Книга-ловушка, сказка о бесенке и беседы демиургов: 7 лучших книг издательства Livebook
Издательство Livebook, в девичестве — «Гаятри», поначалу издавало эзотерическую литературу, но за тринадцать лет удивительным образом мутировало сразу в нескольких направлениях. Теперь Livebook — это поэзия, переводная проза, научпоп, комиксы и вообще все жанры, кроме скучного. «Нож» выбрал семь отличных книг, за которые это издательство можно полюбить.
Евгений Клюев «Между двух стульев»
Евгений Клюев — не только писатель и поэт, но и переводчик. В его переложении на русском выходили лимерики Эдварда Лира, затейливые жемчужины английского абсурдизма. А сейчас он работает над переводом «Алисы в стране чудес». Всё это хорошо видно по роману «Между двух стульев» — пожалуй, текста, более близкого к выверенному безумию Кэрролла на русском языке не было и долго еще не будет.
Пересказу «Между двух стульев» не поддается, упираясь руками и ногами от попытки впихнуть его в рамки традиционного нарратива. Это приключения героя по имени Петропавел, который попадает в переделки, проваливается в сновидения и вываливается из них, встречает Бон Жуана, Пластилина Мира и Дитя-без-Глаза со здоровенным ножом наперевес.
География романа тоже выстроена по принципу «чем страньше, тем лучше». Петропавел бродит между Гиперболотом инженера Гарина, Чащей Всего и десятком других оживших каламбуров в поисках не пойми чего.
Даже лирические отступления в «Стульях» не от мира сего: вместо них Клюев угощает читателя лирическими выступлениями, преступлениями и исступлениями. «Между двух стульев» — роман шумный, как провинциальное шапито, и долгое пребывание в этом цирке слегка утомляет. Но где еще вы получите такой экспириенс.
Петр Бормор «Игры демиургов»
Нил Гейман с Терри Пратчеттом вообразили диалог ангела и демона накануне Апокалипсиса. Пётр Бормор в цикле «Игры демиургов» показывает общение на еще более высоком уровне. Его книга целиком состоит из бесконечных бесед двух демиургов, которые творят миры, а затем разрушают их — и так без конца. Иногда в разговор вмешиваются и другие участники: то служба техподдержки, которая помогает правильно настроить новую вселенную, то высокая комиссия, которая критикует неловко собранную гравитацию.
Но в основном в фокусе лишь демиург Мазукта, его коллега Шамбамбукли и людишки, которыми они заселяют вновь открытые миры. Как и в любом сложном цикле разработки, всё идет не так, но создатели не унывают.
Вся жизнь нашего мира по Бормору — череда удивительных ошибок и совпадений. Женщина появилась, когда Шамбамбукли по ошибке вырезал первому человеку ребро вместо аппендикса, а великий взрыв прогремел, когда мышка разбила золотое яичко.
«Игры демиургов» ходят по тонкой грани, балансируя между притчей и анекдотом, но не сваливаясь ни в банальность, ни в морализаторство, ни в пошлость. В Livebook вышло еще несколько сборников рассказов Бормора, где компанию Мазукте и Шамбамбукли составили десятки других героев, но «Игры» получились ярче и трогательнее всего.
Станислав Ефанов «Молюктеб. Книга-ловушка»
Кажется, единственную книгу Станислава Ефанова в магазинах уже почти не достать — она убегает от потенциального читателя, не дается в руки, как и сам текст, заключенный под обложкой. В этом что-то есть — ведь речь идет о романе, главный герой и рассказчик которого с первых же страниц начинает терять контроль над собственным рассказом. В этом и заключается замысел книги: он прост, но ведет к совершенно непредсказуемым результатам.
Вместе с читателем он мотается со страницы на страницу, силясь собрать расползающийся во все стороны текст. Главы путаются и множатся, содержание обнаруживается посреди книги, строки растут, исчезают и расплываются чернильными потеками прямо на глазах читателя. Нечто подобное проделывал Марк Z. Данилевский в своем «Доме листьев». По сравнению с ним «Молюктеб», конечно, проще и дружелюбнее, но от этого его обаяние не уменьшается.
Кирил Бонфильоли «Не тычьте в меня этой штукой»
У трилогии о приключениях арт-дилера Чарли Маккабрея и его слуги Джока незавидная судьба. В Британии Кирилла Бонфильоли любят, ценят, изучают, издают переписку и пишут биографии. Среди поклонников его главного цикла, изощренной помеси Вудхауса с Флемингом, а крутого детектива — с саркастично-непочтительным британским комфортом, Стивен Фрай и Джулиан Барнс.
С выходом фильма звезда должна была засиять еще ярче. Однако ни Джонни Депп, ни Гвинет Пэлтроу, ни Юэн МакГрегор не спасли фильм от оглушительного провала. Победное шествие Маккабрея по миру больше оказалось похоже на марафонца, на самом старте наступившего на собственный шнурок. Фильм, который никому не понравился, стал не единственной причиной, по которой Бонфильоли не оценили в России. Всё же, чтобы понять, как автор издевается над, скажем, детективным каноном Реймонда Чандлера, неплохо было бы почитать самого Чандлера. И хорошо бы в оригинале, а не в дилетантском переложении постсоветских переводчиков. Да и вообще британский юмор крайне редко становится популярен среди сколь-нибудь широких масс российских читателей. Так что упорство, с которым Livebook издавал книгу за книгой о Маккабрее в переводе Максима Немцова, вполне можно назвать трудовым подвигом, безумным, но благородным.
Вера Полозкова, Ольга Паволга «Фотосинтез»
За несколько лет Вера Полозкова успела побывать подающей надежды молодой поэтессой, лицом новой поэзии, рок-звездой, гамельнским крысоловом, увлекшим за собой на сцену стайку молодых, дерзких но не всегда одаренных поэтов — все теперь MC, как сокрушался еще один голос поколения.
Многие полюбили Веру, многие возненавидели. Упрекать ее действительно легко: неловкая каламбуристика названий «Непоэмание» и «Осточерчение», своеобразный стиль и чрезмерная любовь к Бродскому сделали ее легкой мишенью для насмешек и пародий. Кто-то считал, что есть много авторов, куда больше заслуживающих успеха и толп поклонниц, другие припоминали, что именно ее сборники вдохновили бесконечных и неразличимых Сол Моновых и Ах Астаховых.
Но что-то в ней всё же есть, и понятно это по тоненькому сборнику «Фотосинтез». В нем видно (а в аудиоварианте — еще и слышно), что кроме претенциозного стиля и жажды дотянуться до кумиров у Веры есть искренность, самоирония и умение говорить на разные голоса. Среди поэтов это не такое распространенное качество, чтобы его упускать.
Рома Воронежский «Уроки кофе»
Рома Воронежский — бывший арт-директор студии Лебедева, «четырехпалый иконописец по определению луркмора и «какой-то хрен из интернета» — по собственному. Про его книгу «Уроки кофе» говорить совершенно невозможно, поскольку говорящий сразу уподобляется зануде, разжевывающему смысл анекдота.
Что можно рассказать о книге, заглавие которой не совпадает с названием, а вместо биографии автора обложку украшает одноухий Микки-Маус и рассказ об Артуро Перес-Реверте?
О книге, которую населяют сторож интеллигентского склада ума, людоедоед и фортепиано Пётр Лаул, и составленной из стихов, палиндромов и кнышево-беккетовских пьес? О языке, который Воронежский выворачивает наизнанку, как старый прожженный сигаретами свитер, и завязывает битенговым узлом на шее читателя?
Лучшая аннотация к «Урокам кофе» будет звучать так: эта книга состоит из букв и картинок. И эти буквы составлены в самом непредсказуемом порядке.
Линор Горалик «Агата возвращается домой»
Линор Горалик работает в тысяче разных жанров. Она художник, поэт, автор почти довлатовской по духу и форме «Недетской еды», серии поразительных интервью с поэтами и эпохального комикса «Заяц ПЦ и его воображаемые друзья: Щ, Ф, грелка и свиная отбивная с горошком». Среди всего этого есть несколько жемчужин — детских книг, пропитанных нежностью и печалью.
«Агата возвращается домой» — история о девочке Агате, которая живет в доме у самого леса. Когда родители куда-то уехали на весь день, Агата остается совсем одна. Надев сапожки, Агата отправляется по мягкому топкому снегу в ночной лес, где ее ждет встреча с маленьким пугливым бесенком.
«Агата возвращается домой» — совсем короткая и хрупкая повесть, пропитанная трескучей морозной тревогой.
У этой андерсеновской выделки книги недавно появилось и продолжение — «Агата смотрит вверх». А для тех, кто хочет чего-то полегче, есть «Мартин не плачет», история несчастной любви с участием стеснительного говорящего слона в роли Сирано де Бержерака.