Угроза удаленной работы: тотальная слежка и контроль за телом с доставкой на дом
Пандемия заставила нас работать из дома и окончательно стерла грань между личной и профессиональной жизнью. Если раньше на человека смотрели как на экономический субъект только в офисе, то теперь компании контролируют его поведение и внешний вид в собственной квартире. О том, как удаленная работа ограничивает нашу свободу и заставляет поступиться приватностью, на сайте журнала Tablet рассуждает профессор истории и философии науки Джастин Смит.
Вы наверняка слышали о Джеффри Тубине — юридическом аналитике CNN и журналисте The New Yorker, который недавно вместе со своими коллегами и сотрудниками радио WNYC участвовал в онлайн-звонке, посвященном «моделированию выборов».
Во время перерыва Тубин решил помастурбировать, забыв перед этим выключить камеру. CNN и The New Yorker быстро отстранили его от занимаемых должностей.
Пользователи соцсетей с жадностью ухватились за скандал. Тролли превратили его в источник скабрезных каламбуров, а высоколобые комментаторы увидели в нем очередную возможность продемонстрировать собственную праведность. По их словам, это было сексуальное домогательство на рабочем месте, возможно, даже изнасилование. Каждого, кто пытался заступиться за Тубина, они сразу же обвиняли в «химпатии».
Но не будем спешить с выводами и вешать всех собак на одного человека. Хоть Тубин и был в тот момент «на работе», он также был у себя дома и сидел перед экраном, служащим ему порталом во множество миров, а не только в мир работы.
Удаленная работа уничтожает приватность дома
Над этим фактом стоит поразмышлять, ведь так было не всегда. До недавнего времени мы использовали один компьютер для работы, а другой — для просмотра фильмов, общения с друзьями и близкими, а иногда для того, чтобы дать выход своим эротическим фантазиям.
Раньше мы работали в одном месте, а жили в другом. До пандемии и вызванной ей революции в сфере телекоммуникаций было четкое разделение на рабочее и личное пространство.
Хоть мы время от времени и брали работу на дом, наш дом из-за этого не превращался в рабочее место, а работодатель не следил за нами. Еще недавно, вернувшись в свое жилище после восьмичасового рабочего дня, мы могли, как в стихотворении Уильяма Карлоса Уильямса, танцевать обнаженными перед зеркалом и считать себя «счастливым гением своего дома».
Истории вроде той, что произошла с Тубином, будут случаться всё чаще. Шутники и дальше будут шутить, а ханжи — лицемерить. Но остальным следует задуматься о действительно важных вещах — наступлении эпохи тотальной слежки и стирании границы между публичным и приватным, которая была одной из основ западного общества на протяжении более пятисот лет.
Читайте также
Мой работодатель — искусственный интеллект. Как слежка и сбор данных превращают работников в рабов
История Тубина напоминает историю девятилетнего мальчика из Луизианы, которого исключили из школы после того, как во время онлайн-урока учитель заметил у него в комнате пневматический пистолет. Школьный совет признал младшеклассника виновным в «демонстрации муляжа огнестрельного оружия на занятиях».
Но мальчик был у себя дома, и нет оснований полагать, что он принес бы оружие в школу или что появление в кадре игрушечного пистолета причинило вред его одноклассникам, учителям или кому бы то ни было другому. Так что давайте проявим немного «химпатии» к девятилетнему чернокожему мальчику из США, который уже в столь юном возрасте испытал на себе последствия тотальной слежки.
Новая этика удаленной работы против человеческой свободы
Джеффри Тубин и мальчик из Луизианы — не единственные «жертвы нового мира». Оказывается, есть немало случаев, когда учащиеся и сотрудники были наказаны за несоблюдение правил онлайн-общения, которых еще год назад не существовало и не могло существовать.
Многие компании сейчас вводят строгие правила для работы на дому, как во время совещаний по видеосвязи, так и при выполнении других задач, и принимают дисциплинарные меры против своих сотрудников, которые в рабочее время присматривают за детьми, также вынужденными сидеть дома.
Некоторые компании осмелели настолько, что распространили запрет на курение в домах сотрудников, тем самым превратив меру по охране здоровья в ограничение личной свободы.
До пандемии возможность работать на дому считалась привилегией, шагом навстречу сотруднику. В условиях локдауна (или, точнее, бесконечного псевдолокдауна, который введен в большинстве стран) окончательно стало ясно, что эта уступка была обманом. Имейлы, которые мы «брали» на дом, чтобы закончить «в свое свободное время», оказались троянскими конями, превратившими некогда неприкосновенное пространство наших домов в офисы, за которые мы сами же и платим.
По крайней мере, когда речь шла только о служебной переписке, мы могли работать, лежа в кровати. Теперь же, когда использование камеры стало обязательной частью работы на дому, наше поведение в собственных квартирах регулируется и контролируется работодателем.
Когда я только начинал участвовать в видеозвонках на постоянной основе, я был на этих «встречах» в розовых шортах с изображениями акул, прыгающих через огромные пончики. Сегодня же трудовые договоры нередко содержат требование надевать на совещания по Zoom брюки или юбку. Работодатели опасаются, что кто-то может забыть о том, что на них надето ниже пояса, неожиданно встать и шокировать видом своих трусов коллег, которые никогда раньше не видели нижнего белья.
Когда один компьютер совмещает в себе огромное количество функций, уследить за всем, что происходит на экране, становится всё труднее. Некоторые забывают, что сидят на деловом совещании в одних трусах; другие, демонстрируя свой экран коллегам, забывают скрыть фото своих детей, письмо любимому человеку или открытый порносайт.
Стремление к удобству использования техники привело к беспрецедентному смешению разных сфер нашей жизни. Некоторые из них, в особенности частная и интимная области, всячески подавляются силами, которые хотят устранить все составляющие нашего существования, кроме экономической. Никогда прежде враждебность работы по отношению к человеку не была настолько очевидной.
Но самое неожиданное — это не то, что экономика губит людей, а то, что многие люди добровольно становятся солдатами на службе у бесчеловечной экономики. И когда человек попадает впросак из-за неудачного стечения обстоятельств, жаждущая скандалов толпа ведет себя так, будто только он сам во всём виноват.
Большинство людей говорят что-то вроде: «Со мной никогда бы не случилось ничего подобного» и поспешно присоединяются к всеобщим насмешкам.
Но вопрос не в том, самоудовлетворялись ли вы на рабочем месте, а в том, что такое рабочее место. И если в ближайшем будущем рабочее место будет везде, то где вы будете самоудовлетворяться?
Мы живем в тревожные времена, когда нормы общественного поведения диктуются соцсетями, а малейшее проявление сочувствия к «неправильному» человеку чревато последствиями. Толпа опьянена новообретенной властью, предоставляемой технологиями, и не осознает, что следующей жертвой может стать каждый.
В таких обстоятельствах нужна изрядная смелость, чтобы заявить: «Я сочувствую Джеффри Тубину. Он стал заложником ситуации, которая угрожает всем нам».
А тем, кто выносит приговор людям через социальные сети, можно сказать только одно: вы не ведаете, что творите. Слишком поздно удалять аккаунты в соцсетях: они стали неотъемлемой частью нашей жизни. Зато мы можем с чистой совестью ответить онлайн-троллям: «Нам не стыдно, мы все — люди».