VR в храме и тусовка на площадке для собак: как переосмысливают городские социальные пространства
В Москве проходит фестиваль Москомархитектуры «Открытый город», инициатором которого является главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов. В рамках темы года — «Ре-Формация социального» — участники стремятся переосмыслить традиционные представления о социальных сервисах и городской инфраструктуре. Новое видение в августе и сентябре будут искать на воркшопах, которые курируют сотрудники архитектурных бюро. Мы расспросили их о том, что именно они делают и каких результатов ждут в деле морального обновления кладбищ, сакральных объектов и инфраструктуры для любителей собак.
Привычный образ российского кладбища — это не слишком гостеприимного вида коммунально-бытовой объект с пластиковыми венками и людьми, которые просят там милостыню. Но ему вполне можно придать черты сквера, а исторические захоронения сделать элементами музея под открытым небом и включить их в туристические маршруты.
Кураторы воркшопа, Виталий Лутц и Ирина Лобанова из Института Генплана Москвы, задались целью понять, как можно превратить кладбище в городскую достопримечательность и сделать из него культурное пространство, сохранив сакральный смысл некрополя:
Русские кладбища, претерпев всевозможные исторические изменения, стали довольно эклектичны, как с точки зрения облика, так и с точки зрения смыслов. Сегодня на их территориях можно встретить как массивные памятники, так и своего рода послания живым. При этом большое количество существующих захоронений сами по себе являются музейными экспонатами, очень атмосферными и по-особенному притягательными. С одной стороны, это территория, у которой есть хороший потенциал для создания интересного пространства, а с другой — мы хотим в целом порассуждать на тему формы перехода из мира живых в мир мертвых.
Мы вдохновлялись уже реализованными объектами, такими как токийское кладбище Руриден, лесное кладбище Скугсчюркогорден в Стокгольме, Схонселхоф в Антверпене, Сан-Катальдо в Модене.
Конечно, мы понимаем, насколько велика разница культур и религиозных традиций. В то же время нам кажется, что молодые архитекторы шире и проще смотрят на мир, они могут любопытно переосмыслить традиционные захоронения и предложить зафиксировать ушедшего близкого [в мемориальном пространстве] разными способами: от QR-кода до фрагмента природного ландшафта.
Один из вопросов, который мы хотели бы решить, — как не воспроизводить привычное, а формировать новый интеллигентный облик кладбища?
Для начала мы хотим придать существующим и проектируемым кладбищам цивилизованный образ современного городского сквера, улицы или площади, интегрированный в каркас публичных пространств. Станет ли какое-то определенное кладбище Москвы экспериментальной площадкой или это будет расширенный дизайн-код для всех мест захоронений — это и предстоит решить на воркшопе студентам, которые занимаются архитектурой, дизайном, урбанистикой.
Максимальный ожидаемый эффект наших размышлений — новый формат кладбищ будущего, с дополненной реальностью и использованием пространства метавселенной, подземными колумбариями, портативными урнами, технологичными крематориями и т. д.
«Собаки-горожане. Площадка для собак как центр социальной жизни района»
В рамках этого воркшопа участники выберут территорию, которую хотят трансформировать, — это может быть обычная площадка, двор ЖК, парковая территория — и совместно разработают проект, который превратит это место в оборудованную площадку для собак с потенциалом стать локальным центром общения их хозяев.
Кураторы Артем Гебелев, проект «Собакин город» (Москва), и Дарья Климова, бюро «Архитектурный десант» (Казань):
Ключевая для нашего обсуждения проблема — в том, что довольно значительная группа горожан оказывается фактически маргинализированной и лишенной благ городской среды. Речь идет о собаководах.
В Москве есть инфраструктура для детей, для спортсменов, для автомобилистов, для пожилых людей и маломобильных граждан, а среда для жизни с собакой практически отсутствует.
В столице насчитывается примерно 2 миллиона домашних собак, это 4–6 миллионов владельцев (например, семья из двух или трех человек, где члены семьи гуляют с собакой по очереди). И всего лишь 900 площадок. «Конкурс» — 2200 собак на одну площадку. Площадок катастрофически не хватает, а большинство из существующих к тому же морально устарели и находятся в плохом состоянии.
Мы хотим разработать набор инфраструктурных решений, которые бы сделали жизнь горожанина с собакой радостной и комфортной. Речь идет о современных площадках с игровым оборудованием и условиями для владельцев, о выделении специальных маршрутов, где собаководы не будут мешать окружающим, и внедрении в повседневную практику туалетов для собак, парковок, теневых навесов, специальных лежаков, где можно комфортно провести время с собакой во время прогулки.
Важно обратить внимание на поилки для собак, ящики для хранения оборудования, навигацию, информационные стенды. Один из главных адресатов нашего подхода — это застройщики, которые ориентируются на мнение потребителей при проектировании благоустройства в ЖК.
На Западе есть специальные парки для собак, пляжи, есть даже целые острова для них — в Финляндии. В США существуют барк-парки — это места, где инфраструктура для людей и собак собрана в одном месте, там находятся не только места для бега и веселья собак, но и бары, зоомагазины, кинотеатры, груминговые салоны. Отчасти мы ориентируемся на этот опыт.
С другой стороны, мы реализуем собственные проекты, построили площадки в Казани и Набережных Челнах и смело можем сказать, что наше игровое оборудование входит в число лучших мировых примеров.
В Татарстане наш проект построил две пилотные площадки совместно с Институтом развития городов РТ. Люди получили стильное и современное место, и, как следствие, они больше не выгуливают собак возле детских и спортивных площадок. Владельцы собак понимают, что они полноправные члены общества, и в большей мере убирают за своими питомцами. Конфликтов между собаководами и людьми без собак стало меньше, а лояльность и удовлетворенность жизнью у собаководов повысилась.
Согласно исследованиям ФОМ, исследованиям проекта «Собакин город», исследованиям ИРГ РТ, большинство людей без собак хорошо относятся к питомцам, если те не вступают в конфликт с их интересами. Создавая специальную среду для собак и их людей, мы повышаем уровень удовлетворенности жизнью и социального оптимизма у всех горожан.
«Квинтэссенция сакрального: наедине с пространством»
Тема экспериментального воркшопа — исследование пространств особого типа: это места силы, медитативные зоны, храмы и часовни. Участники попытаются сформулировать современный язык культовой архитектуры и создать тип пространства, направленный на поддержание ментального здоровья человека.
Совместно с участниками кураторы проанализируют мировой опыт строительства подобных сооружений и потребности ментального здоровья тех, кто ими пользуется. Эксперты различных направлений вместе сформулируют принципы работы с сакральными пространствами и на их основе создадут сакральный оздоровительный объект, причем это может быть как малая архитектурная форма, так и инсталляция или VR-пространство.
Кураторы Татьяна Осецкая, Александр Салов, Ульяна Осипова, архитектурное бюро Osetskaya.Salov (ARCHSLON):
Мы планируем выйти на просторы малоисследованного и во многом непознанного пространства смыслов. «Квинтэссенция сакрального» понимается нами в значении локального объема городской среды, имеющего до предела заостренный эмоциональный характер. Нас волнует то, как окружающее пространство меняет наше сознание, как город взаимосвязан с внутренним миром горожанина, как процессы, происходящие внутри нас, могут взаимодействовать с тем, что нас окружает.
Мы изучим архитектуру построенных ранее сакральных сооружений, проанализируем их смыслы, попробуем узнать механики взаимодействия разума и архитектуры и в итоге рассчитываем прийти к тому, как может чувствоваться современное пространство уединения мыслей, пространство, ощущаемое подобно храму.
Многое новое — это отлично забытое старое. Каждый из нас уже был неудержимым визионером и мечтателем задолго до того, как научился читать и писать. И для того, чтобы представить себя частью чего-то или вообразить себя кем-то, находящимся где-либо, было достаточно просто подумать об этом.
Образу не нужно физическое воплощение, а эмоция не всегда требует физических стимулов. Нам важно зажечь искру внутри, и физически воплощенный триггер для этого будет совсем не обязателен. Если поднять взгляд к облакам, то одно из них точно напомнит вам знакомый образ. Архитектура и рукотворное искусство не всегда так важны для ориентации, и нам бы хотелось сконцентрироваться на чем-то, что находится за пределами уже созданного человеком.
Мы хотим увидеть храм по-новому. Увидеть его как новое городское явление, как элемент городской среды, созданный с применением современных технологий, и, несмотря на новизну, наши выводы и решения будут основаны на тысячелетнем опыте создания подобного рода пространств.
Что касается измеримых целей проекта, то не каждую вещь можно измерить, например вкус или радость. Некоторые ощущения мы просто договорились считать таковыми, но личный опыт переживания у каждого останется свой. Цель будет достигнута, если наша «Квинтэссенция сакрального» родит в головах зрителей нечто новое. Зажжется новая искра, а силу ее света каждый измерит сам.
