Злобный гроул феминистского панка. Как riot grrrl изменили женское движение Америки
riot grrrl поставили девушек в центр панк-сцены, создали безопасные пространства и впервые дали массам женщин возможность напрямую обсуждать свой опыт. Соавторка проекта FEM TALKS Настя Красильникова — о том, как панк-певицы 1990-х переприсвоили слово «шлюха», боролись с расизмом и кричали о бьюти-индустрии и расстройствах пищевого поведения.
«Вешалки для курток» — именно так называли девушек, которые приходили на панк-концерты в конце 1980-х. Пока парни уходили ближе к сцене танцевать и слэмиться, девушки оставались сзади с куртками и другими вещами в руках. Это демонстрирует отношение, с которым они сталкивались в панк-среде. Пренебрежение, дискриминация, токсичность, нередки были и домогательства на концертах. Их никто не воспринимал всерьёз даже как фанаток и слушательниц, что уж говорить о восприятии женщин как панк-музыканток.
При этом многим девушкам нравилась панк-культура как таковая — ведь она могла предложить альтернативные модели феминности. В годы консервативного отката в США при Рейгане началось давление на отвоеванные в 1970-е права женщин — ограничение репродуктивных прав, возврат к «традиционной женской роли». Развивающийся капитализм повлиял на стандарты красоты, сделав их практически недостижимыми и к тому же вездесущими, — именно тогда бьюти-индустрия набирает силу. Поэтому отличающийся от этих стандартов образ девочки-подростка был в дефиците, многие чувствовали себя одинокими и отчужденными под весом сексистских требований общества. Весь этот фрустрирующий консервативный фон приводил к тому, что внутри многих молодых девушек копились гнев и злость.
riot grrrl стали ответом для этих девочек. Они боролись с сексизмом в панке и в мире в целом. С помощью колких и отчаянных текстов песен, остроумных зинов, создания поддерживающего комьюнити и других политических активностей. Они пришли в панк, чтобы показать — это не исключительно мужская территория, и добавили к этому обширную политическую, а если точнее — феминистскую, активность.
Читайте также
Женщина, которая любит секс: почему слово «шлюха» не должно быть ругательством
riot grrrl — одна из важных вех феминизма. Они напрямую связаны с третьей волной феминизма, некоторые даже отсчитывают начало нового этапа с возникновения riot grrrl. Конечно, это повлияло на то, о чем пели «бунтующие девчонки», и на то, что они отстаивали.
Исторический контекст: консерваторы у власти и постфеминизм
И третья волна феминизма, и riot grrrl стали реакцией на то, что происходило в США в те годы. 1980-е ознаменовались консервативным поворотом в политике и общественной жизни. В 1970-е годы феминизм достиг небывалой популярности: феминистки сплотились вокруг борьбы за принятие поправки о равных правах, а по всей стране проходили многочисленные митинги. Но к концу десятилетия активность сошла на нет, к тому же на выборах 1980 года победил республиканский кандидат Рональд Рейган. «Консервативная революция» Рейгана была направлена по большей части на экономику, но также затрагивала культурные и социальные сферы жизни общества. В частности, он выступал против поправки о равных правах, считая, что женщины уже достаточно защищены законодательно. Консервативную политику Рейгана продолжил и следующий президент США — Джордж Буш — старший.
Администрации Рейгана и Буша выступали против абортов, оставаясь верными ценностям Республиканской партии. Например, были приняты новые законы, ограничивающие доступ к абортам и мифепристону — препарату для прерывания нежелательной беременности. Пролайф-активисты тоже не остались в стороне — именно в то время они начинают применять тактику баррикадирования входов в женские клиники.
Другой ход — создание фейковых клиник с целью дезинформации женщин. Чтобы отговорить их делать аборт, «сотрудники» лгали о том, что процедура может вызвать рак и вообще максимально опасна для здоровья.
В то же время силу набирает поп-культура, в первую очередь благодаря развитию технологий. Она начинает серьезно влиять на психику людей и социальные отношения. И образ женщин в ней оставлял желать лучшего. Именно тогда многократно интенсифицируется сексуализация женского тела и отмечается откат к традиционным ценностям. И женщины, которые много работали или не были замужем, маркировались как «неправильные». В поп-культуре превалировало изображение женщин как хрупких и уязвимых, а их главной задачей было найти любовь. Парадоксальным образом именно в это десятилетие женщины были наиболее независимы — свободные 1960–1970-е годы дали свои плоды: всё больше женщин получали высшее образование и строили карьеры.
На фоне этого появился такой феномен, как постфеминизм. Термин был впервые употреблен в октябре 1982 года в статье Сьюзан Болотин «Голоса постфеминистского поколения». Суть заключается в том, что условия для социального равенства созданы, в частности, феминистками первой и второй волн, а феминизм и его требования устарели. Иногда термин используется как критический по отношению к феминизму, но в данном контексте речь идет о позиции, похожей на точку зрения Рейгана и его администрации на женские проблемы: для гендерного равенства уже достаточно сделано, дальнейшая активная борьба ни к чему. Дискуссии о «смерти и ненужности» феминизма в сочетании с отсутствием позитивного изображения женщин в поп-культуре сформировали среду, в которой женщины, особенно молодые, чувствовали себя в одиночестве. Медиа практически игнорировали вспышки феминистской активности, а в сфере шоу-бизнеса почти не было самостоятельных артисток, отрицающих американские стандарты красоты.
Всё это вызывало фрустрацию и злость — важные эмоции для третьей волны феминизма в целом и riot grrrl в частности.
Третья волна, критика концепции и варианты точек отсчета
Как реакция на все эти события начинается новый подъем женского движения. Надо отметить, что концепция волн сейчас активно критикуется многими феминистками, ведь их выделение подразумевает, что внутри волны существует единство мнений. Возможно, корректнее говорить о повестке, так как феминисток третьей волны всё же можно объединить общими темами — сексуализированное насилие, в том числе харассмент, включение антирасизма и квир-проблематики и так далее. Однако опять же концепция волн критикуется за фокус на западной истории феминизма, и все варианты точек отсчета сосредоточены в американском контексте. Важно держать это в уме, однако для удобства в статье будет использоваться этот термин.
Одна из точек отсчета феминизма третьей волны — так называемое дело Аниты Хилл о харассменте. Это был один из первых случаев огласки подобной ситуации. В 1991 году стало известно, что Кларенс Томас назначен в Верховный суд США. Профессорка юриспруденции Анита Хилл узнала об этом и решила предать огласке тот факт, что Томас домогался ее на рабочем месте, — за 10 лет до этого они вместе работали в департаменте образования. Хилл составила рапорт и выступила с показаниями. Об этом узнала пресса, и кейс обсуждала вся страна. Дискуссии о харассменте, границах допустимого в отношениях ведутся и сейчас, но в те годы слушания по делу произвели фурор. Томас пересказывал Хилл порнографию, которую смотрел, описывал себя в качестве сексуального партнера. Особое внимание к проблемам харассмента отличает третью волну феминизма. И хотя Томас не получил обвинительного заключения и всё-таки стал верховным судьей — к слову, он считается наиболее консервативным судьей за последние десятилетия, — дело Аниты Хилл подсветило ряд новых вопросов и дало толчок очередному витку фем-движения.
Может быть интересно
Рок — женское дело. 7 российских женских групп — о себе и своей музыке
Некоторые считают началом нового этапа выход книги Сьюзен Фалуди Backlash в 1991 году. Подзаголовок книги — «Необъявленная война против женщин Америки». Речь идет как раз о том откате в медиа, когда женщины, стремившиеся к карьере, маргинализировались в общественном дискурсе.
Фалуди сосредотачивает внимание на том, что незамужние и независимые женщины маркировались в СМИ как психически нездоровые.
Именно замужество и образ жизни домохозяйки и только они могли дать женщинам душевное равновесие, твердили психологи со страниц журналов. За книгу Фалуди получила Пулитцеровскую премию.
Свое название третья волна феминизма получает благодаря Ребекке Уокер, которая опубликовала в 1992 году эссе «Становясь третьей волной». Идея текста пришла к ней как раз после утверждения Кларенса Томаса на должность в Верховном суде США.
Уокер стремилась показать, что феминизм третьей волны был не просто реакцией, а движением самим по себе. В конце эссе она прямо заявляет, что у феминизма еще много работы, поэтому говорить о постфеминизме некорректно — слишком много проблем не решено, и дело Аниты Хилл лишь подтверждает это. Она пишет: «Я не феминистка постфеминизма. Я феминистка третьей волны». Также Уокер делает упор на то, что «новый феминизм» должен быть более инклюзивным и защищать интересы не только белых образованных женщин, но и многих других. Именно тогда приживается термин «интерсекциональность», который в 1989 году вводит теоретикесса Кимберли Креншоу. Его смысл заключается в том, что люди испытывают разные угнетения и эти угнетения могут пересекаться. Например, белая женщина угнетена патриархатом, а небелая — еще и расистской системой господства. И для феминизма третьей волны важно расширять поле феминизма, чтобы включить в него женщин* с разнообразными идентичностями.
И, наконец, еще одна точка отсчета — образование движения riot grrrl. Как мы увидим, это событие было прямой реакцией на консервативный поворот 1980-х, а в текстах песен и зинов поднимались именно те темы, которые характерны для теоретикесс третьей волны.
История riot grrrl
Для истории движения riot grrrl важны два события. В 1990 году в руки к студентке Колледжа Вечнозеленого штата и фем-активистке Кэтлин Ханне попал феминистский фэнзин под названием Jigsaw. Его авторкой была Тоби Вэйл, Ханна написала ей и предложила выпускать совместный зин — Bikini Kill. Потом они решили, что наиболее громким рупором будет музыка, и создали одноименную группу. У Ханны был опыт пения в ее группе Viva Knievel. Затем они пригласили Кэти Уилкокс играть на бас-гитаре, а Билли Каррена — на гитаре.
Другое важное событие для riot grrrl произошло чуть южнее Олимпии — в городе Юджин, штат Орегон. Студентки Орегонского университета Молли Ньюман и Эллисон Вулф создали группу под названием Bratmobile и начали публиковать свои зины Girl Germs. Чуть позже к ним присоединилась Эрин Смит, ставшая гитаристкой в группе.
Затем обе группы встретились в Вашингтоне и начали выпускать зин riot grrrl, давший название движению. И Bikini Kill, и Bratmobile не хотели ассоциироваться со званием «родоначальниц», для них была важна горизонтальность. В третьем выпуске зина они начали публиковать время и места встреч, на которых молодые женщины могли встречаться и обсуждать разные темы, например харассмент на гигах. Постепенно от панковской тематики дискуссия перешла к более общим вопросам положения женщин — сексуализированному насилию, репрессивным стандартам красоты. Кэтлин Ханна так говорила о первой встрече:
«Многие [девушки] никогда раньше не оказывались в комнате только с женщинами и были поражены тем, что они чувствовали: у всех было так много того, что хотелось сказать».
В то же время появлялось всё больше и больше феминистских панк-групп — L7, The Lunachicks, Heavens to Betsy, 7 Year Bitch, Mecca Normal, Slant 6, Sta-Prest. В Великобритании — Huggy Bear, Mambo Taxi, Skinned Teen, Pussycat Trash, The Phantom Pregnancies.
Важным видом деятельности стало создание и распространение самодельных зинов, обмен личными историями в группах и семинары по самообороне. Эти встречи были очень похожи на группы повышения сознательности 1970-х годов, где женщины также обсуждали угнетение, которое испытывали в повседневной жизни.
Однако, в отличие от своих предшественниц, на встречах riot grrrl критиковали расизм и говорили о вопросах, касающихся квир-идентичностей, например о каминг-ауте перед родителями и друзьями.
Корни riot grrrl в панке. Безусловно, участницы критиковали панк за андроцентричность и мизогинию, но некоторые черты общие у обеих субкультур. Например, DIY (do-it-yourself). Девушки учили друг друга игре на инструментах, записывали песни в домашних условиях, именно поэтому многие треки сейчас можно найти только в плохом качестве или не найти вовсе. Именно DIY-принцип давал женщинам голос: никто не рассказывает твою историю — расскажи сама. И они рассказывали — в текстах песен, а также в зинах.
К слову о зинах. Это самодельные журналы, форма опять же позаимствована из панк-культуры. В них печатались манифесты и программные тексты, часто использовалась обсценная лексика. Действительно, многие grrrls использовали мат, чтобы выразить гнев по поводу несправедливости в отношении к женщинам. Яркий пример — манифест riot grrrl, который буквально пропитан злостью. Какие-то зины содержали личные истории о харассменте, в других обсуждались политические вопросы, которые авторки считали важными, такие как право на аборты. Печатались и тексты песен: из-за плохой технической оснащенности и манеры исполнения порой было трудно разобрать слова. А ведь для riot grrrl тексты были одним из важнейших медиумов донесения идей. Кэтлин Ханна говорила, что распечатка текстов песен помогала понять, что фем-панк-концерт не мираж и не сон.
«Если бы я попала в начале 1990-х на панк-концерт, — делится Ханна, — где со сцены доносят идеи радикального феминизма, я бы подумала, что перепила на вечеринке».
Зины — в корне феминистская практика, поскольку она поощряла девушек не молчать об угнетении, с которым они сталкивались. Можно сказать, что в этой форме реализовался один из наиболее известных феминистских тезисов «личное — это политическое». Хотя тиражи и читательская аудитория зинов были небольшими, они стали важной формой коммуникации и источником расширения прав и возможностей для их авторок.
Читайте также
Революционеры носят свитеры: политическая история вязания в США
Для riot grrrl было важно поставить девушек и их потребности на первое место. Так сложилось поддерживающее сообщество, где девушки придавали уверенность друг другу в любых начинаниях — будь то статья для зина, выступление на собраниях поддержки или сколачивание своей группы. Также поощрялась женская активность на концертах. Одна из первоочередных задач на концертах riot grrrl — создать безопасное пространство, где девушки могли вволю потанцевать, не боясь харассмента.
Фрагмент документального фильма о Кэтлин Ханне The Punk Singer, где обсуждается создание сейф-спейса для женщин на концертах
В этих обстоятельствах рождается фраза Кэтлин Ханны — «All girls to the front!»: на одном из концертов она попросила парней освободить место для девушек, чтобы те могли выйти вперед. Затем это стало традицией и важным принципом — создавать сейф-спейс, где девушки могли не только делиться творчеством друг друга и оценивать его, но и просто хорошо проводить время в безопасности.
Третья волна феминизма и riot grrrl
Несмотря на то что феминистки третьей волны стремились возродить активное фем-движение, во многом они были не согласны с предшественницами. Феминизм второй волны критиковали за элитарность, за репрезентацию только белых небедных женщин. Немаловажная линия критики — заумная теория, нагруженная недоступными терминами. Для большинства женщин академические тексты оставались непонятны, а теоретикессы были далеки от обычных девушек и как будто сидели в башне из слоновой кости. Гитаристка Huggy Bear Джо Джонсон говорила, что долгое время феминизм для нее являлся чем-то вроде книжной теории, не имеющей отношения к реальности и ее повседневной жизни.
Как и для всех феминисток третьей волны, для riot grrrl было важно преодолеть этот барьер и сделать знания и теорию доступной. Вот как Элисон Вулф из Bratmobile говорила об академической фем-среде:
«Это было слишком академично, слишком в стиле 1970-х. Нас заставляли использовать слово „женщина“, и если мы хоть раз говорили „девушка“, или „леди“, или еще что-то, нас одергивали, это было неуважительно. А нам должно быть позволено использовать свой собственный язык, у нас должно быть право использовать те примеры, которые отражают наш опыт и наши жизни».
В конце концов, зины и песни riot grrrl написаны простым языком, еще одна их отличительная черта — акцент на личном опыте. Всё это создавало понятный язык, который предлагал средства для понимания феминистских идеалов и анализировал сексизм, с которым девушки сталкивались ежедневно.
riot grrrl хотели трансформировать сам термин «феминистка», чтобы он включал и их опыт. Внутри фем-сообщества шли дебаты о том, что может и не может делать настоящая феминистка. Некоторые участницы попросту скатывались в полисинг внешнего вида сестер, осуждая их за макияж или феминность в стиле одежды. Некоторые феминистки 1990-х, и riot grrrl в их числе, не соглашались с этим. Девушка может выглядеть как хочет, и вот что об этом говорила Кэтлин Ханна, солистка Bikini Kill:
«Я получаю огромное удовольствие от того, что наряжаюсь, — и не откажусь от этого! Почему я должна это делать? Если когда-нибудь захочу носить яркий макияж — я это сделаю. А если не захочу этого делать, я не буду… Идея о том, что если ты феминистка, ты коротко стрижешься, носишь широкие брюки, прячешь грудь, не пользуешься косметикой… Я не говорю, что женщины, которые выбирают такой стиль, неправильны или плохи, я сама периодически так выгляжу и буду продолжать это делать. Но если иногда я хочу приодеться, то почему я не могу?»
Слова Ханны показывают, что riot grrrl переняли энтузиазм третьей волны в отношении девчачьей культуры. Тем не менее движение сделало еще один шаг вперед в принятии ценности женских и девичьих названий, трансформировав само слово «девушка», чтобы обозначить более агрессивную и мощную силу, чем могли предложить старые названия.
Речь идет о слове grrrl: это была попытка переприсвоить слово «девочка» и очистить его от того смыслового облака, которым оно окружено. Девочка — глупая, слабая, второстепенная, плохая. Барабанщица Bikini Kill Тоби Вейл придумала grrrl — это слово выглядит на письме по-другому и даже фонетически звучит более грубо. Изначально Вейл придумала его, подшучивая над феминистками второй волны: она дразнила их манеру писать women как womyn или wimmin, чтобы сопротивляться патриархальному языку. Рык от rrr сделал слово более агентным и даже агрессивным, его наделили силой. riot grrrl символизирует разъяренную девушку, которая позволяет себе и другим высказываться против угнетения.
Исследовательница Ребекка Трейстер в книге Good and Mad: The Revolutionary Power of Women’s Anger писала, что женщин с детства учат не проявлять гнев. Если же они открыто злятся и говорят об этом, то получают в ответ оскорбления и обвинения в «неадекватности». riot grrrl стремились изменить эту общую социальную норму, активно транслируя свою ярость как в текстах песен, так и в том, как они исполняли эти песни. Например, в песне Suck My Left One группы Bikini Kill Кэтлин Ханна буквально рычит слова, издавая низкий гортанный звук, что было нетипично для женского вокала.
Bikini Kill — Suck My Left One
Даже если не прислушиваться к оглушительным воплям и рычанию групп riot grrrl, их гнев отчетливо проявляется в лирике. Вот текст песни группы Bratmobile Brat Girl: «Ну, мне есть в чем признаться / я собираюсь метнуть этот нож прямо в твою грудь» (Well I’ve got something to confess / I’m gonna throw this knife through your chest).
Bratmobile — Brat Gir
Злость — мощное топливо для творчества riot grrrl.
Их злило, что гендерное насилие нормализовано, что женское тело принадлежит кому угодно — государству с пренатальной политикой, церкви, мужу или насильнику, — но не ей самой. Это ощущение отсутствия телесной автономии ярко прослеживается в песнях.
Heavens to Betsy — Terrorist
В песне группы Heavens to Betsy Terrorist есть такие строчки: «ты идешь за мной по гребаной улице / и я чувствую себя куском мяса… / я не твоя добыча, я заставлю тебя умереть… / я не шучу / я уничтожу всё, что тебе дорого» (you follow me on the fucking street / you make me feel like a piece of meat / i’m not your prey i’ll make you die / and i’m not kidding / i threaten everything you hold dear). The Lunachicks в песне Superstrong поют: «не трогайте нас на улице / потому что мы не ваши сиськи и мясо… не смотрите слишком долго / потому что мы суперсильные / у вас нет права трогать нас / вы все смертельно ошибаетесь!» (don’t touch us in the street / ’cause we ain’t your tits & meat…don’t look too long / ’cause chicks are superstrong / you’ve got no right to touch us / you are all dead wrong!).
The Lunachicks — Superstrong
Тело женщины контролировалось еще и бьюти-индустрией. Как было сказано выше, в 1990-е стандарты красоты становились всё более недостижимыми. Об этом пишет Наоми Вульф в книге «Миф о красоте», которая вышла в 1990 году. Ее главный тезис: чем больше препятствий правового и материального характера преодолевают женщины на своем пути к освобождению, тем сильнее давит на них идеальное представление о красоте. Книга объясняет, почему белые женщины среднего класса, хотя у них много возможностей в плане работы и образования, оказались не удовлетворены своей внешностью больше, чем когда-либо. Вульф отмечает социальную природу стандартов красоты и рассказывает историю их трансформации на протяжении веков. Также она ставит вопрос об опасности некоторых бьюти-практик. Вульф вводит метафору «железной девы» (средневековое орудие пыток) для описания характера стандартов красоты — за уклонение от их исполнения следуют санкции со стороны общества. Общество награждает женщин за соблюдение бьюти-практик и наказывает за несоблюдение.
Heavens to Betsy — My Red Self
riot grrrl разделяет эти взгляды, и поскольку многие участницы были молодыми девушками, темы телесности и красоты их очень волновали. Например, в песне My Red Self группа Heavens to Betsy говорит о парализующем стыде, который вызывает у тинейджерок, да и женщин постарше, менструация. В тексте поется: «Какой цвет у стыда? / Это кроваво-кроваво красный? / Он вытекает из моих ног прямо к моему лицу / если ты заметишь пятнышко / твой стыд вырвется наружу» (What is the color of shame? / Is it blood blood red? / Does it creep out from my two legs up to my face / if you notice the stain / never wear white / or your shame will creep through).
The Lunachicks — Binge + Purge
Упоминаются и расстройства пищевого поведения, и давление skinny culture. Пример — песня The Lunachicks Binge + Purge, которая описывает булимию: «Рвотный корень и слабительное — мои лучшие друзья / Я буду держать голову в унитазе до конца / Палец просто недостаточно длинный / На этот раз чистка будет жесткой» (Ipecac & Exlax are my best friends / I’ll have my head in the toilet till the end / finger’s just not long enough / this time the purge is gonna be tough). В песне есть звуки тошноты — чтобы продемонстрировать отчаяние человека, болеющего РПП.
Может быть интересно
Пол, идентичность и перформанс: теории и политики трансгендерности
В 1990 году выходит еще одна книга по гендерным исследованиям — Gender Trouble Джудит Батлер. Она говорит о том, что гендер — спектакль, набор определенных повторяющихся практик, которые варьируется от общества к обществу. Женщины могут сопротивляться тому, чтобы быть «послушными телами», вскрыв этот невидимый механизм и деконструировав его, обращая в свою пользу. Батлер пишет о перформативности и о том, как много женщин и молодых девушек часто «соответствуют исторической идее „женщины“», даже не осознавая полностью, что это. Про то, как сильно на нас влияют представления о гендере, усваиваемые с детства, поют Bikini Kill в песне Feels Blind: «Если бы вы были слепы и не было Брайля / Нет границ того, что я могу чувствовать / Если бы вы могли видеть, но нас всегда учат / То, что ты видел, было чертовски ненастоящим, да» (If you were blind and there was no braille / There are no boundaries on what I can feel / If you could see but we’re always taught / What you saw wasn’t fucking real yeah). Ханна сравнивает слепоту без Брайля с незнанием гендерных норм и социальных конструкций, которые навязываются вам. Но, когда она осознает эти гендерные нормы, она чувствует, что может свободно исследовать и развивать собственную идентичность. Как объясняет Джудит Батлер, гендер — это перфоманс, и поскольку гендерные нормы навязываются человеку в молодом возрасте, люди часто не осознают, что действуют в соответствии с социальными нормами.
Живое выступление Bikini Kill с песней Feels Blind
Другой подход заключается в пародировании показателей пола, в субверсии, в терминах Батлер. Женщины могут обратить вспять бессилие, обычно приписываемое женщинам, придав новое значение традиционным женским атрибутам. Как было сказано выше, riot grrrl привнесли силу в традиционно женские атрибуты. Некоторые участницы одевались в кукольные платья и вставляли в волосы пластмассовые заколки, похожие на детские. Присваивая себе эти феминные элементы образа, они возвращали феминность самим девушкам. В таком контексте это было способом самовыражения, а не продуктом патриархатного мужского взгляда.
Возможно, самым интересным и отчасти деструктивным способом, который riot grrrl использовали, чтобы деконструировать гендерные нормы, была их практика написания мизогинных оскорблений на телах.
Например, Кэтлин Ханна надевала топ с декольте, а на груди писала incest или slut на животе. Они подсвечивали лексику, главная цель которой — маргинализировать и дегуманизировать их самих.
Это позволяло предвосхитить мысли общества, в котором доминируют мужчины, об уверенных в себе женщинах. Bikini Kill и Bratmobile призывали riot grrrls писать на своих телах в заметных местах. Такая практика похожа на то, что ты держишь зеркало и видишь, что думают о тебе парни на самом деле. Так riot grrrl смогли дестабилизировать объективирующий мужской взгляд, непосредственно бросая вызов людям, которые смотрели на них. Это шло рука об руку с другими видами реклейминга лесбофобных и гомофобных слов, например dyke.
Поскольку целью нового витка феминизма было внимание ко многим видам угнетения, grrrls писали песни и тексты о недопустимости расизма. Например, Корин Такер из Heavens to Betsy написала песню White Girl, чтобы привлечь внимание к проблеме расизма в панк-сообществе, и в частности в riot grrrl.
«Я написала песню White Girl, потому что хотела обратиться к аудитории для этой записи — в основном к белым людям, — о расизме в панк- и альт-сообществе, во мне самой, в riot grrrl… Действительно страшно брать на себя ответственность за свои собственные привилегии и расизм, но я думаю, что это необходимо сделать», — поделилась Такер.
Также она предложила покупать больше книг небелых женщин — белл хукс, Тони Моррисон, Элис Уокер и других, — чтобы поддерживать их.
Однако, несмотря на большую инклюзивность третьей волны, феминизм оставался по большей части белым движением. Среди riot grrrl в основном были белые девушки. В интервью «Портленд Меркьюри» в 2015 году Кэтлин Ханна предостерегла миллениалов от романтизации эпохи riot grrrl. Она признала критику и указала на то, что движение состояло в основном из белых американок.
Читайте также
Квир-хоп и квир-поп: есть ли гендер у музыки и чего хотят негетеронормативные артисты
riot grrrl не отражало настроения всех женщин — в первую очередь движение было про молодых, преимущественно белых и небедных девушек.
Однако оно внесло значительный вклад в жизнь многих девушек. Они рассказывали о том, как riot grrrl помогли им преодолеть расстройства пищевого поведения, справиться с эмоциональными проблемами, вызванными сексуализированным насилием, и придали им смелости противостоять сексизму в повседневной жизни. riot grrrl давали и чувство причастности, сообщества: поп-культура в 1990-е была далеко не самым дружелюбным местом для девочки-подростка. Песни, концерты, групповые встречи, зины создавали новую субкультуру, в которой девочки могли быть агентными, видеть репрезентацию самих себя, а не нереалистичных красоток или другие мизогинные образы. Немаловажно, что riot grrrl перевернули с ног на голову панк-среду, в которой доминировали мужчины и сексизм. Они изменили представления о музыкантках, о том, как они могут выглядеть, как исполнять песни и о чем петь.
Может быть интересно
Но движение не продержалось долго — в скором времени медиа обратили пристальное внимание на riot grrrl, коверкая их идеи и выставляя в плохом свете. Это негативно отразилось на стабильности сообщества, и уже с середины 1990-х активность пошла на спад. Для движения было важно оставаться в андеграунде, быть верным его принципам, а выход на контакт со СМИ и приобретение массовой популярности противоречили этому. В итоге идеология riot grrrl была редуцирована до известного многим слогана Girl Power. Он получил развитие уже в поп-музыке, яркий пример — группа Spice Girls. Капитализм присвоил символику движения, хорошо это или плохо? О том, полезен ли поп-феминизм, феминистки спорят по сей день. Но тот факт, что riot grrrl оказали мощнейшее влияние на поп-культуру, на музыку, подав пример многим исполнительницам, на феминизм — неоспорим.