Черкесский блэк, таджикский фолк, удмуртский рейв: 6 проектов, исполняющих посттрадиционную музыку

Что такое посттрадиционная музыка

Дать четкое определение термину «посттрадиционная музыка» сложно, но мы попытаемся. Сегодня под этим понятием (через запятую или знак равенства с ним часто употребляют ярлык «постфолк») объединяются энтузиасты, промо-группы, лейблы и непосредственно музыканты, которых интересует освоение, сохранение и/или переосмысление традиционных музыкальных практик отдельных регионов. Зачастую они на свой лад занимаются тем же, чем занимаются музыкальные этнографы.

Музыкальная этнография, или этномузыкология, зародилась как отдельное направление науки на стыке музыковедения, этнографии и фольклористики в конце XIX — начале XX века и развивалась параллельно в Европе и Северной Америке. Среди первых музыковедов, начавших системно заниматься такой этнографией, можно назвать, к примеру, американцев Чарльза Сигера, Мантла Худа и Стивена Фельда, а также их европейских коллег Белу Бартока и Эриха фон Хорнбостеля. Любопытно, что многие из первопроходцев и теоретиков этого направления были музыкантами, композиторами и исполнителями, а их интерес к традиционным музыкальным практикам зачастую был продиктован поиском вдохновения.

По части теории этномузыкология быстро разделилась на две основных ветви, что было продиктовано разными подходами исследователей к сбору, анализу и последующему использованию материала. Апологеты антропологического подхода изучали музыку отдельных регионов, чтобы дополнить таким образом общую картину знаний об изучаемой культуре и/или народе. Сторонники же музыковедческого подхода, напротив, изучали культуру, чтобы понять, как устроена и работает традиционная музыка тех или иных этнических групп. Упомянутые Сигер и Худ, к примеру, принадлежали к антропологической школе; Барток и фон Хорнбостель, понятное дело, были в большей степени музыковедами.

Записано Аланом Ломаксом

Говоря об истории музыкальной этнографии, невозможно не упомянуть еще одно имя — Алан Ломакс. Этот известнейший американский этномузыколог и исследователь фольклора собрал коллекцию записей народной музыки для библиотеки Конгресса США, открыл миру множество фолк- и блюзовых музыкантов (в числе прочих он записывал Ледбелли, Вуди Гатри и Мадди Уотерса), а в 1959 году представил метод кантометрии (cantometrics) — разработанную им вместе с коллегами систему, позволявшую соотносить близкие или схожие элементы в традиционной вокальной музыке различных этнических групп, а также устанавливать связь этих элементов с особенностями социальной организации тех же групп. Иными словами, Ломакс считал, что в любом обществе музыка — важнейшая составляющая культуры, она отражает нормы поведения, особенности и ключевые модели взаимодействия членов общества как между собой, так и с внешним миром — поэтому изучение традиционной музыки позволяет понять устройство конкретного общества.

Записано Аланом Ломаксом

Новая волна интереса к традиционной музыке возникла в конце XX — начале XXI века, но теперь акцент сместился на эксперименты со звуком, поиск выразительных средств и переосмысление традиционных практик. Так появилась на свет посттрадиционная музыка.

«Усиление интереса к музыке из Африки, Азии и Латинской Америки со стороны блогеров, диджеев и кураторов, наметившееся в середине нулевых годов, стало своего рода вызовом для (этно)музыковедения, — полагает доцент Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН) Марк Симон. — Потребовались новые концепции, чтобы объяснить причины, по которым жанр, именовавшийся ранее World Music, перестал ассоциироваться у ценителей андеграунда с клишированной и примитивизированной формой репрезентации не-западных исполнителей. Предлагая такого рода объяснительную модель, американский этномузыковед Дэвид Новак ввел в научный оборот любопытный термин World Music 2.0 в эссе, посвященном медийным стратегиям сиэтлского лейбла Sublime Frequencies. Лейбл, основанный экс-участником экспериментальной панк-группы Sun City Girls Аланом Бишопом и коллекционером Хишамом Майтом, начал пропагандировать не столько сохранение исчезающих видов музыки, сколько новые формы искаженного звучания. Подобное звучание, вызывающие ностальгию по гаражному року 1960-х, обнаруживается в записях, циркулировавших доселе лишь в локальных музыкальных медиа на различных территориях „глобального Юга“. Понятие World Music 2.0 указывает на появление практик (ре)дистрибуции не-западной музыки, в рамках которых акцент сместился с экзотизации этничности исполнителей к поиску аутентичности в технических несовершенствах записей, ранее недоступных для западного потребителя».

По мнению Симона, для World Music 2.0 также характерна «новая этика» распространения музыкального контента, построенная на отрицании авторского права и корпоративного контроля, а также присущих классическому этномузыковедению форм институциональной политики — вроде хранения полевых записей в архивах и аудиобиблиотеках с ограниченным доступом. Многие релизы того же лейбла Sublime Frequencies, особенно ранние, не содержат никакой информации о музыкантах, принимавших участие в их создании.

«Это обстоятельство спровоцировало обвинения в культурной апроприации, — рассказывает Симон. — Впрочем, Бишоп и Майет оправдывали себя тем, что всегда оплачивали труд музыкантов в том случае, если специально приглашали их для участия в студийной записи. Однако основную часть продукции лейбла составляют полевые записи, миксы из радиоэфиров и те релизы, которые коллекционером удалось раздобыть в локальных музыкальных магазинах и киосках во время многочисленных путешествий. При этом работа по восстановлению информации об исполнителях зачастую ложилась на плечи музыкальных блогеров, распространявших соответствующие записи на платформах бесплатного обмена MP3-файлами».

В результате энтузиасты, занимающиеся изучением и систематизацией информации о корневой музыки Великобритании и США, Нормандии и Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии и Северной и Центральной Африки и т. д., появились во многих уголках планеты. В России к таковым можно причислить нальчикский лейбл Ored Recordings, который работает с музыкальной этнографией Кавказа, или мурманскую кураторскую группу «Фрайдеймилк», один из проектов которой, фестиваль «Инверсия», посвящен звуковому ландшафту Арктики, феномену культурной изоляции и восприятию темноты и географической отдаленности.

Вслед за подобными проектами, а зачастую и внутри них, стали появляться музыканты, переосмысляющие традиционные практики отдельных регионов: далее мы расскажем о пяти таких артистах из лайнапа фестиваля AWAZ, которые работают с интерпретацией и/или трансформацией региональной идентичности.

Zafaq

Атмосферный блэк-метал проект Zafaq из Нальчика предлагает слушателю танцевальные и обрядовые черкесские мелодии в переосмысленной форме. За проектом стоит один из основателей лейбла Ored Recordings Тимур Кодзоков, испытавший значительное влияние опыта фольклорных экспедиций и погружения в черкесскую музыкальную традицию.

При этом Коздоков отмечает, что в Zafaq было крайне важно прежде всего сохранить сырой блэковый инструментарий, гитары и ударные, взяв из живого фольклора лишь сам материал. Поэтому неподготовленному уху музыка проекта покажется скорее сырой черно-металлической вязью из гитарного скрежета и гулкого бита ударных, а чтобы разобрать в ней черкесские мелодии, слушателю придется потрудиться. Впрочем, это и хорошо: разве ценен опыт, доставшийся на дармовщинку?

Отметим также, что, помимо Zafaq на AWAZ выступит еще одна группа Тимура — ансамбль посттрадиционной черкесской музыки JRPJEJ. В этом проекте музыканты исполняют врачевальные, свадебные и исторические песни Карачаево-Черкесии, Адыгеи, Кабардино-Балкарии и сопредельных регионов с помощью инструментария хип-хопа, нойза, дрона и электроники.

post-dukes

Так вот ты какой, удмуртский рейв! post-dukes — резиденты 9January, другого независимого отечественного лейбла, который поддерживает музыку малых народов и коллективы из российских регионов. Лейбл заявляет, что работает с артистами самых разных жанров, но его интерес к региональным сценам и, в частности, удмуртской этнике вполне объясним — значок базируется в Ижевске.

post-dukes в этом смысле — прямое попадание. В составе группы выделяется исполнитель на редком удмуртском инструменте кубыз Чудья Жени и вокалистки Лилия Леонтьева и Таня Тихонова, обращающиеся за материалом к удмуртским народным песням. Всё это post-dukes облекают в современное электронное звучание, добавляя к кубызу синтезаторы и проводя звучание старинного тюркского струнно-смычкового инструмента через всевозможные эффекты.

В названии группы зашифровано сразу несколько отсылок: «дукес» — это старинная одежда удмуртов, напоминающая кафтан, и в то же время название предыдущего музыкального проекта Чудья, в рамках которого он исполнял исключительно аутентичную музыку. Помимо post-dukes, лейбл 9January на AWAZ представят дарквейв-проект «отхода» из Ижевска, а также экспериментальная поп-группа из Ростова-на-Дону «Лужа» и эскапистский постпанк-коллектив из Уфы «Где Фантом?».

Los Pirañas

«Если вы любите южноамериканскую тропикалию, то Los Pirañas — это будто бы ее квинтэссенция. Трое отвязных колумбийских парней играют психоделический рок с дурашливыми, цепкими и цветастыми мелодиями, примочат гитару, извлекая из нее булькающие звуки, и устраивают стильный танцевальный беспредел», — так описал выступление Los Pirañas на Le Guess Who? 2019 основатель и куратор московского фестиваля Fields Андрей Морозов.

Действительно, музыка Los Pirañas представляет собой причудливую смесь из колумбийской кумбии, румбы и других южноамериканских ритмов, с которыми Марио Галеаон, Эблис Альварес и Педро Охеда искусно смешивают приглянувшиеся им достижения психоделического рока, краута, нойза, а порой и джаза.

Los Pirañas — это музыка, напитанная электричеством, основанная на ритме, но вместе с тем не боящаяся увлечься гитарным соло или уйти в дебри импровизации. Мастерство исполнителей подпитывается их давним знакомством (музыканты играют вместе с юности) и более чем десятилетней историей коллектива. Слушая «Пираний» вживую, охотно веришь, что минувшие годы трое этих зубастых обитателей андеграунда научились понимать друг друга и слушателей без слов — телепатически, не иначе!

Širom

В составе словенского трио Širom представлены музыканты из трех разных регионов страны — Прекмурья, Толминского края и Краса, и так же в музыке этого коллектива смешаны различные стили, приемы и традиции. Играют Изток Корен, Само Кутин и Ана Краванья на десятках традиционных и самодельных инструментов, среди прочего — на лире, балафоне, однострунном басу, мизмаре, рибабе, скрипке, альте и так далее. В общем, Širom — однозначно один из самых диковинных и эклектичных проектов в лайнапе AWAZ.

Если все же попытаться обозначить направление или жанр, в котором выступают словенцы, то получится что-то между фолком, акустическим роком и затягивающей музыкой для медитаций.

Это нежная, полная различных оттенков и настроений музыка, рассказывающая истории о дальних странствиях, далеких берегах, будто зовущая в путь и обещающая знакомство с новым миром. Кажется, что-то такое имеют в виду и сами музыканты: «Когда мы пишем музыку, это похоже на создание новой вселенной», — сказал о последнем альбоме трио (A Universe that Roasts Blossoms for a Horse, 2019) Само Кутин в аннотации к пластинке. Что ж, во вселенной Širom, больших поклонников психоделической музыки и полевых записей, фолк-хоррора и Дона Черри, можно провести не один час с пользой и удовольствием.

Tyagotenie

Поволжские апологеты мрачного фолк-рока Tyagotenie только что дописали свой второй альбом. Как и на дебютном лонгплее Hic sunt leones (2019), на новом полноформатнике (у него пока нет названия) жрецы тревожности из Самары обещают продолжить скрещивание классического рок-инструментария — гитары, ударные, бас — с пронзительными струнными и густым голосом терменвокса, завывания которого на Hic sunt leones в одной из композиций сливаются с взмывающим ввысь и проведенным через эффекты вокалом солистки группы Ани Пучко. Тогда получилась атмосферная сказка с налетом хоррора, повествующая о потаенных сторонах человеческой души, о затаившемся в ней мраке. Есть ощущение, что дальше будет еще хлеще.

«Эхо Памира»

В 2014 году актер Абдумамад Бекмамадов получил престижную российскую национальную театральную премию «Золотая маска» за спектакль «Акын-опера» о жизни гастарбайтеров в России, поставленный в московском «Театре.doc» режиссером Всеволодом Лисовским.

Позднее Абдумамад вспоминал, что даже когда поднимался на сцену Большого театра за заслуженной наградой, слышал за спиной шутки про мигрантов — это лишь утвердило его в мысли, что об их жизни и культуре в России нужно говорить. И петь.

Собственно, с этой целью Абдумамад и собрал ансамбль таджикских музыкантов и актеров «Эхо Памира», который играет на древних народных инструментах и исполняет традиционную памирскую музыку и песни на стихи персидских поэтов. В этих мелодиях и ритмах — мудрость и вечность, бездонное памирское небо и заснеженные вершины гор. Поддаться их очарованию можно будет уже в мае в Казани.