Бремя белого человека и нарциссизм в соцсетях: над чем смеется современная киносатира
В XXI веке границы дозволенного в юморе становятся всё уже. Шутки в адрес любых социальных групп и убеждений, будь то феминизм или патриотизм, могут счесть оскорбительными. Ревизии подвергаются кинохиты прошлого, и вот уже культовые ситкомы «Друзья» и «Клиника» анализируют на предмет «проблематики», а их создатели извиняются на ток-шоу за то, что были недостаточно чувствительными. Однако у политкорректности есть и противники. Участник «Монти Пайтон» Джон Клиз выразил опасение, что woke-культура «задушит креативность», а британская комедиантка иранского происхождения Шаппи Хорсанди призвала «культуру отмены держаться подальше от стендап-комедии». Если шутить становится всё опаснее, то, возможно, насмехаться проще? Елена Кушнир разбирает на примере фильмов последних лет, какой стала киносатира в наше ультраполитизированное время.
Трампизм и капитализм: eat the rich!
Австралийский комик Марти Филдс составил сборник «безопасных» шуток, а сайт UPJOKES собрал по всему интернету примеры политически корректных острот. Пока «правильно» пошутишь, с лица сойдет семь потов. Но если юмористы мечутся в попытках никого не оскорбить, то сатирики нашли для себя тихую гавань, до которой не доберется ни одна волна возмущения. Это насмешки над богатыми.
Пародийный детектив Райана Джонсона «Достать ножи» (2019) — высосанная из пальца вселенная, в которой автор бульварных книжек (они даже ни разу не были экранизированы) живет, как английский лорд, в особняке, заваленном антикварным барахлом, с верной сиделкой-иммигранткой (Ана де Армас). Завязкой становится его убийство: кто из противных жадных родственников, составляющих элиту общества, прикончил старика? Можно задаться вопросом, зачем это было снимать, когда существует великий антидетектив на ту же тему «Госфорд-парк» Роберта Олтмена, который вывернул наизнанку Агату Кристи в далеком 2001 году. Но ответ очевиден: Джонсону очень хотелось потроллить трамповскую Америку, владельцев заводов, газет, пароходов и прочих преуспевающих белых, окруженных небелыми слугами.
Возможно, комедия переживет woke-культуру — вопрос в том, переживет ли ее детектив?
Внимание, следующий абзац содержит спойлеры к фильму «Достать ножи: стеклянная луковица» (2022). Если вы еще не смотрели и опасаетесь испортить удовольствие, пропустите его.
Сиквел фильма «Достать ножи: стеклянная луковица» (2022), где убийцей оказывается пародия на Илона Маска (Эдвард Нортон), отлил в бронзе новые жанровые каноны: убийца — богатый белый гетеросексуальный мужчина без проблем со здоровьем (то есть Трамп). Круг подозреваемых настолько сужается, что остается собирать толпы персонажей, чтобы хоть как-то запудрить зрителю мозги. Вдруг кто-нибудь окажется достаточно наивным и не сразу догадается?
Пинки буржуазии раздает и шведский режиссер Рубен Эстлунд в фильме-лауреате Каннского фестиваля «Треугольник печали» (2022), в котором корабль первого мира с богатыми на верхней палубе и бедными — на нижней, идет ко дну. В отличие от Джонсона, высоко держащего плакат «Ты — бедная иммигрантка, и этим ты права», Эстлунд не рисует прислугу только в радужных тонах. Его фильм проклинает весь социум, включая левую интеллигенцию (Вуди Харрельсон в роли капитана корабля), которая ничего не может поделать с глобальной несправедливостью, поэтому без продыху пьет и стыдится себя (ключевая чеховская идея).
«Сделаем мир лучше»: все ненавидят корпорации
На похоронах американской мечты сатира не может пройти мимо такого общеизвестного зла, как корпоративная система. Ее блестяще высмеивал Майк Джадж в сериале «Силиконовая долина» (2014–2019), после которого слова «сделаем мир лучше» вызывают только нервный тик. Местный корпоративный злой гений от IT возмущался:
«Я не хочу жить в мире, где есть кто-то еще, кто делает его лучше, лучше, чем это делаем мы!»
В последние годы антикорпоративная сатира начала сворачивать в сторону хоррора.
Это не так страшно, как сериал «Офис» и тем более настоящая офисная работа, а скорее даже весело: режиссеры «переводят» свирепую сущность капиталистического мира dog eat dog на язык лютого треша. В комедийном хорроре «Офисный беспредел» (2018) клерки под воздействием экспериментального энергетика устраивают бойню. В другом жанровом фильме «Корпоративные животные» (2019) офисный планктон под руководством Деми Мур отправляется на тимбилдинг в пещеры, где заваливает выход. Сколько времени пройдет, прежде чем кто-то предложит приготовить сашими из мертвого сотрудника? А из живого?
Офисный хоррор постепенно становится отдельным поджанром. «Эксперимент „Офис“» (2016), «Кровосущие подонки» (2015) — комедия или нет, это неизменно пародия: бледные люди в белых рубашках пытаются истребить коллег подручной канцелярией, воплощая фантазии офисных работников в жизнь.
Не так забавно, с плакатной обстоятельностью Стивен Содерберг разоблачает корпоративные финансовые махинации в байопике «Ландромат» (2019) по материалам «Панамского дела», когда в 2016 году неизвестный слил документы юркомпании Mossack Fonseca & Cо, свидетельствующие о массовом отмывании денег и уклонении от уплаты налогов во всём мире. Многостраничный анекдот Содерберга с отчетливой политической подоплекой (во всём виноват Трамп!), основанный, как гласят титры, «на реальном дерьме», поможет желающим разобраться, как богатые богатеют, а бедные беднеют в порочной финансовой системе. Кино, конечно, общественно полезное, но в результате широкий зритель сможет лишь повторить за Аркадием Райкиным в миниатюре Жванецкого: «Ой, дурю́т нашего брата!»
Убьем за лайк: что с нами делают соцсети
Начиная с антологии «Черное зеркало» (2011–2018) провокатора Чарли Брукера киноиндустрия не может наглядеться на гаджеты и без устали штудирует социальные сети в поисках того, чем же они нас испортили. Вывод пока сделан всего один: люди готовы на всё ради популярности в интернете. За 12 лет можно было бы открыть и что-то новое, но, вероятнее всего, другой общественной язвы интернет не породил.
Да, мы просто хотим лайков, как провинциальные школьницы (Брианна Хилдебранд и Александра Шип) в очень черной хоррор-комедии «Убить за лайк» (2017), в которой ради раскрутки блога девушки совершают реальные убийства. Этот бессердечный остроумный фем-слэшер, деконструирующий троп «королева крика», тем не менее не сказал ничего такого, что не было бы сказано почти 30 лет назад Оливером Стоуном в «Прирожденных убийцах» — кровавой сатире на медиа, превращающих маньяков в поп-звезд. Сменился только формат: теперь не обязательно попадать на первые полосы, достаточно выложить свой тру-крайм в тикток.
В гонзо-триллере «Отрыв» (2020) юный американский психопат и водитель Uber (отличная роль Джо Кири из сериала «Очень странные дела») 10 лет ведет никому не интересный влог, который не становится популярнее даже тогда, когда парень начинает стримить убийства пассажиров. Перекормленные насилием во всех медиа зрители либо не верят в правдивость происходящего, либо, что еще хуже, верят, но находят это забавным, как аудитория треш-стримов. И не стоит отметать вариант полного равнодушия: когда «темная» икона инцелов Эллиот Роджер за день до стрельбы сообщил в своем аккаунте в фейсбуке* о намерении совершить массовые убийства, его тоже никто не пытался остановить.
Герой фильма произносит фразу, суммирующую культуру социальных медиа:
«Если ты не транслируешь себя, тебя не существует».
Он обретает вожделенную славу в сети, после смерти превращаясь в мем. Независимый режиссер Юджин Котляренко снял сардоническое кино, в котором нет ничего, что не могло бы произойти в реальности. Видеоблогерша и зоозащитница Насим Агдам, устроившая в 2018 году стрельбу в офисе YouTube, до сих пор мелькает в интернете на пародийных демотиваторах PETA «Убивайте людей, а не животных».
Не менее экстремальным способом пытается добиться известности патологическая лгунья (Кристин Куят Торп) из норвежского почти-боди-хоррора «Тошнит от себя» (2022). Не желая оставаться в тени бойфренда, который становится популярным дизайнером мебели, девушка принимает запрещенные таблетки, вызывающие необратимые изменения внешности. Нарциссизм героини, которая во время оргазма представляет собственные похороны с толпами скорбящих, разрушает ее тело. Зато ее обезображенное лицо привлекает внимание владелицы модельного агентства. Современная фешен-индустрия раскручивает тему инклюзивности, и фильм задается вопросом: до какого предела? Но в первую очередь это кино о зависти к успеху близких, которому, как говорил еще Оскар Уайльд, никто не может радоваться.
Курортный отель «Белый лотос» как пейзаж современности
Вероятно, много лет спустя культурологи будут изучать всего один сегодняшний проект, исследующий феномен первого мира, — трагифарсовый сериал «Белый лотос» (2021) Майка Уайта. История богачей, приезжающих на гавайский курорт, как детектив Джонсона, начинается с трупа, словно безумно богатые только и ждут, чтобы схватиться за нож.
Уайт вытаскивает на свет новое «бремя белого человека» — чувство вины.
«Как мы можем всё исправить? Отдать все свои деньги? А может, мы должны вечно каяться и корить себя за преступления прошлого? Носить власяницу и не ездить в отпуск?»
Сериал подарил карьеру замечательной Дженнифер Кулидж, которая сыграла эксцентричную, мечтательную наследницу, приехавшую на море, чтобы развеять прах умершей матери. Но показательнее для нашей темы семейство Моссбахер, модель либеральной Америки в миниатюре. Мать — корпоративная мегера, отец — тот самый цисгендерный белый мужчина, которому надоело извиняться за свое существование. Дочь-студентка с подругой, как положено зумерам, ненавидят капитализм, но не в состоянии предложить какую-то альтернативу, как и все режиссеры, критикующие систему (никто из них даже не состоит в компартии, как Бунюэль и итальянские неореалисты, и в Канны за призами они ездят в смокингах и вообще неплохо устроились при этой самой системе). Сын-подросток в футболке «Остановите бездомность» пялится в дорогой смартфон и, только лишившись гаджетов, открывает для себя окружающий мир, увлекаясь экоактивизмом в радикальной форме.
У младшего поколения много вопросов к старшему, но ответов оно, как водится, не получит. Зумеры с гражданской позицией — очень смирные дети, они решаются только на едкие комментарии и мелкое воровство в духе «грабь награбленное». Никаких студенческих волнений 1968-го, протестов против войны во Вьетнаме, дискомании, когда люди каблуками вбивали свои чувства в танцпол, или рейв-революции 1990-х, суть которой выражена в британской молодежной комедии «В отрыв!»:
«Мы рискуем разумом за мгновения временного просветления. Мы парим в унисон, мы вместе».
Разделены не только бедные и богатые. Современных людей вообще ничто не объединяет, в том числе принадлежность к одному поколению. Юноша-экоактивист похоронит свою сестру, чья растерянность перед миром прикрыта грошовым цинизмом и Ницше с Лаканом, потому что, с его точки зрения, она только губит планету; сестра отбивает парней у темнокожей подруги, а та обвиняет ее в белой привилегированности.
Сериал Уайта заглядывает глубже трампизма и коррупции, он показывает всеобщую разобщенность. Превращение мира в Вавилонскую башню.
В неуютной апокалиптической сатире «Не смотрите наверх», похоронившей современный мир в космической катастрофе вместе со всеми его президентами, техномиллиардерами, медиа и учеными, людей не смог объединить даже конец света.
Никто не вместе.