Арест Льва Термена: рассекреченные материалы из дела репрессированного изобретателя

Большая красная книжица с надписью «Заграничный паспорт» — вещдок по делу 1939 г. в отношении одного из величайших изобретателей прошлого века Льва Термена. Создателя первых в мире телевизионной и автоматической систем, сигнализации и необычного музыкального инструмента терменвокса (на котором, к слову, играл Владимир Ленин) обвинили в участии в контрреволюционной организации. Ученый был осужден на восемь лет лагерей, большую часть из которых работал в шарашке. Термена полностью реабилитировали, но до сих пор ходят слухи про то, что он был то ли разведчиком, то ли шпионом. В результате обращения автора в Центральный архив ФСБ России были рассекречены хранящиеся там материалы по делу Льва Термена.

ИЗ ДОСЬЕ:

Лев Термен родился 28 августа 1896 года в дворянской семье. Мать увлекалась музыкой, отец был юристом. Окончил Санкт-Петербургскую гимназию, консерваторию, университет, военно-инженерное училище, офицерскую электротехническую школу. Серьезно занимался физикой, астрономией, музыкой. После Октябрьской революции служил в армии в Красном электротехническом батальоне. С 1920 года занимался научной работой в коллективе профессора Иоффе. С 1923 года являлся научным сотрудником Государственного института музыкальной науки.

Июнь 2023 г. Москва. Лубянка

Знакомиться с материалами дела в отношении уникального человека разрешено лишь в стенах того самого здания, которое ассоциируется с тяжелым периодом репрессий, и только в присутствии сотрудника архива. Вообще то, что мой запрос в ФСБ по поводу Льва Термена запустил процесс рассекречивания материалов, — настоящая удача.

С одной стороны, вышли сроки, в течение которых российское законодательство позволяет держать под грифом это историческое уголовное дело. Но с другой — неизвестно, когда бы дошли руки до того, чтобы его рассекретить… Так что без ложной скромности говорим, что благодаря нам завеса тайны вокруг Термена приоткрывается.

Сотрудник архива достает две папки. Дел было два. Одно связано с осуждением Термена, другое — с его оправданием. Но прежде чем развязать тесемки на них, стоит переместиться почти на 100 лет назад — в те времена, когда о гении Термена стало известно многим.

Октябрь 1921 г. Москва. Политехнический музей

На Всероссийском электротехническом съезде молодой темноволосый харизматичный ученый Лев Термен выступает с докладом «Электричество и музыка». Он достает нечто похожее на коробку с антенной и начинает делать вокруг нее свободные движения руками в воздухе. В огромном зале родилась музыка необычного звучания. Она удивляла своим тембром, который напоминал одновременно и струнные, и духовые инструменты, и как будто бы даже человеческий голос.

Похоже было на волшебство или трюк фокусника. Как можно играть на «воздухе» без инструмента? Но Термен объяснил, что эта коробочка и есть инструмент, который он (несколько нескромно) назвал терменвоксом. Прибор состоял из двух высокочастотных генераторов, к одному из которых была подключена антенна, смесителя, усилителя звуковой частоты и динамической головки. Движения рук Термена вблизи антенны изменяли емкость конденсаторов, управляя таким образом громкостью и высотой звука.

Терменвокс привел присутствующих в полный восторг. Изобретением вдохновились даже руководители государства. По словам историков, опыты Термена удачно вписывались в известную ленинскую формулу-лозунг тех времен: «Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны». Так что идея «электрификации музыки» встретила всяческую поддержку.

А Термен использовал принцип действия терменвокса для создания уникальной тогда бесконтактной охранной сигнализации. В 1922 г. ученый продемонстрировал ее в Кремле. Всех поразило, что сигнализация срабатывает, когда нарушитель только еще приближается к контуру.

Из письма Ленина Троцкому (апрель 1922 г.):

Нельзя ли уменьшить караулы кремлевских курсантов посредством введения в Кремле электрической сигнализации? (один инженер, Термен, показывал в Кремле свои опыты: такая сигнализация, что звонок получается при одном приближении к проволоке, до прикосновения к ней).

После этого новой сигнализацией Термена оснастили не только Кремль, но и Гохран, а также питерский Эрмитаж. На институт Иоффе, где работал изобретатель, посыпались заказы. А сам Лев Сергеевич получил право бесплатного передвижения по советским железным дорогам для пропаганды своих изобретений — особенно музыкального инструмента.

Термен потом рассказывал, что Ленин не просто ознакомился с его инструментом, но и играл на нем: «На терменвоксе самостоятельно сумел исполнить заключительную часть „Жаворонка“ Глинки». Думаю, он немного преувеличил способности Владимира Ильича — все-таки освоить новый музыкальный аппарат было непросто (даже сам изобретатель, как говорят, не был виртуозным исполнителем).

В 1923 г. в узком научном кругу Термен продемонстрировал очередное изобретение — прибор «электрического дальновидения» (то есть телевизор). Чуть позже показал его в наркомате обороны. Там с восторгом наблюдали, как на маленьком экране идет Сталин, причем можно было разглядеть выражение его лица и трубку под усами. В итоге разработку решили засекретить.

А Термен получил уникальную возможность поехать в Европу, чтобы рекламировать свой музыкальный инструмент. Берлин, Лондон, Париж… Один только пример: в декабре 1927 г. знаменитый парижский театр Гранд-опера отменил вечерний спектакль, предоставив сцену советскому гражданину. Сама по себе такая отмена, как настаивают историки, — случай исключительный. Билеты были распроданы чуть ли не в одно мгновение. «Чудо! Музыка из воздуха!» — писали о терменвоксе иностранные газеты.

После гастролей по Европе Термен отправился в Америку. Важный момент: все эти поездки не просто были согласованы с народным комиссариатом просвещения, но и, по сути, являлись командировкой. Вероятно, советская власть хотела показать, что в стране есть уникальные изобретатели и чудес там хватит на весь мир.

Нью-Йорк встретил Термена со всей любовью, на какую был способен. Советский изобретатель играл на своем музыкальном инструменте в сопровождении городского филармонического оркестра. Местные фирмы начинали изготавливать терменвоксы, а студии — готовить профессиональных радиомузыкантов. Виолончелистку Клару Рокмор обучал сам Термен, и ее концерты пользовались невероятной популярностью. Газета The New York Times писала:

Она заставила публику благоговейно внимать блестящей интерпретации виолончельной сонаты Франка, богатой нюансами и разнообразнейшими исполнительскими «штучками» типа быстрой смены легато и стаккато.

Термен создает фирму звуковых охранных сигнализаций, которой поступают заказы в том числе от американских военных и от правительства. Его сигнализацией оборудовали даже тюрьмы строгого режима Синг-Синг и Алькатрас. А вскоре Льва Сергеевича попросили поучаствовать в настройке телефонной связи между США и СССР. Деньги рекой текли к Термену, который освоился в Америке. Он стал дорого одеваться, купил шикарный кадиллак и… арендовал на 99 лет (!) шестиэтажное здание для музыкально-танцевальной студии. Вскоре Термен стал членом клуба миллионеров США. Среди его знакомых оказались финансисты Рокфеллер и Дюпон, великий актер Чарли Чаплин, великий ученый Альберт Эйнштейн, будущий президент США Дуайт Эйзенхауэр, будущий руководитель программы по созданию ядерного оружия Лесли Гровс… Кстати, знакомство с последним, как считают некоторые, могло быть связано со знаменитой кражей советской разведкой ядерных секретов США (так называемый Манхэттенский проект). Но это вряд ли. Хотя, конечно, все эти знакомства могли стать неиссякаемым источником разведсведений — о стратегических планах, военном и промышленном потенциале США и пр.

Советский ученый-философ, действительный член Российской академии гуманитарных наук, профессор Булат Галеев был уверен, что Термен работал на советскую разведку. В книге «Советский Фауст» Галеев утверждает, что сам Термен в беседах это признавал и говорил, что «в Америке был как Рихард Зорге в Японии». Но есть в рассказах Термена нестыковки. Приведу в пример его описание встреч с представителями разведки:

Приходили на встречу обычно двое в серых плащах и серых шляпах — из нашего посольства. И говорили прежде всего: «Пей!» Наливали и заставляли выпить перед беседой два стакана водки. <…> Спрашивали… <…> глупости всякие. То размер глушителя у нового самолета. То узнать, кто сидит в американских тюрьмах…

Но, как сказал по этому поводу один ветеран спецслужб, заниматься глупостями, а уж тем более пить на беседах никто бы Термена не заставлял. Тем более что по США разведка СССР работала тогда великолепно.

Возвращение. Дело № 154

До сих пор точно не ясно, почему в конце 1938 г. Термен вернулся на родину, бросив успешную фирму, отказавшись от арендованной студии и вообще от всей роскошной американской жизни.

По одной из версий, ученого вынудили вернуться угрозами. По другой — его просто выкрали агенты НКВД. По третьей — Термен к тому времени забросил дела, из-за чего начались серьезные финансовые проблемы, и, опасаясь преследования кредиторов, налоговиков и ФБР, был вынужден бежать. Сам же изобретатель говорил, что уехал добровольно, поскольку «знал о надвигающейся на СССР войне и хотел быть на родине». Впрочем, вряд ли в те времена он мог говорить по-другому…

Итак, Термен вернулся. Однако спокойно пожить на родине смог недолго. Уже в начале марта 1939 г. его арестовали.

Передо мной ордер на арест и обыск. Я первый «гражданский» человек, который держит его в руках (как и вообще все это уголовное дело).

Ордер № 2784 от 10 марта г. подписан двумя людьми: народным комиссаром внутренних дел и начальником второго отдела Первого управления НКВД СССР. На документе указаны только Ф. И. О. и адрес проживания: гостиница «Киевская», комната 185. Из материалов дела следует, что во время обыска изъяты все личные вещи и, главное, тетради с записями и чертежи.

Следующий документ: анкета арестованного, заполненная марта. Из нее следует, что Термен, русский по национальности, беспартийный, является гражданином СССР, паспорт ему был выдан в Ленинграде, с 1928 г. работает в США, в Нью-Йорке в исследовательской лаборатории на должности директора исследовательских работ, роста выше среднего, шатен, прошел дактилоскопию.

И вот самое интересное — протоколы допросов. Было их несколько, и первый, судя по материалам, провел следователь НКВД СССР Евтеев 20 марта 1939 г.

Вначале Евтеев спрашивает о семье, родителях, делает запись, что они умерли в 1931 и 1932 г. Указано, что женой допрашиваемого является Лавиния Термен (в девичестве Пуль-Уильямс), проживающая в районе Бруклин в Нью-Йорке. Из досье:

39-летний Термен познакомился с темнокожей 18-летней танцовщицей из Филадельфии Грейс Лавинией Пуль-Уильямс в 1935 году. Он увидел ее на прослушиваниях у своего ученика, директора цветной труппы American Negro Ballet Генри Соломоноффа. Советский изобретатель был очарован негритянкой и стал ухаживать за танцовщицей, которая к тому же оказалась талантливой художницей, знала шесть языков. 2 августа 1938 года они поженились, но тайно, поскольку такие неравные браки в Америке не приветствовались. Зафиксировал этот брак вице-консул СССР в Нью-Йорке.

В деле указано, что после революции Термена задерживали в 1920 г. по подозрению в знакомстве с женой профессора Петровского — эсеркой.

Читайте также

Как вести себя в СИЗО. Курс тюремного выживания

Приведу протокол допроса обвиняемого Термена Льва Сергеевича от 20 марта 1939 г. полностью:

Вопрос: Кто из родственников живет у Вас за границей?
Ответ: В Нью-Йорке живет моя бывшая жена Екатерина Павловна Константинова, которая сначала была студенткой, а затем лаборанткой медицинской лаборатории. Также в Нью-Йорке живет моя теперешняя жена Лавиния Вильямовна Термен — художница и преподавательница танцев, там же живут бабушка и дедушка жены по фамилии Неебит, дедушка — грузчик, а бабушка — домашняя хозяйка.

Вопрос: Когда и сколько раз Вы были за границей?
Ответ: За границей я был два раза. В 1924 году я ездил в научную командировку в Германию с целью заявки патентов на мои изобретения «электронная музыка» (вернее, ее принцип) и «охранная радиосигнализация».
Вторично ездил в научную и музыкальную командировку в 1927 году в Германию, Англию, Францию и Америку.

Вопрос: Кем Вы посылались в научную командировку в 1924 году в Германию?
Ответ: В научную командировку в Германию в 1924 году меня посылал Ленинградский физико-технологический институт как своего работника, тогда я там работал на должности старшего физика и заведующего лабораторией электрических колебаний, для ознакомления с новинками в этой отрасли и для заявок на патентование моих изобретений с немецкой фирмой «Мигас».

Вопрос: С какими целями Вы ездили вторично за границу в 1927 году?
Ответ: В 1927 году меня вторично посылали в командировку от института в Германию, чтобы уже получить патенты на мои изобретения у фирмы «Мигас», продемонстрировать аппараты и, если потребуется, наладить производство этих аппаратов.
Вторая цель: посылали от ВОКС (Всесоюзное общество культурной связи с заграницей. — Е. М.) на международную выставку музыки в Германии в город Франкфурт-на-Майне, где я должен был продемонстрировать работу музыкального инструмента «Терменвокс».
Наконец, третья цель была, согласно моей докладной записке в Ленинградский отдел науки Наркомпроса тов. Кристи и личных объяснений с ним, для демонстрации концертов в разных странах Европы и Америки и для конструктивно-исследовательских работ в условиях <…> с передовой в то время европейской и особенно американской техникой.

…Допрос прерывается.

Из материалов видно: следователь интересовался, как случилось, что изобретатель покинул страну, причем так надолго.