Гид по советскому послевоенному метро. От «сороконожки» до хай-тека
«Самое красивое в мире метро» — заученная мантра начальников Московского, Петербургского и Киевского метрополитенов. Обычно под самым красивым метро имеют в виду сталинские станции с пышным декором, капителями размером со среднего пассажира, фонарями, скульптурами и фресками Дейнеки. Остальные станции в народе считаются «серым совком», недостойным изучения, как и архитектура 60–80-х, впрочем. И зря, ведь постсталинское советское метро — это станции целых пяти жанров.
«Обдирная» станция
В советской архитектуре существует понятие «обдирных» домов. Как правило, это многоэтажные (от семи этажей) многоподъездные дома, по размерам сомасштабные сталинским, но без декора.
Излишества с них сдирали либо буквально: сбивая уже смонтированные карнизы и завитушки, либо фигурально — с чертежей.
Такие дома в крупнейших городах СССР строились всего несколько лет — с 1955-го (года постановления об архитектурных излишествах) до конца 1950-х, начала эпохи пятиэтажных хрущевок.
В эти же годы в архитектуре метро появляется «обдирная» станция. Как правило, она глубокая, массивная — в 50-е и в начале 60-х метро еще не вышло на окраины городов, где подземку строили мелким заложением. Здесь много побелки и немного мрамора, декором служат простые геометрические формы вентиляционных решеток, архитекторы не гнушались и обыкновенной зеленой масляной краски. Изредка появляются примеры синтеза искусств: рельефы с космонавтами и учеными, орнаментальные или растительные узоры.
Представители: «Алексеевская», «Университет», «Рижская», «ВДНХ» (Москва), «Арсенальная», «Вокзальная» (Киев), «Чернышевская», «Площадь Ленина» (Санкт-Петербург).
Кафельная «сороконожка»
Самый массовый тип советской станции метро. Один зал с двумя рядами колонн с шагом в 4–6 метров. Название отсылает к первым московским станциям такого типа, где на шаг в 4 метра и более 160 метров общей длины приходилось два ряда из 40 колонн каждый.
«Сороконожки» начали строить в 1960-х годах (первая — московская «Первомайская» 1961 года постройки) и продолжают строить до сих пор — в 2010-м в Киеве открыли вполне «сороконожную» «Голосеевскую».
Но самые «трушные» «сороконожки» — это станции 1960-х годов, максимум — начала 1970-х годов. Варьироваться в них могут лишь цвет и форма колонн: мраморные светлые или темно-красные, зеленые, желтые, облицованные металлом, квадратные, круглые, расширяющиеся кверху.
Путевая стена всегда облицована кафельной плиткой, допустимы вставки с орнаментом (киевские «Нивки»), чеканкой («Кузьминки» в Москве) или ковкой («Коломенская», Москва).
В 2000-х плитка из-за старости и некачественной кладки начала отпадать, и в Москве ее решили заменить пластиковой вагонкой, а в Киеве — облицевать современной прямоугольной плиткой с разводами. Вышло, естественно, не очень.
Близнецы «сороконожек» есть и в других странах. Например, станция Hötorget в Копенгагене.
Открытые наземные станции
Достаточно редкая вещь — открытые советские станции (в отличие от закрытых наземных станций, размещенных в зданиях) на поверхности есть только в Москве, Киеве (много), Тбилиси, Самаре и Баку. Их можно считать еще более аскетичным вариантом «сороконожек».
У наземных станций зачастую разная конструкция — эстакадные («Левобережная» в Киеве) и просто наземные с островной платформой («Измайловская» в Москве, «Левобережная», «Дарница», «Гидропарк», «Лесная» в Киеве), заглубленные в землю (киевская «Черниговская» и ее московские близнецы «Кунцевская», «Пионерская» и «Филевский парк»), с береговыми платформами («Фили», «Студенческая», «Кутузовская» в Москве, «Днепр» в Киеве). В силу отсутствия стен декора здесь еще меньше: максимум в виде глазурованной плитки с орнаментом. Выходы, как правило, устроены в подземных переходах или легких остекленных вестибюлях. За последний год большая часть московских наземных станций советского периода отремонтирована. Естественно, с утратой первоначального архитектурного замысла.
Существует городская легенда, что наземные станции метро в советских городах появились после визита Никиты Хрущева в США — мол, там ему очень понравилось местное эстакадное метро.
Правда или нет, но рассекать на поезде среди парков и белостенных многоэтажек гораздо приятнее, чем греметь под землей.
Брежневский ренессанс
В 1964 году Хрущев ушел со своего поста, но влияние оттепели в той или иной мере чувствовалось в советской архитектуре еще десяток лет. Добрая часть «сороконожек» и многие наземные станции были построены как раз при раннем Брежневе. Но в середине 1970-х тучи несвободы вновь сгущаются над Советским Союзом, и на архитектурную арену выходит «имперский» модернизм. Из зодчества исчезает легкость и асимметрия 60-х, на свет вновь лезут громоздкие, тяжелые здания и помпезные интерьеры, отделанные мрамором и деревом. От модернизма в них лишь прямота форм.
То же самое происходит и в метро. «Сороконожки» набирают вес — шаг колонн увеличивается до восьми метров, сами колонны становятся толще, сложнее.
Сюжеты о покорении космоса и революции сменяются древней историей («Нагатинская» в Москве) — Советский Союз ощущает себя преемником всей тысячелетней истории Руси. А конкретно Союз брежневской эпохи — наследником Сталина, это заметно по «Чертановской», копирующей довоенную «Кропоткинскую» колоннами-звездами.
В республиках процветают национальные мотивы. В Киеве вместо кукуруз и подсолнухов на карнизах сталинско-хрущевских станций появляются чеканки на тему Киевской Руси («Контрактовая площадь»), Тараса Шевченко (одноименная станция) и народной живописи («Минская»). В Ташкенте и Баку пышным цветом буяют восточные интерьеры, на центральных станциях Москвы, Киева и Харькова архитекторы вдохновляются эпохой балов, поэтов и чести — XIX веком. На «Чеховской» в Москве, «Площади Льва Толстого» в Киеве и «Пушкинской» в Харькове появляются бронзовые канделябры, аллюзии на бальные залы и занавеси. А на поверхности в этот исторический период довольно-таки скучно — ряды бледно-голубых шестнадцатиэтажек, пыльные универсамы и дребезжащие троллейбусы.
Советский хай-тек
С перестройкой все резко меняется. Оглядка на Сталина и XIX век уже не актуальны, из-за железного занавеса, который становится все тоньше, потихоньку просачиваются западные веяния.
На эскизах архитекторов станции метро 1980-х напоминают звездные корабли или интерьеры городов будущего: разноцветные плоскости, хром, блеск, невероятные светильники. В реальности, конечно, все выходило более простым: обычные галогеновые лампы, алюминиевая вагонка, неудобные лавки, но атмосфера приближающегося будущего ощущалась еще как.
Этот стиль оформления станций стал самым долгим за всю историю послевоенного советского и постсоветского метро. Начавшись в середине 1980-х на Серпуховско-Тимирязевской линии метро он дожил до 2000-х годов, завершившись салатовой линией в Москве и станциями «Дорогожичи» и «Сырец» в Киеве.
Познание советского хай-тека не будет полным без московской «Чкаловской» и «Римской», киевских «Печерской», «Славутича» и «Кловской», харьковского «Госпрома», всего метро Днепра и станции «Проспект Космонавтов» в Екатеринбурге.
Особняком в этой эпохе стоит станция «Золотые ворота» в Киеве, спроектированная архитекторами Жежериными. По изначальному проекту ее должны были строить московские архитекторы в духе серой и салатовой линий своего метро. Но ослабление метрополии позволило отказаться от этого варианта, и одну из центральных станций киевского метро украсили мозаики с древними князьями и храмами и огромные люстры, скопированные из Владимирского собора. Этот «национальный поворот» позволил «Золотым воротам» регулярно попадать в списки самых красивых станций метро мира уже в XXI веке.
В новом тысячелетии постсоветские станции метро значительно упростились — в них больше нет чеканок и рельефов. Все предельно дешево и просто — стекло, металлические панели, керамогранит.
Пока новые станции не привлекают ценителей метро — в них от духа времени и духа места ничего нет.
Например, тройка новейших станций московского метро — «Минская», «Ломоносовский проспект» и «Раменки» — выполнена одинаково, разница лишь в цветовом решении. Колонны оформлены принтами. На «Минской» это поезда, отсылающие к расположенному рядом депо и Киевскому вокзалу, на «Ломоносовском» — цифры, а на «Раменках» — растительный орнамент. По вложенному труду, эффектности и, будем объективны, ценности эти принты не идут ни в какое сравнение с чеканкой и керамическими композициями на «сороконожках» 1960-х.
По современному метро невозможно прикоснуться к древним геологическим эпохам. Если раньше каждая станция облицовывалась мрамором, в котором нередко можно было обнаружить раковины древних моллюсков — аммонитов и белемнитов, то на композитных панелях и в керамограните их точно не найдешь. Образовательную и историческую функцию за собой пока сохраняет лишь советское метро. Старые станции дают представление обо всех многочисленных резких сменах советского вектора — от конструктивизма к неоклассицизму, от «обдирного» стиля к оттепели, от модернизма к постмодернизму. Но в последние десятилетия метро превратилось из учебника в мраморе в обыкновенную транспортную систему, где вместо лепнины и чеканки пассажиры смотрят на экраны смартфонов.