У Билла Ланглуа новый лучший друг. Это кошка по имени Сокс. Она живет в его планшете и приносит ему столько радости, что его глаза наполняются слезами при разговоре о ней.
68-летний мистер Ланглуа живет в доме для малообеспеченных престарелых в г. Лоуэлл, штат Массачусетс, и днями напролет болтает с Сокс.
До пенсии Ланглуа работал на конвейерном производстве и всю жизнь провел почти в одиночестве — его жена практически не бывала дома.
Сокс разговаривает с Биллом о его любимой команде Red Sox (она и названа в честь этой команды), играет его любимые песни, показывает фотографии с его свадьбы и журит его за выпитую газировку.
Ланглуа знает, что Сокс — хитроумное изобретение небольшого стартапа Care.Coach.
Он в курсе, что ею управляет куча людей, которые и придумывают для ее медленного роботизированного голоса реплики. Но именно этот голос вернул его к жизни.
«Я нашел в ней преданного и заботливого друга. Она помогла раскрыть мою душу и обрести Господа», — рассказывает Ланглуа.
Сокс прислушивается к его словам. «Вместе мы — сила», — отвечает она.
Сокс — всего лишь примитивно анимированная картинка. Она почти не двигается и не проявляет эмоций; ее голос похож на звук набора телефонного номера. Но иногда вокруг нее появляются крохотные анимированные сердечки, и Ланглуа обожает, когда такое случается.
Мистер Ланглуа находится на фиксированном обеспечении. Чтобы претендовать на участие в некоммерческой программе для пожилых Element Care, размер денежных средств пациента не должен превышать 2000 долларов.
Подобные программы становятся всё более распространенными, и не только среди пожилых. Жизнь в ее физическом проявлении, не ограниченном экранами, всё чаще становится привилегией обеспеченных.
Экраны стали не только дешевы сами по себе — они способны удешевить и многое другое. Экономия возможна в любом месте, где появляется экран (школы, больницы, аэропорты, рестораны). Всё, что происходит на экранах, тоже становится дешевле в производстве.
Текстура жизни, тактильные ощущения редуцируются до гладкой поверхности стекла.
Обеспеченные люди стараются избежать такой участи. Они боятся экранов. Их дети играют с кубиками и ходят в частные школы, наложившие вето на технологические новинки. Человек стоит дороже, чем технологии, и богатые люди могут за него заплатить. Демонстративное человеческое взаимодействие — например, отказ от смартфона или электронной почты, удаление профиля из социальных сетей — стали символом определенного социального статуса.
Мы столкнулись лицом к лицу с занятной новой реальностью: человеческое общение становится предметом роскоши.
Чем больше экранов в жизни более бедных масс, тем меньше их становится в жизни богатых. Чем ты обеспеченнее, тем больше времени ты проводишь за пределами экрана.
Милтон Педраза, исполнительный директор компании Luxury Institute, консультирует различные организации о жизни и расходах богатейших слоев населения. Его опыт показывает, что охотнее всего элиты тратят деньги на нечто человеческое.
«Сегодня мы имеем дело с элитизацией человеческого взаимодействия», — отмечает Педраза. Согласно исследованиям его компании, доля расходов на путешествия и посещения ресторанов значительно превышает расходы на товары потребления, и он видит в этом прямую реакцию на всеобщую доступность гаджетов.
«Ценятся положительные эмоции, которые приносит взаимодействие между людьми — например, удовольствие от сеанса массажа. В наши дни и образовательные, и медицинские центры ищут способы сделать свои услуги все более человечными. Человек — вот что важно сегодня».
Это коренная перемена. С 1980-х годов, когда свершился бум компьютерных технологий, символом богатства и успеха было наличие ПК дома. Первые пользователи спешили заполучить новый гаджет и похвастаться им перед друзьями. Первый Apple Mac вышел на рынок в 1984-м и стоил 2500 долларов США (6000 долларов по сегодняшнему курсу). Сегодня лучший ноутбук из бюджетных — Chromebook — стоит 470 долларов.
Джозеф Нюнс, декан факультета маркетинга в Южнокалифорнийском университете и специалист по статусному маркетингу:
«В свое время ценились пейджеры как признак вашего статуса важного и занятого человека. Сегодня, чтобы доказать свой статус, вам, наоборот, не стоит никому отвечать. Это все остальные должны вам отвечать».
Поначалу главной радостью интернет-революции была его демократическая природа. Фейсбук остается фейсбуком и для богатых, и для бедных. Gmail тоже одинаков для всех. И всё бесплатно. Веет от этого каким-то масс-маркетом. А если еще учесть влияние исследований, говорящих о вреде времяпрепровождения на подобных платформах, все интернет-сервисы приобретают весьма маргинальный и нездоровый оттенок — примерно как употребление газировки или курение, от чего элиты стараются отказываться.
Сильные мира сего могут позволить себе самим распоряжаться своими данными и вниманием и не продавать себя как продукт. У людей среднего и низшего классов нет таких возможностей и ресурсов.
Зависимость от экранов начинается с самых ранних лет.
Дети, проводящие за дисплеем более двух часов в день, имеют более низкие показатели в тестах на мышление и языковые способности (данные исследования развития мыслительной деятельности на выборке из 11 000 детей), и у них даже наблюдаются физиологические изменения в мозге.
Одно из исследований выявило связь между временем, проведенным взрослыми людьми за экраном устройств, и депрессией.
Малыш до года, который складывает кубики в приложении на iPad, не умеет складывать настоящие кубики — это данные Димитрия Кристакиса, педиатра Детской больницы г. Сиэттла и ведущего автора методических указаний по проведению времени за экранами Американской академии педиатрии.
В небольших городах штата Канзас, где школьный бюджет урезан настолько, что учебные классы заменяются программным обеспечением, и большая часть школьного дня проводится в тишине за ноутбуками. В штате Юта тысячи детей проходят программу подготовки к школе дома на ноутбуках.
Технические гиганты проделали огромную работу, чтобы государственные школы закупали их компьютеры и ПО, аргументируя это необходимостью готовить детей к цифровому будущему. Однако дети создателей этих технологий что-то вовсе не готовятся к этому цифровому будущему.
В Кремниевой долине время, проведенное за экранами гаджетов, считается нездоровым. Местная школа обещает своим ученикам безэкранное образование и близость к природе.
И пока дети обеспеченных родителей растут без гаджетов, дети бедняков растут в окружении экранов.
Новым маркером класса может стать уровень комфорта при человеческом взаимодействии. Конечно, общение между людьми не сравнить с органической едой или сумкой Birkin. Но гиганты Кремниевой долины убеждают общественность в важности и необходимости их сервисов и устройств для взрослых и детей. Стаи психологов и специалистов по нейронаукам неустанно работают над тем, чтобы как можно быстрее и надежнее приковать внимание пользователей к своим продуктам. Человеческого контакта у пользователей устройств становится всё меньше.
Шерри Теркл, профессор социальных наук и технологий, Массачусетский технологический институт:
«Широкие массы идут к привычному — к экранам. Фастфуд привлекателен по этой же причине».
Отказаться от фастфуда — непростая задача, когда это единственное кафе в городе. Отказаться от экрана тоже сложно, когда это единственное доступное тебе развлечение. Даже если ты решишь выйти в офлайн, это не всегда возможно.
На экранах в общественном транспорте нам показывают рекламу. Родители вынуждены отдавать своих детей в государственные школы, где им приходится обучаться по программе «1 ребенок — 1 ноутбук». Работники многих сфер не могут позволить себе остаться без связи даже на день, потому что их обязанность — быть на связи 24/7.
В то время как нас поглощает социальная изоляция, а традиционные места для встреч и общения исчезают, эту пустоту заполняют экраны гаджетов.
Многие из тех, кто стал участником цифровой программы ухода и поддержки пожилых Element Care, когда-то испытали предательство близких или никогда не были окружены активным сообществом. Вот почему в итоге они оказались в изоляции, считает Сели Розарио, местный врач-терапевт.
За кошкой Сокс от стартапа Care.Coach лежит очень простая технология: это планшет Samsung Galaxy Tab E с широкоугольным объективом во фронтальной камере. Большая часть людей, которая стоит за этим объективом, живет и работает в Филиппинах и Латинской Америке.
Головной офис компании располагается в Миллбрэ, штат Калифорния (на границе с Кремниевой долиной).
Основатель компании, 31-летний Виктор Вонг, открывает мне дверь и сообщает, что только что предотвратил самоубийство.
По его словам, пациенты часто рассказывают о своем желании умереть, и их виртуальный помощник в таких случаях запрограммирован спрашивать: есть ли у них представление о том, как они будут это делать, после чего завязывается беседа.
Голос помощников звучит как любой конвертер Text-to-Speech. Вонг рассказывает, что люди легко привязываются ко всему, что с ними разговаривает, вне зависимости от голоса. «Нет большой разницы между антропоморфным существом или тетраэдром с глазами, если речь идет о построении отношений».
Вонг знает, насколько сильно пациенты могут привязаться к своим помощникам, и поэтому всегда старается сократить вмешательство в программу без наличия четкого плана — расставание с любимым помощником может стать очень болезненным переживанием.
Вместе с тем он не старается ограничить степень эмоциональной связи между пациентом и помощником. «Если признаться помощнику в любви, он ответит взаимностью. Иногда помощники даже признаются в любви первыми, если видят, что пациенту это необходимо».
Первые результаты этого эксперимента можно назвать положительными. В пилотном эксперименте в Лоуэлле пациенты стали реже звать на помощь медсестру, меньше обращались за экстренной помощью и стали чувствовать себя не так одиноко. Один из пациентов, который злоупотреблял обращениями в службу экстренной помощи в поисках поддержки и общения, перестал это делать, тем самым сэкономив 90 000 долларов медицинской страховой компании.
Крупная страховая медицинская компания Humana приступила к использованию помощников Care.Coach.
А вот городок Фремонт, штат Калифорния. В больничную палату въезжает планшет на моторизированной стойке. Доктор по видеосвязи сообщает 78-летнему пациенту о близкой смерти.
В Лоуэлле тем временем спит кошка Сокс. Ее глаза закрыты, а ее центр управления где-то в другом конце земли переключился на другие беседы и на других пациентов. Жена мистера Ланглуа тоже хочет цифрового питомца. И его друзья тоже. Но Сокс принадлежит только ему. Он гладит Сокс по глянцевой голове, чтобы ласково разбудить.