Помощь сиротам, научная работа и групповой туризм: чем занимаются участники главного российского конкурса управленцев
В Ростове завершился региональный полуфинал всероссийского управленческого конкурса «Лидеры России». Спецкорка «Ножа» побывала на мероприятии и выяснила, какое волонтерство — токсичное, что нужно, чтобы получить от государства премию в миллион рублей, и как изменился конкурс за три года его существования.
Алексей Комиссаров практически отказался от деловых костюмов в пользу спортивной кофты с катышками. В этой же кофте руководителя проекта «Лидеры России» можно было видеть на посвящении в альпинисты на Эльбрусе, когда его тихонько били ледорубом по голове. И эта кофта с катышками говорит о переменах в лучшую сторону больше, чем высокопарные речи.
В течение трех лет конкурс всё дальше уходит от официоза. Строгие правила остались, а отношение друг к другу, своему делу и клиентам меняется. На мастер-классах уже рассказывают не про жесткий тайм-менеджмент, а, например, про то, что обращение «коллеги» убивает любую работу — оно смущает абсолютно всех, и что о сотрудниках нужно заботиться как минимум потому, что они обеспечивают предпринимателям зарплату.
Во время кофе-брейка можно услышать такой разговор: «Мне 46 лет. Я думал, что я такой весь из себя супер-пупер-руководитель. Оказалось, нет. Я перешел из зоны „я не знаю, что я не знаю“ в зону „я знаю, что я не знаю“. Надеюсь, дойду до „я знаю, что я знаю“. Сложно, конечно… Приходишь и работаешь с людьми сильно моложе тебя в одной команде, но это полезно».
И в этот момент у менеджера высшего звена появляется лицо. И на этом лице беспокойство и вопрос.
В полуфинале 248 человек, все они управляют крупными и не очень организациями по несколько лет, но вдруг начинают сомневаться в своей исключительности и обращаются к критическому мышлению.
А это значит, что в России стало на 248 управленцев с саморефлексией больше. Некоторые из них всё еще боятся ГМО, но это поправимо.
Портрет среднего участника
У входа стоит выдвижная стена, на которой каждый участник может рассказать о себе: из какой сферы пришел, зачем участвует в конкурсе, чего ждет от этой затеи.
И вот портрет среднего участника: больше всего пришли из корпораций, бизнеса и госучреждений. Для них главное — семья, приносить пользу и оставить след в истории. Многие хотят делать проекты, которые изменят жизнь страны. Стиль управления у большинства демократический. Самые популярные цели — заработать миллиард и попробовать себя в разных областях.
Евгений Гаврюшин,
22 года, самый молодой участник
Я давно хотел поучаствовать в «Лидерах России», потому что здесь я могу оценить свою компетентность среди профессионалов, а не начинающих специалистов и студентов, как раньше. До этого я участвовал в других конкурсах платформы «Россия — страна возможностей». Например, я серебряный призер «Управляй!», это молодежный кубок по менеджменту, и финалист «Цифрового прорыва».
Но чтобы попасть на конкурс «Лидеры России», мне нужно было набрать два года управленческого опыта. Я над этим работал. Весной прошлого года ушел из найма, запустил свои стартапы, и благодаря им набежали недостающие полгода управления, но уже собственной компанией.
Один мой стартап направлен на то, чтобы прокачать туризм в Крыму, чтобы он не был одноразовым. Я делаю мобильное приложение а-ля Booking, 2ГИС и Trivago, чтобы приезжающие в Крым могли заказать гостиницу и трансфер.
Второй стартап — это мобильное приложение по доставке еды к поездам. Вот едете вы в поезде Симферополь — Москва, он будет останавливаться в Ростове, вы запускаете приложение — и из ближайшего ресторана вам везут хоть пасту, хоть курицу, аккуратно завернутую в фольгу, прямо к вагону. В мае-июне запускаю пилот.
«Наука», «Медицина», «Финансы и технологии»
В течение последних двух лет участники конкурса не раз высказывали мысль о том, что лидерство важно не только в политической власти или бизнесе, но и в сфере культуры, и в образовании, и вообще везде.
В этом году мысль материализовалась: в третьем сезоне конкурса появились три специальных трека: «Наука», «Медицина», «Финансы и технологии».
Почему именно они? Потому что на управленцев из этих сфер есть спрос: к «Лидерам России» обратились из Минобрнауки, Минздрава и «Сбербанка» и попросили сделать дополнительный конкурс. В следующем году список может расшириться. «Если будет инициатива от культурных учреждений, которые нуждаются в управленцах, мы их поддержим. Нам важен именно спрос, а не работа ради галочки», — сказал Александр Садовский, заместитель генерального директора АНО «Россия — страна возможностей».
Специальные треки на то и специальные, что в них можно проработать те детали, которые не проработаешь в конкурсе для всех. Например, одни ученые работают в прикладной сфере, другие занимаются фундаментальной наукой. Подобные нюансы в общем конкурсе не учитываются, а в рамках специализированного трека это можно сделать.
Олег Полушкин,
финалист, проректор по научной работе в Донском государственном техническом университете
Когда открылся трек «Наука», в университетской среде поднялся хайп. До этого я вообще никогда не слышал об этом конкурсе, но присмотрелся и решил оценить свои силы. Мне было интересно, лучше я остальных или хуже, оправданы ли мои амбиции.
На дистанционном этапе все вопросы были простыми и понятными. Например, спрашивали, как рассчитывается показатель цитируемости, каким образом индексируются статьи, кто из перечисленных — российский нобелевский лауреат. Это как ЕГЭ для управленца.
Когда я приехал на полуфинал, то увидел: они очень проактивны, инициативны и умеют работать в команде. Мы осваивались буквально за несколько минут. И это для меня было открытием, я думал, что команды создаются дольше. Но они мгновенно адаптировались и начинали строить полезные связи вместо того, чтобы сеять раздор и конкурировать.
Двойная игра
Благодаря нововведениям каждый участник мог зарегистрироваться на классический конкурс «Лидеры России» и на специальные треки (хоть на все три). После отборочных туров, которые проходили дистанционно, некоторые попадали в полуфинал по конкурсу, некоторые — по трекам, а кто-то — и по конкурсу, и по трекам. Однако на этом праздник заканчивается. В полуфинале надо остановиться на одном из треков, в нескольких участвовать нельзя. А если участник прошел и по конкурсу, и по треку, он работает в два раза больше. Сначала проходит полуфинал по конкурсу, потом — полуфинал по треку.
Когда финалисты определены, все они, и из конкурса, и из треков, попадают в суперфинал. Уже на этом этапе они могут считать себя победителями — каждый получает грант на 1 миллион рублей, который можно потратить на свое образование в России.
В суперфинале все участники проходят одни и те же испытания, никакого деления по направлениям не будет. Когда тот эксперимент закончится, назовут имена сотни победителей: в награду они получат наставника — видного управленца, который поможет участникам развиваться дальше.
Какие компетенции оцениваются?
В конкурсе эксперты оценивают ряд компетенций участников. Эти компетенции связаны, с одной стороны, с лидерством: умение руководить, вдохновлять, убеждать, вести за собой, взаимодействовать с членами команды, осмысленно принимать решения, учитывая все факторы. С другой стороны, они связаны с инновационностью.
Хороший управленец может придумать новую нестандартную идею и знает, как ее внедрить. Также оценивается уровень социальной ответственности: насколько хорошо участники могут находить баланс между интересами государства или бизнеса и интересами граждан.
Эти компетенции оцениваются во время конкурса. Организаторы разработали задания так, чтобы управленцы, выполняя их, могли продемонстрировать те или иные свои стороны. Например, есть сугубо аналитические задания, и в процессе их решения видно, как человек размышляет, какие выводы он делает, на основе чего, как доносит эту информацию до своих коллег.
Задания длятся от получаса до двух часов, так что у эксперта есть время, чтобы понаблюдать за всеми. Он отмечает не каждого, но только тех, кто лучше проявляет те качества, которые оцениваются в конкретном задании. А после игры начинается взаимная оценка: участникам раздаются бланки, на которых они должны записать имена трех коллег, которые, по их мнению, должны попасть в финал. Затем полученные результаты складываются.
Социальные проекты для конкурсного задания «Сердце лидера»
Организаторы делают всё необходимое, чтобы у участников была возможность проявить свои лучшие качества — в частности, с помощью задания «Сердце лидера», в рамках которого участники реализуют свои социальные инициативы: кто-то открывает детские спортивные школы, кто-то готовит обеды для нуждающихся. Проекты, их красота и действенность не оцениваются, никакие баллы за них получить нельзя, важен сам акт доброй воли. Но есть нюанс. Без проекта в финал не попасть.
Однако в этом году правила немного изменились. Теперь можно не создавать проект с нуля, а присоединиться к уже запущенному и помогать воплощать его в жизнь. В этом году авторских проектов около 26–28%.
Евгений Матвеев,
полуфиналист
Родители меня никогда не баловали, и я копил сам. Менял конфеты на кассеты, кассеты продавал, переписывал диски дома.
Первое ИП я открыл в 15 лет. Это было крестьянско-фермерское хозяйство. Мой папа фермер, и он меня наставил на этот путь. В 16 лет у меня уже была своя мельница, я ее восстановил, собрав по ближайшим деревням всех алкашей. Полгода проработал на ней и понял, что так не могу — очень тяжело. Поссорился с папой, поселился в общежитии, а потом ушел служить в армию.
Когда твои финансовые и физические возможности ограничены, ты сжимаешься в пружину и начинаешь страшно хотеть что-то делать и чего-то добиваться. Из чувства протеста.
В общем, сейчас я предприниматель, путешественник и общественный деятель. У меня четыре основных дела и несколько проектов на уровне стартапа. Я снабжаю больницы и школы расходными материалами, оборудованием и техникой.
Еще я 10 лет занимаюсь организацией групповых путешествий по всему миру. Лично со мной в путешествиях побывало больше 10 тысяч человек, тысячу из которых я лично научил кататься на сноуборде. Помимо этого мы с коллегами открыли три детских школы единоборств, где дети тренируются бесплатно и регулярно. В марте открываем четвертую.
Кроме того, мы помогаем предпринимателям автоматизировать бизнес и открыли франшизу кофейни в Ростове. А в ближайшие 5–10 лет я хотел бы заниматься еще одним проектом — развивать экотуризм в нашей стране.
В общем, я из тех, кто подбегает к друзьям, хватает их за грудки и говорит: «Давай еще какой-нибудь проект запустим. Давай, давай, давай!» Но без людей, которые помогают мне всё это реализовать, я ничего не смог бы.
Более мягкий тест на общие знания
В этом году на дистанционном этапе было больше тестов, но один из них, тест на общие знания, стал проще. Его можно было проходить три раза подряд, только между попытками следовало выдержать паузу хотя бы в день. Несколько попыток позволяют восполнить пробелы и подготовиться.
Среди участников был человек, который так волновался на этом этапе, что за несколько недель пересмотрел все советские фильмы, перечитал школьную литературу и даже сходил в Третьяковку.
Оксана Вяткина,
финалист
Когда-то я занималась токсичным волонтерством: организовывала праздники в детских домах, привозила детям подарки и так далее [многие руководители благотворительных структур указывают, что непосредственная помощь подарками воспитывает в детях зависимость от благотворителей и лишает их желания трудиться, поэтому лучше помогать фондам, которые распределят пожертвования по нужным статьям расходов. — Прим. ред.]. А когда погрузилась в тему, поняла, что это не то, что нужно. Лучшее, что я могла сделать, — забрать одного ребенка. Так у нас в семье появилась Юля, наше солнышко.
Сейчас я хочу, чтобы в России не было детских домов, чтобы все дети жили в семьях.
И в рамках своего социального проекта я организовываю клуб приемных детей в Волгоградской области, куда могут приходить приемные родители и люди, которые хотят усыновить ребенка. В этом месте они могли бы обмениваться мнениям и опытом.
Ребенок в детдомовской системе — глубоко травмированный человек, и все его травмы вылезают наружу в период адаптации, когда он переезжает в новый дом. Часто родители не знают, что делать, и из-за этого возвращают детей. Если бы у них была поддержка, если бы им помогли, а не осуждали, если бы кто-то сказал: «Да, у нас было точно так же, мы решили эту проблему так-то», было бы гораздо легче.
Это мой главный проект. Второй я только начала, хотя он не менее важный. И он тоже связан с детьми. Когда ребенок из детского дома или такой, которого только что забрали из неблагополучной семьи, попадает в больницу, он находится там совершенно один. Страшно представить, что с ними производят медицинские манипуляции, когда рядом нет близкого человека, вообще никакого, кто мог бы поддержать и утешить. Так что сейчас я пытаюсь найти нянь, которые могли бы быть с этими детьми.
