Краткая история пьянства. Ацтеки: удушение за публичный дебош, выпивка — прерогатива стариков и беременных, 400 божественных кроликов не вяжут лыка
Как пили шумеры, викинги и посетители салунов на Диком Западе — в новинке издательства «Альпина Нон-фикшн» «Краткая история пьянства от каменного века до наших дней. Что, где, когда и по какому поводу».
Мы знаем, что спиртное у ацтеков водилось, мы знаем, что они его порицали, и мы знаем, что они его пили. Дальше начинается неразбериха.
Ацтеки пили пульке. Это необычный, белый, довольно вязкий напиток, по крепости — примерно как пиво или сидр. Делается он из забродившего сока агавы и, в принципе, довольно полезен. В нем и витамины, и калий — и чего только нет.
Пульке необыкновенно питателен и, как гласит древняя поговорка, лишь самую малость недотягивает до мяса. Поэтому неудивительно, что его полагалось пить беременным — все-таки они пили за двоих.
Однако при этом ацтеки смотрели на пульке косо. Очередной император, взойдя на престол, издал указ:
Главным образом повелеваю избегать пьянства и не пить пульке, который, словно белена, отнимает у человека рассудок <…> В пульке и в пьянстве коренится причина всех неурядиц и распрей, всех бунтов и смуты в городах и царствах — он словно вихрь, который сметает и приводит в беспорядок все на своем пути, он словно дьявольский ураган, который сеет всевозможное зло. Всем супружеским изменам, насилию, надругательству над девицами, кровосмесительству, воровству, преступлениям, сквернословию, лжесвидетельству, роптаниям, клевете, мятежам и бесчинствам всегда предшествует опьянение. Всему этому виной пульке и пьянство.
Такие слова — свидетельство хоть и не в пользу пульке, зато в пользу того, что его употребление, как и злоупотребление им, носило повсеместный характер. И это очень странно, потому что, согласно тому же источнику, пульке был фактически объявлен вне закона.
Изучать историю ацтеков нелегко — не в последнюю очередь потому, что они почти не оставили записей. Письменность у них была, но испанцы, завоевывая империю, жгли все, до чего могли дотянуться. А потом, не оставив от культуры камня на камне и обратив все письменные источники в пепел, решили, что неплохо бы изучить завоеванное. Главным исследователем стал священник по имени Бернардино де Саагун, который и записал приведенный выше указ. Однако у него же читаем:
Пульке не пил никто — кроме тех, кто уже находился в преклонных летах, да и те тайком и понемногу, не напиваясь. Если пьяный показывался на людях, или его ловили на пьянстве, или находили на улице не вяжущим лыка, если он шатался вокруг, распевая песни, один или в компании других пьяниц, его наказывали.
Если он был простолюдин, то забивали до смерти либо могли удушить на глазах окрестных юнцов — в назидание, чтобы тем неповадно было пить. Если же пьяный был знатного рода, то его душили без посторонних.
Не знаю, сильно ли утешало обреченного на казнь, что его удавят в приватной обстановке, однако что-то в этой привилегии, видимо, было. Может закрасться подозрение, что Саагун сгущает краски, но он почти наверняка ничуть не преувеличил. Ацтеки отличались исключительной кровожадностью и нездоровой, с нашей точки зрения, склонностью к человеческим жертвоприношениям. Наказанием за супружескую измену практически в любом случае была смертная казнь, независимо от социального положения прелюбодея. Мужчинам раскраивали череп камнем, женщин сперва душили, а затем раскраивали череп.
Кроме того, мы знаем, как регламентировалось употребление спиртного еще в одном доколумбовом мексиканском городе. Тескоко располагался к северо-востоку от столицы ацтеков, Теночтитлана. Его эксцентричный правитель по имени Несауалькойотль выстроил храм неизвестного божества, стоявший совершенно пустым, и издавал указы против пьянства. Жрецу полагалась за пьянство смертная казнь. Правительственному чиновнику — тоже (правда, если обходилось без скандала, то можно было отделаться потерей должности, званий, регалий и прочего). Простолюдину на первый раз преступление прощалось. Ну то есть его всего лишь брили наголо под улюлюканье глумящейся толпы. Но не вешали и не душили. До вторичной поимки на пьянстве. Так что Несауалькойотль отличался относительной снисходительностью.
Но если спиртное было настолько незаконным, почему оно занимало центральное место в ацтекской культуре? А оно занимало.
Ацтеки поклонялись богам алкоголя. И не одному. Майяуэль, покровительница агавы, была женой бога Патекатля, отвечавшего за брожение. У Майяуэль было четыреста грудей (вот, наверное, Патекатль радовался!), и все они пригодились, когда небожительница произвела на свет четыреста божественных кроликов, Сенцон Тоточтин.
Четыреста — потому что у ацтеков была двадцатеричная система счисления. Четыреста — это двадцать в квадрате, то есть для ацтекской культуры примерно то же самое, что сотня (десять в квадрате) для нашей. А вот почему кролики — неизвестно. Может, потому, что кролики безмозглы, а может, потому, что распутны, а может, потому, что они просто забавные. Но этим кроликам отводилась важная роль в ацтекской религии, и их жрецы занимали высокое положение. Сенцон Тоточтин были не какими-нибудь мелкими всеми забытыми божками, а значимыми.
И тем не менее они олицетворяли нечто запрещенное под страхом смерти.
Здесь нам снова придется учесть одно противоречие, и снова я тут ни при чем, это всё конкистадоры, которых угораздило уничтожить культуру, не успев толком ее изучить и описать. Спиртное позволялось пить старикам. Насколько старым — непонятно, но, судя по всему, достаточно дряхлым, морщинистым, отошедшим от повседневных дел. Раз в качестве рабочей силы от тебя уже никакого толка — пожалуйста, напивайся сколько влезет.
Все тот же Саагун, у которого мы читаем о всевозможных жутких казнях, описывает ацтекскую церемонию наречения (крещения по сути):
Вечером старики и старухи собирались, чтобы напиться пульке допьяна. Для этого им выставляли большой кувшин пульке, из которого распорядитель разливал напиток в калебасы (тыквы-горлянки) и выдавал каждому по очереди <…> И если он видел, что гости еще не пьяны, то оделял каждого еще раз, теперь в обратном порядке, начиная с левого конца и нижайшего края.
Напившись, все принимались петь <…> некоторые не пели, а мололи языком, хохотали, смешили других, и, заслышав что-нибудь забавное, все надрывали животы от смеха.
Подытожим. Выпивка строжайше запрещена и карается смертью. Выпивка присутствует повсюду. Выпивка окружена почетом и занимает центральное положение в культуре и религии. Выпивка разрешена старикам. От такого расклада у историка шумит в голове и закрадывается подозрение, что тут без дозы теонанакатля не разберешься. Этот излюбленный ацтекский галлюциноген никто запрещать и не думал.
Тем не менее существует теория, которая проясняет скрытую в этих противоречиях логику.
Антропологи, исследующие пьянство, делят культуры на так называемые «влажные» и «сухие». Во «влажных» к алкоголю относятся совершенно спокойно. Потягивают спиртное в любое время суток, получают удовольствие и очень редко напиваются до состояния нестояния.
В «сухих» культурах все с точностью до наоборот. «Сухие» они не потому, что в них не пьют совсем, а потому, что к алкоголю относятся с опаской и строго регламентируют, когда и где его употреблять нельзя. И в тех случаях, когда можно, напиваются в хлам.
Южноевропейские страны в массе своей относятся к категории «влажных» — для итальянца, например, в порядке вещей хлопнуть рюмку лимончелло в рабочий полдень. Северная Европа тяготеет к сухости — то есть никакой выпивки по утрам, зато пятничным вечером там отрываются за всю неделю. Эти два подхода называют еще «континентальным» и «загульным».
Испанские конкистадоры, соответственно, еще в те времена принадлежали к культуре «влажной». Они любили вино, прихлебывали его от рассвета до заката, но практически не пьянели. Ацтеки по этой классификации относились к «сухим». В обычные дни к спиртному не разрешалось даже притрагиваться, и именно тогда действовали все перечисленные выше законы. Но в дни религиозных празднеств, например посвященных четыремстам пьяным кроликам, ацтекам море становилось по колено и попойка приобретала эпический размах.
Как когда-то древние египтяне и древние китайцы, ацтеки использовали спиртное как проводник к божественному. А потом остаток месяца не брали в рот ни капли.
Отличная, прекрасно работающая система — при условии, что к вам не нагрянут завоеватели и не уничтожат ваш календарь религиозных праздников, как случилось с ацтеками. «Сухая» культура великолепно существует в своем устоявшемся режиме — загулы по пятницам и трезвые понедельники, но для этого нужно помнить, какой сегодня день недели. А к тому моменту, как иезуиты покончили с ацтеками, столь жизненно важное знание уже было утрачено.
В результате алкоголизм приобретает характер пандемии — что и произошло в испанской Мексике. Католические священники придерживались мнения, что это дьявол толкает туземцев к запойному пьянству, тем самым не давая им стать добрыми христианами. Однако согласно теории «сухих» и «влажных» культур, происходило как раз обратное. Смягчение регламента и разброд в обществе, вызванный христианизацией, провоцировали завоеванное население постоянно прикладываться к пульке.
И это вполне согласуется с тем немногим, что нам известно о потреблении спиртного у других доколумбовых индейских народов, хотя сведения и вправду скудные и разрозненные, с разбросом на многие тысячи миль.
Но, к примеру, эквадорское племя сумбауа пьет, чтобы пообщаться с духами предков. Считается, если напиться до рвоты, она послужит пищей призракам усопших.
И все-таки полностью уничтожить древнюю культуру не удалось. В Мексике по сей день существует поговорка «Пьяный, как четыреста кроликов».