Я теряю тебя: 7 целительных фильмов о том, как пережить смерть близких

«Кроличья нора» (2010)

Rabbit Hole

Спустя восемь месяцев после того, как четырехлетний сын попал под колеса машины, Бекка (Николь Кидман) и ее муж Хауи (Аарон Экхарт) пытаются «жить дальше». Он ходит в группу поддержки, где засматривается на руководительницу (Сандра О), с которой курит травку на парковке. Бекка печет пироги и срывается на беременную сестру, раздражающих теток в магазине и всех, кто хоть словом упомянет о Божьем плане. Окружающие начинают поглядывать на нее с выражением лица «когда же ты успокоишься?». Но единственное, что приносит женщине подобие успокоения, — посиделки в парке на лавочке с пришибленным подростком (Майлз Теллер), рисующим комиксы о параллельных мирах. Именно этот юноша сбил ее сына.

Камерная, поставленная по интеллигентнейшей, отмеченной Пулитцером пьесе «Кроличья нора» — жанровый «вот это поворот» для Джона Кэмерона Митчелла. Среди его работ великий квир-мюзикл «Хедвиг и злосчастный дюйм» (о радости самоопределения), запредельно откровенный «Клуб Shortbus» (о плотских радостях с несимулированными оргазмами актеров) и панк-фантасмагория «Как разговаривать с девушками на вечеринках» (о радости жизни в целом). «Нора» — отклонение для режиссера по форме, но не по сути. Митчелл похож на добрую фею: он будто сам прибыл из какой-то параллельной реальности, неся дары утешения и надежду без натужного бодрячества.

«Король-рыбак» (1991)

The Fisher King

Красивый, наглый звездный радиоведущий Джек (Джефф Бриджес) по приколу дает слушателю совет: «Пойди и постреляй в людишек где-нибудь в кафе». А тот идет и стреляет. Спустя три года Джек — всё тот же козел и нарцисс, паразитирующий на многострадальной герлфренд, но звездой не работает: с радио его уволили, потому что не просыхал. Из депрессивного дна мужчина гребет в сторону самоубийства, но его, как назло, спасает городской сумасшедший Перри (Робин Уильямс). Тот считает себя средневековым рыцарем и настаивает на том, что Джек должен отправиться с ним в поход за священным Граалем. Джек готов сбежать обратно в эгоистичное страдание, когда узнает, что Перри сошел с ума после гибели жены в той самой перестрелке в кафе.

Терри Гиллиам всегда снимал фильмы о том, что психи с воображением — единственные нормальные люди на планете. Получались эскапистские сказки для странноватых одиночек, которым становилось чуть легче, а остальные его кино не смотрели.

Но в перифразе легенды о больном Короле, которого исцелил Шут (он же, видимо, Бог), Гиллиам, далекий от гуманизма в его слащавом понимании, нащупал самый болезненный нерв в коллективном бессознательном: жизнь — страдание, но другой не завезли, значит, надо жить.

Всё хорошо, что бы вам в этом ни помогало. Можно даже сойти с ума на время. Глядишь, какое-нибудь великое кино снимете в процессе.

«Обыкновенные люди» (1980)

Ordinary People

Старшеклассник Конрад (невероятно талантливый дебют Тимоти Хаттона) жил в тени старшего брата — красавца, умницы, восходящей спортивной звезды. Во время инцидента на лодке брат тонет, а Конрад остается в живых. После попытки суицида и четырех месяцев в психиатрической лечебнице он возвращается домой, в наманикюренную субурбию за белым забором, где все творчески делают вид, будто ничего особенного не случилось. Если отец (Дональд Сазерленд) неловко пытается поддержать сына, то мать (Мэри Тайлер Мур) ведет себя с ним, как Денетор с Фарамиром в меме:

Обратившись за помощью к психиатру (Джадд Хёрш), юноша пытается разобраться в себе и своей семье.

Режиссерский дебют Роберта Редфорда получил четыре «Оскара» и похвалы американского сообщества психиатров, которых в кои-то веки показали в позитивном ключе, а не злобными фашистами, желающими тебя подавить. Из сегодняшнего дня фильм кажется типичной классикой Нового Голливуда: реальнее реальности и проще простого. Он объясняет сложные вещи понятным языком. Чувство вины — естественная составляющая горя. Горе — естественная реакция. Психиатр может помочь. Некоторые родители не любят своих детей. Ты всё равно будешь жить.

«Опустевший город» (2007)

Reign Over Me

Алан (Дон Чидл), дантист из Манхэттена с благополучной семьей и прилизанной жизнью, встречает на улице старого друга из колледжа Чарли (Адам Сэндлер). Тот потерял жену и трех дочек в теракте 11 сентября и регрессировал в подростковое состояние: катается на скутере, барабанит в рок-группе и играет в PlayStation. Алану не хватает «мужских занятий», в которые он начинает быстро погружаться в компании Чарли. Но, как бы весело это ни было, он понимает, что состояние вновь обретенного друга далеко от нормы, и пытается помочь ему.

Фильм схематичен, особенно в отношении персонажа Чидла, который, конечно, не реальный человек, а идеальный взрослый, твердо и прямо смотрящий на солнце и смерть и лишь иногда немного скучающий по своему внутреннему ребенку. Сэндлер, который взялся всем доказывать, что он — не самый пошлый на свете комик, а достойный драматический актер, перебирает с образом «человека дождя». Все вокруг — от богини психологии (Лив Тайлер) до государства, которое выплатило миллионные компенсации, — слишком добрые, понимающие и поддерживающие. Зато фильм доносит смелую идею до друзей и близких: иногда лучшее, что можно сделать для скорбящего человека, — это оставить его в покое, позволяя ему пережить страдание так, как выбрала его психика, а не государство, общество и родные с близкими.

«С любовью, Лайза» (2002)

Love Liza

Жена веб-дизайнера Уилла (Филип Сеймур Хоффман) без каких-либо видимых причин кончает жизнь самоубийством, оставляя ему предсмертную записку. Уилл не решается прочитать ее послание, несмотря на уговоры тещи (Кэти Бейтс). Вместо этого он вдруг начинает увлекаться радиоуправляемыми самолетами и по ходу нюхает бензин.

За короткие полтора часа недооцененный артхаус, в котором уникальный актер Хоффман дебютировал в главной роли, успевает показать все стадии горя, и ни одна из них не выглядит традиционно.

Уилл плачет, смеется, кричит на людей, идет на свидание, находит хобби — и всё невпопад, в странном, неочевидном порядке. Только в наркомана мужчина превращается, можно сказать, по плану: быстро и почти необратимо (увы, в жизни артиста случилось то же самое). Мы знаем, как и он сам, что он должен прочесть письмо. Внутри конверта его ждет спичка. Умершая дает ему благословение: сожги всё, что было, к чертовой матери. Неважно, почему я это сделала. Просто сожги и попробуй без меня.

«Тело» (2015)

Cialo

У следователя по особо важным делам Януша (Януш Гайос) погибает в автокатастрофе жена. Он пожимает плечами, мол, на работе и не такое бывало, но аппетита ему это никогда не портило. Мужчина скандалит с дочерью (Юстина Сувалова), которая винит его в смерти матери. В отличие от чавкающего отца девушка страдает анорексией, и Януш сдает ее в клинику. Ее психолог (Майя Осташевска) потеряла маленького сына, после чего решила, что она медиум, способный слышать людей с того света. Она предлагает отцу и дочери войти в контакт с умершей. И в какой-то момент они начинают верить в невозможное.

Самый суровый кинематограф вовсе не корейский с его фирменным ультранасилием и даже не российский (пока он не про танки и елки, а про безысходную русскую глубинку).

Нет никого беспощаднее поляков, потому что их жестокость всегда какая-то метафизическая: бытие онтологически — зло, или бытие — онтологически бессмысленно.

Где-то над пустыней реальности маячит католический крест, от которого то ли лучше, то ли хуже, этого и сами поляки не знают. Польский оптимизм тоже своеобразный, не для всех. Но, возможно, такой вид духоподъемности работает для тех, для кого не работает больше ничего. Уинстон Черчилль (как ни странно, не поляк) сформулировал его суть: «Если проходишь через ад, продолжай идти».

«Приятных снов» (2016)

Fai bei sogni

Турин, 1969 год. Девятилетний Массимо абсолютно счастлив, когда внезапно в доме появляются посторонние, а любимая мама исчезает. Взрослые рассказывают то одно, то другое: она в больнице, она в Нью-Йорке, она вознеслась на небо, чтобы стать его ангелом-хранителем… Ребенок никому не верит, кричит на похоронах, что в гробу ее нет, и просит о помощи телевизионного демона Бельфегора. Проходит тридцать лет, Массимо (Валерио Мастандреа) становится известным спортивным журналистом. В его жизни были разные женщины и немало событий, но призрак мамы не отпускает.

Размеренное, но нескучное кино по байопику итальянского журналиста Массимо Грамеллини, по сути, психологический детектив, в котором человек ищет ответ на мучившую его загадку. В финале он признается, что всегда подсознательно знал его, но не позволял себе поверить. Лучше было иметь вечно ускользающую, недостижимую, как Беатриче, маму, чем никакой. Заставив себя принять правду, Массимо сможет с ней проститься.

«Исповедь» (2021)

Mass

В захолустной евангелической церкви, на нейтральной территории, встречаются две супружеские пары. Гейл и Джей (Марта Плимптон и Джейсон Айзекс) выглядят так, будто не спали последние десять лет. Это два ходячих страдания в натуральную величину, про которых всё ясно даже в первые полчаса, пока сценарий ходит вокруг да около причины встречи. Линда и Ричард (Энн Дауд и Рид Берни) вроде бы суетятся и с самого начала настроены оборонительно. Четверка усаживается за стол. В напряженной обстановке начинается неловкий разговор.

Гейл инициирует первый взрыв, которых будет еще много. Потому что перед нами родители жертвы и убийцы. Подросток пришел в школу, расстрелял одноклассников и покончил с собой.

Циник вроде режиссера Михаэля Ханеке сделал бы из этой постановки вивисекторский эксперимент, призванный подтвердить, что «все люди — сволочи» (кроме режиссера Ханеке). Социалист сел бы копаться в причинах школьного шутинга: кто виноват и что делать. Как это допустило государство? есть ли вред от компьютерных игр? допустима ли свободная продажа оружия? и т. п.

Режиссер-дебютант Фрэн Кранц (парень из сериалов Джосса Уидона, которого вы не помните) просто дает четырем актерам сыграть лучшие роли в их карьере. Тема опустошительная сама по себе. Два душераздирающих часа заканчиваются катарсисом, в который, пожалуй, веришь. Российские переводчики очень сильно ошиблись с названием. Это не исповедь — исповедоваться тут некому: они просто измученные родители. Это действительно месса, после которой на душе либо станет легче, либо нет.