Сельский аутсорсинг, воскресная школа, книжные клубы. Как молодые и успешные россияне помогают другим

Максим Тамбиев

Когда я закончил университет, 25 лет назад, мне поступило два предложения: вложиться в покупку промышленной вязальной машины и начать вязать свитера или пойти в отдел информационных технологий одной крупной компании. Я выбрал второе. С тех пор этими информационными технологиями я и занимаюсь. А ведь вполне себе мог преуспеть в вязальном деле.

Поработав в разных банках, я организовал свою IT-компанию. Это было начало 2000-х, NASDAQ и доткомы росли, хайп до нас докатился.

У нас с друзьями денег было немного. Поэтому мы решили, что будем консультантами для тех, кто в нашей стране думает, что они венчурные инвесторы (а на самом деле всю жизнь торговали бананами) и интернет-предприниматели (а в действительности студенты МИФИ, Физтеха или чего-нибудь еще).

Счастье было недолгим, буквально месяца три. Потом NASDAQ рухнул, история с доткомами взорвалась большим пузырем. И нам пришлось переквалифицироваться в управдомы и заняться тем, что мы умеем: разработкой программного обеспечения. До сих пор компания работает в этой сфере.

Сейчас я, помимо прочего, руковожу одной из секций в отраслевой ассоциации стратегического аутсорсинга «АСТРА».

Ее президент, мой товарищ Сергей Македонский, одержим идеей так называемого rural-сорсинга. Rural — в смысле сельский. Это аутсорсинг в местах либо депрессивных, либо таких, где нет нормальной работы. Например, моногород.

В моногородах когда-то было производство, оно схлопнулось — людям делать нечего. Всё. А аутсорсингом в наше время в принципе всё равно где заниматься. Можно в том же моногороде построить колл-центр, IT-центр — что угодно. И Сергей продвигает эту идею, пытается сподвигнуть компании к тому, чтобы они помогали моногородам, создавали там рабочие места. Вот нужен компании колл-центр, и вместо того, чтобы делать его в Воронеже, она делает его в моногороде Пикалево. Всем хорошо: моногороду — рабочие места, компании — дешевая рабочая сила и льготы от государства.

Параллельно Сергей связался с «Яндекс.Толока», сервисом, который занимается краудсорсингом — раздает задания на толпу.

У «Яндекса» куча задач по подготовке больших данных. Например, надо научить Алису разговаривать или беспилотный автомобиль ездить и никого не сбивать.

Надо показать автомобилю, что вот это — человек, вот это — кошка, дерево, переход и т. д. Чем больше картинок покажешь, тем лучше. Работа муторная, навыков никаких не требует, но ее очень много. Поэтому «Яндекс» придумал, как такую большую работу разбить на много-много маленьких кусочков, и раздал ее за копеечку самым разным людям.

Когда возникла потребность реализовать социальный проект в рамках «Лидеров России», вспомнилась мне эта «Толока», и подумалось, что аутсорсинг — это прекрасно, но это прекрасное далеко.

А есть люди, которые гораздо больше нуждаются в подобной удаленке и гораздо лучше могут с этим справиться, — это инвалиды, которым сложно найти нормальную работу.

Здесь образование по большому счету не нужно, нужен здравый смысл и минимальное умение работать с компьютером, время и желание. Причем времени сколько угодно: хочешь час работать — работаешь час, хочешь восемь — работаешь восемь.

И тогда я поговорил с фондом «Старость в радость», который курирует дома престарелых и инвалидов, затем — с «Яндекс.Толокой» и с отделом Mail.Ru, который разрабатывает GeekBrains — удаленное обучение программированию. И все они поддержали эту инициативу. Так мы вместе создали программу обучения для инвалидов и пожилых людей «Удочка».

Сейчас с Mail.Ru мы еще разрабатываем программу конкурсов. Они позволят выделить тех, кто реально хочет развиваться в программировании, получить специальность в IT-сфере. Одним мы дадим возможность учиться онлайн бесплатно, другим — с большой скидкой, потому что хорошие курсы там всё же платные.

Алексей Зимин

Я управленец-фрилансер, руковожу проектами по заказу отдельных компаний. Преимущественно это авиационная отрасль. До этого 13 лет отработал в группе компаний «Волга-Днепр», в подразделении, связанном с техническим обслуживанием иностранных воздушных судов.

Но наступил момент, когда я решил от такого формата работы отказаться. Сейчас ко мне обращаются компании, которые дают мне конкретную задачу. Это устраивает их, потому что нет необходимости высосать для меня работу из пальца, и это устраивает меня, потому что так я могу управлять собственным временем.

Так что я собрал конструктор из нескольких компаний, сейчас их четыре, и занимаюсь отдельными проектами. Если нужно, я еду в командировку или провожу некоторое время в офисе, чтобы поработать с командой. Если нет, работаю из дома или коворкинга.

Плюсы, которые я вижу в таком формате, — ты больше сосредотачиваешься не на том, чтобы быть в офисе и участвовать в совещаниях, а на том, что каждое твое действие должно принести результат.

Чаще я занимаюсь строительством авиационного цеха или создаю какую-то услугу для авиакомпании, руковожу техническим обслуживанием и ремонтом воздушных судов. Я не могу подробнее рассказать, чем я занимаюсь, потому что подписываю договор о неразглашении. Но во время работы в «Волга-Днепр», например, я участвовал в строительстве ангара в Эмиратах.

Авиационная отрасль — это такой маленький мир, где все друг друга знают. А если нет, то через две-три минуты разговора понимают, могут они сотрудничать или нет.

Авиация — это в первую очередь про безопасность полетов, и если ты видишь, что человек это осознает, всем сердцем и душой в этом, то сразу складываются нормальные и здоровые отношения. И чтобы выстроить работу с командой, мне не нужно долго налаживать контакт или проводить специальные мероприятия по сплочению коллектива.

Мой социальный проект — это работа в детской воскресной школе. Воскресная — от слова «воскресенье». Туда дети ходят в выходной на полтора-два часа и занимаются разными активностями. Я взялся за это, потому что туда ходят мои дети. И начал с того, что умею — с управления. Мы с преподавателями составили учебный план на полгода, а потом стали добавлять в него дополнительные занятия. У нас, например, есть кулинарные мастер-классы, один из которых уже провел я, потом будут проводить мамы других детей, скоро будет викторина на тему Крещения Руси.

Затем мы поняли, что детей необходимо вовлекать в разговор. Тогда мы провели итоговую работу за полугодие, но это был не тест, а несколько открытых вопросов.

За ответы мы не ставили оценки. Дети получили обратную связь: мы обсудили с ними, как сделать, чтобы они смогли глубже проанализировать проблему. У нас задача с навыками поработать, а не рейтинг выстраивать.

И после этого дети стали еще более активными, некоторые сейчас сами готовятся к занятиям — делают доклады. Мы их не заставляем, они просто хотят поделиться знаниями.

Возможно, моя дочь так любит эти занятия, потому что она сейчас получает основное образование в онлайн-школе. Там предзаписанные уроки, консультации с преподавателями — и ребенок сам налаживает режим работы. Понятно, что мы с супругой контролируем этот процесс, но стараемся не висеть над душой, чтобы не было такого: ребенок пришел на экзамен, а без папы и мамы ничего не может.

Через 10 лет, когда моя старшая пойдет в университет, полученные навыки и владение английским языком, который, я надеюсь, к тому моменту она выучит, в разы расширят ее выбор, в том числе и по критерию «цена—качество».

Уже сейчас есть отдельные магистерские программы достойных университетов, которые можно освоить онлайн. Через 10 лет, думаю, все топовые программы будут там. Всё образование должно переехать в онлайн.

Я не сказал бы, что такая моя жизнь — это эксперимент, это, скорее, поиск модели существования, в которой семья будет чувствовать себя комфортно и счастливо.

Дмитрий Заневский

Последние годы я работаю в российском подразделении немецкой компании, занимаюсь развитием энергоэффективных решений, мы формируем рынок зеленых технологий.

Наша компания делает оборудование, которое позволяет сократить ненужные расходы электроэнергии до 80 %. С помощью интеллектуальных автоматических устройств, небольших роботов, определяется движение, присутствие человека, и происходит включение и выключение светильника.

Допустим, вы спускаетесь в подвал или поднимаетесь по лестнице — свет автоматически включается, выходите — свет автоматически выключается.

В нашем ассортименте есть оборудование, которое может выключить всё, вплоть до кофеварки. Эту систему легко интегрировать в «умный дом», но можно и в обычный.

Одной из своих задач я вижу создание российских технологий для энергосбережения, применяя опыт наших немецких коллег.

Мой социальный проект не связан с моей профессиональной деятельностью. Просто однажды я заметил, что, живя в мегаполисе, не всегда успеваешь читать те книги, которые хочется прочитать, в полном объеме, а потом еще обсудить их с единомышленниками. И я решил организовать клуб интеллектуального предпринимательства «Кипр», суть которого в следующем.

Неделю или две все желающие читают определенную книгу или смотрят какой-нибудь фильм. После этого мы собираемся и обсуждаем, кто какие сделал выводы, кто что для себя понял.

Пока мы провели только одно заседание — обсуждали книгу Дейла Карнеги «Как завоевывать друзей». Потрясающая была дискуссия, так что мы все настроены продолжать ходить в клуб. Если желающих присоединиться будет много, то мы начнем открывать филиалы. В будущем мы думаем организовывать совместные походы в театры и музеи.

Анна Шаромова

Я работаю в страховой компании заместителем генерального директора. У меня нет задачи, как у многих в «Лидерах России», найти работу: она у меня есть, тяжелая, сложная и ответственная, но есть. Но само участие в конкурсе определило мою цель здесь. В этом году, чтобы пройти в финал, всем нужно реализовать социальный проект. И это стало главным для меня, я испытала истинное счастье, когда мой проект заработал, когда я поняла, что сделала его для людей.

Я выбрала борьбу с несанкционированными свалками на берегу Волги. Я начала с участка реки, который находится в сельском поселении Охотино, это Ярославская область, Мышкинский район. Выбрала это место, потому что я родилась неподалеку, в городе Рыбинске. Помню свой край чистым и красивым, но это было давно, когда еще мыли целлофановые пакеты и вывешивали на веревочку сушиться.

Сейчас в местах отдыха на берегу Волги появляются спонтанные свалки мусора. Мне больно на это смотреть.

Когда я обратилась в администрацию сельского поселения Охотино, они сказали, что, к сожалению, из-за скудного бюджета не могут приобрести мусорные контейнеры.

Тогда мы привлекли спонсоров, их оказалось достаточно много: это неравнодушные местные жители, и вместе мы начали искать производство мусорных контейнеров где-то рядом, чтобы не везти эти баки из Москвы, и нашли, в 30 километрах от тех мест, где мы хотели убирать мусор, — это была исправительная колония строгого режима № 12 города Рыбинска. У них налажено металлопроизводство, раньше они изготовляли рамы для снегоходов, но сейчас заказов почти нет, и они были очень рады сделать для нас контейнеры. В итоге сделали пять больших баков высочайшего качества, причем красивого зеленого цвета. Мы нанесли на эти контейнеры логотип: руку, держащую сердце, и подпись «Охотино, социальный проект». Сейчас контейнеры уже привезли и установили в согласованных с администрацией местах.

О сортировке мусора говорить пока рано, хорошо, что люди просто начали выкидывать мусор в баки, а не на берег. Но, наблюдая результаты, мы решили продолжить проект. И следующим шагом станет решение вопросов ликвидации мусорных свалок и в дальнейшем — полигонов.

Я погрузилась в эту тему, изучила, что такое линия сортировки мусора, какие этапы он преодолевает на пути от нас с вами до фабрики по использованию вторичных материалов. Мы даже посетили несколько мусорных полигонов и действующую сортировочную мусорную линию в Подмосковье.

На мой взгляд, современный лидер — это человек, который преодолел синдром своего статуса. Ему можно доверить власть и силу, он будет пользоваться этим с умом, будет служить людям. Иногда кажется, что решить вопросы можно только с помощью агрессии, но на самом деле это не так. Ты получишь результат, если будешь обладать эмпатией.

Михаил Коваленко

Я занимаюсь оборудованием систем вентиляции и кондиционирования. А планирую стать президентом Российский Федерации. Это не шутка. Не вижу никаких причин, чтобы этого не произошло.

В первый раз я задумался об этом лет пять назад. Что я для этого делаю? Стараюсь развиваться как руководитель. Расту, становлюсь умнее, познаю мир.

Чтобы стать президентом, у меня есть две стратегии: создать свою партию и захватить власть в уже существующей партии. Я еще не определился, что именно я буду делать. Если создам партию, то назову ее «Справедливость», «Родина» или «Победа». Эти слова отражают суть. Но это всё детали.

Если захватывать власть, то в партии КПРФ. Потому что 80 % жилого фонда построено в Советском Союзе, все стратегические предприятия построены в СССР: большинство дорог, гидроэлектростанций, атомных станций.

Куда ни ткнись, всё реально мощное построено в Советском Союзе. И мне импонирует это.

Политического образования у меня нет. Мое первое — радиоэлектронные системы, второе — производственный менеджмент. Если выиграю в конкурсе «Лидеры России», то пойду получать третье образование в области муниципального управления. А если выбирать кого-то из наставников, то я пойду к кому-нибудь из губернаторов, потому что его цель — удовлетворять интересы всех слоев населения на этой территории. На мой взгляд, это самое главное.

Я хочу, чтобы было справедливое общество. У нас олигархов 20 лет назад было 6, а стало 106.

Вот если бы хоть один из них пришел в пустое поле, построил завод и нажил свое состояние, к нему не было бы никаких вопросов. Это его завод, который он построил. Но он же просто использует предприятия, которые были 50—70—100 лет назад построены. К примеру, Новолипецкий металлургический комбинат. По-моему, даже в числе наблюдателей кто-то оттуда присутствует в «Лидерах России». Вот состояние руководителей порядка 900 млрд рублей. В Липецкой области — 25 млрд. Ну как это можно? В Липецкой области люди сидят вдоль дорог и продают картошку. Им жить на что-то надо. А человек яхты себе покупает.

И вся эта зависимость от иностранного капитала меня, мягко говоря, смущает. Я считаю, что это принципиально неправильно. Нам в любом момент могут начать выкручивать руки, и ни к чему хорошему это не приведет.

Что делать? Во-первых, однозначно ограничить вывод капитала, то есть развивать внутреннюю экономику. Я считаю, что всем нам достаточно Сирий, Украин, Ираков и иже с ними. Есть собственная страна, в которой колоссальное количество проблем.

Я очень много катаюсь по России и люблю выбирать не города-миллионники, а провинцию — это тихий ужас. Люди живут без горячей воды, без туалета. Это даже не каменный век. Хуже.

В конкурсе я чувствую себя комфортно. Я говорю игрокам по команде, что люди должны жить достойно. Ну как можно с этим спорить? А вот как достигнуть того, чтобы жить достойно, — это другой вопрос. Методы? Ничего радикального и страшного я не предлагаю.

Мне сейчас 32 года. Баллотироваться я думаю в 2030 году. Через 11 лет мне будет 43. Красавец, умница, в самом расцвете сил. Что еще нужно?