«Я черная дыра». Как живут люди с расстройствами пищевого поведения

Неожиданный разрыв с любовью всей моей жизни вскрыл травму привязанности. Боль была невыносимой, и заглушки в виде сериалов или учебы не спасали. Месяц за месяцем я проводила в состоянии сомнамбулы, не снимая пижамы, и только базовые потребности заставляли меня двигаться. Но одна из них затмевала все остальные.

Еда мотивировала меня подниматься с кровати, встречаться с друзьями, выходить из квартиры.

Я очень ее любила, потому что только ей удавалось оберегать меня от острых лезвий, которыми хотелось резать толстые ляжки. Я была жертвой, а она — спасателем, который вскоре превратился в настоящего тирана. И мы оказались в треугольнике Карпмана.

Мне было всё равно, что есть, когда и в каких количествах. Я заедала суши пловом, вареную куриную грудку засыпала тазом гречки и ни разу не оставила сладкое на тарелке. Вес рос постепенно, а жир распределялся равномерно. К тому же каждый день я появлялась в спортивном зале, а значит, никакой проблемы не было… Пока однажды я не сгрызла килограмм чесночных гренок за полчаса. Они встали колом в моей гортани, потому что растянувшийся желудок уже не мог его вместить. И в голове была только одна мысль: «Иди тошнить!» Что я и сделала. А дальше не было и дня без рвоты.

Такое состояние называют нервной булимией. Человек с этой проблемой систематически переедает, из-за чего испытывает чувство вины, стыда и отвращение к себе. А затем стремится компенсировать жор рвотой, приемом слабительных или мочегонных препаратов, голоданием или изматывающими тренировками.

Каждой пятой американке диагностируют булимию. Клинический психолог государственной клиники расстройств пищевого поведения Мария Белякова говорит, что цифры по России не сильно отличаются, хотя статистика и не ведется.

«Мы культурально относимся к „западной культуре“, пускай и с местными особенностями. Но уровень перфекционизма, в том числе физического, у нас такой же, доступ к пабликам и блогам также есть у большинства — а это важные факторы, которые влияют на возникновение РПП».

Тошнота — это наркотик

Ане 22 года, 6 из которых она страдает булимией. Всё началось в школе. За лето она заметно похудела, и учительница обратила на это внимание: «Анечка, как ты похорошела!» В тот момент у девочки сложился пазл: красота — это худоба. Она стала морить себя голодом, сидела на жестких диетах, пила воду, если хотела есть, и радовалась, когда вес снизился с 60 до 46 кг. А потом случился откат — и Аня начала переедать.

«Я узнала про волшебную таблетку „сблюй“, но испытала отвращение к этому процессу. А потом как-то наелась до боли в желудке — и понеслось. Тошнота — это наркотик».

«Когда тебя рвет, ощущение, будто голова взрывается, а вместе со стыдом приходит эйфория».

Анина мама часто плакала, видя, как дочь истощена. Но к выпускному школьница снова набрала вес до 57 — и мама успокоилась. Аня тоже решила, что всё закончилось, но как только она поступила в университет, булимия расцвела.

«Я жила в общаге с одним туалетом на этаже, в котором было несколько кабинок. Когда я нажиралась и шла тошнить, мне было жутко стыдно. Я ждала, когда никого не будет в туалете. Живот разрывался от боли, но я терпела. Каждый раз я повторяла себе: „Это последний раз!“ — но всё равно продолжала. Мама кричала на меня: „Как хорошо: пожрал что хочешь, сблевал и вес не набрал. А я же деньги на всё это трачу“. Мне было обидно от этих слов».

Со временем Аня перестала обедать с людьми, потому что так контролировать себя было сложнее. В компании она поддавалась на уговоры взять еще кусочек и срывалась:

«У меня будто сносило крышу — я жрала и бежала в туалет».

Постоянная самовызываемая рвота сильно влияет на здоровье. Мои ногти на двух пальцах правой руки стали ломкими, а кожа была сухой, как чешуя. Но это цветочки в сравнении с хроническими воспалениями, эрозией зубной эмали, расстройствами желудка, обезвоживанием и проблемами с кишечником, которыми страдают люди с булимией.

Депрессия, гены и насилие

Стресс — один из главных триггеров РПП. Доктор Марси Глюк из Нью-Йоркского исследовательского центра ожирения предположила: человек в стрессе переедает потому, что в этот период выделяется кортизол, который и провоцирует голод. А если у человека уже давно есть расстройство пищевого поведения, то уровень кортизола в его крови всё время повышен, а значит, он постоянно хочет есть.

«Во время рецидивов основная моя мысль — „Надо что-то съесть“. Но я не ощущаю вкус еды и ем даже холодные макароны. Главное — забить желудок, чтобы было проще проблеваться», — подтверждает Аня.

В ход идет любая высококалорийная еда, потому что именно благодаря ей мозг вырабатывает серотонин, который повышает настроение. Правда, эффект от тортов, картошки фри и печенья недолгий — и всё начинается по новой.

Внутренний конфликт между «надо» и «хочу», который переживала Аня всю сознательную жизнь, также провоцирует у нее приступы булимии. Она училась не там, где мечтала, работала не в том месте, где планировала, и от этого чувствовала себя несчастной.

Вообще, депрессия и другие аффективные и тревожные расстройства часто встречаются у пациентов с расстройствами пищевого поведения. Но точно не ясно, что является первопричиной. Психотерапевт Мария Белякова выделяет такие психологические факторы риска РПП:

• сниженная самооценка,
• высокий уровень самокритики и стыда,
• дефицит навыков управлять эмоциями,
• искаженное представление об образе тела,
• перфекционизм.

Также на развитие нездоровых отношений с едой может повлиять сексуализированное насилие. Профессор Лена Санчи из Университета Мельбурна, которая изучает здоровье детей и подростков, вместе с коллегами опросила 1936 человек. У участников, сообщивших об одном случае абьюза, симптомы РПП встречались в 2,5 раза чаще, чем у тех, у кого такого опыта не было. А респонденты, в жизни которых было более двух ситуаций, связанных с насилием, страдали от расстройств пищевого поведения в 5 раз чаще.

Бывает и генетическая предрасположенность к развитию РПП. Но наличие такого «гена» еще не означает, что у человека будут проблемы с едой.

Запустить его может бабушка, которая перекармливает любимого внука, или мама, которая много лет не ест после шести, чтобы муж не ушел к «молодухе».

Родительский пример, травматичное событие и культурные стереотипы о стройности, красоте и здоровье — одни из главных катализаторов булимии, анорексии и компульсивного переедания.

Нехватка любви и культ еды

Я думала, что причиной моей булимии стало расставание с парнем, но это был всего лишь триггер. Уже в процессе терапии я поняла, что расстройство пищевого поведения всегда было со мной. В нашей семье был культ еды. Встречи с близкими оборачивались застольями, а лучшим подарком считался пирог с мясом. Уже в пять лет я знала, что меня ждет кара небесная, если в тарелке останется хоть капля супа.

Одним пищевым насилием не обходилось: родственники регулярно комкали мою самооценку. Они сравнивали мои сильные ноги с тонкими ножками девочек, с которыми я танцевала в ансамбле, а папа не раз повторял: «Втяни живот, а то жирной будешь». Сейчас я понимаю, что это была забота, но тогда казалось, что мой живот — помеха для его любви.

У бодипозитивного блогера Лизы похожая история. Она считала, что бойфренд, который обесценивал ее чувства, подтолкнул ее к компульсивному перееданию. Но, разобравшись, девушка увидела, что она «заедает» обиду на родителей, которые не давали внимания, в котором она нуждалась.

«Я осознала, что у меня есть проблема, года два назад. До этого я думала, что все сидят на диетах и следят за лишним куском огурца, все терзают себя голоданием или считают, что переесть — это нормально. Так было у многих моих подруг».

«Моя мама постоянно худела. И никто не знал, что это серьезное психическое расстройство».

Компульсивное переедание — второе по распространенности пищевое расстройство. Но выявить его непросто, потому что у «обжор» не всегда есть лишний вес и, в отличие от людей с булимией, они не «компенсируют» съеденное рвотой, спортом или слабительным, хотя так же чувствуют вину и стыд. К тому же пациенты с компульсивным перееданием часто едят в одиночестве, пряча свой «страшный секрет».

«Я постоянно ела фастфуд и сладкое. Могла пойти одна в кино, съесть 25 крыльев из KFC, потом прийти домой, съесть банку мороженого и через час вновь почувствовать голод. Я переедала до боли в животе, но не могла перестать есть», — делится Лиза.

Вкусняшки вместо самокритики

Многие из нас иногда переедают так, что приходится расстегивать верхнюю пуговицу брюк. Но на следующий день здоровому организму не нужно столько же калорий, поэтому, скорее всего, вы съедите меньше. А человек с компульсивным пищевым поведением не чувствует сытости, поэтому ест даже тогда, когда не голоден, или вообще всегда, когда рядом есть еда.

Каждый раз, когда Антон видел пищу, слышал о ней или чувствовал аромат, он ощущал животный голод, будто в нем просыпался монстр. Сначала ему не казалось это странным, потому что он долго жил в детском доме, где продуктов зачастую не хватало на всех. Поэтому, когда он стал жить самостоятельно, все заработанные деньги улетали в кассы супермаркетов.

«Знаете, как люди хотят отоспаться в выходные?

Вот и я думал, что мне просто нужно отъесться за всё то время в детдоме. Но, похоже, это так не работает.

Я даже не заметил, как всё вышло из-под контроля», — недоумевает Антон.

Систематическое и продолжительное чувство голода от диет тоже является фактором риска. Многие проявления РПП на самом деле могут быть симптомами голодания. А избавиться от них и вернуться к нормальному питанию трудно, потому что целеустремленность в этом плане меняет работу мозга.

Американская исследовательница Бриттани Коллинз решила выяснить, чем отличается мозг женщин с компульсивным перееданием от мозга здоровых респонденток. Участницы ее эксперимента решали математическую задачу, у которой нет ответа. Затем их помещали в аппарат МРТ, где показывали нейтральные картинки (стулья, цветы) и фото высококалорийной пищи. При этом активность той области мозга, которая отвечает за самосознание, у женщин с РПП снижалась, а у обычных людей усиливалась.

Коллинз сделала вывод, что мозг женщин с компульсивным пищевым поведением перестроился, чтобы переключать внимание с негативной саморефлексии на что-то конкретное — вкусняшки.

Черная дыра внутри

В большинстве научных работ по теме РПП изучают в основном женщин. Да и в массовой культуре проблемы с едой имеют «розовый» оттенок. Но мужчины с анорексией, булимией и компульсивным перееданием тоже есть. По подсчетам британской организации Beat, которая занимается пищевыми расстройствами, это 25% всех пациентов с РПП.

Бороться с расстройствами пищевого поведения мужчинам сложнее. Во-первых, из-за гендерной окраски этих расстройств они не могут понять, что у них есть одно из них. А во-вторых, даже если они признают симптомы РПП, то меньше вероятность, что они пойдут к специалисту или в группу поддержки, ведь «настоящий мужчина решает свои проблемы сам».

Несколько месяцев назад Антон влюбился в девушку.

Когда они ходили на свидания в кафе, он заказывал два-три блюда только для себя и не считал это чем-то экстраординарным, потому что «мужчины должны много есть, чтобы быть сильными».

Но однажды его пассия аккуратно спросила, всегда ли он так питался и что он испытывает после того, как поест. «После еды я никогда не чувствую удовлетворения. Чаще всего это непрекращающийся голод, который меня пугает, потому что я не понимаю, как такое может быть. Во мне что, черная дыра?» — вспоминает тот разговор Антон.

После этой беседы девушка ему прислала несколько статей про компульсивное переедание и булимию, в которых парень узнал себя. Антон почувствовал стыд и злость на родителей, которые когда-то его бросили. Но так как проживать болезненные эмоции он не умеет, снова заглотил их килограммами еды.

Найти Бога в голоде

А у 35-летнего видеооператора Вадима еда никогда не была в приоритете. Заедать ему было нечего: его детство было беззаботным и сытым. Но в 30 лет он познакомился с людьми, которые занимались духовными практиками. Один из лидеров продвигал лечебное голодание как способ очистки тела и сознания. Вадима зацепила эта философия, и он решил попробовать.

Чтобы приступить к водной диете, нужно было почистить организм с помощью клизмы, слабительного или желчегонного и за пару дней до начала отказаться от мяса, хлеба и алкоголя. Затем пять суток можно пить только воду, а выходить из голода нужно на соках. Через неделю весь процесс повторяется снова, а время сушки увеличивается. Постепенно парень дошел до 30-дневных постов и был очень горд собой.

«Во время голодания многие физические активности давались тяжело, поэтому я много спал, читал и медитировал. Когда я поднимался с кровати, чтобы пройтись, чувствовал легкость в ногах. Я будто парил. А в голове вообще не было мыслей, мир казался ярким, и во всем был смысл. Сейчас говорю об этом и снова хочу вернуться в то состояние, но понимаю, что это опасно».

За год Вадим похудел с 78 до 50 кг при росте 180. Он с радостью избавился от одежды, которая стала велика, и отпустил людей, которые не могли принять его эксперименты над собой. Облегчение происходило по всем фронтам.

Мужчина верил, что так он становится ближе к Богу. Но в одну из голодовок он потерял сознание и только по чистой случайности его спасла соседка.

Уже в больнице, лежа под капельницей, он услышал, что врачи предполагают у него шизофрению и хотят направить в психиатрическое отделение. Тогда Вадим испугался и позвонил духовным братьям, чтобы они навестили его и заодно доказали докторам, что с ним всё хорошо.

«Я решил завязать с голоданием на некоторое время. Мой учитель говорил, что мне нельзя сразу переходить на обычную еду, поэтому я пил соки, ел супы и жидкие каши. У меня были рези в животе, поэтому иногда я пропускал приемы пищи и просто не мог смотреть на еду: она вызывала фантомные боли, а еще я боялся потерять связь с миром. Вес, конечно, не набирался.

Я постоянно чувствовал себя уставшим, но силы на медитацию оставались. Однажды в визуализации ко мне пришел образ — земля под моими ногами затрещала, я отпрыгнул в сторону, и подо мной возникла яма с ящерами и крокодилами. Меня пронзила паника, почему-то я решил: это знак, что я иду не туда. Поэтому я обратился за помощью к психотерапевту. И сейчас он лечит меня от анорексии».

Нервная анорексия проявляется как сознательное ограничение себя в еде. Человек боится, что его вес увеличится, и ищет «недостатки», которые поможет исправить диета. Вадиму нравилась его худоба, потому что для него это было символом духовного просветления. Он был готов прийти к праноедению, если бы не проблемы со здоровьем.

Из всех больных РПП именно у анорексиков самый высокий уровень смертности: 5–6% пациентов умирают от осложнений, чаще всего это сердечные патологии и нарушение функций почек. Но смерть может быть и нечаянной, как у 20-летней Маргариты Асланян, администратора популярного паблика «40 кг». Она упала в голодный обморок, язык запал ей в горло, и она не смогла дышать.

Контроль над телом

Люба осознала свои проблемы, когда однокурсники решили, что у нее рак, и организовали сбор средств. Девушка сбросила вес с 57 до 48 кг, из-за этого у нее начали выпадать волосы и шататься зубы. К такому весу она шла долго.

Сначала запрещала себе есть и испытывала кайф от голода. Постоянно мониторила форумы про анорексию и похудение, радовалась «дырке между бедер».

Утром, в главный прием пищи, она съедала омлет из половинки белка одного яйца и половину помидора черри с кофе. На обед было 100 граммов «химического» бульона. А на ужин — маленькое зеленое яблоко или ничего. А если мама покупала вкусные конфеты или готовила какое-то фирменное блюдо, девушка вставала у раковины, жевала, пока чувствовала вкус, и выплевывала остатки, «лишь бы лишняя калория не попала в организм».

«Я брала всё на вынос, чтобы можно было съесть, смакуя, и тут же использовать прием „два пальца в рот“. Если съедала больше 350–400 калорий, брала коляску с младшей сестрой и проходила 10–12 километров быстрым шагом. Мне не хотелось делиться с семьей, сколько раз в день я блевала и сколько воды прогоняла через себя. И речь не о выпитых литрах, а о совсем другой процедуре. Я не распространялась, насколько мне важно было держать все органы пищеварения в тотальной чистоте от еды».

Когда весы показали меньше 50 кг, Люба чувствовала эйфорию и была уверена, что абсолютно свободна от еды. Но при этом ее всё меньше удовлетворяла собственная внешность: руки-тростинки смотрелись нелепо, попа всё еще была «слишком большой», а талия — недостаточно тонкой.

«Моя цель была 43 кг. Мне хотелось стать субтильной особой, с которой сдувают пылинки. Я не срывалась — всё шло по плану. Поэтому наказаний не было, я просто спокойно ненавидела свое тело».

Часто в ловушку РПП попадают парни и девушки с низкой самооценкой, перфекционизмом и гиперответственностью. На «отличников» возлагают большие надежды, но если они сбиваются с пути золотых медалей, то теряют чувство контроля над жизнью. Единственное, чем они всё еще могут управлять, — это их тело. Так было и у Любы, которую из структурированной и подконтрольной реальности выбила смерть близкого человека.

Путь к ремиссии

Осознание проблемы — первый шаг к исцелению. Для Любы это было понимание, что ее знакомые считают ее смертельно больной, и стоимость полного комплекта зубов на замену шатающимся. Для меня — последние джинсы, в которые я не смогла влезть, и саднящие от рвоты уголки рта. А когда я разрешила себе есть всё, что хочу, и не испытывать вину, в моей жизни начались перемены: я перестала быть жертвой, и треугольник Карпмана разрушился.

Аня, которая шестой год живет с булимией, убеждена, что главное — это признаться себе в том, что с тобой не всё в порядке.

«Когда я сказала себе: „Да, у меня булимия“, у меня начались ремиссии на 1–2 дня. И теперь я могу съесть что-то запретное, но не нажираться. Это большое достижение за последние несколько лет».

Мария Белякова объясняет, что, пока человек с ограничительным пищевым поведением не достигнет минимально приемлемого веса, никакое дальнейшее движение в терапии невозможно. Если его индекс массы тела ниже 17,5, то его ждет госпитализация, часто в реанимационное отделение. В больнице человек проходит диагностику, медицинскую стабилизацию, подбор лечения, начинает работать с психотерапевтом лично и посещает семейную терапию.

Людям, которые переедают, помогает психотерапия (в основном когнитивно-поведенческая) — индивидуальная, групповая или семейная. А в определенных случаях им выписывают антидепрессанты, которые, конечно, не заменяют психотерапевтическую работу.

Специалисты всё еще спорят, является ли РПП зависимостью. Но люди, однажды столкнувшиеся с этой проблемой, уверены, что она с ними навсегда.

Чтобы держаться, им приходится контролировать свои мысли и эмоции, критически оценивать свои желания и налаживать связь с телом.

Пока неясно, почему одни могут удержаться и не влететь в болезнь, а другие нет. Но в мире, где из еды делают сексуальный объект и убеждают, что именно она поможет справиться с горем от расставания, каждый из нас в зоне риска. И как бы вы ни настраивали свою инстаграм-ленту, подписываясь на бодипозитивные блоги, модели Victoria’s Secret вас догонят.