Медицина и шаманизм: как российские волонтеры работают в клиниках в Гватемале и Никарагуа
Четыре года назад врач-тропиколог Виктория Валикова и школьница Карина Башарова оставили родную Уфу и уехали в Гватемалу. С волонтерами международной организации Health & Help из других стран они построили клинику в горах, и теперь местные жители получают своевременную медицинскую помощь и не умирают от излечимых болезней. Виктория и Карина рассказали «Ножу» о том, как живется и работается в деревне современных майя.
Как бросить всё и построить клинику на другом конце света
Чуинахтахуюб — деревня в горной местности на западе Гватемалы, которую населяют современные майя. Сегодня их жизнь отдаленно напоминает уклад предков: они работают на полях, многие по-прежнему готовят пищу на открытом огне, верят в духов и посещают шаманов. Но скромный быт не дань традициям — 59% гватемальцев живут за чертой бедности.
Ближайший к деревне город Момостенанго и окрестные поселения находятся в «сухом коридоре» — так называют небогатые регионы в Центральной Америке с высоким уровнем смертности, страдающие от изменений климата и практически лишенные медицинской помощи. Например, из-за нехватки больниц и врачей многие женщины в Гватемале рожают дома в антисанитарных условиях, а из 1000 младенцев умирают 19 (для сравнения: в России этот показатель в четыре раза ниже).
Именно здесь, в горах, в 2016 году построили клинику две девушки из Уфы — врач-инфекционист Виктория Валикова и школьница Карина Башарова.
«Мне не хотелось идти по стандартному сценарию: школа, универ, работа. Я желала чего-то большего от этой жизни — увидеть мир, необъятный и завораживающий, — рассказывает Карина. —
Когда я училась в 10-м классе, решила провести „тест-драйв“: устроилась на работу официанткой в свободное от школы время, накопила небольшую сумму и на летних каникулах отправилась по Европе автостопом. Но быстро разочаровалась — путешествовать без цели мне было совсем неинтересно. И у меня появилась другая идея — сделать масштабный проект. Я думала о стартапах, о собственном бизнесе, но благотворительность тогда даже не рассматривала.
Буквально сразу после трехмесячного путешествия по Европе мы случайно познакомились с Викой Валиковой (ей тогда было 26). Она вернулась из своей волонтерской миссии по Центральной Америке и устроилась врачом в приемный покой башкирской инфекционной больницы. В первые пять минут знакомства Вика рассказала, что хочет построить клинику для бедных в Гватемале. Я тогда даже не знала, где находится эта страна, но сразу поняла: вот то, что я искала!
Я представляла, как живут и с чем сталкиваются люди в странах с ограниченными ресурсами. Когда мне было 10 лет, мы всей семьей провели полгода в глухой деревеньке в Индии. И это единственный раз, когда мы поехали куда-то за пределы России (папу отправили в полностью оплачиваемую длительную командировку). У меня обычные родители: мама работает на заводе секретарем, папа — там же, замначальника цеха, — среднестатистическая семья, было что покушать, но в отпуск за границу мы никогда не летали.
Когда я им сообщила, что не буду поступать в университет, а поеду в Гватемалу, они сначала не поверили, а потом просто смирились с моим решением. Потому что знают: если я чего-то хочу, то обязательно это сделаю. Я всегда была достаточно самостоятельной, принимала важные решения в своей жизни, умела брать на себя ответственность. Родители сначала пытались со мной бороться и повлиять на выбор, но в какой-то момент поняли, что это бесполезно. Конечно, они предполагали, что я, как и все дети, поступлю в университет, найду работу, останусь в Уфе, создам семью и нарожаю внуков. Но я свою жизнь видела иначе — мне хотелось сделать крутой проект.
Конечно, чтобы быть самостоятельной, нужна финансовая независимость. На билеты в Гватемалу я накопила так же, как и на путешествие по Европе, — работала официанткой. Я не просила денег у родителей, мне хотелось всё сделать самой».
Чтобы воплотить безумную идею в жизнь, нужно было собрать средства на строительство и найти волонтеров — и девушки отправились автостопом по России. Вика предложила читать лекции о тропической медицине в разных городах и рассказывать байки из врачебной практики, а Карина организовывала эти выступления — так девушки заодно презентовали свой проект, который назвали Health & Help.
Затем они дали объявление на краудфандинговой площадке Boomstarter. За два месяца удалось собрать 1,3 млн рублей (на тот момент — около 22 тыс. долларов). Этой суммы было вполне достаточно, чтобы сделать первые шаги. Общая стоимость составила около 50 тыс. долларов — недостающую сумму собирали на зарубежной краудфандинговой платформе Generosity. Несколько строительных компаний в Гватемале сделали материальные пожертвования — поставили волонтерам окна, двери, 450 мешков цемента и мелкую фурнитуру. Большую часть медицинского оборудования и мебели, например аппарат УЗИ, кушетки, гинекологическое кресло, тоже удалось получить в виде благотворительной помощи от местных организаций.
Вика улетела в Гватемалу, согласовала проект с властями, и в минздраве страны ей дали список деревень с высокой детской и материнской смертностью и большим количеством голодающих. А в июне Карина сдала ЕГЭ и, не дожидаясь результатов, отправилась за океан вместе с волонтерами-медиками и строителями.
«Поначалу местные жители, наученные горьким историческим опытом, относились к нам с недоверием — засылали старичков, чтобы те проверили, правда ли у нас есть врачи и таблетки.
А потом поставили условие: перед тем как мы построим клинику, необходимо прийти к шаману и провести обряд, чтобы духи нас благословили. Мы не стали сопротивляться и вообще всегда стараемся уважительно относиться к их традициям — понимаем, что мы здесь гости. Иногда даже носим местную национальную одежду — гватемальцам это очень нравится!
После благословения духов нам неделю нельзя было говорить матом, заниматься сексом, курить и пить алкоголь. Но мы вроде выполнили все условия — клиника стоит и принимает пациентов», — говорит Карина.
Год назад волонтеры Health & Help открыли еще одну больницу — в соседней Никарагуа. В деревне Ла-Сильвия, на берегу Тихого океана, в районе Эль-Розарио, живет около 5000 человек — в основном рыбаки и их семьи — без электричества и водопровода, а большинство «домов» сделано из полиэтилена.
В обеих клиниках врачи-волонтеры круглосуточно оказывают базовую медицинскую помощь, консультируют детей и взрослых, обследуют беременных и курируют людей с хроническими заболеваниями. В экстренных ситуациях врачи связываются с минздравом, государственными учреждениями и пунктами здоровья. Например, здесь не проводят сложных операций — в таких случаях пациентов отвозят в госпиталь, который находится в двух часах езды от деревни. Иногда на базе клиники местные власти вакцинируют детей из деревни Чуинахтахуюб, а волонтеры делятся с ближайшим гватемальским центром здоровья гуманитарной помощью: часто там нет ни медикаментов, ни расходников.
Health & Help — благотворительный проект, клиники не зависят от государства, политических или религиозных организаций. Всё держится на альтруизме добровольцев и доноров, которые вкладывают в это дело собственные силы и средства. В клиниках работает от четырех до двадцати волонтеров из разных стран ежемесячно: медики, администраторы, завхозы, помощники, фотографы, видеографы. Возглавляет деятельность организации совет, в который входит несколько человек. Карина занимается рекламой и пиаром, Виктория — привлечением ресурсов и медицинскими программами, Елена Зеленевская — фандрайзингом и финансами. Все важные стратегические решения, например о строительстве новых клиник, девушки принимают совместно.
Большая часть пожертвований поступает от обычных людей через сайт Health & Help — волонтеры отмечают, что даже 100 рублей для них не лишние. Также есть несколько крупных доноров, которые помогают на ежемесячной основе. Иногда бывают разовые пожертвования от известных людей — например, не так давно проект поддержал писатель Борис Акунин. Также у больницы есть несколько дружественных организаций, которые снабжают ее медикаментами и расходниками: американская благотворительная клиника Эсперанса в Гондурасе делится гуманитарной помощью, и пациенты получают самые качественные препараты, а Brother’s Brother Foundation — расходными материалами (волонтеры из США привозят от них в своих чемоданах перчатки, пластыри и тест-полоски).
Как традиционная медицина соседствует с нетрадиционной
Волонтеров часто спрашивают, почему они построили клинику именно в Гватемале, а не в любой другой стране.
«Ответ прост: для меня не важно, где и кому помогать, я не делю людей на своих и чужих, на черных и белых, на городских и деревенских, на гетеро и гомосексуальных.
Люди — это просто люди. Но кому-то повезло меньше, чем мне. То, что сейчас у нас есть, всего лишь результат череды случайных событий; в любой момент каждому может не повезти, и в этом случае уже нам самим потребуется помощь. Зачем делить людей на тех, кто достоин жить, и тех, кому умирать?»
Анна Мельникова, врач-педиатр из Перми, работающая в Гватемале около года, рассказывает, что ей даже приходилось сталкиваться с откровенной критикой: нашу собеседницу упрекали в том, что она уехала в другую страну — «будто на родине не нужна помощь».
«Люди, которые так говорят, просто не представляют, насколько лучше в России обстоят дела с медициной, — считает Анна. — В Гватемале есть большие бесплатные государственные госпитали, но попасть в них может не каждый. Здесь практически ни у кого нет медицинской страховки — за исключением сотрудников крупных столичных компаний. Поэтому государственные больницы оказывают только экстренную помощь или принимают роды.
Как правило, если человек приходит к врачу с мигренью или болью в спине, ему отказывают в медицинских услугах. Поэтому местные скептически относятся к государственным учреждениям: скорее всего, они зря потратят время и деньги на дорогу.
А лечение в частной клинике большинству не по карману. Здесь, например, мало кто готов заплатить за тест на COVID-19: в пересчете на рубли он стоит около 6000».
К слову, государство только урезает финансирование социальной сферы. В бюджете на 2021 год значительно сокращены расходы на здравоохранение и образование, но увеличены траты на обслуживание административного здания конгресса Гватемалы. Протестующие подожгли его в первый же день после принятия новой сметы, а волна протестов не утихала месяц.
Перед миссией волонтеров предупреждают: всё будет не так, как на родине. Жители гватемальских деревень свято соблюдают традиции и верят шаманам, а из-за невысокого уровня образования не всегда умеют читать, считать и писать, часто не имеют базовых медицинских знаний.
Как рассказывают врачи, на приемах приходится объяснять пациентам, зачем нужно мыть руки или чистить зубы, почему травяные чаи не панацея и чего нельзя делать, если поранился: иногда в клинику приходят люди с порезами и ссадинами, в которые насыпана кофейная гуща или луковая шелуха.
«Не так давно у нас был случай, когда молодого человека с неврологической патологией повезли к шаману и тот сделал ему какую-то неизвестную растительную инъекцию. Сначала состояние пациента улучшилось, но потом ему стало еще хуже — парализовало половину тела. В итоге семья приехала показать больного нам. Мы объяснили, что это ненормально, повезли парня в госпиталь, где есть невролог.
Конечно, я понимаю, почему так происходит: когда людям неоткуда ждать помощи, у них есть потребность в чуде. Примерно в 100 километрах от нас находится вулкан Тьерра-Кемада (Сгоревшая Земля). Мы были здесь во время отпуска — раз в два месяца администрация нашей клиники дает нам неделю выходных, чтобы предотвратить выгорание от работы. Так вот, люди ходят к этому вулкану молиться, чтобы избавиться от неизлечимых болезней, приносят много цветов. Несмотря на то, что большинство местных — католики, евангелисты, мормоны, выглядит такое „паломничество“ как магический обряд. Некоторые из них говорили: „Дух исцелил меня от диабета“. К сожалению, это не так — многие наши пациенты с диабетом второго типа очень часто годами лечатся средствами натуральной медицины или вообще ничего не предпринимают. Но на деле после этих трав они могут приехать к нам полностью декомпенсированными и лежать с капельницей несколько часов в больнице», — добавляет Анна.
Сахарный диабет второго типа — самый частый диагноз, с которым в клинику обращаются жители близлежащих деревень. Диета гватемальцев дает о себе знать: они едят очень много кукурузных лепешек, фасоли, жареного мяса, чипсов, запивая всё колой, — и крайне мало овощей.
Врач-инфекционист Карина Дарбинян отмечает, что наблюдала похожую картину в никарагуанской больнице. Во время своей волонтерской миссии она успела поработать в обеих странах, где сейчас построены клиники Health & Help:
«Действительно, есть ощущение, что диабет здесь более распространен, чем у нас. Наряду с ОРВИ (даже в жарком климате Никарагуа), укусами насекомых, болями и травмами, связанными с тяжелым физическим трудом, это одна из самых частых причин обращения местных жителей к врачу.
В Никарагуа нет такой же крупной, как в Гватемале, консервативной этнической группы, чьи традиции заставляли бы их пренебрегать собственным здоровьем ради соблюдения уклада предков. Но у них есть вера в таблетки, иногда фанатичная. Лекарства в стране продаются везде, на законодательном уровне эта сфера регулируется очень плохо. Например, медикаменты можно приобрести в чикен-басах — так называются бывшие школьные автобусы. В США их списывают и отправляют на улицы Центральной Америки.
Представьте себе автобус, переполненный людьми. Сначала ходит человек, у которого на голове какая-нибудь корзина с картошкой и мясом. Потом — продавец с газировкой, наушниками и проводами для зарядки. А следом за ним — торговец таблетками, среди которых могут быть и обычные анальгетики, и антибиотики. Причем последние часто продаются там по одной штуке, ни о каком курсе речи не идет.
И люди берут их, даже не зная, как работают эти препараты. В аптеке тоже любое лекарство можно приобрести поштучно. Многие покупают одну таблетку (денег хватает только на нее) — и ждут волшебного исцеления. Конечно, иногда срабатывает эффект плацебо и медикамент действует как обезболивающее».
Так что сейчас врачи стараются больше заниматься просветительской работой и приучают пациентов приходить на повторные приемы. Но они понимают, что привычки, которые формировались десятилетиями, нельзя искоренить в одночасье.
О том, как отвоевали клинику во время пандемии
Волонтеры, которые сейчас находятся в Гватемале, приехали туда в марте — в самом начале пандемии ковида.
Примерно тогда же в клинику привезли пожилого пациента с симптомами, похожими на те, что вызывает коронавирус. Он уже был в сопоре — в оглушенном состоянии, с температурой выше 38. В клинике ему немного повысили уровень кислорода в крови и сделали инъекцию с гормонами — в итоге наметилась положительная динамика, но пациент нуждался в подключении к аппарату ИВЛ. Поэтому волонтеры настаивали на том, чтобы родственники обратились в государственную больницу, где есть необходимое оборудование.
«Но семья была очень религиозной и отказалась от госпитализации, — рассказывает администратор клиники Мария Киселева. —
Врачи объясняли сыну этого пациента, что он еще может выжить. Тот плакал, но не изменил своего решения. По словам местных жителей, наша клиника послана им Богом. А значит, на всё Его воля: если мы не сможем помочь, то и в государственную больницу обращаться нет смысла».
Мужчину увезли домой, и через пару часов волонтеры узнали, что тот скончался. Они сообщили в местный здравпункт о пациенте с подозрением на коронавирус — и клинику закрыли на трехнедельный карантин.
«Вокруг территории повязали красную ленту — и местные обходили нас по самому большому радиусу, как будто мы чумные, — вспоминает Маша. — А представители мэрии во время визита держали дистанцию метра в два».
Чтобы заново открыть клинику, волонтерам нужно было провести переговоры с лидерами местного сообщества. Мнение старейшин имеет в поселениях очень большой вес.
«Помимо мэра, здесь есть местные сообщества, которые устанавливают свои правила, и ты никак не можешь на них повлиять. Ни через минздрав, ни через президента.
Год назад в одном из департаментов страны врача, который занимался народной медициной, обвинили в том, что он дал представителю общины неправильное лекарство. Пациент скончался — и доктора сожгли заживо. У жителей нашей деревни было не очень много информации о COVID-19, и они решили, что проще закрыть клинику до конца пандемии.
Но мы понимали, что коронавирус пришел надолго, а в деревнях очень много пациентов, которым нужна помощь.
Мы вчетвером: я, врачи Аня Мельникова и Маша Скоромникова и наш медбрат из Аргентины Рафаэль Орландо — обсудили, как можно минимизировать риски для пациентов и какие меры дезинфекции будут эффективными. Написали план на маркерной доске, открутили ее от стены и пошли на собрание с тридцатью местными жителями и старейшинами.
Наша речь их впечатлила, и нам разрешили продолжить работу», — рассказывает Маша.
Как стать волонтером или поддержать проект
«Больше всего я боялась, что не найду, чем заняться. Сначала я откликнулась на вакансию завхоза — посмотрела на список своих обязанностей, и мне показалось, что смогу выполнить всё за пару дней и не буду знать, что делать дальше. Но выяснилось, что работы всегда хватает, даже если ты не медик», — говорит Мария Киселева.
Прямо сейчас в клиниках Health & Help есть вакансии администратора, завхоза, фотографа, видеографа, врача, фельдшера, медсестры и медбрата.
Также можно помогать и в формате онлайн-волонтерства — попробовать себя в разных сферах: в пиаре, SMM, рекрутинге, аналитике, финансах, IT, дизайне и многом другом.
Перед подачей заявки знать язык не обязательно: у Health & Help есть собственная школа испанского, ребята даже планируют запустить базовый курс по майянскому киче, на котором разговаривают жители близлежащих деревень в Гватемале. Единственное, что требуется от волонтера, — желание выучить испанский.
На начальном этапе кандидат заполняет подробную заявку на сайте. В случае успеха он проходит собеседование с рекрутерами и психологом, а также дополнительное кейсовое интервью.
Еду и проживание оплачивают всем, а волонтерам-медикам, администраторам и завхозам, которые едут на год и более, — еще и частично авиабилеты. Каждый участник проекта должен самостоятельно привезти 15 килограммов гуманитарной помощи, которую помогают собрать организаторы.
И конечно, нужно быть готовым к тому, что вы попадаете в совершенно незнакомую культуру, и ко многому придется привыкать.
Например, гватемальцы и никарагуанцы никогда не отказывают в помощи человеку напрямую: сказать нет в ответ на просьбу невежливо — лучше согласиться и не сделать, так что пунктуальность не относится к числу их национальных добродетелей. А если спросить местного, сколько человек проживает в деревне, он назовет только количество мужчин, без женщин и детей. Поначалу волонтеркам приходилось много бороться за то, чтобы их воспринимали всерьез.
«Нужно подумать заранее, чем вы будете занимать себя в свободное время, — предупреждает HR-менеджер Александра Литкенс, — скачать интересные книги или видеокурсы. Потому что это очень важно, необходимо переключаться. Клиника в Гватемале находится в черте деревни, там нет никаких привычных развлечений. Только школа, церковь и наша больница — нужно быть готовым к рутине.
Придется не только работать с командой, но и жить бок о бок. Представьте, будто вы на подводной лодке или космическом корабле. Здесь тоже нет возможности уйти после работы и перезагрузиться — волонтеры и живут, и трудятся в клинике. Медицинский корпус и их дом находятся под одной крышей. Поэтому самое главное — понять свою мотивацию. Осознанность помогает справляться с трудностями и улаживать возможные конфликты. Наши волонтеры — очень храбрые люди, которые преодолевают препятствия, в том числе психологические барьеры. Помогая другим, мы сами становимся лучше».
Сделать разовое пожертвование или поддерживать Health & Help ежемесячно можно на официальном сайте организации. А если вы хотите стать волонтером и поехать в одну из клиник или присоединиться к проекту онлайн — перейдите по этой ссылке.