Нулевые — новые восьмидесятые: как поп-культуру замкнуло на ностальгии
Зумеры смотрят «Секс в большом городе» и «Девочек Гилмор», миллениалы залипают на «Фабрику звезд», а поп-сцена 2020-х вовсю копирует приемы из клипов Black Eyed Peas и «Тату». Нулевые вернулись, но не как самостоятельная эпоха, а как очередной ремейк. Почему так происходит, разбирается Юлия Мискевич.
Все идет по спирали: культура заимствует сама у себя, перерабатывая старое под новые тренды и технологии. Нулевые взяли у восьмидесятых яркость, синти-поп и эстетику избыточности, но добавили цифровую наивность раннего интернета. Сейчас этот коктейль возвращается, только вместо MSN-мессенджеров у нас TikTok, а вместо «Фабрики звезд» — реалити-шоу на стримингах.
Ностальгия больше не про «вернуть как было» — она про собирание пазла из узнаваемых деталей. Потому что в эпоху тотального контента оригинальность — это не отсутствие цитат, а их умелая комбинация.
Ретро как культурный дзен
Нулевые не изобрели ничего принципиально нового — они просто переработали старье. Бритни Спирс? Дочь Мадонны. The Strokes? Перепевка The Velvet Underground. Даже «Брат 2» — это, по сути, голливудский боевик конца 1980-х, но с саундтреком из модного российского рокопопса, практически во всем копировавшего западный альтернативный рок 1990-х.
Сейчас происходит то же самое, только слоев ностальгии стало больше. Дуа Липа делает старое доброе поп-диско с семплами из поп-хитов 1990–2000-х. А клипы Оливии Родриго — это кадр в кадр ранние работы Аврил Лавин. Но Аврил, в свою очередь, копировала панк-эстетику 1970-х. Круг замкнулся.
Отмена нулевых? Нет, не слышали
В начале 2010-х нулевые дружно списали в утиль: слишком гламурно, слишком сексистски, слишком пошло. Брюки-бананы и гелевые браслеты стали символом дурновкусия, но вот прошло десять лет, и оказалось, что все вышеперечисленное — не баг, а фича.
В июне Сабрина Карпентер выпустила альбом с обложкой, которая выглядела бы вызывающе даже в 2005-м: стоящую на коленях исполнительницу держит за волосы мужчина. На сегодняшний день под постом с анонсом в соцсети Х у артистки больше 7 тыс. комментариев. Самый залайканный: «Для той, кто называет мужчин „свиньями“, она слишком сильно пытается привлечь их за счет своих унижений». Между тем другой пользователь отвечает: «Я думаю, вы не поняли концепцию альбома».
Дискуссия вокруг обложки альбома развернулась не на жизнь, а на смерть! Закончилось все тем, что, получив изрядную долю внимания, обложку все-таки изменили. Но певица и ее маркетинговая команда явно ожидали подобной реакции — чего только стоят откровенные фотосессии в духе мужских журналов 20-летней давности. А помните, было такое #MeToo и борьба с сексуальной объективацией женщин?
Мы не просто вернулись в нулевые — мы вернулись в их самое безбашенное измерение. Новый гламур — не наивный, а осознанно китчевый. Мы носим джинсы с заниженной талией, но уже не стесняемся целлюлита. Танцуем под «Винтаж», но с подмигиванием: мол, мы-то знаем, как это было тогда. Даже МакSим, когда-то символ «дешевой попсы», теперь культурный артефакт, разбираемый на семплы и обретший вторую жизнь в среде футбольных болельщиков.
Поп-сцена 2020-х не просто копирует нулевые — она играет в них, как в ретровидеоигру. Здесь есть чит-коды: гендерные квоты вместо «девушек с обложки Playboy», бодипозитив вместо жестких диет и откровенные тексты — теперь с феминистским подтекстом.
Нулевые 3.0 — это не ретроградство, а симулякр, копия без оригинала. Мы взяли блестки, но выкинули токсичность. Оставили залихватский бит, но добавили слои иронии. Потому что единственный способ пережить ностальгию — пародировать ее так искусно, чтобы она снова стала актуальной.
И да, если через десять лет дети зумеров будут носить розовые Juicy Couture, мы точно не удивимся. Ведь культура уже давно не придумывает новое, а ставит старое на репит с новыми эффектами.
Ностальгия как побег
Почему это происходит? Потому что мир снова хочет простоты. В 2000-х не было пандемий, войн в социальных сетях и экзистенциального страха перед искусственным интеллектом. Были дурацкие рингтоны, «СТЕРЕО_УТРО» по MTV и уверенность, что будущее уже наступило — и оно розовое, с блестками.
Дело не только в простоте — дело в безопасной сложности. Нулевые казались наивными, но на самом деле были полны противоречий: гламур vs эскапизм, технологический оптимизм vs тревога после 11 сентября, показная сексуальность vs пуританские скандалы.
Сегодня мы смотрим на ту эпоху через розовые (и слегка запотевшие) очки, потому что ее проблемы уже решены (или забыты). Мы тоскуем не по тем временам, а по тому, как мы их ощущали: когда интернет был территорией свободы, а не полем битвы, когда «будущее» еще не было пугающим, а просто сверкало неоновыми вывесками.
2020-е поставили нас перед бесконечными дилеммами: традиционные ценности или прогрессивные нормы, реальность или метавселенные. Поп-культура эксплуатирует эту ностальгию, потому что люди устали выбирать. Гораздо проще надеть джинсы с заниженной талией и сказать: «Это ирония!», чем пытаться объяснить, во что ты веришь на самом деле.
Что дальше? Девяностые?
Если логика сохранится, то через десять лет мы будем ностальгировать по 2010-м — эпохе инди-попа, хипстерского гламура и первых ютьюберов. А потом снова вернемся в восьмидесятые. Потому что культура — это не прямая, а спираль или, если угодно, виниловая пластинка, которую крутят по кругу.
А еще через десять лет мы будем ностальгировать по 2020-м — по их «сложной простоте», мемам про коронавирус, первому ажиотажу вокруг ИИ. Возможно, тогда TikTok покажется таким же милым и нелепым, как сейчас кажутся форумы и посты на ЖЖ.
А пока дайте две! Две тысячи, две волны ностальгии, два слоя иронии. Ведь культура — это не линейный прогресс, а бесконечный цикл:
Сначала мы смеемся над прошлым.
Потом тоскуем по нему.
А потом перепродаем его как новый тренд.