Первого декабря Эллиот Пейдж совершил на странице своего инстаграма каминг-аут как трансгендерный мужчина. Прибавьте к этому слова «коронавирус» и «обнуление» — и получите краткое содержание 2020 года. Для индустрии кино заявление суперзвезды Пейджа означает многое. Во-первых, осмелевшие ЛГБТ-люди окончательно покидают свои «шкафы». Во-вторых, ждем нового тренда — появления трансгендерных персон на большом экране. На самом деле их в истории кинематографа было не так уж мало, но раньше персонажи, решающие проблемы гендерной идентичности, как-то терялись на фоне других героев. Чтобы больше никто не терялся, «Нож» представляет подборку фильмов о трансгендерах.
Дамский любимец, успешный глазной хирург, завсегдатай дорогих теннисных клубов Ричард (Ванесса Редгрейв) в тайне от невесты переодевается в ее одежду. Пытаясь выяснить, что с ним не так, он посещает психиатра, которому рассказывает, что в нем как бы существует вторая личность — женщина по имени Рене, она-то и носит платья. Психиатр советует отрастить бороду. Борода не помогает, и Ричард начинает трансгендерный переход.
В 1980-х в Америке картина с такой главной героиней имела шансы выйти только на ТВ, да и то скорее как занимательный курьез. Единственный приз, которым фильм был отмечен, — премия «Эмми» в номинации «Лучший грим». Между тем англичанка Редгрейв сыграла в докудраме о жизни Ричарда/Рене Ричардс великую роль, и грим тут ни при чем.
Актриса предстает в разных ипостасях, как бесконечно меняющий обличья Протей. Это мужчина, сомневающийся в своей адекватности; мужчина-кроссдрессер; трансгендерная женщина до операции и после; и в финале — профессиональная теннисистка, отстаивающая свое право играть за женскую команду.
Сложно сказать, насколько всё это правильно по стандартам новой этики, к тому же фрейдистская подоплека, с помощью которой пытаются усложнить историю, разумеется, совершает обратное, упрощая психологию героини. Но ошеломительная актерская работа Редгрейв позволяет увидеть, что такое это «я/мы» — двое в одном человеческом существе, из которых, как в «Горце», остаться может только один.
«М. Баттерфляй» (1993)
Butterfly
Перед началом «культурной революции» в Китае французский дипломат Галлимар (Джереми Айронс) влюбляется в примадонну пекинской оперы (Джон Лоун). Их роман длится двадцать лет, на протяжении которых Галлимар старательно игнорирует тот факт, что женские роли в классической китайской опере играют мужчины.
Первым человеком, удивившимся тому, что Дэвид Кроненберг заинтересован постановкой романтической картины, был ее продюсер Дэвид Геффен — единственный голливудский магнат, решившийся на экранизацию «Интервью с вампиром» (остальные пятнадцать лет боялись гомоэротики Энн Райс). Кроненберга тогда считали постановщиком хорроров, в лучшем случае — замысловатого сай-фая. Режиссер возразил:
«Все мои фильмы посвящены одному — идентичности».
«Месье Баттерфляй» (именно это подразумевается в названии фильма) — исследование подавленной гомосексуальности, корней западного империализма, антитезы культуры и тоталитарного общества, фантазийной природы любви и десятка других вещей: это Кроненберг, ему недостаточно одной темы.
Но лишь в кульминационном финале приходит понимание, что Кроненберг, опередив свое мракобесное время, действительно снял кино о поисках гендерной идентичности. Здесь ее обретают за секунду до того, как вскрывают себе горло куском стекла, консервируя свое истинное «я» навеки.
«Моя жизнь в розовом цвете» (1997)
Ma vie en rose
Семилетний Людовик (Жорж Дю Френ) хочет носить платья, красить губы и быть девочкой. Родители сначала посмеиваются, затем напрягаются, а потом папу увольняют с работы за то, что у него слишком странный сын.
Фильм-фаворит европейских фестивалей разговаривает на социально значимые темы в слегка раздражающей французской манере — с помощью эстетизации, шуток и песен Эдит Пиаф.
У «Жизни» есть все составляющие успеха: от крутой, худой и красивой бабушки в оранжевой кофте до, собственно, малолетнего артиста Дю Френа, который выглядит посланцем внеземных цивилизаций, призванным донести до нас истину.
Европейская холодная продуманность в киноиндустрии отличается тем, что думают обычно не только маркетологи в кабинетах, но и сами режиссеры, поэтому фильм не лишен обаяния, хоть и выезжает на сотне избитых приемов. Например, трансгендерную девочку понимает только бабушка, которой тоже неуютно в своем немолодом теле. Объединяем старого и малого для трогательности — и вуаля! Объединили бы Людовика с папиным начальником — толстым мужчиной, у которого нет еще бодипозитивной группы поддержки за спиной. Но ясное дело, картинка была бы не такая эстетичная.
«Без изъяна» (1999)
Flawless
Крутой коп, гомофоб и герой полиции Курт (Роберт де Ниро) живет в дешевом районе, где обитают одни драг-квин, проститутки и отбросы общества. Его сосед Расти (Филип Сеймур Хоффман) работает в гей-клубе и копит на операцию. Во время бандитского нападения Курт пытается остановить плохих парней, и у него случается инсульт. Терапевт советует ему для восстановления речи брать уроки пения. А Расти как раз поет…
Еще в год выпуска критики разгромили фильм Джоэля Шумахера за стереотипность. Стереотипность — это еще мало сказано. Клише на клише сидит: Де Ниро — ходячая токсичная маскулинность, у Хоффмана на стене висят плакаты с Шер, все копы повально тупые, все геи в жутких розочках. И всё же это почти революционный фильм. Благодаря великой австралийской драг-комедии «Присцилла, королева пустыни», где двое геев в платьях с блестками и одна суровая трансгендерная женщина забрались на вершину мира, Голливуд начал показывать жизнерадостных квиров вместо больных СПИДом и замученных метаниями из-за своей сексуальности страдальцев:
«Милый, ты думаешь, я ношу терновый венец на голове? Тиара из фальшивых бриллиантов мне симпатичнее».
Задолго до политкорректных трендов Шумахер снял инклюзивное кино, где есть место людям всех полов, ориентаций и рас. Не менее важно, что режиссер показывает вред, который наносит традиционное представление о мужественности самим мужчинам. Лишившись внешних атрибутов мачо, персонаж Де Ниро плачет, как ребенок.
И встречает понимание среди тех, кто не пытается изображать «настоящих мужчин»:
«Тебе был нужен кто-то, перед кем бы ты не стыдился быть инвалидом».
Как актер Де Ниро тут находится на стадии перехода от «славного парня» Скорсезе к комической старухе, которую мы, увы, наблюдаем последние двадцать лет. Зато Хоффман гениален в любой роли. Кстати, его мисс Расти — пока единственный толстый трансгендерный персонаж в кино. Стереотипный Шумахер рискнул, остальные боятся.
«Хедвиг и The Angry Inch» (2001)
Hedwig and the Angry Inch
Юноша из Восточного Берлина Хансл (Джон Кэмерон Митчелл) делает операцию по коррекции пола ради чернокожего американского солдата. Операция проходит не совсем удачно, оставляя Ханслу лишний дюйм между ног. Став Ядвигой, она всё-таки выходит замуж за своего солдата и уезжает в Америку. В день падения Берлинской стены муж бросает Ядвигу ради любовника — все жертвы были напрасны. Остается одно — основать свою рок-группу.
Певец, сценарист, режиссер Митчелл является участником эскапистского движения Radical Faeries, которое имеет такое же отношение к борьбе ЛГБТ за свои права, как канал к канализации. Представители Radical Faeries, состоящего преимущественно из мужчин-геев, соприкасаются с анархизмом, неоязычеством и разными практиками личностного роста. Митчелл — вообще единственный кинематографист в мире, пошедший путем Уильяма Берроуза, который видел в гомосексуальности способ что-то такое узнать, чего другие не знают, и ненавидел любую системность.
Нынешнее памфлетное квир-кино, вероятно, снова бы подсадило Берроуза на героин:
«Не существует такой человеческой мечты, которую Голливуд не смог бы низвести до состояния чудовищной пародии».
Митчелл, благослови его Бог, вслед за Берроузом продолжает делать контркультурные вещи, подтверждающие, что его вид гендерной идентичности — это он сам.
В «Дюйме» он перекладывал Платона на панк-рок. В фильме «Клуб „Shortbus“» иллюстрировал Беккета сценами несимулированного секса. В клипе Filthy/Gorgeous главной гей-группы планеты Scissor Sisters отправлял андрогинную Алису в клубное БДСМ-зазеркалье. А сейчас он говорит:
«В 1990-е происходило что-то такое, чего мы все стыдимся. В эпоху политкорректности всё, конечно, гораздо хуже».
Радужный флаг для его гендерквира Ядвиги недостаточно ярок.
«Солдатская девушка» (2003)
Soldier’s Girl
Молодой солдат Бэрри (Трой Гэрити) встречает в гей-клубе, куда его приводит армейский приятель, трансгендерную драг-квин Кальпернию (очень убедительный Ли Пейс в своей первой роли на большом экране). До конца не понимая, мужчина это или женщина, Бэрри спрашивает ее номер телефона. Узнав о его романе с «фриком», тот самый приятель начинает распространять в казарме слухи.
Докудрама об убийстве Бэрри Уинчелла подняла новую волну обсуждений закона «Не спрашивай, не говори», запрещающего служить в армии США гомосексуалам, не скрывающим своей ориентации. Закон отменили только в 2010 году, но фильм, безусловно, внес в это свой вклад.
Это простая история, сталкивающая миры гипертрофированной женственности сценических «королев» и гипертрофированной мужественности, где самое страшное — быть «п******».
Кино не настолько глубокое, чтобы копаться в психологии гомофобов и скрытых геев, поэтому зрителю самому придется решить, какое безумство толкает людей сочинять такие аксиомы:
«Мужик, которому отсасывает фрик, сам — не фрик. Фрик только пидор, который тебе отсасывает».
«Трансамерика» (2005)
Transamerica
Давно живущей как женщина Бри (Фелисити Хаффман) остался последний шаг для того, чтобы завершить переход. За неделю до операции ей сообщают, что у нее есть сын Тоби (Кевин Зегерс), который арестован за кражу и проституцию. Бри под видом миссионерки берет парня на поруки.
Тоби предстоит выяснить, что милашка в розовом — его отец.
Авторам копеечного инди-фильма (бюджет был всего один миллион) удался познавательный, увлекательный и недидактичный экскурс сразу в двух направлениях. Мы наблюдаем, как Бри идет к своей мечте: допрос у психиатров, затем вечеринка трансгендеров, где кто-то «хвастается своей новой вагиной», и переход, после которого она будет рыдать у психолога на плече не от счастья, а потому, что измучена до предела. И по пути знакомимся с колоритным и по-прежнему нищим американским югом, который либералы от кинематографии всегда заселяют монстрами: расистами, гомофобами и прочим ку-клукс-кланом, посягающим на чужие свободы.
«Ничего подобного, — говорит нам кино, где есть геи, евреи, индейцы, латиноамериканцы и его величество рабочий класс. — Здесь живут люди. Вам просто не видно. Из-за ваших надутых от самодовольства губок».
«Ромео» (2011)
Romeos
Лукас (Рик Окон) делает двадцать пятую по счету инъекцию гормонов, благодаря которым он уже выглядит как мальчик. Но в Кельне, куда он приезжает учиться, его заселяют в женское общежитие по старому паспорту. В большом городе в череде вечеринок он знакомится с красавцем-геем Фабио (Максимилиан Бефорт). Знакомство начинается с того, что Лукас теряет в ванной свой искусственный член.
Первый молодежный фильм о трансгендерном юноше-гее напрягал бы своей иллюстративностью, не будь он… молодежным фильмом. Немка Сабина Бернарди снимает кино до ужаса благопристойное. Вот девочка, которая стала мальчиком, и его проблемы — от настоящей груди до искусственного члена. Вот сложности с репрезентацией — от подруги детства до увлечения юности. Вот государство, которое всегда будет оценивать тебя по документам. Вот ощущение «свой среди чужих, чужой среди своих» и неизбежный от этого эротический кавардак в голове.
Единственной аудиторией фильма можно было бы счесть F-t-M-трансгендеров и сочувствующих, не будь его главной темой тихая ненависть к себе.
Лукас горящими глазами талантливейшего артиста Окона глядит на старые фото до операции с отвращением к своим бедрам. И кто на свете это отвращение не способен разделить?
«Фантастическая женщина» (2017)
Una Mujer Fantástica
Марина (Даниэла Вега) работает официанткой, мечтает стать певицей и живет с мужчиной, который на двадцать лет ее старше. Однажды ночью ему становится плохо, он падает с лестницы, и Марина везет его в больницу. Его смерть — это лишь начало бедствий. Полиция подозревает неладное из-за повреждений на теле покойного. Его семейство организовывает травлю Марины. А госслужащие упорно называют ее старым ненавистным именем — Даниэль.
«Оскар» за лучший фильм на иностранном языке, врученный чилийцу Себастьяну Лелио, не должен никого обмануть. Режиссерская работа тут топорная. Лелио безбожно затягивает сцены. Отнимает у героини собаку. Напускает на нее следователей и гомофобов. Таскает за ней призрак покойника и заставляет буквально идти против ветра, когда хочет изобразить преодоление трудностей.
Но у этого мелодраматического мэшапа, сюжет которого способен разжалобить только комиссии по вручению кинопремий, есть козырь — первая трансгендерная актриса, поднявшаяся на сцену «Оскара», и обладательница прекрасного меццо-сопрано Вега, которой, по счастью, дают спеть.
Ее неподдельная боль в глазах (Вега пережила издевательства в юности и депрессию из-за невозможности найти роли для трансгендерной актрисы) убеждает там, где проваливается режиссер.
«Совершенно нормальная семья» (2020)
En helt almindelig familie
Маленькая Эмма играет в футбол и живет в обычной семье с мамой, папой и старшей сестрой. Ничто не предвещает «беды», пока ее отец Томас (Миккель Фёльсгор из костюмированного профеминистского «Королевского романа») не сообщает, что собирается стать женщиной по имени Агнета.
Скандинавы сделали это первыми — сняли фильм о транс-родителе. Концептуально выбор был верен и неизбежен: показать происходящее глазами ребенка.
В лучшей сцене Эмма заматывает глаза шарфом, чтобы не видеть прошедшего гормональную терапию отца в женской одежде, и камера не показывает нам Агнету, позволяя ощутить себя на месте девочки. За исключением этого и эпизода, где Эмма напивается в подворотне, фильм можно описать цитатой из сериала «Альф»:
«Здесь будет столько любви, сочувствия и взаимопонимания, что вас затошнит».
Удивительно, что у дебютантки в режиссуре, датской актрисы Малу Рейманн, получился настолько стерильный фильм на основании личного опыта: ее отец совершил переход, когда она была подростком. Рейманн боится шаг ступить, чтобы не зазвать всех в светлое будущее. Мы можем сделать скидку на то, что это в первую очередь добродушное семейное кино и не все трансгендеры должны невыносимо страдать, как Эльвира/Эрвин у Фасбиндера в фильме «В год тринадцати лун». Но, кажется, авторам всего самого прогрессивного, призванного наладить диалог с общественностью и сделать мир лучше, было бы честнее снимать социальную рекламу. И дешевле выйдет, и по художественной ценности они уже сравнялись.