Уроки полиамории. Как отношения с несколькими партнерами научили меня эмпатии, дипломатичности и другим важным вещам

Я всегда была влюбчивой. Парень в метро. Однокурсница-тихоня. Сын маминой подруги. Мужчина в чат-рулетке. Иногда — на день, иногда — на годы. Но стабильно — в большое количество людей. Моих родителей это пугало, особенно маму. Однажды она всё же назвала меня словом, которым награждают слишком социально раскрепощенных женщин.

Такое клеймо я получила, когда у меня впервые появилось сразу два молодых человека. Один жил в Польше и был моей школьной любовью. Второй — в Литве, где мы учились в университете. С первым мне нравилось путешествовать и строить общий воздушный замок, в котором мы вырастим пятерых детей и умрем в один день. Литовский бойфренд был страстным любовником и романтичным философом, который водил меня на крышу, уставленную свечами, и умел слушать настолько внимательно, что под конец первого месяца нашего общения знал, где я храню все свои заначки.

Я не могла и не хотела выбирать. Но общество в лице не понимающих этого друзей и родителей твердило: «Определись!»

Читайте также:

Женщина, которая любит секс: почему слово «шлюха» не должно быть ругательством

Тогда я еще не знала, что можно любить двоих совершенно законно и никому не врать, что для описания таких отношений даже есть специальный термин — «полиамория». Я находилась в вечном стрессе из-за своей «падшей натуры», а моя жизнь превратилась в запутанный лабиринт из лживых показаний. В конечном итоге всё вскрылось — красивой истории на троих не вышло. Зато образовалось три горки из сердечных осколков. Поэтому, когда у меня вновь начала наклевываться похожая романтическая линия, я решила подойти к делу основательно.

Гугл по запросу «можно ли любить двоих мужчин одновременно» выдает более 25 миллионов ссылок. У меня есть единомышленники — это обнадеживает! От комментариев психологов о том, что такие отношения обречены на провал, потому что «третий всегда лишний», я перешла к изучению монологов полиаморов. Мне нравилась их этичность, честность, умение договариваться. Они говорили о комперсии — чувстве, когда тебе хорошо оттого, что другому хорошо, о ревности, которую можно и нужно приручить, о важности проговаривать свои страхи. Я подумала, что смогу справиться.

Читая «Этику бл**ства» Кэтрин Лист и Досси Истон и сайт одного полиаморного энтузиаста, я параллельно искала возможность лично пообщаться с людьми, у которых «никто не лишний». Подписалась на несколько групп во «ВКонтакте» (общее число участников которых более 16 тысяч человек) и пару блогеров в инстаграме. Нашла сообщество полиаморов в своем городе и предложила пятерым его участникам встретиться и поболтать.

Наши встречи начинались с моего рассказа.

«Так получилось, что я влюбилась в двух парней, — говорила я, потупив взгляд. — Один — чудесный любовник, к тому же красиво ухаживает. А со вторым я могу поделиться чем угодно и согласиться на любой эксперимент, потому что я ему доверяю».

«Конечно, оба знают друг про друга». После этой фразы меня приветствовали в рядах полиаморов — я была счастлива ощутить коллективную принадлежность.

У четырех из пяти респондентов опыт множественной любви был негативным. Лишь у одного мужчины отношения складывались удачно; единственная, по его словам, сложность — финансовая. «Как быть щедрым для всех, если ты не айтишник?» — спрашивал он меня. Сделав вид, что это риторический вопрос, я увела разговор в другое русло. Меня интересовало, как эффективно распределить время между двумя (а то и более) важными людьми. Кто-то рассказывал про календари и договоренности, кто с кем встречает Новый год. Кто-то утверждал, что нужно подружить партнеров. А кто-то жаловался на жесткую дележку временного ресурса.

Сблизить моих мужчин я даже не надеялась. Один из моих партнеров (Артем) был не против познакомиться с другим. Второй (Петр) всеми силами отгонял от себя мысль, что в нашей постели есть кто-то еще. Я очень хотела рассказать ему о той части своей жизни, где есть Артем, но он делал вид, будто его это мало интересует. У него были выработаны сильные защитные механизмы, через которые мне так и не удалось пробиться.

Урок 1. Не изводи людей своими страхами

Я активно пыталась убедить Петра открыться мне. Одного шикарного секса мне стало мало. Плюс человек он интересный — как я поняла, с драматичной историей, которую мне очень хотелось выведать. Но для меня двери были закрыты. Зато пароль от них был у Оли — «духовной» подруги Петра, — о которой я узнала самым тактичным способом.

Однажды посреди нашего секса с Петром ему позвонила девушка, она громко рыдала в трубку. Хорошо, что я успела кончить, потому что мне ту же пришлось накинуть платье и уйти — она уже подъехала на такси к подъезду. Петр на эту ночь стал ее «жилеткой». А моя подруга прокомментировала это событие так: «На твоем месте я бы больше никогда о нем не вспоминала». Но я отнеслась с пониманием: они друг друга поддерживают, что такого? При этом я ревновала: почему мне он не может открыться, а с ней весь нараспашку?

После этого я настаивала, чтобы Петр рассказывал про всех своих параллельных девушек. А он искал возможность умолчать об их существовании. «Умолчать — не значит соврать», — объяснял он. Мое давление встречало сопротивление, поэтому я сменила стратегию и подготовила монолог о том, что чувствую себя одинокой и брошенной в ситуации недосказанности. Сработало. Так я узнала о трех пассиях и одноразовом сексе с девушкой из тиндера.

С Артемом было по-другому. Он заставлял меня рассказывать в деталях о сексе с Петром и чувствах к нему, чтобы знать, что мне приятно, и контролировать наш роман, конечно. Мне было сложно откровенничать об этом — кстати, именно так я поняла, что чувствовал Петр, когда я выпытывала у него информацию о других девушках. Мне казалось, все вопросы Артема пропитаны тревогой.

Поэтому я спросила, чего он боится. «Что ты уйдешь к нему, потому что он лучше», — ответил Артем.

К сожалению, я не могла развеять его страх. Я сравнивала каждого кандидата с моим идеалом мужчины: кто из них лучше в постели, кто умнее, кто смешнее шутит? Поэтому я сказала, что буду держать Артема в курсе того, что у меня происходит с Петром, но раскрывать детали нашей сексуальной жизни не стану. «Лучше обучу тебя правильно обращаться с моим телом», — объявила я.

Урок 2. Проговаривай любое чувство и сомнение

Если бы это были легкие и поверхностные отношения, можно было бы не тратить время на разговоры. Но мы все пытались выстроить глубокую связь, поэтому говорить нужно было много.

Мой опыт моногамности показал, что если не проговорить обиду, злость и раздражение, этот коктейль чувств через пару дней или неделю превратится в коктейль Молотова.

В полиамории эмоциональная бомба взрывается быстрее, и ее поражающее действие в два (умножьте на количество участников) раза сильнее.

Был период, когда Петр уделял мне мало времени: то работа, то свидания с другими женщинами, то друзья. Кажется, самое время переключиться на Артема. Нет, так это не работает — один второго не заменяет. Более того, недостаток внимания от Петра настолько меня задевал, что отношения с Артемом начали портиться. Он не понимал, в чем проблема; а ее и не было между нами, она существовала в параллельной реальности, где о моем состоянии никто не знал.

Когда я это осознала, сразу назначила очную ставку с Петром. Три часа разговоров — и конфликт улажен. После такого интенсива я стала следовать правилу «если бесит, говори» и в других сферах своей жизни. Теперь я не дожидаюсь, пока фитиль догорит, а инициирую выяснение отношений. Даже завела ритуал: раз в две недели проводить интервью с каждым любимым человеком, чтобы не накапливать обиды. Первое время такие беседы шли тяжело. Сейчас все с нетерпением ждут этих винных вечеров — очень сближающая практика.

Урок 3. Выясни причины своей ревности — в ней много пользы

В серийных моногамных отношениях, когда у нас с партнером был негласный договор на «ни-ни с кем-то другим», скопированный из коллективного бессознательного, мне казалось, что никакая я не ревнивая и вообще не способна на это чувство. В отношениях, где всем можно всё, я вдруг начала вспыхивать. С одной стороны, такая связь не предполагает эксклюзивности. С другой — показывать свою злость одному партнеру недальновидно: из-за этого и бросить могут, боялась я.

Полиамория раскрепостила меня и дала возможность рассмотреть себя в ревностных порывах — оказалось, я не такая уж и фурия. А еще я услышала массу установок, которые преграждали путь праведному гневу: «хорошие девочки не злятся», «терпи и будешь любима», «улыбайся и будешь нравиться».

Как-то Артем рассказал про девушку, с которой он переспал на вечеринке. «Она очень красивая. Длинные волосы, большая грудь. Еще и интересная», — описывал он. Уже на первом предложении я начала нервно постукивать пальцем по столу. Когда он дошел до поз, в которых они занимались сексом, я не выдержала и крикнула: «Хватит!» Мне было больно. Его рассказ меня раздражал и возбуждал одновременно. Я встала и на повышенных тонах сказала всё то, что можно услышать в кино, когда героиня обвиняет возлюбленного в неверности. Но всё закончилось так же быстро, как и началось. Бельгийские ученые говорят, что гнев длится два часа. А у меня — минут пять.

Эволюционная психология утверждает, что ревность — чувство, заложенное природой, которое когда-то повышало наши шансы на выживание. Шведские ученые провели исследование гендерных различий в переживании ревности. У женщин она оказалась эмоциональной, а у мужчин — сексуальной. Объяснение такое: женщина ревнует, когда мужчина влюбляется в другую, потому что боится, что он перестанет обеспечивать ее потомство; мужчина же ревнует женщину, если она переспит с другим, потому что тогда встанет вопрос отцовства.

Другая теория говорит, что ревность — ответ на угрозу. Это может быть страх потерять партнера (в таком случае человека рассматривают как собственность) или свою уникальность, статус «лучшего» и «единственного». У себя я откопала и то и другое. И если первое — собственничество — вполне человеческое чувство, как сказал мой психотерапевт, то страх оказаться хуже, проиграть конкурс красоты и эрудиции — это привет от моей низкой самооценки. С ней я и начала работать.

Во-первых, простое осознание причины уже снизило градус напряженности. Во-вторых, я стала искать подкрепление своей ценности не только в отношениях, но и в работе. В-третьих, начала обращать внимание на то, что говорили мои партнеры.

Обычная реакция человека с низкой самооценкой на комплимент или похвалу: «Ой, да ладно тебе, не такая я уж и красивая». Поймав эту еще невысказанную мысль, я переделывала ее в «спасибо».

Через какое-то время я начала верить красивым словам — аутотренинг работал, а приступы ревности проходили еще быстрее. Я договорилась с собой, что каждый раз, когда я подумаю о том, что кто-то лучше меня, я вспомню о своих заслугах и очевидно сильных сторонах.

Урок 4. Развивай комперсию

Один парень — полиамор из «ВКонтакте», с которым я встретилась для обсуждения насущных вопросов немоногамной жизни, — вдохновенно рассказывал про комперсию: «Я так счастлив, когда моя девушка влюблена. Пускай и не в меня». Вспоминая его слова через пару месяцев, я завидовала: хочу ощущать это, а не ревность!

Но откуда взяться этому чувству? Как я могу радоваться тому, что прямо сейчас мой любимый кончает от минета с его новой девушкой?

Я задала этот вопрос полиамору Марку, с которым мы много общались после того, как я нашла его в сообществе.

«Представь, что ты подарила подарок своей подруге, который она очень хотела. Ты угадала ее желание. Что ты чувствуешь?» — ответил он вопросом на вопрос. Я погрузилась в фантазию и вынесла из нее приятно жужжащие чувство где-то в районе солнечного сплетения. «Это оно. Это то, что ты почувствуешь, когда твоему партнеру хорошо», — подтвердил Марк.

Я попыталась представить, как Петру нравится секс с девочкой из тиндера, — меня чуть не вырвало. Я уважаю все свои чувства и понимаю, что до святости мне далеко.

Но всё же жужжащие счастье в груди было куда лучше. И я хотела испытать его снова — уже по-настоящему.

Первым делом я стала обращать внимание на свои ощущения, когда кому-то из моих близких приятно. С каждым разом мои зеркальные нейроны активировались всё сильнее, и я более бурно реагировала на счастье любимого человека.

Впервые я почувствовала комперсию по отношению к Петру, когда после затяжного конфликта с его «духовной» подругой они восстановили общение. Мы встретились после их совместного путешествия, о котором он отзывался с восторгом. В душе я болела за них и хотела, чтобы они были вместе, потому что знала из отношений с Артемом, каково это, когда тебя принимают любым. Это было странное желание и одновременно очень приятное, похожее на то, когда ты радуешься влюбленности своего близкого друга.

Урок 5. Конфликтуй правильно

Однажды Петр сильно разозлился на меня: я в очередной раз отменила нашу встречу — «работа, извини, милый». Он предъявлял мне претензии одну за одной. Мне было стыдно и, чтобы не терпеть дискомфорт, я сменила тему. Похожий конфликт повторился через пару дней, но уже с Артемом. Тогда я задумалась: если два разных человека говорят мне об одном, может, стоит выслушать, а не сбегать?

Если бы это были стандартные отношения, моему партнеру пришлось бы дольше добиваться того, чтобы я обратила внимание на проблему. Полиамория в этом плане ускоряет личностный рост.

Я поняла, что избегание конфликтов чревато зависанием в зоне комфорта. Атаки сразу с двух сторон сослужили добрую службу: во-первых, я перестала уклоняться от ссор и споров, во-вторых, я стараюсь исполнять обещания.

Теперь у меня есть схема конфликта. Сначала нужно подтолкнуть оппонента озвучить свои претензии. Каждая сторона высказывается. Вероятность того, что это будет через крик прямо пропорциональна накопленному негативу (поэтому я стараюсь не доводить себя). Когда накал страстей спадает, нужно предложить решения проблемы, которые можно выполнить прямо сейчас, на днях и в долгосрочной перспективе. А в конце добавить меда и перечислить всё хорошее, что есть в ваших отношениях.

Урок 6. Перестань быть перфекционисткой и научись распределять время

В моих полиаморных отношениях было две большие проблемы. Первая — поскольку это был новый для меня опыт, я металась между парнями, по инерции продолжая выбирать из двух вариантов. Вторая — мне важно было делить внимание между Петром и Артемом 50 на 50 без уступок. Это расшатывало нервы сильнее всего. Состояние было похоже на то, что испытывают люди с обсессивно-компульсивным расстройством, если не включат и выключат свет ровно 12 раз. Я вела постоянный счет, выставляла оценки, сравнивала и боялась что-то упустить.

Между мной и Артемом было расстояние (мы жили в разных странах). А с Петром не было близости, которая мне необходима, чтобы доверять человеку. Когда меня влекло к одному, я обделяла вниманием другого.

В какой-то момент я начала ставить напоминания «напиши П.» и «позвони А.». Тайм-менеджмент помогал на первых порах, но чувство, что сейчас всё рухнет, мучило меня перманентно.

Всегда всё было неидеально.

Именно это стало причиной разрушения нашей V-образной триады. А еще то, что Петр так и не перестал защищаться от меня своим молчанием. Я понимала, доверять женщине, которая в любую минуту может собрать чемодан и улететь к морю с другим, сложно, особенно если ты привык жить в моногамной парадигме. Но больше пытаться вытащить его из своей раковины я не хотела.

Мы остались с Артемом одни, вернулись в моногамное состояние. Сначала было непривычно ни мне, ни ему: 100% моего внимания было сконцентрировано только на нем. Но потом я снова начала получать удовольствие от традиционных отношений. Это ведь так просто! Поэтому, когда замаячила перспектива троицы, я отступила: мне хотелось подлечить нервы, а не бросаться в новый омут.

В процессе восстановления я решила прокачать скил правильного распределения времени. Эйчары советуют выработать баланс между работой и личной жизнью, чтобы однажды не выгореть до депрессии. Поэтому я поставила четкую границу между домом и офисом в надежде, что если смогу организовать эти сферы своей жизни, когда появятся новые любовники, мне будет проще. Так я научилась расставлять приоритеты, перестала критиковать себя за неидеальность и, если раньше я не могла отдыхать, пока все дела не будут помечены галочкой, то сейчас даю себе поблажки без зазрения совести.

Урок 7. Выбери свой формат отношений и не бойся корректировать его

Моя полиамория началась в открытой группе с единственным правилом — все свободны и честны друг с другом. Но в таком формате я чувствовала тревожность каждый день. Не спасала ни медитация, ни седативные препараты, ни трудоголизм. Когда наше трио распалось, мне стало легче. А настоящее спокойствие пришло, когда я поставила рамки в отношениях с Артемом.

Мы договорились, что будем основными партнерами друг для друга.

Каждый из нас может встречаться с другими людьми, но если одному станет дискомфортно от поведения второго, он прекратит это во благо отношений. Наш договор не подписан кровью, а значит, его можно пересмотреть, когда условия станут слишком «тесными» для обоих.

Каждые два-три месяца со мной случаются влюбленности, но ощущаются они по-другому. Когда я влюблялась, будучи одиночкой, я испытывала эйфорию и постоянно терзалась сомнениями: ответны ли мои чувства, такой же ли они силы и что делать, если нет? Сейчас, когда у меня есть любимый человек, вся тревожность испарилась — остался только концентрированный кайф. Даже если незнакомец не отвечает мне тем же чувством, я продолжаю питаться энергией от моих эмоций к нему, переношу радость в отношения с Артемом или в работу. Если чувства взаимны, еще лучше — тогда сил на всех в два раза больше. Правда, такие отношения быстро заканчиваются, потому что парни начинают отвоевывать меня у Артема, а мне это не нужно. Мы с ними прощаемся. А когда у тебя есть поддержка, делать это проще.

Урок 8. Дай свободу другому и сам станешь свободен

Повышенная ответственность за чувства сразу двух важных для тебя людей обернулась осознанием свободы. Моногамия — простая система для менеджмента и распределения ресурсов, в которой доверие подкрепляется мнимым договором на отсутствие секса с третьей стороной. Но смогу ли я снова подогнать себя под общественные нормы, если уже вышла за эти рамки? Я могу доверять партнеру, только если он принимает все мои желания и чувства. Однажды примерив джинсы по размеру, больше не хочется втискиваться в те, что делают талию уже.