«Змеиное семя» и «соблазнительный монгол»: как миф о потомстве Евы и Змея лег в основу американского расизма

Семя Змеи, прародитель чудовищ…

Представление о змеином происхождении Каина появилось чуть ли не одновременно с распространением христианства: такую доктрину продвигал гностик Валентин, чье учение изложено в «Евангелии от Филиппа» — одном из гностических апокрифических евангелий, датированных III веком. О Каине там сказано буквально следующее:

«Вначале появилось прелюбодеяние, затем убийца, и он был порожден от прелюбодеяния. Ибо он был сыном змия. Поэтому он стал человекоубийцей, как и его отец, и он убил своего брата».

Данную идею критиковал один из отцов церкви, богослов Ириней Лионский в своем фундаментальном труде «Против ересей». Однако, пусть в христианстве идея змеиного семени и не прижилась, она нашла свое отражение в иудаизме, отдельные авторитеты которого считали, что Каина зачал Князь тьмы Самаэль, принявший облик змея. В «Таргуме Псевдо-Йонатана» — арамейском переводе Торы, относимом к XII веку, — грехопадение и зачатие Каина описывается следующим образом:

«И увидела Женщина Саммаэля, ангела смерти, и испугалась; однако она знала, что это дерево полезно в пищу… И взяла от плода его, и ела; и она дала с собою мужу своему, и он ел… И Адам узнал Еву, свою жену, которая возжелала Ангела; и она зачала и родила Каина; и сказала она: приобрела я человека, Ангела Господня».

Имеются упоминания о Еве, забеременевшей от Самаэля, и в иудейском мистическом учении — Каббале.

Подлинной супругой Самаэля считалась «мать демонов» Лилит, первая жена Адама, которой также предписывалась некая противоестественная связь с Евой.

В каббалистической книге «Зогар» об этом сказано так:

«И Змея, Жена Разврата, подстрекала и соблазнила Еву через скорлупы Света, которые в себе святы. И Змея соблазнила Святую Еву, и сказано достаточно для того, кто понимает. И всё крушение произошло оттого, что Адам, первый человек, совокуплялся с Евой, когда она была менструально нечиста — это загрязнение и нечистое семя Змеи, которая овладела Евой ранее… Ибо Злая Лилит, увидев величие его разрушения, стала сильнее в своих скорлупах, и пришла к Адаму против его воли, и разожглась от него, и родила ему демонов и духов и лилин».

Лилит в этой интерпретации — единое с Самаэлем андрогинное существо, которое в этом качестве оплодотворяет Еву. И, учитывая всё ранее сказанное, можно считать, что таким образом Лилит является и матерью Каина, зачатого от семени «Змеи Разврата».

Свое отражение этот миф нашел и в славянском фольклоре. Елизавета Семирханова в своей статье «Каин: отец всем мерзостям земным. Библейский герой в славянском фольклоре» упоминает украинское предание, согласно которому Сатана заколдовывает яблоко, пробуждая у Евы похоть к Дьяволу, а у Адама — к Еве. От Сатаны рождается Каин, а от Адама, соответственно, — Авель. Апокриф «Рукописание Адама» изображает младенца Каина «чудом великим и страшным» с двенадцатью змеиными головами, которые по просьбе Евы отрубает сам Дьявол. У гуцулов происхождение Каина имеет в своей основе популярную по всей Европе легенду о «подмене»: якобы Сатана подменил маленького Каина собственным отродьем, обманув тем самым Адама и Еву.

Похожие мотивы появились и в Западной Европе: когда с распространением христианства в плоть и кровь европейской культуры вошли библейские персонажи, Каину предписывалось порождение разного рода чудовищ. Так, в англосаксонском эпосе «Беовульф», причудливо сочетающем христианские и языческие мотивы, Каин изображается как прародитель главных антагонистов героя — монстров явно языческого происхождения:

«Не рад был Каин убийству Авеля, братогубительству, ибо Господь первоубийцу
навек отринул от рода людского, пращура зла, зачинателя семени эльфов, драконов,
чудищ подводных и древних гигантов, восставших на Бога».

Здесь Каин выступает как прародитель зла сам по себе, без отсылок на породившего его Змея. Однако, как будет показано дальше, идея семени Каина как прародителя зла пустит впоследствии глубокие корни в англосаксонской культуре, причудливо смешавшись с расовыми и религиозными предрассудками.

Преадамиты и потерянные колена

США, также как и предшествующие им британские колонии в Северной Америке, с самого начала отличалась достаточно пестрым национальным, расовым и религиозным составом населения. Это неизбежно влекло и трения между различными группами. Религиозная и расовая нетерпимость во множестве проявлений стала питательной средой для формирования весьма своеобразных доктрин, одной из которых и стало учение о «змеином семени».

Пожалуй, первым пропагандистом данной доктрины в США можно считать Дэниэла Паркера, одного из старейшин так называемой Примитивной баптистской церкви в штате Кентукки. Рожденный в 1781 году, Паркер в 1806 году был рукоположен во священство в одной из баптистских церквей, а уже в 1820 году выпустил буклет «Публичное обращение к баптистскому обществу и друзьям религии в целом о принципах и практике баптистского совета иностранных миссий в Соединенных Штатах Америки». В этом тексте он резко выступил против миссионерского служения. В дальнейшем он развил свою точку зрения, объединив учение о змеином семени… с кальвинистской доктриной предопределения, согласно которой Бог заранее предопределил одни души к спасению, а другие — к вечному проклятию в аду. Некоторые, кстати, видят в подобном подходе параллели с гностицизмом, также учившем о спасении только избранных.

По Кальвину, предопределение является «вечным повелением Божиим, которым Он определяет то, что Он желает для каждого отдельного человека. Он не создает всем равных условий, но готовит вечную жизнь одним и вечное проклятие другим». В то же время Кальвин подчеркивал и то, что человек не может знать, кто избран спастись, а кто — погибнуть. Дэниел Паркер провел эту зыбкую духовную границу четко и зримо — между расами и народами. Он учил, что все люди от начала принадлежат либо к «хорошему семени Бога», либо к «плохому семени Сатаны», отождествив их соответственно с «избранными к спасению» и «обреченными на погибель» в кальвинизме. «Нечистое семя», в свою очередь, рассматривалось как происходящее от Каина, сына Змея. Потомками Змея Паркер считал небелые народы. Он учил, что проповедовать им не только греховно, но и практически бесполезно, поскольку решение о спасении или проклятии было принято задолго до рождения каждого конкретного человека.

Сам Паркер в 1833 году эмигрировал в Техас, тогда принадлежавший Мексике. Там же Паркер и скончался в 1844 году, успев перед этим организовать и возглавить около десяти церквей. Однако сама его доктрина нашла последователей и в США, совпав с распространявшимися тогда теориями «полигенизма». В штате Кентукки его популяризировал известный в свое время врач Чарльз Колдуэлл, отрицавший единство происхождения человека и заявляя, что «четыре расы» — европейцы, азиаты, африканцы и индейцы — были созданы Богом отдельно друг от друга и представляют четыре разных вида. Колдуэлл аргументировал это тем, что Ной вышел из своего ковчега «четыре тысячи сто и семьдесят девять лет назад, а эфиопы как раса существуют три тысячи четыреста сорок пять лет». По мнению Колдуэлла, если эти люди были потомками Ноя, у них было меньше семисот лет, чтобы превратиться из европеоида в чернокожего, из чего он делал вывод, что нынешние расы человечества существовали всегда от сотворения мира.

В дальнейшем доктрина змеиного семени наложилась на идею так называемого британского израилизма — возникшего в XIX веке учения, согласно которому условные англосаксы, а позже и все германские и кельтские народы были потомками «потерянных колен Израиля», в разные времена известных под именами саков, скифов, готов, киммерийцев, скоттов и англосаксов.

Также данное учение возводило прямую преемственность британской монархии к «Трону Царя Давида». И хотя первоначально британский израилизм не был откровенно расистским, со временем в нем на первый план выступили идеи об исключительности англосаксов и иных белых народов. Впоследствии существенно измененные идеи британского израилизма взяло на вооружение «Движение христианской идентичности» — возникшая в США 1920–1930-х годов расовая интерпретация христианства, согласной которой только люди арийской расы являются потомками древних израильтян и, следовательно, являются избранным народом Бога. Этому движению доктрина о змеином семени пришлась очень ко двору. И если британский израилизм выступал с более-менее юдофильских позиций, то сторонники «христианской идентичности» сочли евреев как раз тем самым «семенем Каина», обреченным на вечное проклятие. Такая же судьба, по мнению приверженцев этого учения, ждала и иные расы и народы — в первую очередь африканцев.

В США популяризаторами британского израилизма стали Чарльз Тоттен, бывший профессор военной науки Йельского университета, и Рассел Картер, врач и проповедник. Именно Картер в книге «Древо познания» (1894) в очередной раз связал потомство Каина с библейским искушением. По мнению Картера, «огромное притяжение сексуального аппетита, вызванное возбужденным состоянием женщины», спровоцировало грехопадение в Эдеме, когда Сатана соблазнил Еву, чтобы уничтожить чистый род Божий «в его истоках». К чести Картера стоит отметить, что он не стал ассоциировать потомство Каина с какими-либо расами или народами, однако он связал «праведное потомство» с англосаксами, а взявшие его мысль на вооружение сторонники «христианской идентичности» додумали всё остальное. Уже в XX веке учение Картера было принято Ку-клукс-кланом и другими сторонниками белого превосходства, основанного на «христианской идентичности».

Еще одним важным элементом доктрины змеиного семени стало учение о преадамитах, согласно которому до сотворения Адама уже существовали некие расы. Теория эта, имеющая давнюю историю, возникла как результат противоречивого сочетания библейской истории и иных религиозных и научных концепций. О ней говорил еще римский император Юлиан Отступник: после своего возвращения из христианства в язычество он высказал идею о множестве «первичных пар» в противовес библейским Адаму и Еве. Однако расистский подтекст учение о преадамитах стало получать опять же в XIX веке.

Так, в 1867 году священник и публицист Бакнер Пейн под псевдонимом Ариэль опубликовал брошюру «Негр: каков его этнологический статус?». В этой книге он поставил под сомнение так называемое проклятие Хама, которым доселе оправдывалось рабство на Юге и вообще американский расизм: якобы чернокожие как потомки Хама, сына Ноя, расплачивались за непочтение, которое их прародитель проявил к своему отцу.

Пейн же настаивал на том, что все сыновья Ноя были белыми, логично заявляя, что если белым был Ной, то у него не могло быть черного сына. Вывод, впрочем, Пейн сделал даже более расистский, отказывая африканцам в каком-либо родстве с потомством Ноя, а значит и Адама, вообще с родом людским. По его мнению, «негр» был одним из доадамовых «зверей полевых», именно в таком качестве взятым на Ноев ковчег. По мнению Пейна, преадамиты были отдельным видом, не имеющим бессмертной души.

Эту идею развил проповедник Лестер Хойл, в 1875 году написавший книгу «Преадамиты, или Кто искушал Еву?». Хойл утверждал, что существовало пять различных рас, но только белая раса, отцом которой был Адам, была создана «по образу и подобию Бога».  Согласно этой концепции, Каин был незаконнорожденным отпрыском Евы, совращенной «соблазнительным монголом». Подобные идеи выдвигал и известный американский геолог и теистический эволюционист Александр Винчелл. Он в своем трактате 1878 года «Адамиты и преадамиты» заявлял, что негры «слишком низки в расовом отношении», чтобы быть потомками библейского Адама. Некий итог всего вышесказанного подвел еще один американский священнослужитель, Чарльз Кэрролл, в 1900 году написавший первую из двух своих книг о преадамизме — «Негр-зверь, или По образу Божьему». Там он описывал чернокожих буквально как обезьян, а не людей. Во второй книге, «Искуситель Евы», опубликованной в 1902 году, он выдвинул идею, что Змей на самом деле был черным человеком, и назвал смешанные браки «величайшим из всех грехов» и оскорблением Бога, порчей его расового плана творения. Продолжая мысль Бакнера Пейна, Кэрролл утверждал, что доадамитские расы, такие как чернокожие, не имеют души. О его концепции красноречиво говорит данный отрывок:

«Именно социальное равенство человека с негром, который принес в мир грех, и есть зло, которое держит грех в мире. Заметим, что первое проклятие, которое Бог обрушивает на „Змея“ направлено исключительно на его осанку. Если бы искусителем Евы была змея, Божий приговор „ты будешь ходить на чреве твоем“ не имел бы никакой силы, он не привнес бы ни малейших изменений в позу змеи и выставил бы Бога в смешном свете, так как единственный способ змея двигаться — это именно что „ползать на животе“. Но когда мы приходим к пониманию, что искуситель Евы был зверем-негром, всё это проклятие предстает в совсем ином свете… Второе проклятие Бога на змея — „и вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее“ — показывает, что искуситель Евы был материальным существом из плоти и крови, и что он, весьма вероятно, был родителем Каина. В конечном счете проклятие осуществилось с изгнанием Каина из семьи Адама, превратив его в „изгнанника и скитальца на земле“».

Уже к началу XX века все эти идеи слились в более-менее стройную концепцию змеиного семени и четкого разделения человечества на потомков Адама и потомков Змея, сохранившихся по линии Каина. Это стало одной из фундаментальных основ движения христианской идентичности: так, ее проповедник Конрад Гаард считал, что не только Каин был сыном Евы от доадамитского «зверя полевого», но и сам он женился на преадамитке, привнеся в человечество змеиное семя. Другой проповедник христианской идентичности Уэсли Свифт также считал, что истинными потомками Адама были только белые люди, а все остальные расы были потомками преадамитов, от которых произошел и Каин. В финале, по мнению Свифта, должна состояться последняя битва между «Сынами Змеи» и «Сынами Адама», то есть по сути, расовая война, замешанный на идентичности Апокалипсис.

Доктрину змеиного семени брал на вооружение и популярный в 1950–1960-е годы независимый американский пятидесятнический проповедник Уильям Бранхам. Он и сам по себе был весьма колоритной личностью: харизматичный пастор со множеством последователей в США и за их пределами, призывавший вернуться к чистоте изначального христианства с его чудесами и пророками. Бранхам придерживался антитринитаризма (отрицал Троицу), уверял, что обладает даром исцеления, воскрешения умерших (что многократно опровергалось независимыми исследователями), пророчества и что ему являлись ангелы и чуть ли не сам Христос. Бранхам выступал против образования, называя его «ловушкой сатаны для интеллектуальных христиан, отвергающих сверхъестественное» и «инструментом сатаны для сокрытия простоты Послания и посланника». Также он осуждал курение, алкоголь, телевидение, рок-н-ролл и многие формы мирских развлечений, всячески пропагандировал аскетический образ жизни и старался придерживаться его сам.

С особым пылом Бранхам обрушивался на «безнравственность современных женщин», в своих обличениях гранича с откровенным женоненавистничеством.

«Нет никого, кто мог бы так низко пасть, как женщина… Она создана одна для грязи и нечистой жизни… Женщина — побочный продукт мужчины. Ее нет даже в оригинальном творении… Своей красотой и своим сексуальным контролем, своей формой, данной ей сатаной, она послана обманывать сынов Божиих. И она может склонить в ад больше из них, чем любой другой инструмент сатаны».

«Брак и развод», 21 февраля 1965 года

Из представлений о женской греховности вырастала и убежденность Бранхама в существовании змеиного семени. При этом Бранхам различал Змея и Дьявола: Змея он рассматривал как «гуманоидное, пререптильное существо, через которое прошло семя сатаны». Линия змеиного семени началась с рождением Каина, потомки которого, по мнению проповедника, стали опасными вольнодумцами, «жившими на Земле до потопа».

На собрания Бранхама неоднократно приходили чернокожие, и один из них даже заявил о своем исцелении, что позволило проповеднику расширить свою аудиторию за счет афроамериканцев. Тем не менее Бранхам был противником межрасовых отношений. Хотя он выступал против образования в целом, но особенно он протестовал против образования чернокожих, считая, что африканцам «не должно быть дела» до чтения, письма и арифметики. Также Бранхама неоднократно упрекали в связях с Ку-клукс-кланом и другими радикальными группировками.

Бранхам обвинил Еву в создании «гибридной» расы и предложил проследить «гибридную линию» семени Змея от африканцев и евреев через Хама, библейского прародителя африканских народов, до царя Ахава, Иуды Искариота и грядущего Антихриста. По мнению проповедника, библейский Искуситель был «недостающим звеном между шимпанзе и человеком», неким человекоподобным гигантом. Бранхам верил, что Змей превратился в рептилию после того, как был проклят Богом. Есть основания полагать, что подобные воззрения Бранхам усвоил в детстве в Кентукки, где когда-то проповедовал Дэниэл Паркер, а затем его идейные наследники.

Доктрину змеиного семени разделял и телепроповедник Арнольд Мюррей, известный под прозвищем Сержант. Он считал, что «те, кто служил Богу, предопределены к спасению, в то время как те, кто служил сатане, прокляты свободой воли и возможностью выбрать Бога или сатану в этой жизни». Потомков Каина и Змея — каинитов — Мюррей связывал с современными евреями, хотя и всячески отрицал, что его учение является антисемитским.

Связывал Каина и афроамериканцев и ранний мормонизм, некоторые пророки которого заявляли, что черный цвет кожи — это результат «метки Каина» и «проклятия Хама». Сам основатель Церкви святых последних дней Джозеф Смит за свою жизнь неоднократно менял свои взгляды на чернокожих, рабство и сегрегацию. Тем не менее каноническое писание Смита «Драгоценная жемчужина» описывает темную кожу как знак Каина, а некоторым чернокожим обращенным обещали, что в награду за свою праведность они станут «белыми в вечности».

И хотя современные мормоны в основной своей массе отвергли расовые моменты раннего учения, по сей день существуют небольшие группы фундаменталистов, считающих черную кожу меткой Каина, отрицающих межрасовые отношения и возможность служения для афроамериканских членов Церкви cвятых последних дней.

«Каин был проклят черной кожей, и он является отцом негритянского народа. Он обладает великой силой, может появляться и исчезать. Дьявол, как смертный человек, использует его для совершения великих зол… Сегодня вы можете увидеть чернокожего мужчину с белой женщиной и так далее. На этой земле произошло великое зло, потому что дьявол знает, что, если у всех людей будет негритянская кровь, не будет никого, достойного иметь священство».

Зеркальные обвинения, но уже против белых, выдвигаются некоторыми радикальными организациями афроамериканцев, пропагандирующими черное превосходство. Такова, например, «Объединенная нувуабская нация», сочетающая элементы христианства, иудаизма, уфологии, нью-эйджа и квазиегипетского мистицизма. Одна из их расовых концепций предполагает, что европеоиды произошли от Каина:

«Адам и Ева были отправлены на Эгейские острова, где у них начали рождаться дети, и первенец каждой пары был альбиносом, и этих альбиносов именовали Каином».

Согласно этому учению, белые — это «дьяволы, лишенные сердца и души, их цвет — результат проказы и генетической неполноценности, их предки — сексуальные партнеры собак и шакалов».

Идея о том, что именно белая кожа — проклятие Каина, известна еще с XIX века, причем не только в афроамериканской, но и в собственно африканской культуре. В «Краткой истории уэслианских миссий на западном побережье Африки» (1851) миссионер Уильям Фокс рассказал историю, услышанную от африканцев, где Каин был «негром, но он так побледнел от страха и раскаяния, когда убил своего брата, что его цвет лица так и не вернулся». Аналогичные истории читали и чернокожие проповедники в Сьерра-Леоне, а также афроамериканских общинах южных штатов США. Подобные же идеи продвигал и лидер чернокожих националистов Маркус Гарви. В речи, произнесенной 1 августа 1922 года на Третьем ежегодном съезде негритянских народов в Нью-Йорке, Гарви утверждал, что Каин убил Авеля из зависти к успеху брата и желания завладеть его имуществом. Хотя его речь не интерпретирует убийство Авеля как часть истории белых людей, Гарви утверждал, что точно также европейские страны эксплуатируют Африку. Находясь в заключении в федеральной тюрьме Атланты в 1927 году, Гарви написал поэму «Трагедия белой несправедливости», где описал белую расу как «несущую вину Каина в своей крови», вышедшую из пещер Европы, чтобы украсть плоды цивилизации, созданной в Африке. На уроке учебной программы «Школа африканской философии» в 1937 году Гарви заявил, что когда Каин убил Авеля, и Бог спросил его о брате, черный Каин был так потрясен, что побелел, пораженный проказой, и таким образом стал прародителем новой расы из-за двойного греха:

«Белый человек — это преображенный Каин, отсюда его карьера убийцы, от Каина до Муссолини».

Дети Дамбаллы

Справедливости ради, стоит упомянуть, что не только в библейской истории, но и в традиционных африканских верованиях немалое внимание уделяется змеям — в том числе и как тотемическому предку-прародителю. Отсюда и отмеченный многими исследователями культ змеи, в тех или иных формах широко распространенный в Африке. Так, согласно мифологии догонов, одного из народов Мали, в начале времен, когда еще не было смерти, люди, состарившись, превращались в змей и по ночам посещали жилища своих родственников. Впоследствии у этих змей выросли ноги, руки и голова, и они превратились в духов Йебан. В иных мифах догонов их первопредок Лебе после смерти также возрождается в змеином обличье.

Схожие верования имеются и у других народов Африки: зулусы верили, что умерший король может возродиться после смерти в облике огромной мамбы. Что закономерно, если учесть, что среди зулу было в порядке вещей представлять себе души умерших в образе змей, а само пресмыкающееся считалось символом души. В мифологии народов фульбе почиталось божество Тяянаба в обличье огромного питона. Оно символизирует водную стихию и мужскую оплодотворяющую силу, а также является мифическим предком фульбе, «полузмея-получеловека». На стыке верований в духов предков и духов природы, — прежде всего воды — являются и распространенные среди народов Конго и Камеруна представления о симби и дженгу: змеевидных духах, отчасти схожих с европейскими русалками.

С началом трансатлантической работорговли многие из этих верований вместе с чернокожими рабами переместились за океан, став составной частью вуду, сантерии, пало-майомбе и других афрокарибских религий. Как пишет американский писатель Кеназ Филан в своей книге «Справочник по новорлеанскому вуду»:

«В космологии конго существуют космос и два мира — нза йайи (наш мир) и нза бафва (земля духов). Между этими двумя мирами находится Калунга, огромный океан, что служит границей между живыми и мертвыми. Поскольку змей часто видели таящимися под землей, лазающими по деревьям или отдыхающими на берегах рек или даже в их водах, они считались путешественницами меж мирами… На Гаити адепты вуду почитают семью лоа Симби. Как и басимби — южноафриканские духи-змеи, живущие в реках и ручьях, Симби известны как пугливые существа, но при этом могущественные волшебники. Те, кто обращается к ним с должным уважением и терпением, могут завоевать их доверие — и такие люди убеждаются, что обрели могущественных помощников, которые могут выступать в качестве посредников между плотским миром и миром духов, между жизнью и смертью».

Во множественном числе симби могут появляться в виде русалкоподобных существ: в афроамериканском фольклоре Южной Каролины есть детская сказка под названием «Сьюки и русалка» о девочке по имени Сьюки, встретившей русалку по имени Мама Джо. Мама Джо помогает и защищает Сьюки и финансово поддерживает ее, давая девочке золотые монеты.

Эта история происходит от духов симби из Центральной Африки, где они защищают своих последователей и обеспечивают их богатством. В афрокубинской религии, называемой Пало, симби называются нкита. Они являются божествами всех аспектов природы, таких как озера, леса или горы.

Почитание змей в той или иной форме является важной частью луизианского вуду. Самая знаменитая из «королев вуду» Нового Орлеана, Мари Лаво, успешно соединявшая «народный католицизм» с элементами африканской культуры, в некоторых публичных ритуалах использовала змею по прозвищу Зомби. Кеназ Фелан считал, что это имя — искаженное Нзамби, имя конголезского бога-творца. Отзвук этого имени слышится и в уже упомянутых симби. Другие же видят в Зомби один из образов Змея Дамбаллы, вудуистского божества, пришедшего из Дагомеи, весьма популярной и на Гаити.

Во всем вышеперечисленном, разумеется, нет ничего специфически африканского. Почитание змей, в том числе как первопредков, известно по всему миру. Подобные верования отмечены у пруссов и иных балтийских народов, есть следы почитания змей и у славян. Широко известны образы змей-первопредков в Античности — афинский Эрихтоний и фиванский Кадм. Змеи-наги почитались в Индии и Индокитае, есть соответствующие верования у китайцев и народов Нового Света. Разумеется, африканцы никак не связывали змея-первопредка со «змеиным семенем» и происхождением от Каина, и нет свидетельств, что подобные параллели проводили и апологеты «христианской идентичности»: не в их правилах было сильно вникать в духовную культуру вчерашних рабов.

Но при этом культы афроамериканцев не могли не привлечь внимания белых, зачастую уже индоктринированных вполне определенным отношением ко всему, что связано со змеями. Тем более что некоторые аспекты этого «народного вудуизма», уже изрядно перемешанного с христианством, находили неожиданные параллели с иными американскими сектами самой что ни на есть реднекской глубинки. В новом Орлеане некоторые вудуистские травники держали при себе змею или даже не одну — считалось, что это усилит целебную силу их снадобий, — при этом апеллируя к библейским текстам. Особое внимание при этом уделялось Евангелию от Марка 16:18, где говорится, что верующие «будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы». Но к этому стиху апеллируют и члены сект «змееносцев» — одной из разновидностей радикального пятидесятничества, адепты которого берут в руки ядовитых змей в качестве подтверждения силы своей веры во время проповедей. Всё это, как часто бывает в американских богослужениях, сопровождается музыкой, пением или танцами, как, кстати, и при отправлении вудуистских обрядов. В кульминационный момент проповедник достает из ящика змею и держит ее на уровне лица, над головой или вешает на шею — себе или прихожанину. Случается, что обозленные рептилии кусают священнослужителя или кого из прихожан, но те отказываются обращаться за медпомощью и, разумеется, часто гибнут.

Характерно, что все эти практики особенно распространены в штатах Теннесси, Джорджия, Алабама, Кентукки и Западная Вирджиния. То есть примерно в тех краях, где начинали свою деятельность и такие апологеты доктрины змеиного семени, как Дэниэл Паркер и Уильям Бранхам. Все вышеназванные доктрины и верования — семя Каина, змееносцы, луизианское и прочее вуду — всё время находились где-то рядом, пусть и не пересекаясь, но формируя некую сложно осознаваемую, но вполне цельную реальность, центральной фигурой которой неизбежно оказываются змея и Змий.

Противоречивые отношения со «змеиными культами» нашли отражение в американской литературе, например в творчестве Роберта Говарда, отца «Конана-варвара» и основоположника жанра героического фэнтези. Его работы редко воспринимают всерьез, а они, как видится после всего вышеперечисленного, весьма глубоко раскрывают иные аспекты мышления «глубинного народа» Америки.

Отношение Говарда к чернокожим представляло собой противоречивую смесь обычных для Юга США расовых стереотипов с элементами книжной «арийской теории», восхищения перед «благородным дикарем», впечатлений от страшных сказок, слышанных в детстве от негритянской служанки, и смутного сексуального влечения к «черным королевам».

Два последних пункта нашли отражение в серии «страшных» рассказов Говарда, где периодически появляются властные и жестокие жрицы вуду — женщины-мстительницы, женщины-соблазнительницы, женщины-лидера. Всё это естественно сопряжено со змеиным культом: так, жрица вуду в рассказе «Черный Канаан» именует святилище «домом Дамбаллы», свое приворотное заклятье — «зовом Дамбаллы», а себя — «невестой Дамбаллы». В другом рассказе, вошедшем в золотой фонд классики американского хоррора, «Голуби из преисподней», также упоминается Змей — судя по всему, тождественный Дамбалле:

«Секрет мой неприкосновенен, он охраняется Большим Змеем, богом всех богов. Он пошлет младшего братца, чтобы тот поцеловал меня своими холодными губами — маленького братца с белым полумесяцем на голове. Я продал свою душу Большому Змею, и за это он сделал меня творцом зувемби…»

В рассказе с говорящим названием «Болото вуду» колдунья-мулатка также называет себя жрицей Великой Змеи.

Говард как завзятый герпетофоб часто заставляет своих героев противостоять змеям: ядовитым змеям, чудовищным змеям, разумным змеям, мистическим змеям. Змеиная тема всплывает в каждом втором рассказе о Конане, и Сет, главный «дьявол» мира Конана, Хайборийской эры, также имеет облик змея. Он же является и отцом расы змеелюдей — существ, враждебных человечеству, но часто принимающих людской облик. Вот как об этих созданиях говорится в рассказе Говарда «Королевство теней»:

«Долгой и страшной была эта война, тянувшаяся в течение многих кровавых столетий, с тех самых пор, как первый человек, переставший быть обезьяной, восстал против тех, кто правил тогда миром. И наконец человечество победило, так давно, что от этого времени остались лишь смутные легенды. Змеелюди сопротивлялись дольше всех, и всё же люди сокрушили даже их и изгнали последних из них в глухие уголки мира. Там они спаривались с настоящими змеями, и мудрецы говорили, что их ужасные отродья скоро исчезнут окончательно. Но прошло время, род людской размягчился и выродился, позабыв древние битвы, и твари вернулись… По юной земле крались страшные чудовища старого мира, принимая любые образы и свершая втайне ужасные деяния. И нельзя было отличить настоящих людей от оборотней».

Здесь невольно вспоминаются теории змеиного семени. Символичное совпадение и в том, что Говард был уроженцем Техаса, а ведь именно в этом штате проповедовали и закончили жизнь Дэниэл Паркер и Уильям Бранхам. Майкл Баркун, профессор политологии Сиракузского университета, считает, что именно змеелюди Говарда дали толчок теориям заговора рептилоидов. Сам Говард, впрочем, не ассоциировал придуманных им змеелюдей с какой-то конкретной расой, но змеевидное обличье в его произведениях часто выступало как образ предельной деградации человеческого существа, его возвращения в животное состояние. Вот как, например, это показано в рассказе «Черви земли», где король пиктов Бран Мак Морн, ища способ отомстить Риму, прибегает к помощи зловещего подземного народа, который сами пикты именуют «червями земли», однако потом горько раскаивается в своем решении.

«Возвращайтесь в преисподнюю и забирайте своего идола! — кричал он, вознося к небу стиснутые кулаки, а густая тень пятилась, стекая назад, словно воды какого-то нечистого потока. — Ваши предки были людьми, пусть странными и ущербными, но людьми! Вы же — будьте вы навеки прокляты! — вы действительно стали теми, о ком мой народ говорит с таким презрением! Проклятые черви, возвращайтесь в свои дыры и туннели! Ваше дыхание отравляет воздух, ваши тела оставляют на чистой земле след змеиной слизи, ибо сами вы превратились в змей!»

Вполне возможно, что этот образ — деградация некогда человеческого существа до полузмеиного состояния — был найден Говардом самостоятельно, но нельзя не отметить и поразительную его схожесть с цитированными выше изречениями о «божьем проклятии», превратившем некогда человекоподобное существо в настоящую змею. Впрочем, сам Говард, никогда не выказывавший особого пиетета к религии, вряд ли верил во что-то подобное, во всяком случае, в буквальном смысле. Так или иначе, теория о змеином семени и змеиной крови оказалась вполне созвучна расовым взглядам многих белых американцев 1920–1930-х годов. Однако со временем эти же взгляды претерпели парадоксальные трансформации, порой превращаясь в нечто диаметрально противоположное изначальным идеологическим установкам, одновременно переходя из сугубо религиозной плоскости к политической, культурной и сексуальной сферам.