Межгалактические странствия по коническим зданиям. Гид по венгерскому року 1970-х

Откуда взялся «Поезд»: детективная история

Есть две версии появления группы Locomotiv GT — правдивая и шуточная. Начнем с шуточной.

Фанаты придумали шпионскую историю про «летучего голландца», который появился в прокуренном кабинете местного отдела госбезопасности. Сотрудники ведомства узнали о том, что Габор Прессер, политически ненадежный выскочка-тапер, ловко кинул «Омегу», чтобы сбежать на Запад.

Фрика-растамана в больших очках и с прической как у Джими Хендрикса остановили на улице неформального района Эржебетварош, усадили в черную «Волгу» и привезли к товарищу майору с хищным взглядом и цигаркой в зубах. Он приказал создать лучшую коммунистическую рок-группу, которая обойдет даже англосаксов.

На самом деле еще в европейском туре «Омеги» Габор Прессер загорелся перспективой работы на западную аудиторию. И подбил ударника Йожефа Лаукса и его жену — поэтессу Анну Адамиш бросить бывших товарищей и уйти делать собственный проект.

Они решили стать супергруппой — когда коллектив состоял из уже известных в мире рока музыкантов, такой формат был модным на Западе в начале семидесятых. За образец взяли блюз-роковую Blind Faith — там собрались клавишник Стив Уинвуд, гитарист Эрик Клэптон, басист из Family Рик Греч и коллега Клэптона по Cream, барабанщик Джинджер Бейкер.

Перед тем как искать музыкантов, Прессер поставил условие: претендент должен быть известен на венгерской рок-сцене и разделять западные устремления тандема.

Музыкантов для будущей группы искали в молодежном журнале Ifjúsági magazin — в конце года там публиковали хит-парад лучших музыкантов страны. В 1970-м зрительские симпатии получили басист Metro Карой Фрейнрейс и гитарист Бела Радич, который через год прославился в Taurus. Если бас-гитарист не только с аппетитом смотрел за границу, но и был там, то Белу Радича в группу не взяли потому, что он комфортно ощущал себя на родине и не рвался покорять Запад. Вместо него пригласили Тамаша Барту из Hungaria: он хорошо играл на гитаре и мечтал «вырваться из мадьярской нищеты на лазурный берег Калифорнии».

Проект Locomotiv GT родился 1 апреля 1971 года. Две последние буквы означали «Гран Туризмо» — так в Италии называли люксовые спорткары. Выбор имени группы отражал амбиции квартета. При этом главной фишкой «машинистов» стало творческое притяжение: в каком бы стиле и составе группа не играла, их музыка часто радовала высоким качеством.

Феномен этот проявился уже в дебюте, где каждый творец мог настроиться на любой стиль. Например, гитарист Тамаш Барта справлялся и с медитативной психоделикой, и с точным и горячим хард-роком. А «мастер четырех струн» Карой Фрейнрейс, помимо напористого баса, устраивал джем на тенор-саксе — например, в Ordító arcok сначала имитировал гитару-квакушку, а потом обрадовал фирменным соло.

1971–1972: новая рок-сенсация идет с Востока

Первый альбом «Локомотива» вышел в конце 1971 года. В нем соединились напористый блюз-рок, венгерская мелодика, психоделия с мягким влиянием джаза, карибских ритмов и фанка. Несмотря на актуальную стилистику того времени, пластинка звучала немного ностальгично — вязкий бас, приглушенный звук, велюровые проходы клавишных погружали в ауру клубного выступления конца шестидесятых.

Интересно, что открывающая Egy dal azokért совсем не настраивала на волну тяжелого блюза. Эфирная и задумчивая песня про тех, кого нет рядом, стала бы хорошим саундтреком к драматической сцене, где завывает ветер и размытая фигура человека медленно бредет по пустынному пляжу, над которым нависает пасмурное небо. А еще она напоминала музыку к фильму Александра Митты «Экипаж».

В похожем стиле звучала A Kötéltáncos Álma. Медленная и прозрачная пьеса как будто предвосхитила цеппелиновскую Rain Song из альбома 1973 года Houses of the Holy. Пожалуй, тема «Дирижабля» раскрылась еще на первом сингле с шестиминутным блюзом Прессера Ha Volna Szíved, удивительно похожим на Since I’ve Been Loving You.Вообще, ребята явно творили с огоньком. Это видно в стремительной Hej, én szólok hozzád — «железнодорожники» там устроили настоящий вулкан! За основу взяли боевик Мадди Уотерса Rollin’ & Tumblin и украсили его наглыми аккордами сакса и каноническим соло Тамаша Барты. Ох и радовалась публика, когда в туре 1972 года с нее начинались концерты.

Музыка «машинистов» понравилась западным критикам и меломанам. Британские журналисты из авторитетного New Musical Express посчитали группу «новой рок-сенсацией, которая идет с Востока», а в мае 1972 года «поезд» отправился в английский город Линкольн, где проходил грандиозный рок-фестиваль.

Наши герои выступили на одной сцене с элитарными Wishbone Ash, Stone the Crows и Roxy Music.

По мотивам события Карой Фрейнрейс и Тамаш Барта создали Lincoln Festival Blues — двухчастный инструментал, который начинается как дремотный лаунж, а потом перетекает в напористый гитарный джем. Это была единственная чисто блюзовая пьеса в трек-листе новой пластинки Ringasd El Magad — она появилась осенью того же года.

Хоть музыканты от блюзовой основы не отказывались, но играть стали громче, агрессивнее и зашли на территорию прогрессивного рока. Если внимательно слушать клавишные запилы в хитовой Kotta nélkül, то кажется, что Габор Прессер был под впечатлением игры Кита Эмерсона — шестиминутная пьеса ассоциировалась с танком-броненосцем Tarkus.

Следом на пластинке «локомотивная бригада» гармонично поместила балладу Azt hittem. Ажурная, украшенная акустической гитарой и флейтой, она создавала атмосферу трогательной романтики в духе французского писателя Сент-Экзюпери.

Ловцов экзотики точно порадовали Cirkusz — помесь скоростного хард-рока и авангардной самбы — и вдохновленная японской мелодикой A semmi kertje. Необычная пьеса родилась так: Габор наиграл мотивы Страны восходящего солнца на вибрафоне, а трое остальных усилили ажурные всплески жирным блюз-роком.

Только долго радоваться успеху альбома не пришлось. Карой Фрейнрейс часто ссорился с Габором Прессером из-за дальнейшего развития группы. «Начальник поезда» видел будущее в фанке и экзотике. Басист же настаивал на утяжелении музыки, потому что хард-рок был более коммерческим.

Прессер не предал свои идеи, поэтому в январе 1973 года Карой Фрейнрейс ушел создавать проект мечты Skorpió. Время подтвердило, что музыканты были правы, выбрав каждый свой путь, а венгерские слушатели обрели еще одну статусную группу.

Как «Локомотив» прокачивал Запад в 1974 году

На новом альбоме Bummm! играл басист Тамаш Шомло. Он идеально заменил бывшего товарища, потому что умел играть на скрипке, альт-саксе и не спорил с Прессером. Релиз 1973 года фанаты посчитали слабее первых двух, потому что саунд заметно смягчился в сторону соула и поп-фанка. Что не помешало «машинистам» раскачать фанатов свингующим джаз-роковым боевиком Ringasd El Magad, создать тягучую атмосферу блюзового релакса в Kék Asszony и сыграть нетипичный, в гаражной манере, ударно-басово-гитарный инструментал Bárzene.

В 1974 году «паровоз» помчался покорять Америку. Началось всё на оптимистичной ноте — группа выступала вместе с Grand Funk Railroad, и американские рокеры принимали венгров теплее, чем родных суперзвезд. Для победы осталось только записать успешную пластинку для заморской аудитории.

Над первым англоязычным альбомом работали продюсер Джимми Миллер и знаменитый в мире рок-музыки звукорежиссер Энди Джонс. В студии к ребятам присоединились бывший басист Cream Джек Брюс и сессионный пианист Ники Хопкинс, известный по работе с Rolling Stones и калифорнийскими психоделическими бандами Jefferson Airplane и Quicksilver Messenger Service. Выпускать винил планировали на британском лейбле Epic и американском ABC Dunhill.

Пластинка всё равно провалилась. Джаз-рок «Локомотива» звучал для западных ушей архаично и не смог обойти местных звезд — Chicago и Blood, Sweat and Tears. Для модного в США фанка венграм не хватило искорки и остроты, какой обладали Earth, Wind and Fire — такая музыка бурлила в их крови. Да и весь мадьярский шарм, мелодика, экзотика на американском миксе просто потерялись.

Еще одну свинью группе подложил гитарист Тамаш Барта. У него возникла любовь с местной девушкой Кэрол, и он тоже «потерялся» в Америке. Первое время казалось, что парень поймал за хвост жар-птицу — встретил любимую, поработал с Beach Boys и Sly Family & The Stones, купил виллу с бассейном и даже создал бизнес. Но 16 февраля 1982 года гитариста нашли убитым. Говорят, что его убрали либо венгерские спецслужбы, либо головорезы местной наркомафии.

Дальнейшая судьба «Локомотива»

Побег Барты не понравился местным чиновникам. Настолько, что они заморозили продажи первых трех пластинок. Впрочем, злилась власть недолго — в 1975 году «Локомотив» вместе с гитаристом из General Яношем Карачони выпустили добротный, в духе нью-орлеанских мелодий Доктора Джона, альбом Mindig Magasabbra.

Пластинку украсили несколько хитов: яркий танцевальный фанк-номер Szólj rám, ha hangosan énekelek, изломанная заглавная композиция и, конечно же, баллада Álomarcú lány — она стала венгерским медляком номер один в семидесятые, потеснив «Девушку с жемчужными волосами» «Омеги».

Во второй половине семидесятых творения «машинистов» стали более легкими, построенными на африканских и латинских диско-ритмах. Новые пластинки хоть и были популярными, но музыка сильно отдалилась от джаза и блюз-рока.

После выпуска двойника «V» в 1976 году уехал в Америку и Йожеф Лаукс с женой. Прессер пережил и этот удар. Взял барабанщика Яноша Шолти, и состав дожил до последнего концерта в августе 2013 года.

В начале восьмидесятых группа посетила Советский Союз. В 1984 году Габор Прессер распустил коллектив, но «Локомотив» периодически собирался ради «прощальных» концертов. На одном из таких выступлений в мае 1992 года Габор Прессер помирился с бывшим басистом Кароем Фрейнрейсом и простил блудного Йожефа Лаукса — не найдя себя в Америке, он вернулся на родину и несколько раз присоединялся к бывшим товарищам на сцене.

В октябре 1997 года зрелые музыканты выпустили 424 — Mozdonyopera, который, по мнению автора статьи, ничем не уступает классическим работам группы. Пять лет спустя вышел последний студийный диск A fiúk a kocsmába mentek.

К сожалению, мечты о возрождении легендарного венгерского коллектива рухнули летом 2016 года, когда с разницей в три недели умерли басист Тамаш Шомло и барабанщик Йожеф Лаукс.

Skorpió: как гороскоп помог придумать название для новой группы

Невозможно представить венгерскую рок-сцену без группы Skorpió. Ее идея родилась летом 1972 года — в те дни «машинисты» делили сцену с джаз-рокерами Mini, а Карой Фрейнрейс безуспешно спорил с Габором Прессером на тему утяжеления музыки. Под клавиши тапера он плясать не хотел, поэтому задумывался о собственной группе.

Басисту приглянулся клавишник «соседей» Дьюла Папп. Робкий юноша искусно музицировал и, видимо, не обладал высокими амбициями, а значит, решил Фрейнрейс, не будет оспаривать решения лидера.

Изначально Карой выбрал формат пауэр-трио, но после джема с Дьюлой Паппом и бывшим ударником Hungaria Габором Фекете стало ясно, что для нужной плотности звучания без гитариста не обойтись. Пригласили Антала Габора Сюча из Szivárvány, потому что он был другом барабанщика.

Название группы тоже выбрал Фрейнрейс — скорпион по гороскопу. Амбициозный Тарантул назвал группу в честь себя любимого — «Шкорпио».

1974: дебютный A Rohanás стал альбомом года

A Rohanás переводится на русский как «бег» или «гонка». Свое название пластинка оправдала — получилась динамичной и раскованной. Квинтэссенцией альбома стал риффовый хард, не лишенный прогрессивного изящества.

Заглавная пьеса своим скоростным ритмом затягивала слушателя за уши. Летящая как сверхзвуковой истребитель, она имитировала городскую суету и призывала замедлить бег, чтобы уделить время любимым людям. Символично, что заканчивается она выдохом — будто марафонец пробежал сорок два километра.

Слушая пластинку, заскучать нереально, потому что каждая из девяти песен — причудливая мозаика настроений. Например, фантазия на тему «Рапсодии в блюзовых тонах» Джорджа Гершвина. В семи минутах — смена стилей: от фанка до спейс-рока, от академического прогрессива до медленного саксофонного джаза. Внимательные меломаны даже услышали элементы того, что в 1980 году играл латышский «Зодиак».

Они же сочли неторопливый блюз-рок Keresem, Keresem… еще одним эталоном стиля, в котором венгры не подражали группам вроде Allman Brothers Band, но играли по своим ощущениям.

Кроме того, «Шкорпио» первыми использовали синтезатор Муга. В Minden nap megtörténhet velem Дьюла Папп устроил батл, достойный титула «Звездные войны в музыке».

В народе альбом сразу обрел статус хита — стал пластинкой 1974 года в чарте Slágerlistá, но главное — песни «Шкорпио» звучали из большинства студенческих квартир.

После выпуска A Rohanás «скорпионы» плотно гастролировали. В апреле 1975 года в Белграде познакомились с Deep Purple, как раз в момент ухода Ричи Блэкмора в Rainbow. Продолжали записывать пластинки: альбом 1976 года — Ünnepnap — снова занял первые места венгерских чартов, но группа ушла от хард-рока и заиграла так, словно смешала резкую музыку «Супермакса» и «гуталиновые» ритмы Стиви Уандера. Дальнейшие работы становились всё более лирическими, а с 1993 года группа только выступала на концертах.

В сентябре 2023 года Skorpió собрались в классическом составе, чтобы отметить пятидесятилетний юбилей.

Как будущая звезда дискотеки 1980-х зажгла три рок-звезды 1970-х

В 1981 году диско-коллектив Neoton Familia гремел зажигательным хитом Marathon. Чтобы послушать его, советские телезрители ждали полуночи. Они не знали, что одиннадцать лет назад в группе не было девушек, коллектив назывался Neoton, и он выпустил бит-роковую пластинку Bolond Varos.

Годом позже, в знак протеста против «опопсения», бас-гитарист Лайош Шом, клавишник Фецо Балаш и ударник Ференц Дебрецени ушли из коллектива. Последний примкнул к «Омеге», а двое остальных собрали Taurus, куда вошел лучший, по опросам 1970 года, гитарист Бела Радич и барабанщик Дьёзё Бруннер из недавно почившего Metro.

О ней скажем кратко — Taurus навели шороху на местной рок-сцене, но пластинок не выпускали. Стали культовыми благодаря тому, что взрывали городские стадионы гаражным тяжелым роком и органно-гитарными баталиями. Лишь осенью 2021 года мадьярские пираты выпустили на виниле запись одного из концертов в Будапеште.

Кроме того, коллектив дал жизнь двум культовым бандам второй половины семидесятых. Речь о Piramis и Korál.

В тени блестящих пирамид

В 1975 году басист Лайош Шом создал Piramis. В то время увлечение египтологией было модным, возможно, поэтому бородатый мастер назвал новый коллектив в честь пирамид в Гизе.

Кроме того, музыкант обожал тяжелую музыку, а после концерта Black Sabbath в Амстердаме заболел идеей замутить пауэр-трио. В него вошли ударник Миклош Кёвеш и гитарист Янош Заводи. Но музыка трио не удовлетворяла амбиций басиста, поэтому в новую группу позвали клавишника Петера Галлаи и переманили из General любимца мадьярских девчонок — красавчика-вокалиста Шандора Ревеша.

Первая пластинка «Пирамиш» стала культовой. Лайош и компания играли то, что в 1977 году хотела слышать венгерская молодежь, — жесткий рок, басовые вибрации и футуристичные клавишные в стиле Rockets.

Уже первая песня — Szabadnak Születtem — своим напором и мудреным гитарным соло заставляет крепко вжаться в диван. А финальная A Becsület вовсе построена на риффе хита Black Sabbath 1970 года Paranoid.

Но ключевая пьеса альбома — A Fénylő Piramisok Árnyékában («В тени блестящих пирамид»). Эпичный инструментальный прогрессив-рок, который, наверное, рассказывает историю о межгалактическом странствии по Вселенной XXXI века, где на разных планетах продвинутое человечество строит конические здания, которые переливаются разными оттенками.

Интересно, как во второй половине пьесы Лайош Шом играл басовыми примочками: казалось, он имитировал пение жрецов в тех самых пирамидах. Думается, что «Пирамиш» этим треком могли потягаться с самой «Омегой».

Удивило и оформление конверта — кудрявая девушка, поедающая сэндвич, скорее навевала мысли о том, что это пластинка какого-нибудь поп-дуэта типа «Баккара».

После дебютной пластинки до 1980 года Piramis считались ведущей рок-группой Венгрии. Одетые в кожу парни, дерзко играющие ритмичную музыку, стали для молодежи родными, а на их концертах мальчишки и девчонки могли не только выплеснуть подростковые эндорфины, но и ощутить единение с братьями и сестрами по музыке. Так было до 1981 года — тогда из состава выбыл Шандор Ревеш, и через год «Пирамиш» исчезли с мадьярской рок-сцены.

В декабре 2006 года «Пирамиш» собрались в честь тридцатилетия группы в классическом составе и дали три аншлаговых концерта в будапештском Дворце спорта. Среди зрителей было много молодежи — особенно приятно смотреть, как симпатичные мадьярки наслаждались сложными пьесами. Концерт записали на DVD, и он получил золотой статус.

Color: первый симфороковый альбом Венгрии 1978 года

Если бы не песни на венгерском, то кажется, что дебют Color сотворили кудесники с Апеннинского полуострова. Творцы из Дебрецена взяли за основу итальянский симфопрог, смешали его с артом Barclay James Harvest и добавили щепотку меланхолии Camel и космизма The Alan Parsons Project.

Группа Color родилась в 1975 году в стенах медицинского университета, где учились трое братьев — клавишник Дьюла Бокор, басист Тибор Бокор и ударник Аттила Бокор. Ребята наслаждались студенческой жизнью, джемовали, слушали арт-роковые пластинки Yes и Genesis и в стенах альма-матер встретили гитариста Эмиля Ламера и виолончелиста Ласло Пойа. Интересно, что музыка не помешала им окончить вуз и в будущем стать врачами в США.

С самого начала они взяли курс на синтез европейской классической музыки и лучших образцов прогрессив-рока семидесятых. Выступили на музыкальном фестивале «Метроном» вместе с Piramis и покорили меломанов пьесой Panoptikum.

Сюита длиной в четырнадцать минут больше походила на странствие по разным эпохам — от строгих готических хоралов и барочных виолончели с клавесином до отстраненного спейс-рока и эмбиента со звуками природы.

Трек вошел в дебютную пластинку, и он похож на смесь музыки Майка Олдфилда и голландской группы Ekseption.

Остальные песни звучали не более трех-пяти минут, но элитарности от этого не растеряли. Лучшие треки выделить сложно потому, что все песни хороши — например, Hárommilliárd Év, Ikarusi Zuhanás и Elképzelt Világ достойны исполнения в консерватории.

К сожалению, Color остались в тени мадьярских прог-гигантов «Пирамиш» и «Омега». В 1982 году они выпустили пластинку в стиле жесткого AOR и перебрались друг за другом в Америку и Швецию.

Korál — старт в новое десятилетие

Можно смело утверждать, что своей виниловой премьерой Korál завершили насыщенные семидесятые. Альбом 1980 года представлен как бы в двух временных эонах.

Первый из них, собственно, предвосхитил восьмидесятые. Он раскрылся сначала в ажурно-небесном «Прологе», в котором можно услышать отзвуки неопрогеров Saga. А потом в его хрупкое полотно ворвался драйв жесткого рока и под колючие органно-гитарные баховские каденции перетек в Kiűzetés A Paradicsomból, которая заставляет вспомнить Asia Джона Веттона.

Второй эон — про лучшие годы мирового рока, где правили бал тяжелые гитары и кислотные клавиши, как у The Doors и Iron Butterfly. В этом стиле группа записала Fekete Bárány и A Másik Oldalon. Балладу Anyám, Vigasztalj Engem вообще можно считать трибьютом Uriah Heep — в ней есть те же переходы от плавной медитации к острой тяжести, как и у авторов «Дня рождения волшебника».

Удивительно, что группа образовалась за семь лет до выпуска альбома. Создали ее клавишник Фецо Балаш и ударник Metro Дьёзё Бруннер после того, как распался Taurus. Как и большинство венгерских рок-групп, «Корал» пережили чехарду со сменой составов, поработали сессионными музыкантами с Жужей Конц, выпустили еще несколько пластинок, а с 1997 по 2018 год периодически давали концерты. История группы закончилась в ноябре 2020 года вместе со смертью основателя Фецо Балаша.

Венгерский рок не закончился вместе с семидесятыми. В следующем десятилетии на сцену пришли новые герои — панки, металлисты и даже блюзовые Hobo Blues Band, но самые теплые воспоминания о венгерской рок-музыке оставили именно семидесятые.