Контркультура в Живом Журнале: акселерационизм и темное просвещение по-русски

Однако рунет конца 90-х не представлял собой той одновременно связной и открытой среды, какой он стал впоследствии. Ситуация эта быстро изменилась, когда в начале 2001 года на платформу индивидуальных блогов Livejournal пришли первые популярные интернет-авторы того времени. В числе наиболее известных ранних жежеистов следует назвать:

профессора-филолога Романа Лейбова, преподающего в Мекке гуманитарных интеллектуалов позднего СССР — Тартуском университете в Эстонии,
математика и публициста евразийской направленности Мишу Вербицкого, создателя антикультурологического альманаха «Ленин» и владельца звукозаписывающего лейбла «УР-РЕАЛИСТ»,
одного из первых русскоязычных блогеров медиаменеджера Антона Носика,
менявшего свои политические взгляды как перчатки публициста Дмитрия Ольшанского,
расплодившего множество «виртуалов» русского националиста и писателя-фантаста Константина Крылова…

Несмотря на то, что зарегистрироваться в ЖЖ тогда можно было лишь по приглашению, к февралю 2004 года число пользователей, указавших в графе «Местоположение» Российскую Федерацию, достигло отметки 40 000, а двумя годами позже их стало 235 000.

Разделившись по разнообразным предпочтениям, блогеры разбрелись по группам, но, тесно связанные друг с другом пересекающимися френд-лентами, образовали сообщество, ставшее для ряда социологов моделью русскоговорящей интеллектуальной среды.

Плотность этого сообщества, размывающая грани между личным блогингом и профессиональной публицистикой, стала существеннейшим отличием российской блогосферы от американской.

Последняя гораздо более четко делилась на массы — обычно это были молодые люди, пишущие о своей частной жизни и увлечениях в Livejournal, — и профессиональных авторов-публицистов, ведущих блоги на отдельных сайтах.

В отличие от закрытых интеллектуальных сред и институциональных медиа, ЖЖ распахнул свои двери в том числе для всевозможных вытесненных за пределы традиционных СМИ и маргинализованных деятелей с их чересчур смелыми идеями. Быстро развивающаяся блогосфера, в которой вплоть до апреля 2005 года полностью отсутствовала цензура, стала естественным рупором исключенных.

В политическом сегменте ЖЖ быстро определились две основные группы. Одна из них была связана с демократической оппозицией; другая же, оказавшаяся более продуктивной, — с русским национализмом и разнообразными контркультурными движениями последней декады XX века.

Теперь обратим взгляд на Запад, на Британию середины 1990-х. А точнее — на Лабораторию исследований киберкультуры в университете Варвик, расположенном в городе Ковентри. Здесь в это время молодой философ Ник Лэнд в компании будущих знаменитых художников братьев Чапмен, мыслителей Резы Негарестани и Рэя Брасье, культуролога Марка Фишера и дабстеп-музыканта Kode9 создавал концепцию стремительно ускоряющегося по направлению к будущей сингулярности технологического развития.

Идеи, представлявшие собой безумный микс из постструктуралистской философии Жиля Делеза, сюрреалистических писаний Антонена Арто, либертарианства, экспериментальной литературы и киберпанка, оставались маргинальным явлением при господствовавших в западной науке и политике левых и либерально-консервативных взглядах. Тексты же Ника Лэнда — в особенности наиболее сложные и экспериментальные из них, написанные к концу университетского периода его творчества, — можно было найти лишь в малодоступных журналах и арт-брошюрах, а кое-какие и вовсе циркулировали в виде неопубликованных черновиков.

Лекция Ника Лэнда об идеологии «темного просвещения»

Свою значимость они вновь обрели лишь недавно — с появлением на философской и политической сцене «акселерационизма» разных сортов. Здесь можно вспомнить и лево-гуманистический «Манифест акселерационизма» Алекса Уильямса и Ника Срничека, с их возвратом к идеям управляемого при помощи экспертов и сложных вычислительных систем социалистического общества.

Но основателями движения стали правые.

Ушедший из академии и обосновавшийся в Шанхае Ник Лэнд вернулся в культуру после десятилетия относительного бездействия. За ним пошли и другие: интернет-движения альтернативных правых и «неореакционеров» «темного просвещения», сыгравшие свою роль в президентской кампании Дональда Трампа, были политическим крылом правого акселерационизма.

За их антидемократической и часто промонархической идеологией восстановления «естественного социального неравенства» зачастую стоит не только отказ от «неконкурентоспособного» общества равных возможностей и поддержки слабых путем государственного давления на сильных, но и радикальное стремление к преодолению. Ускорение ради ускорения, отбрасывающее человечество на своем пути, как устаревший и ненужный фрагмент, — вот идея акселерационизма справа.

Однако как политическое явление акселерационизм не нов: это одна из доминирующих идеологий русской блогосферы середины нулевых.

Пожалуй, наиболее ярким и активным в тот период контркультурным автором ультранационалистического сектора был Владимир Фролов, который вел свои (ныне уже уничтоженные) блоги под никнеймами yarowrath, lord_marshal, zargod, heideg.

Центральным пунктом его идеологии было стремление к ускорению технологического прогресса, сливающегося с магическими практиками, пропаганда психоделии и преодоление биологических и даже физических ограничений, которыми скован человек и мир в целом.

Оппонируя либерал-гуманистам и выражая симпатии будущему сверхчеловеку, правящему мирами, он за несколько лет сменил множество формальных политических дискурсов — оболочек своих идей. На протяжении 8 лет публичной активности под разными никами (с 2005 по 2013 год) Яроврат дрейфовал между неонацизмом, сталинизмом, путинизмом, либертарианством, а также чистой пропагандой собственной антигуманистической версии трансгуманизма — «эмергенции».

С жанровой точки зрения его творчество представляло собой смесь праворадикальной фантастики, произведений Говарда Лавкрафта, киберпанковских компьютерных игр, а также вселенной Warhammer 40 000.

В цикле текстов, написанных в конце 2000-х, Яроврат манифестирует свою религиозно-политическую программу. Она предполагает уничтожение мира существующего во имя мира идей (называемого им «Хаосом»), человечества — во имя сверхразума, стационарного — во имя изменяющегося. Автор превозносит элиту с ее тоталитарной, направленной в будущее волей, противопоставляя этот класс «стремящимся к привычной жизни» массам:

«…наиболее реалистичным сценарием сингулярности является глобальная термоядерная война с почти неизбежной победой сверхлюдей. Если вы внимательно читали тексты первопророка сингулярности Вернора Винджа, то понимаете, что для него это было тоже очевидным (иначе откуда взялось, например, радиоактивное озеро на месте Пекина?).

Разумеется, мы не ставим термоядерную войну в ранг самоцели, но мы и не боимся ее. Цель — сингулярность. Если для достижения ее нужно разнести планету на булыжники — да будет так».

Одним из самых известных (и немногих, которые ныне находятся в открытом доступе) текстов «нацистского» периода Яроврата остается «Путеводитель по коридорам Ада». В нем описаны «юниты» и «локации» Москвы, «захваченной жидобольшевиками». Вот характерный фрагмент «Путеводителя…»:

Телебашня

Телепатическая башня в Останкино — это «кощеева игла», «вертикаль власти», центральный пси-генератор в Евразии. Вокруг телебашни процент самоубийств в десять тысяч раз выше, чем в среднем по стране. Дело в том, что сама телебашня была построена на месте кладбища самоубийц. На таких кладбищах обитают инферноалуфы, питающиеся соответствующей пси-эманацией. Как мы видим, инферноалуф этот до сих пор живет и здравствует, продолжая принуждать людей к самоубийству и питаясь получаемыми в результате пси-эманациями. Служители культа этого инферноалуфа обитают в самой башне. Их телепатическая мощь помогает ретранслировать исходящие от инферноалуфа телепатические команды на всю страну.

Пятикнижие

Пятикнижие Моше на Новом Арбате — это пять зданий, выполненных в форме книг и являющихся гигантскими антеннами-ретрансляторами для иудейской некромагии. Переизлучаемые этой макроструктурой инфернополя и некролучи покрывают всю Москву, ввергая ее во власть Йог-Сотота.

Зиккурат

Зиккурат Бланка — это главнейший в Срединном Мире храм Йог-Сотота и единственный в Евразии постоянно действующий портал в Ад. Хотя по размерам он уступает телепатической башне в Останкино и пятикнижию Моше на Новом Арбате, важность Мавзолея трудно переоценить.

Несмотря на свой крайний радикализм и неспособность организовать вокруг себя хоть в какой-то степени устойчивые группы людей, Яроврат был одним из наиболее известных интернет-авторов середины 2000-х, а его записи постоянно находились в топе Яндекса — рейтинге наиболее цитируемых постов блогосферы.

Одним из побочных проектов Яроврата стал Emercoin — созданная при его идеологическом участии криптовалюта, совокупная капитализация которой на конец февраля 2018 года составляла 170 млн долларов.

Несмотря на полную стилистическую противоположность — солидный мужчина и одержимый насилием подросток — довольно близким к Яроврату по идеологии центром силы Живого Журнала можно назвать литератора Дмитрия Галковского. Автор написанного еще в середине 1980-х гипертекстового романа «Бесконечный тупик» появился в ЖЖ в начале 2000-х, где надел на себя маску квазиисторического конспиролога. На протяжении сотен постов Галковский отстаивал две основные идеи. Он утверждал, что мировая история вплоть до Нового времени была полностью изобретена в процессе конструирования мифологии современных национальных государств, а Октябрьская революция, как и мировое социалистическое движение в целом, — проект британских элит, созданный для тайного захвата и удержания власти над другими странами.

Тем не менее за этой конспирологической игрой в бисер имеется и другое измерение.

Литератор убежден в линейности и непрерывности прогресса, сопровождающего историю человечества, а также в том, что реальная борьба за власть ведется между наиболее интеллектуальными группами.

В повести «Друг утят», опубликованной в 2002 году, Галковский рисует мир будущего: крайне агрессивная внешняя среда и множество подземных жилищ-кенотафов, населенных немногочисленными людьми. Им прислуживают роботы-андроиды, а заняты жители в основном бесконечными представлениями-играми.

Меж тем транснациональный клуб геймеров-«утят» непрямо готовит мир к новой технологической трансформации и видит свою основную задачу в установлении полного контроля разума и духа над материей, во имя обеспечения бесконечного существования Вселенной. Галковский возглавляет одноименный клуб-движение геймеров и в «реальной жизни», а также является основателем компании «Цифровая машина», широко использующей квазимасонскую символику. Ее официально провозглашенная цель — создание социальных сетей для игроков в многопользовательские ролевые игры.

Идеология Галковского имеет в своем пределе постгуманизм, и уничтожение почти всего рода людского рассматривается как неизбежный сценарий, однако, несмотря на это, комфорт и покой сохранивших базовые человеческие характеристики индивидуальных субъектов провозглашается в рамках этой теории одной из базовых ценностей.

Еще более «левую» и «гуманистическую» версию стихийного акселерационизма представил в контркультуре 2000-х упомянутый выше математик Миша Вербицкий. До середины нулевых он был сторонником евразийских идей Александра Дугина, после чего формально, также не меняя «ядра» своих взглядов, перешел в либеральный лагерь. Один из пионеров русского интернета и основателей ЖЖ, он входил в число самых популярных блогеров рунета той поры.

Как и у Галковского с Яровратом, краеугольным камнем системы взглядов и убеждений Вербицкого также было «право сильного», в том числе (и в первую очередь!) «интеллектуально сильного». Несмотря на это, в разные периоды он искал и находил свои идеалы в коммунистически-гуманистических утопиях — советских (Мир Полудня братьев Стругацких) и западных (Культура Иэна Бэнкса). Будучи сторонником коммунизма и колонизации космоса, математик неизменно эпатировал публику высказываниями в духе:

«За это время умные люди должны колонизировать космос, а пусть то человекоподобное говно, которое останется на земле, подыхает само, мне похуй на говно, я его не люблю».

[Авторские орфография и пунктуация сохранены. — Ред.]

Одним из важнейших пунктов его программы было устранение из общества всех, не способных или не желающих отказаться от «работы» в пользу творчества и от существования в привычном мире Земли — в пользу колонизации космоса. Ускорение прогресса и движение в будущее, по Вербицкому, единственный способ выживания человечества в планетарной катастрофе, которая неминуемо произойдет в ближайшие десятилетия.

Наконец, к «либертарианским диктатурам» современных темнопросвещенцев ближе всего был популярный в русской интернет-среде 2000-х «технофашизм» — деспотическая власть «технарей» над «гуманитариями», совмещенная с интеллектуальным цензом. Одним из самых ярких представителей этого направления стал автор мема о перерабатывающем «быдло» в метан «биореакторе» российско-британский программист Владимир Луговский, более известный своими выступлениями на форумах, где вел бесконечные крайне агрессивные дискуссии. Там он отстаивал тезис об абсолютном превосходстве простейшей версии научного мировоззрения, которое заключалось для него в отказе от любого философского осмысления научной информации и сведении исследования природы к поиску способов кратчайшей записи экспериментальных данных.

Его политическая доктрина может быть выражена в следующей цитате:

«Конкретно — разработкой и агрессивным внедрением технологий, исключающих необходимость в неквалифицированной раб. силе. Имея достаточные для того финансовые ресурсы — вести среди всех, кто работает, кто двигает экономику, пропаганду антигуманистических идей и идеологии технократии. Как результат — добиться отмены бенефитов и вообще всей социалки (фактически — ультралевая революция, изгнание социалистов из власти). А дальше мразь сдохнет самостоятельно.

Может потребоваться разве что малая толика тоталитаризма — в виде жесткой полицейской силы, которая бы делала из каждого выступления голодного быдла кровавую баню».

Впрочем, похожие взгляды нередко встречаются и у «либеральной» публики. Писания кумира молодых кодеров, видящих себя сверхлюдьми, не так уж отличаются от заявлений Юлии Латыниной — постоянного автора «Эха Москвы» и «Новой газеты».

Со временем вся эта акселерационистски-технофашистская субкультура начала уходить в тень. Уже с 2005 года цензурная политика ЖЖ, ставшего объединенной платформой для большинства тогдашних радикальных интеллектуалов и активистов, всё более ужесточается. Вербицкий и его сторонники перешли на собственный малопосещаемый (и в последние годы заблокированный в РФ) блогосервис lj.rossia.org. Блоги Яроврата и солидарных с ним часто закрывали, а из-за постоянных скандалов, в центре которых оказывался их автор, редел и круг тех, кого могли заинтересовать его идеи.

К 2007 году начали постепенно выходить из игры технофашисты.

Не отстает и государство: в том же 2007-м возбуждаются первые уголовные дела за тексты в интернете.

К концу 2000-х новой общей площадкой «интеллектуального» сетевого сообщества становится фейсбук, представляющий собой едва ли не идеальное воплощение всеобъемлющей корпоративной цензуры.

«Народные» же радикалы начинают общаться в безграничной сети вконтакте, находящейся под цензурным контролем не только корпораций, но и государства. Уголовные дела по экстремистским статьям против пользователей этого ресурса стали повседневностью.

Так что сегодня тот же правый акселерационизм возвращается к нам не в виде текстов искренних в своем радикализме контркультурных деятелей, но в виде обернутого в стерильную упаковку международного интеллектуального продукта. Модное издательство HylePress переводит книги с анализом трудов Лавкрафта, а самый популярный философский журнал «Логос» вот-вот выпустит номер, посвященный акселерационистским идеям всех мастей…

«Улица находит свое применение вещам», — написал в начале 1980-х один из основателей киберпанка Уильям Гибсон. Но вещи могут и сами рождаться на улице. Возможно, об этом говорит нам и история русского акселерационизма, в которой упрощенные аналоги одного из направлений современной философии начинали независимо друг от друга расти на почве массовой интернет-культуры.