Упал в воду и утонул. Превращения Нарцисса в Средние века

Нарцисс (др.-гр. Νάρκισσος, лат. Narcissus) — прекрасный юноша, сын речного бога Кефиса и нимфы Лириопы (по другой версии — Лириоэссы). Наиболее известный вариант мифа следующий: родители Нарцисса вопрошают прорицателя Тиресия о будущем своего ребенка. Полученное предсказание гласит, что он проживет долгие годы, если не увидит самого себя. Предсказание долго казалось не имеющим смысла, пока не сбылось. Нарцисс вырос юношей необыкновенной красоты, его любви добивались и девушки, и юноши, но всех их он, будучи невероятно гордым, отвергал. Отверг он и нимфу Эхо, которая, мучаясь из-за невзаимной любви, зачахла — от нее остался один только голос, тело же превратилось в камень. Отвергнутые Нарциссом воззвали к правосудию; Немезида, богиня мести, вняла их мольбам. Нарцисс, заблудившись в лесу, случайно увидел собственное отражение в водах ручья и был очарован собственными чертами. Многие часы он провел, разговаривая с отражением, не будучи в состоянии от него оторваться; поняв, что его отражение — это он сам, и что соединиться с объектом своей любви ему невозможно, он, постепенно угасая и продолжая смотреться в воду, умер. Вместо его тела на месте, где он лежал, вырос нарцисс — так объясняется происхождение цветка. В таком варианте миф мы находим в третьей книге «Метаморфоз» Овидия — эпическом сочинении, выпущенном около 2–8 гг. н. э., посвященном превращениям: по разным причинам люди меняют свой облик и оборачиваются животными, деревьями, растениями, превращаются в камень и тому подобное.

Другой вариант истории можно найти у географа Павсания (110–180 гг. н. э.) в его «Описании Эллады». У Нарцисса была сестра-близнец, внезапно умершая. Тоскующий без нее Нарцисс увидел свое отражение в ручье и, приняв его за образ сестры, стал безотрывно смотреть в воду, позднее умерев от горя. По другой версии, смерть была послана Нарциссу в наказание за то, что он отверг любовь юноши Аминия, который из-за этого покончил с собой. Нарцисс, вызвавший гнев Эрота, влюбляется в собственное отражение. Понимая невозможность счастливого исхода этой любви и считая случившееся заслуженной карой за смерть Аминия, он закалывает себя. С тех пор феспийцы еще более почитают культ Эрота и полагают, что нарциссы возникли из капель пролившейся крови Нарцисса. Этот вариант встречается у мифографа Конона в «Повествованиях», сохранившихся в пересказе Фотия.

Так или иначе, общие черты всех вариаций мифа — красота и юность Нарцисса, отвержение им влюбленных в него, гнев богов, следующее за ним наказание, результат которого — влюбленность Нарцисса в собственное отражение. Затем следуют его страдания, смерть, превращение в цветок. Постоянным элементом истории является также и источник, который служит Нарциссу зеркалом.

Внутри мифа можно выделить несколько значимых моментов. Во-первых, превращение, как и большая их часть в произведении Овидия, служит рамкой для любовной истории: в данном случае невзаимная любовь Эхо приводит к тому, что она превращается в голос, а любовь Нарцисса к своему отражению — к его превращению в цветок.

Второй посыл, разумеется, заключается в обыгрывании сократовского высказывания «познай самого себя» (Γνῶθι σεαυτόν, nosce te ipsum), которое можно толковать здесь различно.

Можно, например, воспринять смерть Нарцисса как поверхностное понимание им этой сентенции: захваченный лишь внешним, влюбленный в поверхностное, он не замечает внутреннего — своей души, подлинной сути — потому и погибает.

Овидий, чьему перу принадлежит наиболее популярная версия мифа, отошел на второй план в раннем Средневековье, когда предпочтение отдавалось скорее текстам Вергилия, более подходящим по духу эпохе. В XI–XII же веках наступает aetas Ovidiana — овидианское возрождение; внимание читателей вновь оказывается обращенным на его труды. Связано это было во многом с тематикой его произведений: «Наука любви» и «Любовные элегии» набором мотивов перекликались с придворными сочинениями, набиравшими в то время популярность в европейских странах.

В наши задачи не входит создать как можно более полный обзор литературных трудов, в которых миф о Нарциссе и Эхо играет ведущую роль — их великое множество. Мы отобрали лишь некоторые средневековые произведения, которые показались нам подходящими, чтобы позволить читателю составить представление о том, как трансформировалось восприятие мифа после Античности. Содержание обсуждаемых историй приводится в близких к тексту пересказах первоисточников.

Миф о Нарциссе пересказывается Арнульфом Орлеанским — одним из величайших знатоков Античности, жившим в XII веке. Им были выполнены грамматический и реальный комментарии к «Фарсалии» Лукана, а также к овидиевым «Метаморфозам». Превращения в поэме рассматриваются как символы внутренних психологических процессов, а не только как буквальное изменение физической формы тела. В своих «Аллегориях» («Allegoriae») Арнульф руководствуется тем же методом интерпретации, приводя короткую выжимку историй. Его описание мифа о Нарциссе выглядит следующим образом.

Прекрасный Нарцисс нравился многим, в том числе Эхо. Поскольку он отверг ее, она от великой душевной тоски превратилась в камень. Позже Нарцисс, увидев собственное отражение, влюбился в самого себя. Поскольку, однако, овладеть своим отражением он не мог, он настолько был поражен горем, что превратился в цветок.

Интересно, что передаются только основные моменты истории. Совершенно опускаются, например, предсказание Тиресия и наказание Эхо, в результате которого она утратила способность говорить. Остается без внимания и взаимодействие Нарцисса с источником как с зеркалом.

Из содержания мифа делается следующее заключение: в Нарциссе можно найти олицетворение надменности (arrogantia), в Эхо же — доброй молвы (fama bona). Молвой превозносится высокомерие, если последнее, увлеченное только собой, не пренебрегает теми, кто его восхваляет. Поскольку Эхо — добрая слава — оказывается отвергнута Нарциссом, она исчезает и не разносит больше восхвалений ему. Об Эхо сказано также, что она превращается в камень, и это неспроста: ведь в каменистых местах эхо слышно намного лучше, чем в прочих. О Нарциссе говорится, что он любит самого себя (свою umbra), так как предпочел свои превосходство и великолепие (excellentia) всему остальному. Обманутый отражением, лишенный всякого смысла к существованию, он оказывается превращенным в цветок, подобно которому и погибает — быстро и скоропостижно.

Таким образом, Арнульф Орлеанский трактует превращение, извлеченное из общего контекста, в качестве весьма распространенного среди людей образа мыслей и манеры вести себя. И Нарцисс, и Эхо предстают персонифицированными понятиями — типичное для Средневековья представление.

Нарцисс — человек выдающихся качеств (имеется в виду его красота), которые могли бы быть достойными славы, не будь он погружен в самолюбование и высокомерие. Погубив свою bona fama, он погибает — сначала в глазах людей, после — буквально.

Рассмотрим, как трансформируется и интерпретируется миф в «Романе о Розе» Гильома де Лорриса, выпущенном около 1230 года (не путать с произведением, носящим похожее название — «Роман о Розе или Гильом из Доля»). История о Нарциссе занимает значительное место в фабуле. Рассказчик пересказывает сон, в котором он оказывается в Саду Любви, где при помощи разного рода аллегорий объясняется, в чем сущность любви. Когда он отходит от группы аллегорий (в средневековой литературе аллегорические персонажи — персонификации) и начинает бродить по саду в одиночестве, он натыкается на прекрасный источник, расположенный в тени сосны; на мраморной плите рядом написано, что это тот самый источник, рядом с которым некогда погиб Нарцисс. Далее пересказывается печальная судьба юноши, который оказался погублен Эротом: Эхо, знатная дама, влюбляется в Нарцисса, который, прекрасный и надменный, отвергает ее притязания. Задетая, Эхо, умирая от душевной боли, взывает к богам, умоляя их покарать Нарцисса неразделенной любовью; боги удовлетворяют просьбу. Нарцисс, представленный охотником, бросает взгляд на поверхность источника и по воле Амура влюбляется в собственное отражение. Он гибнет в апории: с одной стороны, объект его любви недостижим и любовь безнадежна, с другой — от него ему никак не избавиться. Мораль истории: дамам следует быть благосклоннее к своим поклонникам, не обрекая их на божественное наказание.

Интересна литературная техника, используемая при включении мифа в повествование: с одной стороны, надпись на камне указывает в целом на «Метаморфозы», с другой — рассказчик, беседуя со своим возлюбленным, видит источник как иллюстрацию мифа. Такое удвоение указывает нам также и на избегнувших, в отличие от Нарцисса, несчастной участи влюбленных, их предостережение через надпись. Поясняется и текст Овидия: источник, в который смотрится Нарцисс, не является злобным измышлением богов; его губит не отражение, но собственная гордыня, ведь другим тот же самый источник не причиняет вреда.

Отважится ли рассказчик сам заглянуть в воды источника? Долго колебавшись, он решается.

Сначала он видит только дно, потом ему являются два кристалла (о природе которых ведется дискуссия), в которых отражается сад во всем своем великолепии. Рассказчик понимает, почему Нарцисс оказался пойман водами источника. Через какое-то время он по воле Эрота влюбляется в Розу, которую видит в кристаллах, продолжая рассматривать их.

Миф о Нарциссе упоминается и в «Новеллино» — сборнике коротких рассказов, относимому к 1281–1300 годам; авторство неизвестно. Истории, включенные в него, повествуют о мифологических и исторических персонажах разных эпох и народностей, а также о христианских святых. Многие из сюжетов носят дидактический характер, встречаются и анекдотические истории. В «Новеллино» история Нарцисса сохраняет ключевые овидиевские мотивы, но пересказывается в адаптированном под контекст средневековой Италии виде:

Нарцисс, благородный и прекрасный рыцарь, как-то раз прилег отдохнуть у источника и увидел в нем прекрасную тень. Он начал беспрестанно любоваться ей и восхищаться ее красотой, а тень, как кажется, восхищалась им. Он полагал, что тень наделена жизнью и существует где-то в воде, не понимая, что это его отражение. Он влюбился и захотел схватить тень. Поверхность воды заколебалась, тень исчезла, он начал плакать. Как только поверхность успокоилась, он увидел тень, которая плакала вместе с ним. Нарцисс упал в воды источника и утонул.

Стояла весна. Женщины пришли к источнику отдохнуть и увидели прекрасного Нарцисса утонувшим. Стеная, они вытащили его тело из воды, усадили на берегу и находились с ним, пока бог любви не внял истории его влюбленности. Бог любви превратил Нарцисса в великолепное миндальное дерево, зеленое, с широко раскинувшимися ветвями. Это дерево стало первым, которое приносит плоды.

Эхо вновь отсутствует. Читателя оставляют в недоумении, почему Нарцисс умирает: ни его надменность, ни отвержение им влюбленных не упоминаются. Хотя он касается поверхности воды и возлюбленное им существо исчезает, он не догадывается, что видимое им — он сам. Из текста также неясно, случайно ли падает он в воду. При этом конец истории отсутствует в остальных упоминавшихся вариантах. У Овидия нимфы находят тело Нарцисса и готовят его к погребению; здесь же девы извлекают его из воды и требуют для Нарцисса милосердия божества — благодаря им совершается превращение. Такой исход дает повод предположить, что несчастная любовь Нарцисса и последовавшая за ней смерть произошли без какой-либо определенной причины, тем более что Нарцисс в первой части истории называется «благородным».

Даже если погибает он в результате неугасимой любви к себе, объяснить это можно скорее склонностью человеческой натуры к заблуждениям и ошибкам, чем божественным наказанием.

Небезынтересна и концовка: Нарцисс тонет и умирает, превращение происходит уже после его смерти, а превращается он не в одноименный цветок, а в миндальное дерево. В античной мифологии в это дерево была превращена, например, Филлида (что описывается Овидием во второй из «Героид»). Миндальное дерево служило в античности, с одной стороны, символом плодородия, с другой, из-за его раннего цветения — ранней смерти. Обе символические трактовки остались актуальными в Средние века — вторую из них мы видим в нашем мифе. Миндальное дерево служило в Средневековье также символом Воскресения Христа.

***

Это всего лишь малая часть текстов средневековых авторов, в которых так или иначе обыгрывается миф о Нарциссе — но эти, пожалуй, самые известные. Отдельно можно назвать еще стихотворение Генриха фон Морунгена «Мне случилось, слово ребенку…», в котором миф облекается в форму миннезанга; а также L’Ovide moralisé — адаптацию «Метаморфоз», выполненную на старофранцузском языке неизвестным автором в начале XIV века, в которой овидиевские мифы подвергаются аллегорической трактовке.

Изложение мифа Овидием — единственное, которое получает распространение в Средние века. Во многих вариантах отсутствует Эхо — встречаем мы ее в версиях Арнульфа Орлеанского и Гильома де Лорриса. Не всегда приводится предыстория, объясняющая отсутствие голоса Эхо и причины, по которым Нарцисс подвергается наказанию. Эхо и Нарцисс могут выступать персонификациями доброй молвы и высокомерия. Характерно (как и для очень многих произведений Средневековья) извлечение из мифа морали: Нарцисс являет собой пример того, что происходит с людьми, упорствующими в своей надменности. В античности superbia считалась качеством, подобающим только богам, и каралась у людей; в этом смысле история Нарцисса подтверждает правило.

Миф оказывается популярным по нескольким причинам. Во-первых, оба персонажа из первоначальной вариации подходят для того, чтобы стать персонификациями того или иного качества. Во-вторых, присутствует любовная история, и не самая типичная, имеющая несколько измерений: философское, нравоучительное, эротическое. Мотивы смерти и vanitas vanitatum (лат. «суета сует») тоже налицо. Наконец, символом выступает и результат превращения — нарцисс или же миндальное дерево.