Церковная элита или бродячие поэты? Кто сочинял светские песни в Средние века

«Вага́нты — творческие люди в Средние века (XI–XIV века) в Западной Европе, способные к сочинительству и к исполнению песен или, реже, прозаических произведений».

Из статьи «Википедии»

В 1569 году герцог Баварии Альбрехт V Великодушный (1528–1579) повелел произвести ревизию книг в монастыре Бенедиктбойерн и убрать все «ненадлежащие монахам» книги. В их число, вместе с рукописями античной классики, попал манускрипт со средневековыми латинскими стихами (часть которых была снабжена адиастемастическими невмами).

Снова эту рукопись обнаружили лишь в 1803 году, а описали и опубликовали полностью лишь в 1847-м. Это сделал Иохан Андреас Шмеллер, он же и назвал рукопись Carmina Burana (то есть <латиноязычные> «Песни Бойерна»).

Первые исследователи от содержания произведений пришли в шок. На средневековой латыни, на языке церкви, в них говорилось не только о религии (из более чем 210 произведений Carmina Burana и связанных с нею Fragmenta Burana — около 80 духовных произведений, включая две литургические драмы), но и о пьянстве, взяточничестве, сексе и играх, и при этом осмеивались монахи, аббаты и Римская курия!

За Carmina Burana последовали другие схожие рукописи. Филологи, столкнувшиеся с целым корпусом подобной латиноязычной поэзии, не могли поверить, что такое могло быть сочинено и записано «в лоне церкви», и сочли это творением маргиналов.

Читайте также предыдущие тексты цикла

Тонкое искусство голосов и пауз. Почему средневековая музыка гораздо сложнее, чем кажется

Городские менестрели или восхитительные отроки? Какая светская музыка Средневековья дошла до наших дней

В качестве церковных маргиналов им приглянулись clerici vagantes. Это слово не упоминалось в найденных латинских стихах, зато там встречалось слово неясной этимологии «голиарды», которые во второй половине XIX века и были отождествлены с вагантами.

Гипотеза, уподобляющая голиардов вагантам, стала широко известной благодаря книге The Wandering Scholars (1927) ирландской писательницы Хелен Уоддел и ее последующих переводах средневековой латиноязычной поэзии — Medieval Latin Lyrics (1929) и More Latin Lyrics (опубликованы в 1970-х, уже после смерти Уоддел). Популярность книги The Wandering Scholars была велика. Английский композитор Густав Холст написал камерную оперу The Wandering Scholar (sic!) (сочинена в 1929–1930 годах, первое исполнение — 1934-й) по либретто, основанном на книге Уоддел.

Густав Холст. The Wandering Scholar, op. 50

В 1930 году Альфонс Хилка и Отто Шуман опубликовали первое критическое издание текста Carmina Burana. А 8 июня 1937 года состоялась премьера одноименной кантаты немецкого композитора Карла Орфа на тексты рукописи из Бенедиктбойерна. Первый хор этой кантаты стал одним из самых известных произведений академической музыки XX века, и сегодня название Carmina Burana знакомо многим.

Карл Орф. O Fortuna

Тексты из Carmina Burana переводились и на другие языки, а гипотеза о том, что голиарды, авторы некоторых из стихов, — это ваганты, стала звучать со сцены, упоминаться в концертных анонсах и рецензиях, статьях, переводах и даже книгах.

Первый звонок прозвенел в 1960-х, когда, благодаря деятельности Studio der frühen Musik под руководством Томаса Бинкли, начала исполняться «аутентичная» Carmina Burana.

Studio der frühen Musik, Carmina Burana (1964)

Слово «аутентичная» неслучайно взято в кавычки: несмотря на название, множество записей и концертов с ним, музыка для этих программ бралась и берется в подавляющем большинстве случаев не из бенедиктбойернской рукописи. Потому что, во-первых, музыка в этом манускрипте сохранилась всего лишь для нескольких произведений. А во-вторых (что даже более важно), она записана адиастематическими невмами, которые чаще всего могут быть расшифрованы только гипотетически. Поэтому для исполнения произведений из Cаrmina Burana собственно музыку чаще всего берут совсем из других рукописей.

Как оказалось, эти произведения сохранились в разных музыкальных манускриптах, прежде всего в рукописях знаменитой парижской школы Нотр-Дам наряду с произведениями Перотина и Леонина. Так, в знаменитом и богато оформленном манускрипте, хранящемся сейчас во Флоренции, Ms. Pluteo 29.1, можно найти 20 произведений из Carmina Burana. А эта рукопись, выполненная по заказу собора Нотр-Дам, предназначалась, как считают некоторые исследователи, в подарок королю Франции Людовику IX Святому (1214–1270).

В нее (как и в другие музыкальные рукописи) наряду с музыкой главного собора Франции были включены не только 20 произведений Carmina Burana, но и несколько десятков светских песен на латыни (вместе с сотнями духовных произведений).

Может быть интересно

«Когда святой смеется, у него есть связь с Богом». Интервью с историком средневекового смеха Питером Джонсом

Подобная ситуация, впрочем, характерна не только для флорентийской рукописи, но и для десятка других богато украшенных и, по всей видимости, невероятно дорогих в изготовлении манускриптов, выполненных в разных монастырях по всей Европе. И если авторами этих песен были маргиналы, отвергаемые высоким монашеским обществом, то почему их произведения встречаются в немалом числе именно монастырских сборников и хранились в монастырских библиотеках?

Уже к 1980-м гипотеза о вагантах стала восприниматься музыковедческим сообществом как неверная. Довольно консервативная (и влиятельная) музыкальная энциклопедия New Grove Dictionary of Music считала, что «термин wandering scholars часто ассоциируют со средневековой светской латиноязычной поэзией, но это, вероятно, ошибка» (статья Early Latin secular song Гордона Андерсона и Томаса Пэйна).

В 1998 году вышла книга Брайана Джиллингхэма The Social Background to Secular Medieval Latin Song, которая, возможно, окончательно показала, что вагантская гипотеза не подтвердилась.

Несмотря на обилие исследований, проведенных с того времени, когда гипотеза была выдвинута, не нашлось подтверждений тому, что clerici vagantes вообще умели писать музыку и стихи, не обнаружилась и связь между вагантами и голиардами, которая могла бы позволить их отождествлять. Более того, были установлены авторы многих произведений — и среди десятков имен нет ни одного маргинала, зато есть архиепископы, канцлеры, аббаты.

Джиллингхэм также составил список средневековых поэтов (до начала ХIII века), писавших светские стихи на латыни. Всего в нем около 170 имен, в числе которых 58 монахов, 37 епископов и архиепископов, 13 аббатов, 13 диаконов и архидиаконов, 12 учителей, 10 ученых, 8 каноников, 7 грамматиков, 6 канц­леров, 5 философов, 3 священника, 3 ритора и 3 клирика. Среди них нет никого, кого можно отнести к вагантам.

Так кем же были голиарды?

Термин «голиард» — неологизм ХII века. По поводу его этимологии какое-то время велись споры, но сейчас принято считать, что он происходит от слова «Голиас» и обозначает последователей Голиаса.

Кто такой Голиас, доподлинно неизвестно. Блестящее его описание дает британский историк и писатель Гиральд Камбрийский (ок. 1146 — ок. 1223) в трактате Speculum Ecclesiae («Зерцало церкви»), где говорится о паразите по имени Голиас, известном своим распутством и чревоугодием, который тем не менее образован и «выблевал» немало знаменитых песен, неблагоразумно «порванных» на короткие фразы.

Авторы ХIX века примеряли на место Голиаса Вальтера Мапа (ок. 1135 — ок. 1210) — английского клирика и писателя. Вальтер учился в Париже, был придворным короля Англии Генриха II, участвовал в III Латеранском соборе 1179 года, где ему, кстати, было поручено оспаривать аргументацию вальденсов, пытавшихся добиться от папы римского разрешения читать Библию на национальном языке. Затем он был каноником, прецентором в Линкольне, а в 1196 году стал архидиаконом Оксфорда. Ему долгое время приписывали некоторые «голиардские» поэмы, в том числе «Апокалипсис Голиаса» (в русском, довольно неудачном, увы, переводе Льва Гинзбурга он назван почему-то «Апокалипсисом голиарда»). Сейчас считается, что либо Вальтер Мап не писал стихотворений, либо они до нас не дошли. Впрочем, некоторые исследователи полагают, что он всё-таки, возможно, был автором текста кондукта Omnis caro peccaverat, в котором пересказана история Ноева ковчега.

Omnis caro peccaverat в исполнении ансамбля Labyrinthus

Гипотеза, отождествляющая Вальтера Мапа и Голиаса, подтверждений не нашла, и последнего сегодня чаще всего считают полумифологической фигурой.

Впрочем, некоторые исследователи, ссылаясь на упоминание «паразита» в описании Гиральда Камбрийского и средневековую традицию употребления этого слова, полагают, что речь могла идти о человеке, известном также по псевдониму Архипиита и жившем, вероятно, на деньги архиепископа Кельнского.

Другие исследователи полагают, что под Голиасом имелся в виду знаменитый философ, писатель, поэт и композитор Пьер Абеляр (1079–1142). По крайней мере, Голиафом/Голиасом его называет в письмах Бернар Клервоский.

O quanta qualia Пьера Абеляра в исполнении ансамбля Theatre of voices

Dolorum solatium Пьера Абеляра в исполнении ансамбля Sequentia

Насколько мы можем судить по дошедшим до нас (с нотами или без них) произведениям Абеляра, его подход к музыке и поэ­зии (в том числе с упомянутыми Гиральдом Камбрийским «короткими фразами») сильно повлиял на последующую латиноязычную поэ­зию, так что теперь нередко говорят о «школе Абеляра», в которую включают также его возлюбленную и жену Элоизу и Илария Орлеанского (ок. 1090 — ?) — ученика Абеляра, автора нескольких известных «голиардских» стихов (их можно найти и в Carmina Burana), а также трех литургических драм. Сохранилось стихотворение Илария, посвященное учителю (возможно, даже два).

Читайте также

Всемирная история сложной поэзии: от Руми и скальдов до Тредиаковского, Малларме и Пауля Целана

Другие известные авторы голиардских стихов, чьи произведения дошли до нас с музыкой:

Святой Алан Лилльский (1128–1202) — крупный богослов и поэт. Учился в Париже (вероятно, также у Абеляра) и Шартре. После смерти был почитаем как Doctor universalis. Алан Лилльский преподавал богословие в Париже и Монпелье, участвовал в работе III Латеранского собора (как и ранее упомянутый Вальтер Мап), умер будучи цистерцианским монахом. Автор большого числа сочинений по разнообразным вопросам, а его изречение «все дороги ведут в Рим» стало известной поговоркой.

Exeptivam actionem Алана Лилльского в исполнении ансамбля Labyrinthus

Петр Блуаский (ок. 1135 — 1211/1212) — французский поэт, богослов и дипломат. Родился в Блуа, в аристократической семье. Вероятно, учился у Иоанна Солсберийского (а тот, в свою очередь, у Абеляра), изу­чал право в Болонье и богословие в Париже. Петр был учителем будущего короля Сицилии Вильгельма II Доброго (1153–1189), затем — дипломатом у короля Англии Генриха II. В 1176 году стал канцлером в Кентербери и архидиаконом Бата. В 1190-х служил секретарем Алиеноры Аквитанской. Петр Блуаский — автор около 300 (!) дошедших до нас писем (это одна из самых больших коллекций частной корреспонденции Высокого Средневековья), нескольких религиозных трактатов и, вероятно, около 50 песен (из которых около 10 сохранились с нотацией). Впрочем, атрибуция некоторых из них признается спорной.

Vitam dixi Петра Блуаского в исполнении ансамбля Diabolus in musica

Вальтер Шатильонский (ок. 1135 — 1202/1203) — французский поэт и богослов. Учился в Париже и Реймсе, преподавал в Лане и Реймсе, впоследствии переехал в Англию для службы в канцелярии короля Генриха II. После убийства Томаса Бекета бежал во Францию и преподавал в Шатильоне-на-Марне. Затем посещал Рим и Болонью, где изучал каноническое право. В конце жизни служил в Реймсе. Автор огромной поэмы «Александреида» (повлиявшей на творчество Алана Лилльского и Матвея Вандомского) и богословского Tractatus contra Iudeos. Вальтер Шатильонский — один из выдающихся поэтов своего времени, неоднократно цитируемый, и автор ряда самых известных «голиардских» стихов. До нас дошло более 60 его произведений, более 10 сохранилось с музыкальной нотацией.

Фрагменты нескольких произведений Вальтера Шатильонского в исполнении ансамбля Labyrinthus

Филипп Канцлер (ок. 1160–1235) — французский богослов, поэт. Незаконный сын архидиакона Парижа; выходец из известного аристократического семейства, члены которого были камергерами королей Людовика VII и Филиппа II, епископами Парижа, Мо, Нуайона и Шалона. Филипп изучал богословие в Парижском университете, затем был архидиаконом Нойона, а в 1217 году стал канцлером Нотр-Дама, в обязанности которого прежде всего входило наблюдение за качеством образования в Париже. Автор богословского трактата Summa de Bono и около 700 сохранившихся проповедей. Ему приписывается авторство примерно 80 песен, многие из которых сохранились с нотацией.

O labilis sortis Филиппа Канцлера в исполнении ансамбля Diabolus in Musica

Светская музыка XI–XIII веков часто создавалась и записывалась в монастырях. Нас это может удивлять, но в дореформационное время связь светского и церковного миров была совсем другой, и светское и религиозное часто переплетались в, возможно, странном для нашего времени соотношении.

В песне Vestiunt silue tenera из «Кембриджских песен» (Carmina Cantabrigiensia, вторая половина) перечислены и описаны птицы, а заканчивается она словами о пчеле — символе чистоты, «если не считать ту, что носила Христа в своей утробе». Богослов Жерар Льежский (ок. 1220 — ок. 1270), говоря об изменении, очищении души посредством страдания, цитирует любовную песню Greve m’ont li mal d’amer, известную нам по двухголосному мотету второй половины XIII века Greve m’ont li mal d’amer/Iohanne.

Мотет Greve m’ont li mal d’amer/Iohanne в исполнении ансамбля Labyrinthus

Самая первая альба (рассветная песнь у трубадуров) — Phebi claro, в которой еще и перемешаны латинский и окситанский языки, — полна библейских аллюзий, так что и содержание ее может быть интерпретировано как светское, так и духовное.

Феба ясный луч еще не явлен,
Аврора шлет свой слабый свет на землю;
а стража будит спящих: «Эй, вставайте!»
Рассвет золотит морские волны,
зовет Солнце и уходит.
Стража! Смотри, тьма переходит в свет.
Проснулись наши тайные враги,
чтобы ловить и медленных, и быстрых —
И стража предупреждает, кричит: «Вставайте!»
Рассвет золотит морские волны,
зовет Солнце и уходит.
Стража! Смотри, тьма переходит в свет.
От Арктура несется северный ветер,
На небе звезды прячут свое сияние,
и Колесница повернула к востоку.
Рассвет золотит морские волны,
зовет Солнце и уходит.
Стража! Смотри, тьма переходит в свет.

Phebi claro в исполнении ансамбля Sequentia

И, как вы понимаете, это далеко не единственный пример. А что говорить о мотетах XIII–XIV веков, в которых один из голосов пел литургический текст, а другой — светский?

Впрочем, о средневековой музыке, не попадающей под определения светской и литургической, мы подробнее поговорим в следующий раз.