Черное солнце: 6 фильмов в жанре солар — «светлого» близнеца нуара

«Просто кровь» (1984)

Blood Simple

Молодая жена (Фрэнсис Макдорманд) наставляет рога своему мужу (блистательно психопатический Дэн Хедайя) с барменом из его заведения (Джон Гетц). Прознавший об их интрижке муж приходит в такую ярость, что заказывает убийство парочки смешливому частному детективу в стетсоне (М. Эммет Уолш). Никто из героев нуара не должен верить другим. Но кому не следует доверять в первую очередь?

Ди Кей Холм, пока единственный кинокритик, серьезно исследующий тему солара, считает режиссерский дебют братьев Коэн, оператором которого стал неизвестный тогда Барри Зонненфельд, первым образцом жанра. Криминальное кино Коэнов освещено желтым солнцем Техаса, которое, по мнению Холма, является главным условием сеттинга в этом специфическом жанре. Однако стетсонов, в одном из которых разгуливает благодушное чудовище в исполнении Уолша, на всех не напасешься. Лучезарный лимб подлецов и убийц вполне может располагаться не только там, где носят ковбойские сапоги. Но кажется, что беспощадное солнце американского Юга действительно плодит каких-то червей в головах, из-за которых самый приличный персонаж фильма закапывает другого живьем, а у сухой практичной Макдорманд, которая скоро станет настоящей детективкой в «Фарго», — глаза чертовой куклы Марлен Дитрих.

«Ромео истекает кровью» (1993)

Romeo Is Bleeding

Коррумпированный полицейский Джек (Гэри Олдман) прогнил насквозь, словно по биологическому рефлексу живя как дитя порока. Он изменяет вроде бы любимой жене (Аннабелла Шиорра) с молоденькой дурочкой (Джульетт Льюис), которую презирает, передает информацию гангстерам об охраняемых им свидетелях, которые проходят по программе защиты, и копит кровавые деньги в пачках, чего зрители, как известно, простить не могут даже Уолтеру Уайту. Чтобы закопать его в землю, судьба посылает ему русскую киллершу Мону Демаркову (Лена Олин, по счастью, без малейших признаков русского акцента), которую ловит ФБР и хочет убить мафия, но ад, из которого она появилась, не спешит брать ее назад. Непринужденно раздвигая ноги, Мона делает Джеку предложение, от которого нельзя отказаться. А следовало бы.

Один из лучших неонуаров про зло под солнцем украшен окровавленными клыками, которые при ближайшем рассмотрении хорошо видны во рту Олин, гениально играющей даже не фам фаталь, а черную дыру в чулках и шелковой комбинации. Она идет по жизни смеясь, и ее смех способен какое-то время преследовать не только Джека, но и зрителей. Олин в злодейских ролях, например сатанистки из «Девятых врат» Романа Поланского, всегда поднимается выше банальной веселой психопатки, которой просто прикольно разносить вокруг запах смерти. На примере этой великолепной бестии заметно важное отличие солара от нуара: в «черном фильме» зло нередко наказывается (хотя чаще наказываются все), в «светлом фильме» можно увидеть признаки восхищения им, а то и вовсе оно может оправдываться. Не по обывательскому принципу «не мы такие, жизнь такая», а по более циничной причине: мы такие — в пекло жизнь.

«Квадрат» (2008)

The Square

Строительный подрядчик Рэй (Дэвид Робертс) изменяет нелюбимой жене с красоткой Карлой (Клер ван дер Бом), которая живет от него через реку и замужем за мелким гангстером Смити (Энтони Хэйес). Однажды, придя домой, девушка обнаруживает, что ее муж спрятал на чердаке сумку с деньгами, очевидно, взятыми на последнем деле. Клэр подталкивает любовника украсть наличные и вместе сбежать, но тот колеблется, пока она не прибегает к проверенной тактике «Ты что, не мужик?». Чтобы замести следы, Рэй нанимает поджигателя Билли (Джоэл Эдгертон). Казалось бы, дело на мази. Что может пойти не так? Спойлер: буквально всё.

По собственному признанию братьев Эдгертон — Джоэл писал сценарий, Нэш стал режиссером фильма, — их совместная дебютная работа выросла из неонуарного дебюта Коэнов «Просто кровь», но подхватившие это рефлекторное сравнение критики скорее ошибаются. В работах Коэнов не бывает людей — только отдаленно напоминающие их антропоморфные существа, в лучшем случае наделенные скупым набором черт, но в основном не имеющих даже их: тот — гей, эта — домохозяйка, крутой — в шляпе. Мир Коэнов — злая пародия на реальный, в ранних работах еще можно было разглядеть за шаржевыми изображениями какой-то смутный крик души: «Почему мы все такие жадные и тупые?», но позднее братья избавились от последнего флера гуманизма. В то время как Эдгертоны в своей солнечной Австралии практически ставят Достоевского, живописуя историю падения, порчи человеческой, когда дьявол с Богом, значит, борются друг с другом, но дьявол, как водится, побеждает, а потом расплачивается битыми черепками.

«Один неверный ход» (1992)

One False Move

Красавица-мулатка с лицом печальной Мадонны по имени Фантазия (Синда Уильямс), которая не смогла сделать карьеру в Голливуде, ее белый парень-псих (Билли Боб Торнтон) с лексиконом солнцевского пацана и совсем поехавший темнокожий любитель ножей с IQ Эйнштейна и взглядом из преисподней (Майкл Бич) вырезают целую семью в сцене самого натуралистичного насилия, которую можно представить на экране. (Представили? Так вот, всё равно вы такого не видели.)

Разжившись партией наркотиков и съев торт, который был у семьи на день рожденья, троица направляется в Хьюстон, чтобы продать товар. Полицейские из Лос-Анджелеса идут по их следу, колтыхаясь через весь новый Дикий Запад, который сегодня мы лучше всего знаем по сериалу «Мир Дикого Запада», много почерпнувшему из эстетики раннего солара. Все дороги пересекутся в Арканзасе, где к делу подключится наивный коп по прозвищу Ураган (Билл Пэкстон).

В своей дебютной картине Карл Франклин, как и в его еще более успешном афро-нуаре «Дьявол в синем платье» с Дензелом Вашингтоном, уделяет много внимания межрассовому конфликту. Режиссер подает тему тонко и оригинально: это не привычная назидательная социальная драма или бандитский фильм, эксплуатирующий мрачный колорит гетто; в финале тут ничего не скажут с умным видом. Девушка-фантазия вполне проникновенно и, вероятно, точно замечает о вечной «вине черных», которые подвергаются преследованиям и подозрениям только за цвет кожи, но мы уже в курсе, что эта красавица оставила после себя очень жирный кровавый след. Получилось нечто довольно близкое к античной трагедии по уровню роковой безысходности и непонимания, что делать, чтобы, например, не вырезали целые семьи. Наверное, боги сошли с ума. Ну и люди не отстали.

«Бессонница» (1997)

Insomnia

Шведский детектив Йонас Энгстрём (Стеллан Скарсгард) приезжает с напарником в норвежскую седую ночь ловить маньяка, который убивает женщин. Случайный выстрел в тумане превращает самого следователя в убийцу, свидетелем чего становится местный душегуб, которого он упускает. Мало-помалу детектив перестает спать. Дело, конечно, не только в холодном солнце, которое не садится за окошком.

Ледяной сканди-нуар, переснятый несколько лет спустя Кристофером Ноланом с Аль Пачино в роли сыщика и грандиозным Робином Уильямсом в роли маньяка, не играет с публикой в поддавки, как американская версия, в которой Нолан зачем-то попытался сделать теплее на душе. Скандинавский антидетектив — это история погружения в белую мглу, которое будет длиться вечно по принципу «коготок увяз — всей птичке пропасть». Когда в финале Скарсгард с мертвыми глазами ведет машину в тоннеле, это кажется самой выдающейся визуализацией девятого круга ада у Данте — того, где озеро Коцит, в которое вмерзают навсегда с головой рядом с Люцифером.

«Черный, черный человек» (2019)

A Dark, Dark Man

В казахском ауле изнасилован и убит маленький мальчик. Во вступительной сцене сплоченная команда бандитов и полицейских, представляющих в этом месте власть, подставляет юного сироту-интернатовца с ментальными нарушениями Пукуара (Теоман Хос), который мастурбирует в пробирку за шоколадку, а затем передается следователю Бекзату (Данияр Алшинов), который везет его на пытки в полицейский участок. Криминальные авторитеты заказывают убийство Пукуара до суда, что привыкший ко всему Бекзат собирается исполнить. Внезапно появляется городская красавица-журналистка с почти мифическим именем Ариана (Динара Бактыбаева), которая намерена своими нитями вывести всю эту страшную круговую поруку на чистую воду.

Трудно сказать, вдохновлялся ли значимый казахский режиссер Адильхан Ержанов суровым корейским триллером «Воспоминания об убийстве», в котором следователь точно так же не хотел ничего расследовать. Однако некий синефильский дух с приветом солару в этой мощной картине присутствует: крошечный городок, слияние в гомоэротическом объятии мафии с полицией, а гомофобии — с изнасилованием детей, детектив, в котором корчится полпроцента души. Бекзат в первой сцене даже появляется в стетсоне, импортированном в казахский аул с Дикого Запада. Детектив, конечно, ненастоящий, но и обстановка не располагает к расследованиям никого, кроме воодушевленных городских журналистов, застрахованных привилегиями. Желтая южная готика «Настоящего детектива», где мы задыхались от гнилых испарений Луизианы, — просто идиллия по сравнению с сухими кукурузными полями Ержанова, где солнце похоже на горящую тусклым светом в тумане автомобильную фару, зло давно победило и будет побеждать, а ад… Ад не справится, когда к нему отправят «черных» людей с постсоветского пространства. Начнутся перегрузки.