Изобретение вибратора, первые исследователи ВИЧ и право на эвтаназию: 10 хороших фильмов о врачах
Из-за пандемии люди переосмыслили свое отношение к врачам. В СМИ снова появились «герои в белых халатах», в соцсетях массово репостят снимки докторов со следами от масок на лицах после бесконечно долгой смены, а в Рио-де-Жанейро в знак благодарности в белый халат нарядили статую Христа. Наверняка в скором будущем на экранах появится немало новых фильмов о врачах и медицине, а пока вспоминаем то, что уже было снято: смотрите, чтобы понимать всю сложность медицинской работы.
Успешного гинеколога (Ричард Гир) толпы женщин, к которым он относится со вниманием и трепетом, окружают не только на работе. Все красавицы: жена, две дочки, сестра жены тоже с дочками и тренерша в гольф-клубе (Хелен Хант). Все с секретами и изъянами, но о них доктор “Т” не догадывается.
Роберт Олтмен снял то ли самый феминистский, то ли самый мизогинный фильм на свете. Скорее всего, и то и другое.
Доктор «Т» искренне и вдохновенно воспевает индивидуальность и совершенство женщин, и, кажется, режиссер говорит его голосом. Но потом розы из цветника оборачиваются толпой чокнутых куриц, которые того и гляди затопчут единственного петуха в курятнике. Так с Олтменом всегда: он серьезнее Пазолини и насмешливее Вуди Аллена — поди разбери, когда он в какой ипостаси. Но женщинам всё же есть, за что его благодарить: в фильме состоялся первый в Голливуде показ деторождения в деталях. Нервных просят отвернуться.
«Интенсивная терапия» (1997)
Critical Care
К реаниматору (Джеймс Спейдер), чахнущему в интенсивной терапии среди паралитиков и коматозников, попадает миллионер. У того две дочки, одна из которых религиозная, а вторая — длинноногая блондинка, мечтающая поскорее «отключить» отца (Кира Седжвик). Чтобы ускорить процесс, она начинает с реаниматором роман. Тот в порыве страсти говорит лишнее и глазом не успевает моргнуть, как попадает под суд.
И в 1990-е — среди разгула на экране бандитизма, наркомании и сарказма — Сидни Люмет оставался разгневанным мужчиной, говорящим о социально значимом.
В своем вечном неравнодушии американский классик поставил трагикомедию, где, конечно, есть и фарсовая Седжвик с ее ногами, издающая какие-то звуки Скуби-ду во время секса, но большей частью эта история даже не про врачей, которых каждый второй тащит в суд. Как часто бывало с работами Люмета, это эпохальное высказывание, на сей раз — об эвтаназии. Зрителю гарантирована встряска на моральных «американских горках».
«Медовый месяц» (1956)
Выпускница медфака, кокетка и столичная штучка (Людмила Касаткина) выпархивает замуж за влюбленного в нее инженера (Павел Кадочников) только ради того, чтобы избежать распределения после вуза в какую-нибудь Тмутаракань. А молодой супруг возьми да и согласись на работу в Сибири.
Волшебница Надежда Кошеверова снимала сатирические комедии даже в те времена, когда никакой сатиры в советском кино быть не могло.
В фильме она поразительно остро освещает проблемы медицины в глубинке, где нет ни одного рентгена и психиатра на сотни километров, а есть одна вчерашняя студентка — скорая помощь, санэпидемстанция и человек, добивающийся строительства яслей для озверевших с младенцами работающих женщин, в одном лице.
С учетом того, что картина, по сути, ромком, да еще и удачный, зрелище вообще уникальное.
«Болезнь Захса» (1999)
La maladie de Sachs
Терапевт (Альберт Дюпонтель) открывает кабинет в провинциальном городке. Жители ходят к нему с синуситом и бородавками, но в основном — чтобы пожаловаться на жизнь и просто поболтать.
Жанр «жизнь сельского врача» отечественному зрителю, возможно, даже ближе, чем французской аудитории.
Это у нас писал «Записки юного врача» Булгаков, это у нас Чехов сражался с холерой, откладывая литературную работу ради того, чтобы ставить больным клистиры с танином и вливать под кожу раствор поваренной соли («Первые действуют превосходно: и согревают, и уменьшают понос. Вливание же иногда производит чудеса, но иногда паралич сердца», — писал он к Суворину.) Но у нас или не у нас — неважно, жизнь одинакова везде. Поэтому доктор Захс выслушает проблемы пациентов, лечит их дурацкий синусит и глупые бородавки. Служит проводником жизни, Хароном наоборот.
«Мне сказали прикасаться к нему как можно меньше.
Рано утром я снял перчатки.
В течение десяти минут мыл руки с мылом.
Потом просунул их в инкубатор, чтобы пощекотать малыша.
Его ручка схватила мой мизинец, а его кулачок притянул его ко рту, чтобы пососать.
Я смотрел на него и плакал и не мог остановиться…»
«Больница» (1971)
The Hospital
Очень уставший врач (великая роль Джорджа К. Скотта) после краха своего брака и жизненных идеалов собирается покончить с собой. С пути его сбивает череда происшествий в родной больнице: один за другим умирают люди, с которыми этого не должно происходить.
Мрачная сатира Артура Хеллера, попавшая в Национальный реестр фильмов США, куда входят самые культурно и исторически значимые картины, — это концентрированный раствор 1970-х.
Хиппи, феминистки, «Черные пантеры», Вьетнам, ЛСД и шаманы, провальные попытки вернуться назад, к природе… Посреди всего этого мечется доктор, кричащий:
«Мы никого не лечим! Мы никому не помогаем! Мы можем клонировать людей, как морковь, а в этом квартале половине детей не сделаны прививки от полиомиелита!»
Сверху давит государство, снизу — толпа, врачу некуда отступать. За ним только каждую минуту разваливающаяся больница, за которую кто-то должен нести ответственность.
«Знахарь» (1981)
Znachor
На известного хирурга (Ежи Беньчицкий) обрушиваются неприятности, которые превращают преуспевающего человека в потерявшего память бездомного нищего. В своих скитаниях он находит приют в семье мельника, сына которого исцеляет. По всей округе начинают говорить о «знахаре», способном творить чудеса.
Добрейшее, гуманное и теплое, как пирожок из печи, кино от польского маэстро Ежи Гоффмана, которого у нас знают по эпической экранизации романа Сенкевича «Огнем и мечом».
Режиссер опасно балансирует на краю совсем уж сентиментальной мелодрамы, но иногда, пусть и с потерей интеллектуальности, нужен именно такой лучик света в темном царстве.
«Философский камень» (1988)
L’oeuvre au noir
Врач, алхимик и философ-гуманист Зенон (Джан Мария Волонте) возвращается после долгого странствия на родину, во Фландрию, которую терзают испанцы. Как врач он ищет лекарство от смерти, как человек Возрождения — истину.
Мир почти не знает бельгийский кинематограф, кроме разве что братьев Дарденн и Андре Дельво. Экранизация романа Маргерит Юрсенар, первой женщины, принятой в число «бессмертных» Французской академии, — хорошее начало для знакомства с творчеством Дельво.
Эстет, отстраненный от современной жизни, мастер магического реализма, художник и певец красоты, он снимает фильм о традиционной проблеме интеллигентного человека, сформулированной Камю: «Моя беда в том, что я все понимаю».
Ты все понимаешь, а кругом — бессмысленное уничтожение, бездумная жестокость, невежество и эгоизм. Ты ищешь философский камень, а соседа убили, чтобы снять с него сапоги, и к власти вслед за «серыми» приходят «черные». В общем, по выражению других философов, трудно быть богом.
«Только для сумасшедших» (1991)
Ainult hulludele ehk halastajaõde
В больницу привозят юного суицидника, который из-за сексуальных проблем порезал себе вены. Медсестра Рита (Маргарита Терехова), проникнувшись жалостью, за одну ночь все его проблемы решает. И очень дорого за это платит.
Эстонский режиссер Арво Ихо хотел снимать только Терехову и не ошибся: роль принесла актрисе награды трех европейских фестивалей. Вышла бы картина сейчас, и «Оскар» бы дали: это даже не «благословите женщину», а кино о богине-матери, у которой одной лишь и просить заступничества.
В России, правда, историю сестры милосердия не приняли: видно, показалась слишком скандальной для нашей аудитории. Поняли только женщины-врачи. Терехова рассказывала, как ей говорили после просмотров:
«Так всё точно показано! Как мы понимаем вашу героиню! Зрители никогда этого не поймут, а мы, медики, понимаем!»
«Вирус» (1993)
And the Band Played On
Первый странный случай отмечен в Дании. Потом в Париже. Затем американский врач обнаруживает невозможное — человека без иммунной системы. Вскоре эпидемия охватывает мужчин-гомосексуалов. Группа докторов бьет тревогу, но их никто не слышит.
Докудрама о врачах, которые пытаются доказать еще слепому миру существование СПИДа, скрупулезно следует за ходом истории.
Большинство общественно полезных картин смотреть скучно. Не в этот раз — и не только из-за участия множества звезд: Ричард Гир, Анжелика Хьюстон, Йэн Маккеллен, Натали Бай, тут даже есть Фил Коллинз из Genesis!
Просто события развиваются очень стремительно, бешено крутится счетчик смертей, и история мчится на всех парах— от вытягивания клещами из властей первого неохотного комментария «Количество случаев в стране незначительно» до признания «чумы XX века».
«Без истерики!» (2010)
Hysteria
Красивый, молодой, обладающий одними лишь достоинствами доктор (Хью Дэнси) устраивается к главному лондонскому специалисту по дамской «истерии» (Джонатан Прайс). Тот практикует особый «внутренний» массаж для домохозяек с деньгами. Молодой специалист встает в строй, параллельно заглядываясь на тихую дочку своего работодателя. Есть и вторая дочка — шумная суфражистка (Мэгги Джилленхол), которая доктора раздражает. Из других проблем: устает рука, дамы перестают испытывать целительные «припадки». С этим надо что-то делать, и на помощь приходит прогресс.
Веселое кино об ужасах вчерашней медицины, мизогинии и изобретении вибратора. Было бы еще веселее, если бы люди и сейчас не пытались объяснить женское поведение «истерией». И было бы лучше, если бы феминистские идеи тут подавались не с помощью лозунгов.
Но фем-комедия на злобу дня — это не столь тяжеловесно, как привычные уже агитационные драмы. К тому же, не будь этого фильма, мы бы, может, и не узнали, какую роль сыграл вибратор в женской эмансипации.