Опасные кошки и перекормленные болонки. Как относились к домашним животным в средневековой Европе
Домашние животные — неотъемлемая часть жизни человека, на протяжении тысячелетий они выполняли (и выполняют) множество утилитарных функций, но нередко люди заводили питомцев, единственной «задачей» которых было составлять компанию хозяину. Они становились практически членами семьи, жили в доме и были объектом неустанной заботы. О том, какое место занимали домашние животные в жизни населения Западной Европы в Средние века, рассказывается в трудах британской исследовательницы Кэтлин Уолкер-Мейкл. Их пересказала для «Ножа» Валентина Цивилева.
Кому был необходим домашний питомец
Если говорить именно о средневековых домашних питомцах, которые были компаньонами и друзьями, то чаще всего они принадлежали женщинам, клирикам и ученым — тем, кто большую часть времени проводил в помещении и уединении и кто, как считалось, нуждался в животных для общения, как в средстве от одиночества и меланхолии.
Домашние животные ассоциировались с этими категориями населения, стали частью их образа, идентичности, что отражалось в иконографии и литературе того времени. Мужчины, которые не вели затворнический образ жизни, тоже заводили домашних питомцев, но, как правило, предпочитали животных, отражающих те качества, которыми они хотели бы обладать (силу, преданность), — зачастую это были собаки и птицы, необходимые для охоты, а не для компании.
Виды домашних питомцев
Нередко социальный статус человека демонстрировался через содержание каких-либо экзотических животных или показное балование своих любимцев.
Самыми распространенными были маленькие собаки, потом кошки, обезьянки, разные птицы, белки и кролики. Породы собак и кошек встречались разные, но по описаниям зачастую сложно определить, какие именно, — в основном акцент делался на размере животного, цвете и длине шерсти.
Были распространены охотничьи породы (спаниель, немецкая гончая), женщины в основном предпочитали мальтийских болонок. Кошки встречались разного окраса, но самыми популярными, судя по описаниям, были серые с полосками.
Большинство средневековых кошек не считались особенно ценными, однако в XIV веке в Западную Европу через Италию были завезены кошки из Сирии. Эти животные, часто коричневые с черными полосками, ценились как дорогая экзотика, поскольку не походили на местных кошек.
Обезьяны (обычно макаки) были относительно редкими и дорогими статусными животными (они упоминаются с XII века), но при этом имели дурную славу. Французский философ и богослов Гуго Сен-Викторский (1096–1141) отчитывал священнослужителей за то, что те держали обезьян в качестве домашних животных, «хотя обезьяна — самое мерзкое, грязное и отвратительное животное». Они были популярным изображением в иконографии, использовались как символ глупости и тщеславия, в литературе они полны жадности, злобы и коварства и перенимают все худшие человеческие черты.
Также среди питомцев встречались белки, кролики, различные птицы.
Единственным видом попугая, известным в Европе в Средние века, был зеленый индийский кольчатый попугай (упоминается с XIII века).
Кошки и собаки
В Средние века у собак репутация была лучше, чем у кошек. Собаки считались преданными (что иногда ставилось в пример молодым женам) и любящими: они признают своего хозяина и не могут жить без человеческого общества. Им даже приписывали различные способности.
Аббатиса Хильдегарда Бингенская (1098–1179) писала, что собаки умеют не только распознавать, является ли человек злодеем или вором и, соответственно, рычать и скрежетать зубами, но и предсказывать грядущие события: счастливые — радостным вилянием хвоста, и, наоборот, плохие — воем. В бестиариях также утверждается, что благодаря преданности собаки могут находить убийц своих хозяев.
Английский врач XVI века Джон Кайус в труде, посвященном собакам, в том числе упоминает такую особенность: маленькие собаки могут помочь при заболеваниях желудка, если их прижать к животу, — эффект достигается благодаря теплу, которое они излучают.
Кошки, в свою очередь, были домашними животными, распространенными в городских условиях — из-за их способностей ловить мышей и легко приспосабливаться к жизни в тесных помещениях.
С кошками, в отличие от собак, было связано множество негативных ассоциаций. Они считались слишком независимыми, неверными и дикими, поскольку остаются только с тем, кто их кормит.
Они ассоциировались с дьяволом, магией, ересью и колдовством — отчасти из-за того, что считались одомашненными и дикими одновременно.
Французский богослов XII века Алан Лилльский утверждал, что название катаров произошло от имени кошек и что они поклонялись черному коту, замаскированному дьяволу, и целовали его (kiss its bottom) во время своих богослужений. Одним из обвинений, выдвинутых против рыцарей-тамплиеров в 1309 году, было обвинение в поклонении кошке. В начале XIV века Арнольд Льежский сравнивал кошку, играющую с мышью, с дьяволом, играющим с человеческой душой.
Жизнь домашнего питомца
Питомцев заводили разными способами: покупали, получали в качестве подарка или разводили. Дарить домашних животных, особенно благородным дамам, было обычной и социально приемлемой практикой. Они считались прекрасными подарками, которые обязательно оценит получатель. В 1254 году король Франции Людовик IX Святой прислал Генриху III, королю Англии, слона, который был помещен в королевский зверинец в лондонском Тауэре, вместе с леопардами, львами и белым медведем, подаренным норвежским королем Хоконом IV.
Разведение домашних животных от собственных питомцев проводилось неофициально, и документальных подтверждений этому мало. Однако можно с уверенностью предположить, что владельцы регулярно обменивались животными для разведения без каких-либо проблем и без необходимости в официальных письменных запросах.
Животные имели общие или индивидуальные имена. Например, во французском языке общие названия животных, которые могут быть домашними питомцами, включают имена Роберт для обезьяны и Пьер для попугая. В английском языке общим названием для котов было Гиб (сокращенная форма мужского имени Гилберт), и это было популярное имя для домашних кошек.
Индивидуальные имена редко встречаются в источниках, обычно они описательные, даются по названию породы, внешним особенностям или повадкам животного, например Колли, Терри. Собаку Анны Болейн звали Пуркуа — от французского «Pourquoi?» («Зачем, почему?»), имя было дано из-за любопытного выражения морды животного. А собаку писателя и архитектора Леона Баттисты Альберти звали Мегастомо (Большой рот).
Пожалуй, одним из самых знаменитых средневековых котов является ирландский кот Пангур Бан (Белый валяльщик), которому хозяин, ирландский монах, посвятил стихотворение: «Я и Пангур — два монаха, / Любим свое дело. / Я философ хитроумный, / Кот — охотник смелый…».
Воспитание своих подопечных также было важным вопросом, и существовали определенные рекомендации. Например, немецкий философ и ученый XIII века Альберт Великий в сочинении о животных отмечал, что нельзя позволять собаке есть из тарелки хозяина, так как подобная практика может привести к тому, что питомцы станут пренебрегать своими обязанностями:
«Самый неблагородный вид собак — это те, которые, как считается, стоят на страже, но часто одним глазом следят за дверью, а другим — за щедрой рукой хозяина».
Также Альберт писал о тенденции перекармливать своих питомцев, из-за чего собаки дам часто умирали от запора.
Но самым страшным собачьим заболеванием являлось бешенство, поскольку было известно, что оно передается через укусы другим животным и людям. Французский хирург Анри де Мондевиль (1260–1320) объяснял, как можно распознать бешенство у собаки. Симптомы включают в себя скрежетание зубами, покрасневшие глаза, слюнотечение, выгнутую дугой спину, поджатый хвост, редкий лай и «шатание, как у пьяного». Пораженное животное начинает лаять на собственную тень и больше не узнает своего хозяина. Мондевиль предлагает «лекарство» из своей родной Нормандии, которое, по его словам, является испытанным и представляет собой купание больного животного или человека в морской воде: девять погружений должны вылечить любую бешеную собаку или человека.
О кошках Альберт Великий писал, что эти животные любят, когда их гладят люди, и очень игривы, особенно когда молоды. Если кот видит свое отражение в зеркале или в воде, он играет с ним. Кошки особенно любят теплые места, и их легче содержать дома, если подрезать им уши, так как они не выносят, когда в уши попадает ночная роса. Кошки одновременно дикие и одомашненные. Все дикие животные серого цвета, но домашние имеют различную окраску. У них есть усы вокруг рта, и если их обрезать, животные становятся не такими смелыми.
Потеря любимого питомца всегда была трагедией. Если подобное событие происходило при дворе, было принято выражать как частную, так и публичную скорбь.
Отношение общественности
Несмотря на признание определенной необходимости в домашних питомцах как минимум для некоторых категорий населения, излишняя привязанность к ним нередко порицалась. Содержание домашних животных критиковалось как излишество и отвлечение от повседневных занятий и обязанностей, в частности благодеяний, помощи бедным. Подобный подход помогает объяснить, почему домашние животные отсутствуют, например, в изображениях «знаменитых и добродетельных женщин» в произведениях Джованни Боккаччо и Кристины Пизанской.
Большая часть критики исходит из проповеднической литературы.
Английский монах-доминиканец XIV века Джон Бромьярд писал о комнатных собачках: он считал их бесполезными, перекормленными аксессуарами богачей, сравнивал с актерами и продажными женщинами, которые получают изысканную еду и подарки по первому требованию, в то время как бедные голодают.
Особенно часто критикуются сами служители церкви, представители монашеских орденов. Главный аргумент, выдвинутый религиозными авторитетами против содержания домашних животных в монастырях, заключался в том, что им не место в священной среде. Считалось, что они не выполняли никакой функции и оказывали негативное влияние как на владельца, так и на общество, отвлекая от религиозных обязанностей и нарушая созерцательный образ жизни. Белому духовенству (немонашествующим священнослужителям и церковнослужителям), содержащему домашних животных, было легче игнорировать критику и запреты, поскольку оно не было связано институциональными правилами.
В нищенствующих орденах также не поощрялось содержание домашних животных. В 1260 году генеральный капитул Нарбонны постановил, что члены ордена францисканцев могут содержать только кошек и некоторых птиц. Капитул цистерцианского ордена также запретил содержание животных «для удовольствия».
Эд Риго (Одо Ригальди), архиепископ Руанский (1248–1275), относил содержание домашних животных в монастырских домах к числу таких деяний, как ношение светской одежды и употребление дорогой пищи. В 1250 году он посетил монастырь в Сен-Совере и приказал монахиням избавиться от своих маленьких собачек, птиц и белок. Но ему пришлось снова запретить ту же самую практику в 1258 году, а затем еще раз в 1269-м.
Активно велась борьба с содержанием домашних животных и в учебных заведениях. Здесь действовали правила, аналогичные правилам, запрещающим содержание домашних животных в монастырях, и сам факт их издания свидетельствует о том, что это была распространенная проблема, требующая контроля. Частота, с которой запреты переиздавались, говорит о том, что они либо игнорировались, либо были тщетными попытками обуздать устоявшийся обычай. Хотя домашние животные были бы более подходящими для жизни, посвященной учебе, некоторые студенты всё еще были связаны с практиками «светского» мира и заводили охотничьих животных, поэтому многие университетские правила запрещали держать ястребов вместе с другими птицами в клетках.
Уставы различных колледжей Оксфорда и Кембриджа свидетельствуют о том, что тамошние власти боролись против ввоза охотничьих животных и содержания мелких животных в качестве домашних питомцев. Наличие животных явно считалось отвлекающим фактором для ученых и студентов, которым запрещалось держать их в местах общего пользования либо в своих личных покоях.
Но, несмотря на отдельные запреты и негативную оценку, домашние животные, по-видимому, были частью монашеской жизни, особенно в женских монастырях. Многие правила, вместо того чтобы полностью запретить их, допускали домашних животных до тех пор, пока их было не слишком много и они вели себя тихо. В жалобах на содержание домашних животных часто подчеркивалось их чрезмерное количество и размещение животных в неподходящих местах.
Содержание кошек оправдывалось практическими соображениями: их можно было заводить под официальным прикрытием — как истребителей грызунов. Это объясняет, почему кошки, которым за пределами монастырских стен часто отводился низкий статус мышеловов, стали привычными домашними животными среди членов религиозных орденов. Существовали даже «официальные» кошки для Эксетерского кафедрального собора (Англия), где в счетах (с 1305 по 1467 год) есть записи трат на содержание этих «работников».
Животные и их хозяева
Домашние животные были и у правителей, и у деятелей культуры. Например, у Франческо Петрарки (1304–1374) было несколько собак. Первое упоминание о собаке встречается в письме Петрарки от 1338 года, во время его уединенной жизни в Воклюзе. Несколько лет спустя его покровитель, кардинал Джованни Колонна, прислал ему из Авиньона еще одну собаку, которая должна была стать «компаньоном и источником утешения», а в 1347 году Петрарка написал длинное письмо, в котором рассказывал, как животное обустраивалось. Петрарка писал, что новое окружение доставляет животному удовольствие и оно очень довольно новой жизнью в качестве компаньона для своего хозяина. Собака привыкла есть хлеб и воду — простую пищу, которую предлагает Петрарка, она всегда радуется ему и следует за ним на прогулках. Она защищает его, может быть агрессивной по отношению к незнакомым людям, но дружелюбной с друзьями.
По мнению Петрарки, всё, что нужно ученому, — это тишина и покой, несколько слуг и собака. Он развивает эту тему в письме от 1353 года своему другу, перечисляя элементы простой жизни: одежда, слуги, лошадь для верховой езды, крыша над головой и кровать, а также собака для компании. Любовь Петрарки к собакам отразилась и в его иконографии.
У французского короля Карла VIII (1470–1498) в качестве домашнего животного был сурок. Возможно, самой эксцентричной коллекцией домашних животных обладал итальянский художник Позднего Возрождения Джованни Антонио Бацци (известный как Содома, 1477–1549), который держал барсуков, белок, обезьян, голубей и миниатюрных осликов в своем доме, напоминающем, по словам его биографа Джорджо Вазари, Ноев ковчег.
Фламандский гуманист Юст Липсий (1547–1606) утверждал, что его любовь к собакам и садам превосходит только любовь к книгам. Вместе с собаками он читал лекции в университете Лувена и с ними же изображался на портретах.
Домашние питомцы занимали важное место в жизни людей Средневековья, особенно тех, кто вел уединенный образ жизни и остро нуждался в компаньоне, и даже критика со стороны благочестивых представителей церкви не могла повлиять на положение дел.