пугало меня — я начинал завидовать коллегам по стажировке, которым не досталось хоста — всю поездку им пришлось жить в гостинице.

— Кстати, к Трампу ты как относишься? — прикончил меня Деннис.

***

Как следует из названия, в Лонг Бич, Калифорния, есть пляж. Весь город и вырос вокруг пляжа. Вдоль пляжа блестят высотки. Через дорогу от них стройка — возводят новое здание суда, так как оказалось, что старое не выстоит против возможного землетрясения. Через пару кварталов дороги перекрыты и перерыты, и там же начинаются кварталы победнее.

Пока мы едем по Лонг Бич к дому Джейсона, Деннис проводит для меня небольшую экскурсию.

— Вот этот дом стоит пятьсот тысяч.

— Ого.

— Вот этот — семьсот.

— Ого.

— Вот этот — миллион. На те лучше даже не смотри, а то понизишь их стоимость. А вот сюда очень не рекомендую ходить, это камбоджийский район. По ночам тут стрельба, драки, ограбления, похищения, ну знаешь.

Дом или квартиру, конечно, можно не покупать, можно арендовать — так тут делают 60 % населения. Или не делают — и живут на улице. Или на пляже. Но сон на пляже вовсе не идиллическая штука, как может показаться: где-то с год назад бездомного перекопала насмерть машина, чистящая пляжи.

Дом Джейсона — желтое двухэтажное строение на десять квартир, по пять квартир на этаж.

— Ну, добро пожаловать, располагайся, — Деннис пропустил меня внутрь, придерживая ногой дверь-сетку от москитов. — Не разувайся, тут все равно скоро будут ремонт делать, так что на ковролин плевать. Можешь поспать, если хочешь.

Я бы с удовольствием, но бородач остался в гостиной и принялся громко смотреть телевизор.

Мне выделили комнату, которую Джейсон раньше использовал под кабинет: рабочий стол с фигурками бейсболистов, потрепанный встроенный в стену шкаф, кровать из «Икеи» и гроздь каких-то медалей на ручке двери.

Через два часа с работы вернулся Джейсон, и дальше притворяться спящим было некрасиво. Я вышел в гостиную к Джейсону, Деннису и орущему телевизору. С подарками.

***

Тридцатилетний выпускник факультета искусств колледжа Лонг Бич Джейсон работал в газете всего два дня в неделю. Точнее, приезжал в офис всего на два рабочих дня. В остальные дни он, проснувшись в пять утра, уезжал на основную свою работу — в универмаг «Костко», где товары отпускают центнерами и декалитрами.

Естественно, он жутко уставал — когда мы с Деннисом вернулись с улицы, покурив, то обнаружили его дремлющим на диване.

— Не для этого я учился в колледже, — пожаловался мне Джейсон, проснувшись. — Зато у меня хорошая зарплата, а медицинская страховка в «Костко» даже лучше, чем у моей девушки Кристины.

Кристина работает медсестрой в клинике.

За эту двухкомнатную квартиру в доме мотельного типа Джейсон с Кристиной платят полторы тысячи долларов в месяц. Это немало даже по местным меркам, и цена на квартиры только растет: город захлестнула волна благоустройства, и домовладельцы тоже делают ремонт своей недвижимости. Для этого они сначала выселяют старых жильцов, затем делают ремонт и повышают арендную плату. То же самое задумал и хозяин дома с квартирой Джейсона.

— Тебе повезло: если бы ты приехал к нам на две недели позже, тебе пришлось бы спать на коробках.

Через месяц Джейсон с Кристиной надеются стать обладателями собственного дома — всего четыреста пятьдесят тысяч долларов, из которых триста — в кредит. Почти все документы уже подписаны, но худшее впереди — выплаты по ипотеке кончатся только через тридцать лет.

***

Первым, что я увидел, проснувшись, было смуглое лицо Джейсона. Щуря глаза за очками, он пытался найти что-то в шкафу.

— Прости, забыл забрать одежду. Я на работу, а через три часа, в 8, тебя заберет на машине Азия, моя коллега.

«Значит, сейчас пять утра», — подумал я равнодушно и снова уснул.

Азия не приехала ни в восемь, ни в половину девятого, ни в девять. Только в пятнадцать минут десятого, когда мое горло уже першило от дешевого табака, перед домом резко затормозил серого цвета «Ниссан». Сидевшая за рулем девушка со вьющимися золотистыми волосами и выражением лица старшеклассницы-стервы поторопила меня — мол, опаздываем.

На пятьсот тысяч человек в городе приходится два издания: сто-с-чем-то-летняя газета «Пресс-Телеграм», выходящая и на бумаге и в интернете, и десятилетнее онлайн-издание «Лонг Бич Пост».

— И сколько человек у вас в штате? — я пытался быть общительным и заодно прикинуть количество ожидающих меня вопросов про Трампа.

— Ну, включая меня — пятеро. Еще несколько человек занимаются техническими штуками. И надолго ты к нам? — Азия пыталась прикинуть, чем можно занять меня в редакции.

— Две недели. А от дома Джейсона до офиса далеко идти пешком? — я пытался прикинуть, сколько километров мне придется исходить, если я откажусь от поездок с Азией.

В глазах членов редакции за приветственными добродушием читался тот же вопрос: «И надолго ты к нам?» Мне улыбнулись: уже знакомый Деннис; камбоджийка-стажер Эмили и выпускающий редактор Стефани. Джейсон в тот день работал в «Костко».

Около десяти лет назад газету основал Роберт Гарсия — молодой латиноамериканец, член городского совета и открытый гомосексуал. Но из-за того что он решил баллотироваться в мэры, от «Лонг Бич Пост» ему пришлось отказаться. Газету продали женщине по имени Сьюзи — жене бывшей шишки из полиции. Так у «Лонг Бич Пост» появилась возможность первыми оказываться на местах преступлений, а когда Гарсия стал-таки мэром — еще и «доступ к телу». Многие граждане, правда, считают газету рупором Гарсии, но члены редакции все отрицают.

Цены на недвижимость, напрямую связанная с этим бездомность, проблемы местного ЛГБТ-сообщества и такие важные для маленького города темы, как нехватка овощей и фруктов, чистота улиц или белка, обесточившая целый район, — вот об этом и пишет «Лонг Бич Пост».

Мне выделили компьютер, разблокировали доступ к русскоязычному интернету и дали свободу: «Чего хочешь, то и делай. Но сначала напиши нам колонку про Трампа».

***

— Деннис, можно я уйду сегодня пораньше?

— Да не вопрос, Эмили.

Удивительно, но стажер Эмили отпрашивается у бородача. Стефани рассказала мне, что Деннис работает в «Лонг Бич Пост» дольше всех — он второй человек после Сьюзи и решает все насущные проблемы. Кроме того, он занимается дизайном сайта и техническими вещами. Он же запустил проект со стикерами для фейсбука с главными достопримечательностями города (в наборе есть и стилизованный мэр города).

Стефани редактирует материалы, проверяет всю фактуру и отправляет на публикацию. Кроме того, она лично знает людей из администрации, глав волонтерских организаций — через нее легко договориться об интервью с кем угодно в городе. Джейсон же, как оказалось позже, помнит едва ли не наизусть все постановления городского Совета и всех его членов за последние десять лет. Вот почему на холодильнике в его квартире висит плакат: Джейсон Руз — с гордостью делает самую скучную работу.

Пишут все, кроме Денниса. Джейсон — про политику, городской Совет и происшествия; Стефани — про общество; Азия пишет про культуру и ведет инстаграм. Но это довольно условное разделение: все при необходимости пишут обо всем. Большую часть времени в офисе тишина, прерываемая только хлюпаньем деннисова вэйпа и фразами типа: «Отправила тебе текст, Стефани».

— Так, а мне пора в скейт-парк. До завтра! — это Азия отправилась писать про культуру.

Три часа дня, и в офисе остаемся только мы со Стефани и Деннисом.

В «Лонг Бич Пост» никто не перерабатывает: в шесть часов в офисе уже никого нет. И только Джейсон, кажется, пишет каждую свободную минуту.

***

Оказалось, дорога от дома Джейсона до редакции занимала всего сорок минут пешком. «Всего» для меня, и «невозможные сорок минут» для моих коллег.

В Лонг Бич белые американцы из среднего класса никуда не ходят пешком, разве что выгулять пса. Ходить пешком — значит вживую сталкиваться с тем, о чем пишут газеты, а об этом безопаснее читать.

На плавящемся асфальте, в кустах, под пальмами, в инвалидных креслах на тротуарах, под ворохом грязной одежды, в картонных коробках, днем спят бездомные — и постоянно приходится приподнимать солнцезащитные очки, чтобы увидеть их, спрятавшихся, и случайно не наступить. Рядом со мной дожидается разрешающего сигнала светофора опрятно одетый белый мужчина. Оказавшись на другой стороне улицы, он запускает руки в урну у забегаловки и выуживает оттуда недоеденный сэндвич.

Мимо заброшенных автозаправок; пустых поросших травой парковок, где смуглые дети играют в футбол; мимо закрытых баров — до небоскреба, на первом этаже которого расположен офис газеты.

В обед за мной заскочил Джейсон — он опять работал в «Костко», но по вторникам в пока-еще-не-снесенном городском Совете проходят важные заседания, и он отвечает за их освещение.

На входе нас долго обыскивают вооруженные пистолетами охранники. С собой нельзя проносить не только орудие, но и любые напитки или снэки, поэтому до глубокого вечера мы будем мучаться от жажды и голода.

— Читал вашу колонку, сэр. Добро пожаловать, — безэмоционально и как-то в сторону произнес один из охранников.

***

Заседание Совета проходит так: вначале избранные представители каждого городского округа выслушивают доклады экспертов по каким-нибудь предметам, затем к микрофону подходят зрители из зала и высказываются. Среди посетителей есть такие, кто не пропускает ни одного заседания. Мистер Гудхью, например, имеет свое мнение по любому вопросу и спешит им поделиться с членами совета: его раздражает все — от наркоманов-скейтеров до плохих овощей на фермерских рынках. Джейсон смеясь тыкает меня в бок каждый раз, когда этот старик поднимается с места со своей папкой для документов. Есть еще агрессивный чернокожий сторонник Трампа. На его футболке так и написано — «Трамп». Над ним тоже посмеиваются.

Начиналась та часть, где обсуждалось благоустройство города, из-за которого растет арендная плата. В частности, запрет на парковку трейлеров в черте города. Джейсон уже скачал все презентации и сопроводительные документы и быстро пролистывал их, записывая все происходящее на диктофон. Я же просто наблюдал.

— В заключение, предваряя ненужные споры, хочу заметить, что запрет на парковку никак не связан с проблемами бездомных. Напомню, что согласно нашим исследованиям владельцы трейлеров не считают себя бездомными. Спасибо.

Джейсон бросил на докладчика ненавидящий взгляд и сделал несколько пометок в блокноте:

— Ладно, Вэлери, пошли — все самое важное мы уже услышали.

Дома Джейсон устроился с ноутбуком и пивом в гостиной и писал, пока не уснул прямо на диване.

***

За ночь он написал четыре текста и продолжил уже в офисе — у него висели еще три недописанные истории.

— И сколько же ты заработал за вчерашний день?

— Ну смотри, у меня почасовая оплата. Пять часов мы провели в городском Совете, потом до двух ночи я писал.

— Так сколько же?

— Недостаточно.

Джейсон так и не ответил мне, сколько он получает за час работы на «Лонг Бич Пост» или «Костко». Ни разу он не жаловался на то, что ему приходится почти без выходных разрываться на две работы. Зато за две недели я вдоволь наслушался его занудных рассуждений о завышенных ценах, гневных речей о лицемерности правительства и странных шуток про Россию. В ответ он получал не менее странные шутки про Америку.

Несмотря на очевидную разницу в доходах, мы с Джейсоном приблизительно в одной потребительской лодке — не можем позволить себе спонтанных крупных покупок, тратим львиную долю заработка на аренду недвижимости и товары первой необходимости. Нельзя сказать, что он в чем-то себе отказывает, но обстановка в их с Кристиной квартире — на грани скромности и аскетизма.

Свою старенькую машину он парковал чуть ли не за километр от редакции.

— Знаешь, почему я так делаю? Потому что я бедный, — улыбался он мне.

— Ну, у тебя хотя бы машина есть.

Несмотря на занятость, Джейсон пытался находить время на свои хобби. Он цеплялся за старые увлечения, будто пытаясь сказать: «Смотрите, я бегом иногда занимаюсь, вот мои медали». Кажется, он боялся старения.

***

Странно, что организаторы стажировки подстроили все так, что я попал в Лонг Бич к Джейсону. Оба внештатники маленьких газет, мы даже были похожи друг на друга внешне, с одними и теми же бытовыми привычками.

За две недели наши совместные вечера часто выглядели так: мы, оба в очках, футболках и шортах, молча печатаем что-то в гостиной под работающий телевизор. Или смотрим этот телевизор. Но именно Джейсон сорвал мне лимон (мой рост не позволял) с «дерева дружбы» Лонг Бич и Сочи. И он же отвез меня на бейсбол, перед этим терпеливо объяснив правила. И он же настойчиво пытался накормить меня все две недели — я выглядел слишком худым и тщедушным. Да и прощальную вечеринку с «русскими коктейлями» устроил тоже он. А я даже не успел попрощаться с ним в последний день — он проснулся раньше и похмельный, в шесть утра, уже был в «Костко».

В последний день на своей сумке я нашел подарок от него — диктофон. А подарочное издание «Слова о полку Игореве», стеклянные стаканы с персонажами советских мультфильмов и упаковка ириса «Кис-Кис» так и лежали в гостиной нетронутыми.