Зомби живее всех живых, как и кино о них. Этот кинематографический жанр не умирает, потому что на самом деле посвящен не мертвым, а живым: в фильмах о зомби, начиная с классической ленты Джорджа Ромеро «Ночь живых мертвецов», всегда был силен социальный подтекст. Гниющие ходоки в кино также стабильно транслируют апокалиптические настроения человечества, возможно, именно поэтому в последние несколько лет появилось много новых жанровых упражнений. Зато зомби-комедии обычно подбадривают: живы будем — не помрем! Отобрали для вас из многочисленных новых фильмов о зомби шесть наиболее интересных.
1981 год, индейская резервация в Квебеке. Пожилой рыбак потрошит рыб, а затем ошеломленно наблюдает, как окровавленные тушки подпрыгивают, словно живые. Позже его сын и местный шериф (Майкл Грейес) заново пристреливает агрессивно рычащую собаку, наевшуюся крысиного яда. Вслед за животными заболевают люди — через полгода инфекция становится повсеместной. Заражаются только белые, у жителей резервации по какой-то причине есть иммунитет.
Первый и пока единственный взгляд на зомби-апокалипсис через оптику туземцев. К сожалению, скончавшийся в прошлом году режиссер и автор сценария Джефф Барнаби проводит горькие и ироничные параллели с политикой колониализма: в реальности коренные жители Канады пострадали от болезней, которые принесли на их землю европейские переселенцы. В более грубом и простодушном фильме не обошлось бы без нотки запоздалого торжества: мол, у «наших» есть иммунитет. Но в брутальном натуралистическом хорроре Барнаби социальный комментарий не пересиливает художественное высказывание. Торжествовать некому: ночь идет за всеми, а конец мира — это всегда конец мира.
«Маленькие чудовища» (2019)
Little Monsters
Инфантил, неудачник и дэт-рокер, что само по себе диагноз, Дэйв (Александр Инглэнд) напрашивается в поездку дошколят с маленьким племянником, чтобы приударить за хорошенькой воспитательницей мисс Кэролайн (Лупита Нионго). Поездка не задалась. Девушка обручена, занята только детьми, а на соседней военной базе произошла вспышка зомби-вируса, и в развлекательном детском парке грянул апокалипсис. Чтобы успокоить малышей, воспитательница говорит им, что всё понарошку: это просто веселая игра, поэтому побежали быстрее, а по дороге споем нашу любимую песню Тейлор Свифт.
Теплое, доброе и веселое кино о том, как взрослые обрушивают на детей потоки насилия, а хорошим людям остается только спасать их психику и при необходимости — жизни. В центре фильма чудесная Нионго в солнечно-желтом платье, которая отбивается от зомби лопатой, играет на укулеле и способна поставить апокалипсис в угол. Это еще и история взросления, напоминающая «Школу рока», только чуть менее нежная. В фильм удачно затесался Джош Гад в роли не обаятельного, как обычно, а отвратительного мерзавца, призванного преподать нам урок: в крайних обстоятельствах не топите друг друга, а помогайте, иначе ваши кишки выдерет кукла-маппет (не спрашивайте). А теперь споем нашу любимую песню Тейлор Свифт.
«Рождение/перерождение» (2023)
Birth/Rebirth
Сотрудница морга Роза (восходящая звезда хоррора в своей возрастной категории Марин Айрлэнд) охотнее проводит время с кадаврами, чем с живыми людьми, держит дома воскрешенную свинью и готовится приступить к экспериментам на людях. Случай предоставляется, когда у сердобольной акушерки родильного отделения Селин (Джуди Рейес из сериала «Клиника») умирает шестилетняя дочь Лила (мужественная маленькая дебютантка Эй Джей Листер, сотворившая целую палитру жутких звуков). Две женщины пытаются поддерживать в девочке эрзац-жизнь: социопатка отвечает за науку, мать — за человечность.
Полнометражный дебют Лауры Мосс успели сравнить с боди-хоррорами Кроненберга, но ткнуть пальцем тут можно в разные источники вдохновения, от «Франкенштейна» до «Реаниматора», от которого режиссерка взяла не только морг, но и черный юмор.
— Это сыворотка, полученная из свиных эмбрионов, но принцип тот же. Она запускает регенерацию клеток.
— А как же мозг, личность?
— Я не знала ее до смерти, и она свинья.
— Я говорю о Лиле.
Со времен «Чужого» хоррор рассматривает тему материнства в его крайних, пугающих аспектах, но препарированное острым взглядом Мосс «счастье материнства» выглядит поистине ужасно. Литры крови, плацента, зародыши, толстые иглы в живот, извлечение из собственного тела компонентов для спасения чего-то, что любой бы признал давно потерянным. Любой, кроме матери, которая предпочитает дочь в зомбированном состоянии ее окончательной смерти. Но Мосс не поет гимн женской самоотверженности. В картине с живыми мертвецами и телесными ужасами главным чудовищем оказывается безграничная любовь. Боже упаси от такой.
«Парень с того света» (2022)
The Loneliest Boy in the World
В пастельной вселенной, слепленной из ситкомов 1980-х, в розовом кукольном домике живет застенчивый юноша Оливер (Макс Харвуд), чью маму убил садовый гном (не спрашивайте). Других родственников у паренька нет, окружающие смеются над его странностями (окружающие тоже странные, но еще злые или в лучшем случае равнодушные). Назначенный государством психолог (Эшли Бенсон) предупреждает, что суд может признать Оливера недееспособным и отправить в дурдом, если он за неделю не найдет себе друзей: «Будь честным, открытым и будь собой, тогда друг найдется».
Единственный друг, которого можно найти, следуя таким расплывчатым рекомендациям, — на ближайшем кладбище, где недавно закопали всеобщего любимчика Митча (звезда франшизы «После» Хиро Файнс Тиффин). Обретя друга, Оливер решает обзавестись еще и семьей и выкапывает из могил свежих жертв авиакатастрофы. Возможно, он слегка удивляется, когда все они оживают на следующий день, но у юноши впервые в жизни есть заботливая семья, которая наполняет кукольный домик теплом.
Смутно бертоновские декорации, раскрашенные в цвета сахарной ваты, — не единственное достоинство фильма. Как в удивительной стилизации под 1950-е, феминистской фэнтези-трагикомедии «Ведьма любви» Анны Биллер, гротескный мир картины определяет его персонажей. Словно марионетки в старинных фарсах, они лишь отдаленно напоминают живых (и мертвых) людей, но в своей детской простоте эти петрушки оказываются глубже, чем в иной взрослой зауми. Получилась отличная метафора переживания горя с оригинальным кастингом: британская поп-звезда Никола Робертс, американская ироничная Барби Эшли Бенсон и музыкант Эван Росс, похожий на героя галлюциногенного нуарного комикса, который пока не нарисовали.
«Кровь» (2023)
Blood
Бывшая наркоманка и мать-одиночка (Мишель Монахэн) переезжает в старый дом на отшибе вместе с дочерью-подростком (Скайлар Морган Джонс) и маленьким сыном (Финлэй Войтак-Хиссонг). Дети обнаруживают посреди трясины гнилое дерево, на которое их собака истошно лает. Вечером пес убегает, а возвращается со светящимися глазами и вгрызается мальчику в горло. В больнице ребенку становится хуже, пока он не воскрешает себя, высосав пакетик с кровью. Убедив себя, что это временные трудности, мать решает раздобыть еще крови, чтобы малыш полностью «выздоровел».
Неровный режиссер Брэд Андерсон, который снял не только мощного «Машиниста» со скелетом Кристиана Бейла, но и много всякой ерунды, почти до финала работает в плоскости газетного реализма: не озвучивает названия сверхъестественных сущностей (зомби или вампиров), не объясняет, что за дрянь поселилась в зловещем дереве. Условности позволяют читать «Кровь» за пределами жанрового кино — как историю невроза: героиня боится, что не справляется, бывший муж хочет забрать детей, а тут еще болезнь сына. Что скажет общество? Плохая мать! Играющей на одной, но сильной ноте Монахэн удается передать состояние мучительного выбора, в котором находится женщина, готовая на всё ради сына. И ад, который рвется наружу сквозь тело ребенка, надолго врежется в память.
«Убойный монтаж» (2022)
Coupé
Режиссера (Ромен Дюрис), который погряз в рекламе и незначительных документалках, давно отказавшись от мысли стать новым Скорсезе, зовут на безумный проект. Для стриминговой платформы нужно снять покадровый ремейк успешного японского треша «Зомби одним планом!». Снимать нужно буквально одним планом, а транслироваться кино будет в прямом эфире. Неприятности валятся на горе-автора одна за другой. Главные актеры попадают в аварию, приглашенная звезда (Финнегэн Олдфилд) проедает плешь, продюсеру на всё плевать, на съемках нет чистой воды. И это только начало кошмара.
Режиссер «Артиста» Мишель Хазанавичус премьеровался со своим комедийным хоррором в Каннах, и каннские снобы не поняли, какого черта его вообще понесло в зомби-хоррор. Это не признание в любви к жанру (над жанром режиссер смеется), но это признание в любви к кино, скорее даже к самому съемочному процессу, который, судя по фильму, состоит из перманентных катастроф, сопровождаемых чьими-то воплями: «Че ваще происходит?»
Снятый в цветокоре «щелочь разъедает ваши глаза», брызжущий фонтанами фальшивой крови, иногда опускающийся ниже пояса, фильм получился настолько смешным, что, если бы у Канн было чувство юмора, а не только собственного величия, жюри бы каталось по полу. Хазанавичус еще и мимоходом спародировал превращение зомби-хоррора последних лет в одно большое политическое высказывание, которое зритель вынужден высматривать между зеленой рвотой и пожиранием мозга.
«Ты жертва глобализации! Пережеванный системой! Отброс культурного апокалипсиса! Твою волю поработили! Что ты делаешь со своей жизнью, кроме как подставляешь жопу капитализму? Нет в тебе ни грамма души».