Спасти нельзя разрушить. Почему важно сохранить советские модернистские здания (и какие именно)

Реставрация не обойдет и модернистский павильон «Москва», известный как «монреальский павильон», построенный к «Экспо-67» в Монреале и пересобранный в Москве в 1975-м. Работы над ним начнутся в следующем году. Как изменится павильон, точно пока неизвестно — проект еще не был представлен общественности, — но любого мало-мальски понимающего в архитектуре человека обрадует перспектива сохранить его в первозданном виде. Модернистский стиль остается недооцененным нашими современниками, и зачастую то, что стоило бы защитить от разрушающего воздействия времени, исчезает до того, как его ценность признают.

Советская сенсация в Канаде

История павильона «Москва» начинается в ранних 1960-х. Предполагалось, что всемирная выставка «Экспо-67» пройдет в Москве, и советские архитекторы, конечно же, не могли ударить в грязь лицом.

Главный архитектор Москвы тех лет, Михаил Посохин (автор Кремлевского дворца съездов, Нового Арбата, Северного Чертанова и других знаковых проектов) предлагал выполнить советский павильон в виде стеклянного шара размером с Главное здание МГУ. Его предполагалось подвесить над искусственным прудом.

Как и многим другим амбициозным проектам тех лет, ему не суждено было осуществиться: оттепель закончилась, и легкий стеклянный модернизм уступил место тяжеловесному «имперскому» модернизму брежневских времен. СССР отказался от проведения выставки, и она прошла в Монреале, став самой медийной на то время, с такими гостями-знаменитостями, как Елизавета II и Марлен Дитрих, Грейс Келли и Шарль де Голль.

В какой-то мере «монреальский павильон», построенный по проекту Михаила Посохина, Ашота Мндоянца и Бориса Тхора, стал ответом на американскую выставку, состоявшуюся в московских Сокольниках в 1959 году. Советы распространяли рекламу даже среди американцев: «Посмотрите, что строят русские всего в 40 милях от США. Американцы должны увидеть это!» — гласил текст рекламных листовок. Советский павильон стал одним из наиболее популярных на «Экспо-67» (12 миллионов посетителей), обогнав даже дом-сферу Ричарда Фуллера.

Денис Ромодин, историк архитектуры:

Павильон № 70, или «монреальский», часто неотделим в одном кадре со знаменитым монументом Веры Мухиной «Рабочий и колхозница». Сейчас это потускневшее здание из металла и стекла является памятником своей эпохи и символом СССР на международной выставке «Экспо-67», которая могла бы пройти в Москве, но тогда СССР в силу экономических и политических причин отказался принимать у себя.

Архитектору Борису Тхору удалось сделать принципиально новое инженерное и архитектурное решение. Легкий изогнутый объем крыши держался на четырех мощных стальных опорах, расположенных под углом к земле и образующих две буквы V. В то же время стеклянная оболочка играла роль обособленной ограждающей полупрозрачной конструкции.

На потолок крыши был нанесен силуэт реактивного самолета, который хорошо просматривался вечером, когда интерьеры освещались и становились абсолютно проницаемыми снаружи. Все это придавало композиции здания динамику, ассоциирующуюся с ощущением полета.

И неслучайно, так как главным экспонатом в этом павильоне был сверхзвуковой авиалайнер Ту-144. На переднем фасаде сквозь стекло светилась огромная надпись USSR.

Здание произвело фурор на выставке, и после окончания «Экспо-67» было решено павильон СССР восстановить в Москве на территории ВДНХ у северного входа. Монтаж и демонтаж в Монреале выполняла итальянская компания Feal.

Поскольку павильон не проектировался как сборно-разборный, ушло почти десять лет на то, чтобы воссоздать его в Москве. Фактически часть конструкций пришлось создать заново. Каркас смонтировали к 1973 году, остекление только к 1975-му, бюджет строительства превысил общие затраты на строительство в Канаде. В то время на этой территории появляется новое пространство ВДНХ и проектируется еще один павильон для экспонирования товаров народного потребления. «Монреальский» павильон вписался тогда в эту концепцию и стал павильоном для межотраслевых выставок.

К сожалению, в 1990–2000-х павильон, как и вся территория бывшего ВДНХ, стал эксплуатироваться под выставки-продажи. Угроза над павильоном нависла в 2008–2009 годах, когда руководство ВВЦ решило использовать данную территорию для строительства современных выставочных зданий.

К счастью, в тот момент павильон был объявлен объектом культурного наследия, да и ВВЦ стал вновь государственным объектом, а вскоре был передан городу и началось возрождение территории.

В 2016 году были подведены итоги конкурса на разработку концепции нового комплекса «Экспо» на ВДНХ. Территорией рядом с павильоном займется одно из шести архитектурных бюро-победителей — Ginzburg Architects.

В 1967-м почти все материалы для «начинки» павильона были привезены из СССР — эскалаторы, древесина, металл, стекло. Это обошлось Союзу примерно в 15–20 млн долларов. На трех этажах павильона разместилось 10 000 экспонатов, основная гордость СССР — макеты доменной печи Новолипецкого металлургического завода и первой АЭС, ядерной установки «Токамак» и протонного ускорителя, макеты космических кораблей и спутников. Не обошлось без барельефа Ленина, специально привезенных кружевниц из Вологды и гордости СССР — темы космоса: ее представлял имитатор космического полета под названием «Чечевица».

Сборки, разборки и кошки

После завершения выставки в Канаде павильон разобрали. Экспозиция вернулась назад, композиция «Серп и молот» скульптора Николая Брацуна родину не увидела, а само здание в Москве собирали почти 10 лет. Металлический каркас смонтировали к 1973 году, а остекление — к 1975-му. Таким образом, затраты на повторную сборку павильона превысили стоимость его постройки в Канаде. В Москве здание поставили на трехэтажный стилобат, а входные эскалаторы заменили массивной лестницей, в 2000-е ставшей прибежищем субкультурной молодежи. В итоге павильон утратил часть своей легкости и воздушности.

Утратил он также и целевое назначение, превратившись в безликий павильон межотраслевых выставок — всего попало.

Уже в 1990-х павильон назвали «Москвой» и передали под коммерческие выставки: чаще всего в нем проводили выставки кошек. На входной лестнице выросли гроздья палаток и ларьков.

Сейчас «Москва» пустует, готовясь к реконструкции.

Смерть и спасение модернистских памятников 

«Монреальский павильон» — наследник модернистского приема с «взлетающей» консолью, в послевоенное время впервые примененной в кинотеатре «Россия» на Пушкинской площади. А «Россия» в свою очередь восходит к конструктивистскому Дому культуры имени Русакова на Стромынке.

Он окончательно избавляется от камня, которого все еще много у кинотеатра «Россия», и становится полностью стеклянным. Прообраз «Москвы» — нереализованный проект советского павильона для Всемирной выставки 1964–65 годов в Нью-Йорке, в которой СССР не участвовал.

Сам Мельников впоследствии писал в своей книге «Архитектура моей жизни»: «Посохин не раз пользовался моей казной, но особенно отличился изуродовать блестящую идею моего проекта павильона СССР для Нью-Йорка, построив в Монреале павильон СССР киоском кондитерских изделий».

Позже, в 1970-х годах, прием нависающего стеклянного объема стал массовым: в одной лишь Москве его тиражировали в типовых кинотеатрах. Однако эта массовость никоим образом не обесценивает «монреальский павильон». Его ценность — в именах, которые работали над его проектом (Посохин, Мельников), в уникальной истории — много ли в пост-СССР зданий, которые изначально построили в Канаде, а через 8 лет воссоздали «на родине»? Кроме того, он ценен эстетически — вместе со скульптурой «Рабочий и колхозница» и «домом на ножках» он формирует модернистскую ось района.

Несмотря на множество положительных историй о сохранении модернизма, этот архитектурный стиль до сих пор толком не принят обществом.

С момента постройки большинства непризнанных или вновь выявленных памятников архитектуры прошло в среднем 40–50 лет, и за эти десятилетия они обветшали и подверглись значительным изменениям. Это касается множества выдающихся московских жилых домов: «Дома авиаторов» («на ножках») на Беговой, ЖК «Лебедь» на Ленинградском шоссе, домам в Северном Чертаново, киевской «тарелки» УкрИНТЭИ, которую недавно чуть не снесли, бруталистских домов-«ромашек» на Оболони в Киеве.

Однако постсоветское пространство может похвастаться удачно сохраненными модернистскими зданиями (и это даже не Беларусь). Среди них — киевский и московский дворцы пионеров, Даниловский рынок в Москве.

— Дворец пионеров (Москва)

Дворец пионеров на Ленинских (Воробьевых горах) сам стал «пионером» — первенцем настоящего модернизма в СССР. Вторая половина 1950-х из-за отсутствия гибкости у советских архитекторов стала эпохой невнятной кирпичной архитектуры: уже без излишеств, но и без новых приемов, свойственных модернизму. Безликими квартальными домами застроена добрая часть юго-запада Москвы, почти весь Комсомольский проспект.

Дворец пионеров, построенный в 1958–62 годах на Ленинских горах по проекту Игоря Покровского, смел все прежние архитектурные каноны — как неоклассицистские, так и конструктивистские. Он асимметричен, как дома 20-х, но совершенно горизонтален.

Козырек главного входа держат тонкие колонны-«спички», за ними — огромное панно-мозаика. Дворец пионеров распадается на отдельные блоки-павильоны, растворяется в окружающем пейзаже — в целом парке с горками, прудом и малыми архитектурными формами.

Комплекс не был реализован в полной мере: в 1963 году финансирование по комсомольской линии прекратилось, и строительство отдельно стоящих павильонов на территории дворца так и не состоялось. В 2012-м инициативная группа предложила реализовать так и не построенные павильоны по проекту еще живых архитекторов, но из-за того, что Дворец пионеров с 2002 года является объектом культурного наследия, проект отклонили.

— «Чазовский дом» (Москва)

О Северном Чертаново написано много — и в советское время, и сейчас. А о собрате чертановских домов, «чазовском» красном доме в Крылатском городские журналисты пишут крайне мало.

Этот дом был построен в 1986 году на самой окраине Крылатского (дом до сих пор последний перед лесом) для сотрудников кардиологического центра и в народе прозван по имени его главврача, академика Чазова.

Дом во всем отличается от типового жилья, в том числе и от серии П-44, которой массово застроено Крылатское. Многоуровневые квартиры, мостики-переходы между корпусами, необычные отделочные материалы — красные панели и камень. «Чазовский» дом до сих пор стоит особняком среди остальных крылатских многоэтажек. Несколько лет назад ТСЖ провело ремонт фасада дома: были обновлены красные облицовочные панели, а почерневший от времени облицовочный камень закрыли утеплителем.

— Дворец пионеров (Киев)

Киевский Дворец детей и юношества, построенный в 1962–65 годах по проекту архитекторов Авраама Милецкого (автор киевского крематория) и Эдуарда Бильского (автор жилого района «Виноградарь»). Здание наследует элементы одновременно московского Дворца пионеров и нереализованного проекту Дворца советов на Ленинских горах.

От московского аналога у киевского дворца заимствовано немного: постановка фактически в парке, хотя он намного меньше, пруд с флагштоком (тоже, естественно, меньше, чем у «оригинала»). От Дворца советов киевский Дворец пионеров наследует гораздо больше — саму форму здания. Это «барабан» главного зала, покрытый художественными панно, свободное пространство вокруг него, и стеклянная стена, отделяющая внутреннее пространство от внешнего мира.

— Даниловский рынок в Москве

Самый удачный пример недавней реставрации объекта позднего СССР — Даниловский рынок около станции метро «Тульская», построенный по проекту Феликса Новикова в 1986 году.

В 2016–2017 годах территорию вокруг здания крытого рынка очистили от палаток и ларьков, в самом здании восстановили остекление, входную группу и стеклянный купол. Изменилась и «начинка» рынка: большую часть торговых рядов заменили фуд-корты и кафе.

Один из важнейших критериев сохранения первоначального вида Даниловского рынка — это его уникальность. Подавляющее большинство крытых рынков в СССР строилось по нескольким типовым проектам, исключения делались для крупнейших городов, и то — все они были похожи друг на друга.

Даниловский рынок Новикова — явление исключительное. Здание, похожее на гигантский каменный цветок, скорее напоминает экзотический храм, чем утилитарный советский рынок. И, хвала модернистским богам, после реконструкции он стал еще лучше, чем прежде.

И «монреальский павильон», и Даниловский рынок — везучие объекты. Несмотря на планы демонтажа, их все-таки не снесли ни в 2000-е, ни в 2010-е. Рынок уже стал «меккой» московской молодежи, а в удачном будущем «монреальского павильона» сомневаться не приходится. Однако десяткам их собратьев — кинотеатров 1960–80-х годов — так не повезло. В этом году начался их массовый снос под эгидой реконструкции. И среди «жертв» — архитектурный аналог «монреальского павильона» и кинотеатра «Россия», кинотеатр «Киргизия» в Новогиреево.