Первый оргазм в кино, Белоснежка и развитие технологии GSM: невероятная история кинодивы Хеди Ламарр
Жизнь Хеди Ламарр напоминает историю Бэтмена — красавца-миллионера, который переодевается из смокинга в костюм супергероя и по ночам борется с преступностью. Ее называли красивейшей женщиной на свете, но актриса говорила: «Моя красота — это моя смелость». Она первой изобразила на экране оргазм, сбежала от мужа-тирана, как в приключенческом романе, и, не имея технического образования, занималась изобретательством — причем со страстью и довольно успешно (пионер авиации Говард Хьюз называл ее идеи гениальными). Елена Кушнир рассказывает историю голливудской звезды, без которой у нас не было бы Wi-Fi.
Бунт и экстаз
Хеди Ламарр родилась 9 ноября 1914 года под именем Хедвиг Кислер в Вене в интеллигентной и состоятельной еврейской семье. Ее отец управлял банком, а мать была пианисткой, привившей дочери любовь к творчеству, театру и музыке. В будущем именно игра на фортепиано в четыре руки вместе с пианистом Джорджем Антейлом вдохновит Хеди на ее эпохальное изобретение. Девочка училась в престижной венской школе, где преподавала Анна Фрейд — дочь Зигмунда.
Ее родители пользовались уважением в венском еврейском комьюнити и могли обеспечить дочери безбедное существование прекрасной бездельницы. Но Хеди с детства отличалась авантюризмом и бунтарским духом. В подростковом возрасте в тайне от родителей она приняла участие в конкурсе красоты, который выиграла. Из закрытой школы в Швейцарии, куда ее отправили для превращения в благовоспитанную девицу, она сбежала назад в Вену, чтобы принять участие в еще одном конкурсе красоты.
В 16 лет она хлопнула дверью родного дома и поступила на актерские курсы, а также подделала подпись матери, якобы отпускающей ее со школьных занятий, и устроилась сценаристкой на самую большую австрийскую киностудию Sascha Film.
Работая на студии, Хеди узнала о кастинге на второстепенную роль секретарши. Чтобы выглядеть старше и гламурнее, она прямо на киностудии украла косметику у другой начинающей актрисы, навела лоск и без спроса пришла на пробы. Так, еще под своим настоящим именем, в 1930 году, она впервые появилась на экране в фильме «Деньги на улице», обратив на себя внимание Макса Рейнхардта, который возглавлял Немецкий театр в Берлине. Легендарный режиссер предложил Хеди крошечную безымянную роль в комедии «Слабый пол» и заявил нескольким журналистам:
«Хеди Кислер — самая красивая девушка в мире».
Слова разлетелись в прессе, и вскоре Хеди начала получать другие предложения. Она переехала в Берлин и сыграла несколько небольших ролей, в которых не слишком блистала техникой, но привлекала безусловной красотой. В 1932 году, как и многие евреи, она покинула Берлин из-за укреплявших свои позиции нацистов. Почти сразу чешский режиссер Густав Махаты предложил ей роль в эротической драме «Экстаз», которая сделает Хеди самой скандальной звездой своего времени.
Съемки фильма проходили в идиллических Карпатских горах. Героиня Хеди по имени Ева оказывается в такой же ситуации, как и леди Чаттерлей. Фрустрированная девушка замужем за мужчиной старше себя, к тому же импотентом. Отвергая золотую клетку, она бросается назад, к природе, купаясь обнаженной в реке. На берегу Ева встречает своего Адама, и они влюбляются друг в друга. Помимо нескольких коротких сцен с обнажением, в фильме есть крупный план лица, когда героиня испытывает оргазм.
По признанию актрисы, чтобы добиться реалистичной передачи этого ощущения, она втихаря колола себя булавкой.
Несмотря на более чем скромную по сегодняшним меркам эротику и артистичное любование карпатскими пейзажами, в 1930-е фильм сочли порнографией и тут же принялись запрещать, купировать и переименовывать в нейтральную «Симфонию любви». Ленту, показанную на втором Венецианском кинофестивале, лично осудил папа римский Пий XI, из-за чего ее не рискнул купить ни один итальянский прокатчик. В США на фильм обрушился Католический легион благопристойности. Естественно, это вызвало у публики огромный интерес, и Хеди буквально проснулась звездой.
Побег от дракона
Первые похвалы не за внешность, а за актерское исполнение Хеди получила, играя в театральной постановке, посвященной культовой австрийской императрице Сисси. Роль августейшей красавицы, казалось, окружила ее особым ореолом, на который слетались поклонники. В их числе был австрийский миллионер Фриц Мандль, за которого после недолгого периода романтичного ухаживания Хеди скоропалительно вышла замуж в возрасте всего 18 лет.
Но очаровательный жених, присылавший ей корзины цветов, оказался не принцем, а драконом, который сторожит принцессу в башне.
Он отвез Хеди в свадебное путешествие по красивейшим европейским городам, осыпал драгоценностями, приставил к ней служанок и запер под замок. Как впоследствии говорила актриса:
«У меня было всё что угодно, кроме свободы».
Одержимый патологической ревностью Мандль потребовал, чтобы Хеди бросила актерскую карьеру. Он потратил больше 5 миллионов долларов (по нынешним временам), чтобы найти и уничтожить все копии фильма «Экстаз». В 1936 году Австрийская ассоциация кинематографистов запретила нанимать актеров еврейского происхождения, что только обрадовало Мандля: теперь его жена гарантированно не получит работу и будет зависеть только от него. Супруги жили на вилле, находящейся далеко от Вены. Муж запрещал Хеди появляться без него в обществе. Контролируя каждый ее шаг, Мандль почти не давал ей денег, а ее единственным занятием стало сопровождение мужа на мероприятиях, на которых она выполняла роль красивой мебели, которой можно похвастаться перед другими.
Мандль сколотил состояние на торговле оружием и встречался с другими оружейными баронами. Хотя он был евреем, на его предприятиях и дома появлялись Бенито Муссолини, видные австро-венгерские фашисты и сам Адольф Гитлер. Не считая нужным обращать внимание на «куклу», которая сидит рядом в вечернем платье и старательно улыбается, мужчины свободно разговаривали о системах наведения и противокорабельном оружии.
Но Хеди отлично запомнила их разговоры, что натолкнет ее в будущем на мысль о создании секретной системы коммуникации.
После неудачной попытки побега, когда муж поймал ее на перроне перед отходом поезда, Хеди разработала план. В 1937 году она под благовидным предлогом избавилась от приставленной к ней горничной, которая докладывала о ней Мандлю, и наняла другую, внешне похожую на саму Хеди. Подлив горничной снотворное в вечерний кофе, Хеди переоделась в ее одежду, захватила единственное дизайнерское платье и улизнула из дома через вход для прислуги. По счастью, муж не препятствовал ее урокам вождения. Хеди угнала машину и помчалась в Вену, откуда отправилась в Швейцарию, в которой искали убежище многие европейские евреи. Там сбежавшая принцесса завела кратковременный роман с Эрихом Марией Ремарком. С Мандлем она больше не встречалась и развелась, уже находясь в Америке.
Фам фаталь в Голливуде
После переезда из Швейцарии в Лондон состоялась судьбоносная встреча Хеди с сооснователем студии MGM Луисом Мейером, который, как и многие, был поражен ее красотой. Голливудский магнат совершал европейское турне в поисках талантов и сразу понял, что обнаружил бриллиант, который украсит корону золотого века.
Однако Мейер был в курсе резонансной истории с фильмом «Экстаз». Подобные вольности были недопустимы в благопристойном американском кино времен Кодекса Хейса, поэтому он выбрал для Хеди псевдоним в честь звезды немого кино Барбары Ла Марр.
Поначалу Хеди отказалась подписывать с Мейером контракт: ее не устроил гонорар 125 долларов в неделю. По удивительному стечению обстоятельств она снова столкнулась с Мейером на лайнере, который отправлялся в Нью-Йорк. Решив, что это судьба, продюсер согласился на дерзкое условие актрисы, которая добилась выплаты ей 500 долларов в неделю — 10 000 долларов на сегодняшний день.
Первое время ее дела в Голливуде продвигались неважно. Хеди плохо говорила по-английски, из-за чего зажато вела себя перед камерой. На студии начали опасаться, что она вовсе не умеет играть. Предложение хоть как-то ее использовать сделал продюсер Уолтер Вагнер: жгучая брюнетка с иностранным акцентом годилась на роли экзотических красоток, соблазняющих героев в экзотических локациях. В 1938 году Хеди Ламарр дебютировала в своем первом голливудском фильме «Алжир», где конкурировала за сердце молодого, но легендарного преступника с «сиреной фьордов» и «новой Гарбо» Сигрид Гури в криминальном квартале Алжира. Критики были в восторге.
«Лучшая из всех — эта страстная, с бархатным голосом и аппетитными губами роковая женщина — черноволосая кареглазая венская актриса Хеди Ламарр».
Но «аппетитная» женщина в восторге не была. Студия продолжала снимать ее в однотипных ролях, требующих только украшать собой кадр. Это была стандартная практика классического Голливуда, в котором существовал ограниченный набор женских ролей. На каждой звезде стоял одобренный студийным руководством штамп: «невинный белокурый ангел», «коварная соблазнительница», «благородная светская львица». Великой Кэтрин Хепберн в каком-то смысле повезло, что она не считалась красавицей: это позволило актрисе выйти за пределы «типажа». Пока миллионы американцев восхищались Хеди, чей облик вдохновил Уолта Диснея на создание черноволосой Белоснежки, которую поначалу рисовали блондинкой, актриса всё сильнее разочаровывалась в Голливуде, не скрывая своих мыслей:
«Любая девушка может быть очаровательной в Голливуде — для этого достаточно стоять смирно и вести себя глупо».
Вряд ли Хеди утешило, что ее образ также вдохновил студию DC Comics на создание Женщины-кошки, о чем поведал соавтор «Бэтмена» Боб Кейн. Представ на страницах комикса, во всей его сексистской красе, нарисованная Ламарр играет ту же самую роковую соблазнительницу, которой достается от отважного героя.
Технология «прыгающих частот»
Роман в Алжире, в Сайгоне, в тропиках… Французская туристка, красавица метиска с блэкфейсом, красавица египтянка и даже московская вагоновожатая Голубка (она же Федор, она же Лизванечка) в шпионской комедии «Товарищ Икс», где в тени развесистой клюквы Ламарр спасает из Советского Союза специализирующийся на этом журналист Кларк Гейбл — позже, не меняя профессию репортера, он будет спасать из СССР балерину Большого театра Марию в мелодраме «Не отпускай меня».
Вероятно, из-за давления Луиса Майера, который держал Ламарр на скамейке «роковых», она отказалась от ролей в классическом триллере Джорджа Кьюкора «Газовый свет» и великой «Касабланке», причем обе роли достались Ингрид Бергман и сделали ее не просто звездой, а ввели в узкий круг драматических актрис. Ламарр продолжала играть Клеопатр разного происхождения, раздражаясь на студийных воротил и коллег, за что получила репутацию неуживчивой скандалистки.
Но за серебряным экраном Хеди жила совсем другой жизнью, о которой почти никто не знал, в отличие от ее многочисленных браков, которые обсуждались в колонках светских сплетен. У нее было необычное для кинодивы хобби — изобретательство. Ее друг (или, возможно, бойфренд) Говард Хьюз подарил ей инженерное оборудование, которое она установила в своем трейлере, где занималась изобретательством в перерывах на съемочной площадке.
Хеди придумала аналог бульонных кубиков со вкусом газировки, правда, позже признала, что вкус получился неудачным. Она предложила Хьюзу сделать более обтекаемой форму самолетов. Уже намного позднее она изобрела флуоресцентные ошейники для собак, улучшенный светофор и даже разработала модификации самолетов «Конкорд».
17 сентября 1940 года немецкая подлодка уничтожила британский эвакуационный корабль, на котором находилось 248 человек, в том числе 77 детей. Трагическая новость усилила желание Ламарр внести свой вклад в борьбу с фашизмом. Вместе со своим другом, авангардным композитором Джорджем Антейлом, актриса начала разработку технологии, основанной на концепции частот Николы Теслы, с которой Ламарр была знакома. Она вспомнила разговоры, которые она слушала, сопровождая Мандля в его военных лабораториях. Хеди знала, как работают радиоуправляемые торпеды, самым большим недостатком которых была несовершенная система наведения: обнаружив угрозу, противник легко глушил сигнал, отправляя помехи на той же частоте. Ламарр предложила отправлять сигналы отрывками, на разных частотах, подобно тому, как происходит игра на фортепиано в четыре руки.
В 1942 году Ламарр и Антейл запатентовали свою технологию под названием «Секретная система связи» и безвозмездно передали ее армии США. Но, как некогда опередившие свое время чертежи Леонардо да Винчи, патент лег на полку, где пылился до 1959 года, когда изобретение наконец было внедрено военными для контроля ранних моделей дронов.
После Карибского кризиса технология использовалась на всех военных кораблях США. А впоследствии изобретение Ламарр стало основой для таких современных коммуникационных технологий, как Bluetooth и Wi-Fi.
Во время войны актриса предложила свою помощь Национальному совету изобретателей США, который отнесся к ней так же, как в свое время Фриц Мандль и его коллеги, — как к красивой пустышке. Для помощи американской армии Совет предложил ей «торговать лицом». Недаром в автобиографии актриса написала:
«Мое лицо — это мое проклятье. Оно принесло мне только несчастье».
Тем не менее она занялась рекламой облигаций оборонного займа, буквально продавая свои поцелуи: их получал каждый, кто покупал облигации на сумму 25 тысяч долларов. Всего за 10 дней участия Хеди в акции удалось собрать 25 миллионов.
Конец фильма
После окончания контракта с MGM актриса вложила деньги в продюсирование нуара «Странная женщина», который в 1946 году принес ей небольшой успех и был искромсан цензурой, но ее творческие амбиции впервые были удовлетворены. Библейский эпик «Самсон и Далила» вновь поднял ее на вершину популярности, но после этого ее голливудская карьера пошла на спад и Ламарр появилась только в пяти фильмах. Начались финансовые неприятности и судебные дрязги, а в светской хронике обсуждали не ее успехи, а разводы и неудачные пластические операции, которыми Ламарр словно пыталась стереть то прекрасное лицо, которое стало ей ненавистным.
Признание как изобретательница она получила поздно. В 1997 году фонд Electronic Frontier Foundation наградил Ламарр и Джорджа Антейла премией Pioneer Award. В 2014 году, посмертно, вместе с Антейлом она была включена в Национальный зал славы изобретателей.
В немецкоязычных странах день ее рождения, 9 ноября, отмечают как День изобретателя.
Сегодня патент, на котором актриса не заработала ни цента, оценивают в 30 миллиардов долларов.
На могиле Ламарр выгравирована примечательная надпись, отражающая ее отношение к себе и своему месту в мире, который не смог увидеть дальше ее лица:
«Фильмы имеют определенное место в определенный период времени. Технологии вечны».